Турция могла бы сотрудничать с Грецией в области проектов в области атомной энергетики, заявил президент Реджеп Тайип Эрдоган по завершении государственного визита в Афины в этом месяце. Выступая перед журналистами на обратном пути в Турцию, Эрдоган заявил, что Анкара могла бы продавать Греции электроэнергию с атомной электростанции, которую она планирует построить в провинции Синоп: «Мы стремимся развивать и расширять сотрудничество [с Грецией] не только в области энергетики, но и во всех областях, включая ядерную энергетику. Например, мы можем поставлять ресурсы Греции за счет энергии нашей атомной электростанции, которая будет построена в Синопе». Он также сказал, что Турция могла бы поставлять газ в Грецию из планируемого газового хаба, который Анкара строит совместно с Россией во Фракии. Президент Турции прокомментировал это на обратном пути из Афин, где он встретился с премьер-министром Греции Кириакосом Мицотакисом, который   «положительно» отнесся к его предложению о сотрудничестве. В этой связи ряд серьезных турецких экономических экспертов сделали вывод  о том, что главной тенденцией  политики  Анкры в рамках своего энергетического профиля будет курс на нормализацию отношений с ЕС по вопросам Средиземноморского шельфа, что откроет для турецкой электроэнергетики и углеводородов  в том числе и рынок ЕС.

К концу ноября 2023 года, согласно данным, опубликованным Министерством энергетики и природных ресурсов Турции, установленная мощность энергетического сектора Турции достигла 106 152 МВт. Эта цифра подчеркивает значительное расширение мощностей страны по производству энергии. Распределение установленной мощности по ресурсам, выявляют следующие основные тенденции:

• Гидроэнергетика (29,8%): Доля энергии, получаемой из водных источников, в общем объеме производства энергии особенно высока. Устойчивое использование этих водных источников имеет решающее значение для безопасности энергоснабжения.
• Природный газ ( 23,9%): Значительная часть потребностей Турции в энергии удовлетворяется за счет природного газа, получаемого как внутри страны, так и из-за рубежа. Он остается краеугольным камнем энергетического сектора.
• Уголь (20,5%): Уголь занимает важное место среди ископаемых видов топлива, широко используемых в производстве электроэнергии. Однако из-за его воздействия на окружающую среду необходимо разработать политику в отношении устойчивых источников энергии.
• Ветер (11%): Энергия ветра, быстро развивающаяся в последние годы, заняла видное место среди возобновляемых источников энергии. Инвестиции, особенно в прибрежные регионы, подчеркивают потенциал этого сектора.
• Солнечная энергия (10,6%): Турция может похвастаться высоким потенциалом солнечной энергетики. Увеличение инвестиций в использование этого потенциала будет способствовать трансформации энергетического сектора.
• Геотермальная энергия (1,6%): Геотермальная энергия является жизненно важным источником энергии, особенно в западных регионах Турции. Использование тепла подземных вод представляет собой устойчивый источник энергии.
• Другие источники (2,6%): Другие источники, используемые в энергетическом секторе, обычно сосредоточены на таких областях, как биомасса и отходы. Эффективное использование этих источников может повысить безопасность энергоснабжения.

Турецкие компании резко нарастили свое присутствие  на самой престижной энергетической конференции и ярмарка в Европе Enlit2023. В прошлом году она проходила 28-29-30 ноября в Париже.  При этом роль Турции в международных отношениях и ее позиция по событиям в  секторе Газа остаются ограниченными, несмотря на всю воинственную риторику. Среди приоритетов Анкары — сосредоточение внимания на внутренних вопросах и сохранение ее традиционной нейтральной политики.

