Девять министров по водным ресурсам стран Бассейна Нила на следующей неделе собираются в Аддис-Абебе на очередную рабочую встречу. Во встрече планируют принять участие в качестве наблюдателей около 60 министров и официальных лиц из разных стран, в той или иной степени причастных к проблеме водных ресурсов самой большой реки Африки. Помимо чисто технических вопросов (принятие бюджета, отчет о прошедшем годе и т.п.), министры собираются обсудить конкретные шаги по развитию новой инициативы по разделу вод Нила. Эта инициатива, которая получила новую жизнь благодаря активности Эфиопии, сейчас грозит превратиться в первопричину еще одного очень затяжного и самого массового конфликта на континенте. На протяжении более чем 30 лет важнейший для Африки вопрос по разделу жизненно важных водных ресурсов был фактически заморожен. Эта ситуация была безусловно выгодна Египту и Судану, которые пользовались безусловным преимуществом. С 1998 году для Каира прозвучал тревожный «звонок»: совет министров по водным делам бассейна Нила (НИЛ-КОМ) основал новый межнациональный механизм, в который был вовлечены все заинтересованные страны. Это самым положительным образом сказалось на выработке новых, скоординированных действий. Инициатором и «локомотивом» «нового порядка» стала Эфиопия. Она бессменно председательствует в указанном органе и в большей степени генерирует идеи и предложения. В основу положен принцип «поиск развития использования вод Нила в общих интересах с учетом справедливого раздела выгод и прибыли, а также обеспечения мира и стабильности в регионе». За этой расплывчатой фразой скрывается желание, прежде всего, Эфиопии кардинальным образом поменять существующее положение вещей путем постройки новых ирригационных сооружений. Вопрос для Аддис-Абебы ключевой с учетом периодических засух и хронического голода, от которого страдает масса населения. Идея «зеленой революции», которую эфиопские руководители считают приоритетной, в состоянии серьезно поменять внутреннюю ситуацию на Африканском Роге в целом, В том числе и оказать очень позитивное влияние на ситуацию в том же Сомали. Эта идея поддерживается США, которые считают переход стран Африки на «самообеспечение продуктами питания» важнейшей задачей для сохранения региональной стабильности. В это легко верится с учетом официальной статистики ООН, согласно которой около 2 млн человек в Африке ежегодно испытывают голод. К этому необходимо добавить сильнейшее лобби в тех же США и странах Европы, которое всячески стимулирует правительства стран Африки к проведению структурных реформ в области ирригации. То есть потенциально инициатива Эфиопии об изменении «правил игры» находит явную поддержку со стороны западных стран. Это же предопределяет и наличие значительного количества финансовых доноров и инвесторов, готовых инвестировать эти проекты. Эфиопия является в потенциале мощнейшим «потребителем» этих схем. Ее рынок ирригационных сооружений абсолютно не развит. При территории в 1 млн кв. км, пригодных для сельского хозяйства, из-за недостатка орошения используется только 5 процентов. При этом потенциал мощности необходимых гидротехнических сооружений оценивается в 60 млн кубометров, а сейчас задействуется только 410 тыс. кубометров в год. При этом общий водосброс основных шести притоков Нила, проходящих по территории страны, составляет 120 млн кубометров в год.

Другими словами речь идет об очень серьезных экономических проектах, которые в условиях нынешнего финансового кризиса, являются «большим лакомым куском» для крупных корпораций. Они подкреплены очень значительным потенциалом для развития, а также желанием Эфиопии и крупных экономических игроков (Катар, ЕС, США, Китай) его «освоить». Это является в настоящее время важнейшим моментом, который стимулирует эту новую инициативу и серьезно осложняет жизнь Каиру и Хартуму. Напомним, что согласно договору 1929 года между Великобританией и Египтом, последний обладал правом «вето» на строительство всех ирригационных проектов по всей длине Нила. С учетом более развитого сельского хозяйства, Египет, и в гораздо меньшей степени Судан, потребляли до последнего времени 80% воды. При этом необходимо отметить и двухстороннее судано-египетское соглашение о разделе вод Нила 1959 года, которое является явно дискриминационным. По нему Египет получает 87% стока, а Судан только 13%. Таким образом, Каир является фактически монополистом в этой сфере, и теперь этой монополии приходит конец.

Этот процесс предопределен субъективными и объективными факторами. Помимо чисто экономических предпосылок, а потребность стран Нильского бассейна в наращивании гидротехнических мощностей составляет около 12% ежегодно, существуют и чисто политические. Прежде всего, это нарастающее стремление руководства Афросоюза по активизации своей международной роли. При этом усиление экономической составляющей является важной частью этой стратегии «афроцентризма». Египет и Судан, хоть географически и находятся в Африке, в большей степени олицетворяют себя с арабским миром в первую очередь. Такое противостояние между «арабской» и чисто «африканской» частями проходит «красной нитью» по многим ключевым для континента проблемам. Проблема «справедливого» раздела вод Нила не исключение. В этой связи вспомним, например, позицию наиболее «афроориентированных» деятелей, например, нынешних президентов Уганды или ЮАР, которые выступают за безусловное исполнение решений МУС в отношении суданского президента О.аль-Башира. И такая позиция обусловлена не только формальным участием той же ЮАР в институте МУС. Здесь более глубинные причины. Тот же Судан совершенно четко показал это своим долгим конфликтом между христианским Югом и мусульманским Севером. Естественно, что говорить о начале военного наступления «черной» Африки на «арабскую», преждевременно. Да и невозможно такое развитие ситуации в силу явной экономической доминанты стран Магриба. Но вот борьба на экономической площадке уже началась. И надо сказать, что «афроцентристы» выбрали очень болезненную тему. Пока новый проект договора о Ниле, который означает серьезные проблемы для Египта, подписала Эфиопия, Уганда, Руанда и Танзания. В скором времени к подписантам с большей долей вероятности присоединятся Кения, Бурунди и ДРК. Сейчас Египет всячески блокирует свое участие в новой конвенции, слабо видимо осознавая, что ее принятие неизбежно. Вместо того чтобы вовремя «войти» в конвенцию, постараться «изнутри» минимизировать потери и скорректировать работу нового договора в своих интересах, Каир продолжает занимать абсолютно неконструктивную позицию, пытаясь игнорировать этот процесс. Напрасно, это только усугубит положение. Особенно в условиях очевидной «дряхлости» нынешнего египетского режима.