28 декабря 2023 года, под занавес года, ведущим мозговым центром Турции, Фондом политических, экономических и социальных исследований (SETAV), был опубликован ежегодник «Радар безопасности 2024», посвященный перспективам взаимодействия Турции с зарубежными партнёрами в наступившем году.
Часть 11 нашей публикации доступна на сайте ИБВ по ссылке: http://www.iimes.ru/?p=105414
Напомним, что в предыдущих частях нашей публикации мы рассмотрели состояние и перспективы отношений Турции с Россией, США и ЕС, а также политику страны на Южном Кавказе. Также мы осветили положение дел в турецком военно-промышленном комплексе и рассмотрели политику Турции на африканском континенте.
В прошлой, 11-й части нашей публикации мы перешли к рассмотрению политики Турции на Ближнем Востоке и затронули тему так называемой «нормализации» в отношениях Турции и стран региона.
Автором материала под заголовком «Турция и Ближний Восток: сложный (наполненный вызовами – если перевести заголовок буквально – И.С.) год». Автором материала стал уже известный читателям Института Ближнего Востока по предыдущим обзорам эксперт Фонда SETAV Мурат Ешильташ.
Напомним, что мы остановились на той мысли турецкого автора, что результатом палестино-израильского обострения стало то, что США, в очередной раз, нанесли удар своей репутации на Ближнем Востоке. США, таким образом, раз за разом, ставят под сомнение свою способность выступать для Ближнего Востока гарантом безопасности и арбитром, отстаивающим интересы ближневосточных держав «по доверенности». Как можно заметить, США продавливает именно что свою повестку в том, что касается палестино-израильского противостояния.
При этом, интересно утверждение автора о том, что Турция, на фоне американских провалов на Ближнем Востоке, может занять «другое место» в сфере обеспечения безопасности региона.
По некоторым примерам, связанным с поставками Турцией своих БПЛА США, становится понятно, о чем идет речь. Турция пытается объединить свои развивающиеся технологии в сфере ВПК и деньги стран Персидского залива. Кроме того, Персидский залив – это не только потенциальный инвестор в совместные предприятия с Турцией, но и большой рынок сбыта, который, на фоне потрясений региона, нуждается в наращивании уверенности в своей безопасности.
А, как известно, для освоения новой продукции деньги в разработки и в производство являются необходимым, но не достаточным условием.
Таким образом, Турции необходимы ещё и рынки сбыта, которые позволили бы «отбить» инвесторам свои вложения в разработки. Кроме того, заметим, Турции важна ещё и апробация своей техники.
Насчет рынков сбыта, повторимся, Турция уже заходит на рынки ближневосточных стран со своими БПЛА «Байрактар», как с флагманским продуктов, который потянет за собой и многое остальное. Объявлено как о поставках, так и о создании совместного турецко-саудовского предприятия. Все это делается на фоне утраты (постоянной в обозримой перспективе или же временной, или даже мнимой, неважно, главное, что наличествует подобная теоретическая возможность) израильской техникой ближневосточных клиентов. Кроме того, и к американцам возникают вопросы, создающие для турок потенциальные ниши.
Причем, ниши эти Турция будет пытаться расширять. За счет своего акцента на беспилотной технике (не только летательной, но и наземной, надводной и подводной) Турция пытается застолбить за собой перспективную нишу на мировых рынках.
Что же до апробации своей техники, то на неё работает активно проводимая турецкой стороной контртеррористическая операция против РПК и её филиалов в Ираке и в Сирии (см. раздел ниже).
Также Турция, так или иначе, вовлечена в конфликт в Ливии.
Нельзя забывать и про апробацию турецкой техники в ходе конфликта на Украине, где Турция не только получает средства за поставки, но и снимает «обратную связь» об использовании техники в условиях противостояния самым передовым российским образцам. Разумеется, здесь от Турции потребуется большая «работа над ошибками», к которой, впрочем, как можно судить, турки, настроенные самым амбициозным образом, готовы.
Все изложенное выше позволяет делать вывод о том, что турецкий ВПК имеет предварительные условия (деньги инвесторов, рынки для сбыта, и апробация), которые позволяют ставить турецкому руководству амбициозные планы уже на самые ближайшие годы. Дальнейшее развитие событий уже будет определяться целым рядом прочих фактором, ряд из которых от турецкой стороны не зависит – допустим, от действий турецких конкурентов на мировых рынках, включая рынок ближневосточный или же от действий турецких партнёров по сдерживанию турецкого ВПК.
Продолжаем цитирование материала турецкого автора, в частности, раздела, озаглавленного как «Борьба с терроризмом»:
«После 2014-2015 годов, когда Турция столкнулась с серьезными террористическими угрозами со стороны Сирии и Ирака в пределах своих границ, Турция начала трансграничные операции по устранению источника этих угроз.
Соответственно, контртеррористические усилия Турции были сосредоточены на северных регионах Ирака и Сирии, а операции организовывались там, где террористические элементы обосновались.
Эти операции активизировались в 2023 году после взрыва бомбы перед зданием Министерства внутренних дел 1 октября.
