Проведенный 29 января саммит Италия-Африка демонстрирует усиление конкуренции в мире за влияние в странах африканского континента. И для усиления своих позиций там Рим намеревается использовать ресурсы Алжира, чтобы доказать на практике, что он является более выгодным партнером, чем прочие западные государства.
Алжир должен стать итальянскими «воротами» в африканский континент. Эту мысль донесла до министра иностранных дел АНДР Ахмеда Аттафа как представителя президента Абдельмаджида Теббуна премьер-министр Италии Джорджия Мелони.
Произошло это на открытии 29 января саммита со странами Африки. На данном мероприятии в Риме присутствовали лидеры и высокопоставленные представители 26 государств африканского континента.
На открытии встречи в верхах министр иностранных дел Италии Антонио Таяни заявил, что Африка занимает приоритетное место во внешней политике правительства Мелони. И его страна намерена «поставить Африку в центр своего международного курса и экономической дипломатии».
Глава итальянского внешнеполитического ведомства объяснил причины такого внимания «стратегической значимостью Африки» и добавил»: Мы сталкиваемся со сложными глобальными проблемами, последствия которых сказываются как на африканских странах, так и на нас самих. Вот почему Италия как председатель в G7 поставит Африку в центр повестки дня».
Алжирские наблюдатели утверждают, что этот саммит, инициированный Джорджией Мелони, действительно отличался от всех прочих подобных мероприятий.
Такую оценку вызвало то, что сама премьер-министр Италии, критикуя и осуждая «колониалистскую и патерналистскую политику некоторых европейских стран в Африке», предлагает «взаимовыгодное и равноправное партнерство» с африканским континентом.
Речь идет о так называемом «плане Маттеи для Африки», названном в честь основателя итальянской энергетической компании ENI, подразумевающем новый курс Италии в отношении африканского континента, который должен позволить его странам «справиться со своими сложными социально-экономическими проблемами, включая изменение климата и ухудшение безопасности».
Как подчеркнула Мелони, «естественное призвание Италии — быть мостом между Африкой и Европой, который должен быть построен на «прочном фундаменте, чтобы открыть новую страницу в отношениях между двумя континентами». И этот фундамент, по ее словам, «заложил давным-давно великий итальянец Энрико Маттеи». Названный его именем план предусматривает программу инвестиций и партнерских отношений, в основном связанных с энергетическим сектором.
На его реализацию первоначально выделено 5,5 млрд евро, из которых около 3 млрд поступят из итальянского климатического фонда и 2,5 млрд — «из ресурсов, направленных на сотрудничество в области развития».
Пока детали относительно того, куда именно пойдут выделяемые средства, неизвестны, но Мелони указала, что «план Маттеи представляет собой конкретный план стратегических мероприятий, ориентированных на среднесрочную и долгосрочную перспективу».
Тем самым итальянская премьер стремится доказать свое отличие от политики прочих государств, желающих работать на африканском континенте. Как заявила Джорджия Мелони на своей пресс-конференции в начале января текущего года, «патерналистский и хищнический подход в Африке до сих пор не сработал. Нужно заниматься не благотворительностью, а соблюдать равноправное стратегическое партнерство, и на этой основе и будет происходить стратегическое вмешательство в интересах Африки».
Ее дополнил в интервью ведущей итальянской газете Corriera della Sera министр иностранных дел Антонио Таяни: «Изменение климата разрушает сельское хозяйство во многих странах континента, и если мы не вмешаемся с подобием плана Маршалла, мы вечно будем гоняться за последствиями чрезвычайных ситуаций, воспроизводящих растущую нестабильность. И вопросы эти надо решать долгосрочно не только со стороны ЕС, но и ООН с МВФ».
Все это согласно заявлениям главы внешнеполитического ведомства Италии, необходимо для «гарантирования энергетической безопасности, остановке нелегальной иммиграции, устранения ее коренных причин, а именно бедности, усугубляемой климатическими потрясениями и отсутствием безопасности, что вынуждает население переезжать в поисках лучших горизонтов. Для реализации этого амбициозного плана Италия делает ставку на то, что у нее нет серьезных колониальных обязательств перед Африкой», — подытожил А. Таяни.
