Несмотря на относительно продолжительное нахождение у власти, афганское движение «Талибан» (запрещено в РФ) по-прежнему сталкивается с политическими вызовами, прежде всего со стороны фракций внутри движения. Фракционная разобщенность нередко приводит к политической напряженности между Кабулом (центром политической власти) и Кандагаром (центром духовной власти). В свою очередь, международному сообществу не хватает структурного понимания иерархии «Талибана» и логики его руководства в принятии решений. По этой причине региональные и глобальные игроки все еще не способны оказывать полноценное дипломатическое влияние на непризнанное правительство талибов. Руководство движения «Талибан» разделено главным образом на религиозное (духовное) и политическое крыло. Представители духовного руководства базируются в Кандагаре, принимают решения, основываясь на своей интерпретации исламского шариата, независимо от того, насколько политически непопулярным шагом может быть их реализация. Представители политической власти базируются в Кабуле, осуществляя повседневное управление и в той или иной степени взаимодействуя с международным сообществом. Говоря о сути о внутренних проблем движения «Талибан», важно понимать, что разногласия в его рядах носят скорее племенной характер, чем идеологический. Учитывая сильную связь с пуштунской племенной культурой, четкая иерархия является устоявшейся традицией, имеющей многовековую документированную историю. Таким образом, сообщения о трениях между основными фракциями «Талибана» – «Сетью Хаккани» (запрещена в РФ) и Кандагаром – связаны главным образом с племенным доминированием, а не с идеологическими расхождениями. Примечательно, что Кандагар традиционно доминировал в афганском руководстве, как при режиме талибов, так и в другие периоды. «Сеть Хаккани» и Кандагар спорят по поводу распределения должностей в кабинете министров, государственных должностей и своей роли в победе над прозападным режимом в августе 2021 года. Так, в «Сети Хаккани» утверждают, что противостояние было выиграно в результате военной операции, которую они возглавили. Кандагарцы по-прежнему считают, что именно переговоры в Дохе (Катар) под руководством нынешнего вице-премьера муллы Абдул Гани Барадара привели к соглашению в 2020 году, которое открыло путь к выходу США из Афганистана. Фактически, сплоченность «Талибана» заключается в его идеологической основе, которая подавляет даже межплеменное соперничество. До сих пор существующие в рядах движения разногласия никогда не были настолько глубокими, чтобы вызвать раскол. На протяжении всего времени существования движения «Талибан» сплочение перед лицом внешней угрозы также перевешивало внутренние племенные распри. Многие эксперты сходятся во мнении, что в будущем главарь «Сети Хаккани» и по совместительству действующий министр внутренних дел Сираджуддин Хаккани, со всем его вкладом в военную, политическую и финансовую сферы, станет реальным кандидатом на смену нынешнему духовному лидеру «Талибана» Хайбатулле Ахундзада. Более того, чтобы сохранить баланс между южной и восточной частями Афганистана, совет руководства талибов может предпочесть его главарям движения из Кандагара, таким как министр обороны мулла Мохаммад Якуб, который является сыном основателя «Талибана» муллы Омара. Тем не менее, якобы либеральная позиция «Сети Хаккани» по некоторым внутренним вопросам, таким как право девочек на образование, и его открытость к сотрудничеству с Западом, делают его менее благоприятным кандидатом на должность верховного лидера движения. Для поддержания внутренней сплоченности талибам необходим радикальный идеолог.

Разногласия, скорее всего, сохранятся, в основном по политическим вопросам, но нет никаких оснований предполагать, что внутреннее политическое противостояние приведет к идеологическому расколу. Все ключевые лидеры «Талибана» осознают, что эскалация конфликта после определенной точки приведет к гражданской войне, которая не принесет пользы ни одной из фракций и, что более важно, движению в целом. Также следует понимать, что масштабный внутриполитический кризис приведет к ухудшению ситуации в сфере безопасности. Внутренние угрозы в Афганистане усугубляются экономической нестабильностью, с которой страна сталкивается с августа 2021 года, а также социальным недовольством, которое разжигает правительство талибов, дискриминируя слои общества по гендерному и этно-религиозному признаку. Хотя аппарат безопасности «Талибана» эффективно противодействует прямым физическим угрозам внутри стране, сохраняются и другие факторы, способные побудить отдельные лица и военизированные формирования бросить вызов властям «Талибана». К таковым относятся: альтернативная идеология действующих на территории Афганистана джихадистских группировок; экономические возможности войны; возникновение новых альянсов; политика мести. Если аппарат безопасности талибов будет перегружен и ослаблен, этим могут воспользоваться другие группировки боевиков, активизировав подрывную деятельность и вновь открыв военные фронты в других районах Афганистана, где в последнее время ячейки находятся в спящем состоянии.