Фактически, после этого инцидента министр иностранных дел Хакан Фидан заявил в своем заявлении: «Вся инфраструктура, надстройки и энергетические объекты, принадлежащие РПК / Сил народной самообороны в Ираке и Сирии, отныне, являются законными целями наших сил безопасности и разведки. Я советую третьим лицам держаться подальше от объектов РПК/СНС и отдельных лиц».
После этого заявления турецкие вооруженные силы провели серьезные операции как в Ираке, так и в Сирии, которые продолжались как в обычной форме, так и в форме обезглавливания (имеется в виду уничтожение руководства организаций – И.С.).
В ответ на теракт (1 октября – И.С.), 5 октября были уничтожены многие объекты, принадлежащие сепаратистской террористической организации, в первую очередь в районах Тель-Рифат, Джазира и Дерик на севере Сирии».
Действительно, отметим заметную активизацию жесткой силы Турции на турецких рубежах. Это полностью вписывается в идею о том, что Турция, освоившая на достаточно высоком уровне работу через «мягкую силу», перешла к более активному применению инструментов жесткой силы. Таким образом, по состоянию на третье десятилетие 21-го века можно говорить о том, что Турция постепенно ужесточает свою внешнеполитическую деятельность, пытаясь найти баланс между использованием инструментов жесткой и мягкой силы. Последнее для новейшей Турецкой Республики является весьма заметным отходом от традиционной, преимущественно «мягкой», парадигмы.
Следующий раздел материала озаглавлен характерным образом – «7 октября». Цитируем:
«Почти до середины года позиция Турции соответствовала динамике выборов и после выборов. Однако, начало конфликта между ХАМАСом и Израилем 7 октября спровоцировало неожиданные стратегические изменения – «черного лебедя» – на Ближнем Востоке.
Несмотря на то, что конфликт не является прямым вопросом внешней политики Турции, он стал стратегическим вопросом для всех стран региона, создавая повышенную неопределенность на Ближнем Востоке.
Конфликт ознаменовал возврат к эскалации после деэскалации в отношениях с Израилем. Немедленная реакция Турции на кризис была обусловлена приоритетом стабильности и разрешения конфликтов между двумя сторонами.
Конфликт побудил арабские страны активизировать сотрудничество и открыл потенциал для усиления региональной дипломатии, что привело к встрече стран в рамках Организации исламского сотрудничества (ОИС) и Совместному арабскому исламскому чрезвычайному саммиту в Эр-Рияде, Саудовская Аравия. Хотя никаких эффективных резолюций достигнуто не было, саммит отразил совместную позицию, осуждающую израильскую агрессию в секторе Газа и на Западном берегу».
Ключевыми словами в изложенном выше является упоминание того, что не было достигнуто «эффективных резолюций». В том смысле, что за рамками тура по ведущим мировым столицам ОИС не удалось прийти к консенсусу ни по каким конкретным антиизраильским мерам.
Следующая часть материала озаглавлена как «Геополитическая динамика», цитируем автора:
«С точки зрения региональной динамики, регион Ближнего Востока всегда оставался динамичным, и Турция была важной страной в этом отношении.
В этом контексте, наиболее важным вопросом, который вышел на первый план в последнее время, стал уход США из региона и связанные с этим события.
После того, как США решили частично вывести свои войска из региона в начале 2021 года, наблюдалось усиление влияния Китая. Помимо Китая и России, Иран был еще одной страной, которая хотела активного участия в политических событиях, касающихся региона Персидского залива.
С помощью Китая, Иран предпринял значительные шаги по нормализации своих отношений со странами Арабского залива, особенно с Саудовской Аравией.
С точки зрения региональной динамики, война ХАМАСа с Израилем стала поворотным моментом. С одной стороны, это событие привело к возобновлению активного участия США в регионе, а с другой стороны, оно укрепило сотрудничество между исламскими и арабскими странами».
Итак, как можно видеть турецкий автор ведет речь о следующих трендах на Ближнем Востоке:
- Выход и возвращение США на Ближний Восток. Последний – в связи с событиями 7 октября 2023 года.
- Нестабильная позиция США по Ближнему Востоку привела к тому, что такие игроки как Россия, Китай и Иран упрочнили свои позиции.
- Иран приступил к нормализации своих отношений с арабскими государствами Ближнего Востока. А активизация палестино-израильского конфликта поспособствовало процессу этой нормализации.
В разделе прогноз на будущее указывается, в частности, следующее:
«Хотя можно сказать, что нормализация отношений со странами Персидского залива уже завершилась благодаря прогрессу, достигнутому в последние годы, ожидается, что политика Турции в отношении региона перейдет в более стратегический подход, в следующем году приоритетными станут экономические интересы с усилением сотрудничества в сфере оборонной политики.
Соответственно, в 2024 году Турция приступит к реализации соглашений, подписанных ею со странами Персидского залива, и предпримет конкретные шаги в этих сферах сотрудничества.