Со своей стороны алжирский министр иностранных дел Ахмед Аттаф зачитал на саммите от имени президента А.Теббуна послание последнего. Это стало своего рода ответом на заявленную итальянскую инициативу. Аттаф подчеркнул «важность усиления экономического развития Африки за счет большего внимания к базовой инфраструктуре».
По его данным, отсутствие базовой инфраструктуры приводит к «ежегодному снижению экономического роста в Африке на 2% в дополнение к снижению производительности почти на 40%».
Он развил эту мысль: «Большинство исследований подтверждают тесную связь между низким уровнем иностранных инвестиций и отсутствием базовых структур. Например, только четверть африканских дорог покрыты асфальтом. Эти и многие другие проблемы негативно влияют на полную активизацию континентальной зоны свободной торговли, препятствуя возможностям интеграции и общего процветания внутри континента».
И, по мысли алжирского министра, Италия может помочь их решению, чтобы дополнительно закрепиться в Африке. Однако для этого, по мысли Теббуна и Аттафа, необходимо навести «финансовый порядок». «Одним из наиболее важных препятствий, с которыми сталкивается африканский континент в области развития инфраструктуры, является финансирование. Оценки Африканского союза подтверждают, что финансовый дефицит для предоставления выдающихся инфраструктурных услуг на нашем континенте составляет от 130 до 170 млрд долларов США в год», — утверждают алжирские лидеры.
Иными словами, заявленные Италией инвестиции в размере 5.5 млрд евро и близко не соответствуют по своим объемам африканским аппетитам.
Кроме того, алжирское руководство предлагает Италии заняться полноценным развитием базовой инфраструктуры. В качестве примера Аттаф и Теббун привели пять африканских проектов, инициированных и полностью или частично финансируемых Алжиром.
Первый – «транссахарский маршрут», автодорога, соединяющая шесть стран Сахеля, «направленная на их освобождение от рабства».
Второй проект – дорога, соединяющая алжирский город Тиндуф с мавританским Зуератом. Она играет роль связующего звена между Магрибом и Западной Африкой.
Третий проект — это африканская волоконно-оптическая сеть, охватывающая все шесть стран Сахеля. Благодаря этому Алжир, как утверждают чиновники АНДР, обеспечил данный регион бесперебойным скоростным интернетом.
Четвертый – проект Транссахарского газопровода из Нигерии в Алжир через территорию Нигера, предназначенного снабжать Европу дополнительными объемами газа (на первом этапе – 15 млрд куб. м и далее до 30 млрд куб. м).
Пятый – это непосредственные инвестиции в страны Сахеля и Западной Африки, включая открытие там алжирских банков и вложения в развитие энергетики (в частности, в Ливии и др.).
Подобными заявлениями алжирский министр попытался донести до итальянского руководства, чего реально хотят африканские страны (особенно те из них, которые не были представлены на последнем «итальянском» саммите) для развития своих отношений с высокотехнологичными государствами.
И, как подытожил Аттаф, «в центр внимания афро-итальянского партнерства должны быть поставлены потребности и чаяния африканских стран, причем Рим со своей стороны обязан предложить конкретные проекты, способствующие развитию социально-экономических условий сахело-сахарского и евро-средиземноморского пространств».
Итак, за пышными фразами итальянских и алжирских политиков отмечается разница подходов. Так, руководство АНДР передало Риму пожелания, чтобы он подарил Африке дорогостоящую инфраструктуру.
Италия же хочет другого – гарантированного доступа к ресурсам, особенно энергетическим, африканского континента. Однако, по крайней мере, Алжир может дополнительно претендовать на часть инвестиционного портфеля ENI. Во всяком случае, часть этих средств может пойти на финансирование строительства газопровода из Нигерии в Алжир и это вполне отвечает стратегическим интересам двух стран.