Турецкие эксперты указывают на стратегическую роль  АЭС «Аккую». Они ожидают, что в 2024 году развитие энергетических рынков будет тесно связано с такими темами, как энергоэффективность, системы хранения энергии и цифровизация, в дополнение к ресурсам, упомянутым выше. Благодаря динамичной структуре энергетического сектора Турция продолжит сохранять свои значительные позиции на региональных энергетических рынках и постарается расширить их за счет более активного входа на рынки ЕС. В этой связи эксперты ожидают дальнейшего курса Анкары на улучшение двусторонних отношений как с Брюсселем и Вашингтоном, так и  с Москвой.

Турецкие эксперты в этой связи отмечаю, что   совсем  недавно серия событий осложнила отношения Турции с Западом, особенно с США. Турция начала дистанцироваться от США, когда Анкара отказалась дать разрешение на ввод с турецкой территории американских войск в Ирак в 2003 году. В 2011 году Анкара разрушила ось США-Израиль-Турция, разорвав связи с Иерусалимом, и проводила политику в Сирии, которая противоречила интересам США. Когда в июле 2016 года была предпринята попытка государственного переворота, Турция обвинила в соучастии  США. Некоторые из этих факторов со временем изменились. Например, Турция восстановила свои стратегические отношения с Израилем из-за взаимных экономических интересов. Анкара даже принимала президента Израиля в Анкаре в марте 2022 года, что стало самой высокой встречей на высшем уровне между странами за 14 лет. Это было благосклонно воспринято западными странами, особенно США. Нынешний кризис в Газе несколько замедлил эту тенденцию, но совсем не отменил ее. На сегодня помимо Газы позиция Турции по Сирии, которая совпадает с позициями, занятыми Россией и Ираном, остается предметом разногласий и беспокойства между Турцией и Западом.  Турция — единственный член НАТО, который не поддержал введение санкций против России из-за СВО на Украине. Она даже транспортировала российское топливо в Китай и Иран в обход международных санкций, введенных против Москвы. Принципиальная роль  Турции частично проистекает из ее роли в НАТО в качестве моста между Востоком и Западом, благодаря ее уникальному географическому положению, которое охватывает Европу и Азию. Турция сыграла ключевую роль в поддержке заявки Финляндии на вступление в НАТО, и после первоначального противодействия она также дало «добро» на  принятие в альянс  Швеции — шаг, вознагражденный одобрением Вашингтоном сделки на истребители F-16. Попытка Турции увязать свое одобрение членства Швеции в НАТО с одобрением ее собственного долгожданного вступления в ЕС не увенчалась успехом, создав еще один источник напряженности между Анкарой и Западом. Но, несмотря на такую напряженность, быстрорастущая экономика Турции, богатые природные ресурсы, уникальное географическое положение и стратегические альянсы объясняют, почему она остается важной как для Запада, так и для его самых яростных соперников в лице  России и Китая. Последние по времени выборы в Турции показали ошибочность прогнозов об ослаблении власти и популярности Эрдогана. Надежды на прекращение его правления оказались принятием желаемого за действительное. Несмотря на небольшой отрыв, с которым он победил, он продолжит руководить Турцией на третий срок, заработав титул «сильного человека Турции» за 25 лет пребывания у власти. При этом прогнозы  о дальнейшем пути страны по отношению к Западу в самой Турции были неоднозначны. Некоторые эксперты  ожидали, что Турция дистанцируется от Запада и больше склонится к России, в то время как другие ожидают обратного. Сторонники первой позиции утверждают, что отношения Турции с США и европейскими странами останутся в лучшем случае транзакционными и уязвимыми перед непредвиденными кризисами. Турция находится под санкциями США за покупку российской системы С-400, Вашингтон обеспокоен углублением связей Анкары с Москвой, а президент США Джо Байден держит Эрдогана на расстоянии вытянутой руки из-за снижения демократических стандартов. Турция, в свою очередь, возмущена поддержкой США вооруженных боевиков в Сирии, связанных с запрещенной Рабочей партией Курдистана (РПК), и опасается углубления политического и оборонного сотрудничества между ее заклятым соперником Грецией и США.