Эти конкретные шаги включают создание «Стратегического совета высокого уровня» между Турцией и ОАЭ и открытие завода Baykar в Саудовской Аравии.
Таким образом, процесс нормализации отношений со странами Персидского залива будет консолидирован.
После недавних событий, страны региона в следующем году испытают изменения в своей политике из-за возросшей неопределенности с 7 октября.
Ожидается, что отношения между Турцией и арабскими странами будут развиваться через общие позиции, в то время как развитие дипломатических отношений с Израилем застопорится.
В контексте геополитической динамики, учитывая позицию Ирана, он приложит все усилия, чтобы не допустить открытия Зангезурского коридора.
Однако, учитывая, что необходимые соглашения уже подписаны, понятно, что Иран не сможет сделать конкретный шаг, чтобы создать препятствия в этом отношении.
После 7 октября активное вмешательство США в регионе сделало трения с иранскими марионеточными силами более вероятными.
Действительно, после того, как поддерживаемые Ираном хоуситы организовали нападения на нефтяные танкеры, США сформировали «морскую коалицию» в Красном море, чтобы обеспечить безопасность транзита нефтяных танкеров.
С другой стороны, усиление присутствия России и Китая в регионе, вероятно, усилит напряженность в регионе.
Что касается борьбы с терроризмом, то в 2024 году активная операция Турции в Северном Ираке и Сирии продолжится, и весьма ожидается, что Турция сосредоточится на ослаблении и ликвидации РПК/СНС».
Делая резюме под анализом турецкого автора можно заметить, что речь идет о поиске нового баланса для региона в условиях обострения палестино-израильского конфликта. Это обострение может быть как очередным всплеском, так и триггером для того, чтобы активизировался процесс создания Палестинского государства. Именно в этом направлении в 2024-м году, как следует ожидать, продолжит свои дипломатические усилия Турция. Следует ожидать, что 2024-й год ознаменуется активизацией процессов на Ближнем Востоке в целом в поиске нового баланса между США, Россией, Китаем, Ираном и Турцией.
Следующий материал сборника, на котором следует остановиться, посвящен Сирии. Материал озаглавлен как «Сирия. Неопределенное будущее». Его автором стал Кутлухан Гёрюджю, эксперт Фонда политических, экономических и социальных исследований Турции, специализирующийся на сирийской проблематике, туркоманах, а также на ИГ («Исламское государство» – здесь и далее, запрещенная в РФ террористическая организация – И.С.)
Основные события 2023 года на сирийском направлении, с точки зрения Турции, описываются турецким автором следующим образом:
«1. После теракта на комплекс Министерства внутренних дел в Анкаре Вооруженные силы Турции начали комплексные наземные и воздушные операции против террористических объектов на севере Сирии.
- Арабский контактный комитет приостановил нормализацию отношений с режимом Асада из-за неспособности предпринять дополнительные шаги в направлении нормализации, несмотря на его реадмиссию в Лигу арабских государств.
- Президент Эрдоган заявил, что Турция не может покинуть Сирию, несмотря на его открытость к контакту с Башаром Асадом. В ответ Асад исключил любую встречу на условиях Эрдогана».
Как можно видеть, речь идет о том, что процессы возвращения Сирии в регион в 2023 году были поставлены на паузу или развивались нединамично.
Более подробно события 2023 года описываются автором следующим образом:
«Можно сказать, что последние тенденции в турецко-сирийских отношениях включали усилия режима по нормализации отношений с арабскими государствами и Турцией, а также непрерывное подавление террористической организации РПК/СНС.
В этом контексте в первые дни наблюдался всплеск заявлений, отражающих усилия по нормализации отношений между режимом и Турцией.
Однако, турецкие выборы побудили режим занять выжидательную позицию, поскольку лидеры оппозиции в Турции пообещали безоговорочно назначить посла в Дамаск и создать каналы прямой связи.
Хотя президент Реджеп Тайип Эрдоган был переизбран, Башар Асад воздержался от принятия позитивных шагов по нормализации ситуации, что также имело место в его отношениях с арабскими государствами.
Соответственно, во второй половине года о процессе нормализации практически не упоминалось.
Напротив, произошли важные события в плане нормализации отношений между режимом (в Дамаске – И.С.) и арабскими государствами.
Медленно восстановив контакты с режимом в течение последних нескольких лет, арабские государства позволили режиму воссоединиться с Лигой арабских государств в мае — отчасти из-за разрушительных землетрясений в феврале 2023 года.
Саудовская Аравия, Иордания, Ирак, Ливан и арабские страны Лига сформировала Арабский контактный комитет для сообщения о нормализации отношений. Хотя арабские государства начали обсуждать сроки открытия своих посольств в Дамаске, неспособность или нежелание режима оправдать ожидания в рамках нормализации подорвали этот процесс.
В результате Арабский контактный комитет решил приостановить нормализацию отношений с режимом, сославшись на неспособность предпринять шаги, изложенные в «дорожной карте»».
Итак, заметим положительную динамику по сирийскому вопросу в начале года, которая, как указывается турецким автором, перешла на паузу начиная с середины 2023 года.