Те, кто придерживается второй позиции, тем временем ссылаются на усиление международной изоляции России и затяжной СВО на Украине. Эти предполагаемые слабости со стороны России могут усилить маневренность Турции как единственной страны НАТО, которая не поддержала санкции в отношении России. Они также подчеркивают важность продолжения отношений Турции с США и их западными союзниками.

Между этими двумя противоречивыми позициями существует сбалансированная золотая середина, которая признает проблемы в отношениях Турции с ее западными союзниками, а также подчеркивает ценность успешного взаимодействия для преодоления этих проблем. Признавая, что Турция будет «занозой в боку» Запада на долгие годы, эта позиция также учитывает экономику Турции, дипломатический опыт, военную мощь и местоположение, которые делают ее абсолютно необходимой для Запада. Те, кто придерживается этой промежуточной позиции, утверждают, что благодаря прямому взаимодействию лидеров Турции и ее западных союзников, особенно США, были достигнуты важные победы, включая вступление Швеции в НАТО, продажу F-16, прекращение огня с РПК (или, по крайней мере, продолжение турецкой сдержанности на северо-востоке Сирии), спокойствие в отношениях с греками и прогресс в армяно-азербайджанском сближении. Эта позиция утверждает, что разумное восстановление отношений Турции с Западом не просто необходимо; это единственный способ достичь целей обеих сторон и служить их взаимным интересам. Это также может быть лучшим способом прагматично сдержать то, что некоторые критики назвали «бурей эрдоганизма». Эрдоган дистанцировался от того, чтобы его воспринимали как марионетку Запада, особенно США, построив жизнеспособные отношения с другими сильными странами, включая Россию и Китай. В последние годы он также стал ближе к Ирану. Эта политика основана на необходимости укрепления и диверсификации стратегических партнерств и альянсов Турции для защиты ее интересов в политической, экономической и военной сферах. Примечательно, что Эрдоган успешно сохраняет свою значимость на мировой арене, удерживая Россию рядом и подчеркивая свою приверженность НАТО, добиваясь максимальных уступок с обеих сторон — тонкого балансирования. Хотя некоторые из его недавних тактических приемов, особенно его позиция по поводу членства Швеции в НАТО, вызвали гнев России, маловероятно, что такие шаги подорвут основы их деловых отношений. Точно так же маловероятно, что политика Турции в отношении Сирии и ее растущее сближение с Россией, Китаем и Ираном подорвут деловые отношения Турции с Западом.

Продвигаясь вперед, Турция может выбирать между тремя сценариями: отдавать предпочтение своим западным союзникам в ущерб своим отношениям с Россией и Китаем; отдавать предпочтение последнему в ущерб первому; или продолжать умело балансировать эти отношения. Третий сценарий кажется более реалистичным. В многополярном мире победителями станут те, кто сможет ориентироваться в этих новых реалиях и вести переговоры с более чем одной стратегической державой для защиты своих интересов. Турция успешно добивалась именно этого благодаря своим сбалансированным отношениям с Востоком и Западом, и, скорее всего, продолжит идти по тому же пути во время третьего срока Эрдогана и в эпоху после него. Еще одним уравновешивающим фактором, который в равной степени важен для будущих международных отношений Турции, является ее способность сохранять свое региональное влияние на Ближнем Востоке, сохраняя при этом свои геостратегические отношения с Израилем. Это кажется более сложной задачей, чем когда-либо, в разгар кризиса в Газе, который начал разворачиваться 7 октября 2023 года. Турцию критиковали за то, что она заняла преимущественно риторическую позицию по поводу этой серьезной гуманитарной трагедии, не предпринимая более решительных практических шагов, таких как разрыв дипломатических отношений с Израилем, например, или даже угрозы сделать это. Это говорит о том, что Анкара и далее будет активно использовать политику «баланса»  в своей внешней политики, делая основной упор на превращение Турции в межрегиональный углеводородный и энергетический хаб, что обязывает Анкару держать равный профиль отношений как с Востоком, так и Западом.