Алжирские фундаменталисты, окрыленные событиями в Египте, Тунисе и Ливии, готовы собрать плоды «арабской весны» и в Алжире. В Алжире проходят парламентские выборы, которые могут стать судьбоносными для всей страны в целом, поскольку на них вышли недавно легализованные в рамках политических реформ партии. На места в парламенте претендуют 44 политические партии.
До сих пор властям, по утверждениям оппозиции, удавалось осуществлять массовые фальсификации. Но удастся ли подобное сейчас, во время кризиса и при том, что за выборами будет наблюдать слишком много глаз?
Для обеспечения голосования привлекли более 150 000 жандармов и полицейских. Власти были обеспокоены совершенными незадолго до начала выборов громкими терактами в Таманрассете, в районе кабильской столицы Тизи-Узу и в окрестностях Бумердеса.
Главной интригой парламентских выборов в Алжире является конечный результат исламистов, которые, по данным соцопроса, проведенного алжирской газетой «Аш-Шурук», могут в сумме набрать свыше 60 процентов голосов
По информации издания, полученной в апреле, 29 процентов опрошенных готовы были отдать голоса за альянс «Зеленый Алжир». Еще 22,8 процентов алжирцев решили проголосовать за «Исламский фронт перемен». И, наконец, 10,6 процентов респондентов намеревались проголосовать в пользу «Исламского фронта за справедливость и развитие».
Причем ФНО (Фронт национального освобождения ), считающийся одной из двух главных правящих партий, занимал по популярности лишь третью строчку. За него согласно газете «Аш-Шурук» должны были проголосовать лишь 11,7 процентов опрошенных алжирцев. Напомним, что сейчас ФНО имеет более трети мест в Национальной народной ассамблее (136 из 389).
Можно считать эти прогнозы завышенными, но личный представитель президента Алжира А.Бутефлики Бельхадем также допускал, что исламисты в общей сложности могут набрать 40 процентов голосов.
Причины «живучести» исламистов
Напомним, что новости о создании исламистской коалиции стали поступать еще в конце февраля, (соответствующие активные консультации между лидерами велись с начала января), а 7 марта и был образован альянс «Зеленый Алжир», вошли партии Движение общества мира (ДОМ), «Ан-Нахда» и «Аль-Ислах». Другие исламистские партии, Фронт за справедливость и свободу, возглавляемый радикально настроенным деятелем Абдаллой Джабаллой и Движение за изменения, созданное выходцами из ДОМ (лидер — бывший министр правительства Абдельмаджид Менасра), на это не пошли. Речь в данном случае идет не только об амбициях, но и степени лояльности по отношению к власти.
Последние организации, в отличие от первых трех легализовавшиеся в последние месяцы, отличаются большей оппозиционностью и в ряде случаев более радикальными установками.
Представители властей были уверены, что исламисты будут лишь на втором месте. Бельхадем незадолго до проведения выборов заявлял: «Алжир пережил этот опыт в 1991 году, и история не повторяется».
В свою очередь, лидер ДОМ Бугуэрра Солтани тут же заявил о том, что победит его партия. 1 января с.г. ДОМ вышла из правящей коалиции, а спустя два месяца сформировала вместе с другими партиями коалицию, которая и пошла на парламентские выборы.
Как известно, противники светского строя в Алжире, несмотря на проигрыш первого раунда борьбы в 1990-х годах, никуда не делись. Наиболее радикальные из них если не были убиты, то перебрались, подобно тому же А.Мадани, в Катар или Великобританию, откуда они пытаются воздействовать на политические процессы в стране.
Другие же приняли предложение властей и пошли на сотрудничество с ними. Напомним, что в сформированном в 2004 году пропрезидентском альянсе, куда, кроме ДОМ, вошли также ФНО и Национальное демократическое объединение (НДО). Представительство ДОМ в Национальной Народной ассамблее было заметным: 51 мандат (13,1 процент депутатских мест).
Таким образом, алжирские власти оказываются в сложной ситуации. И их представители вроде того же премьера и лидера НДО Ахмеда Уяхья могут сколько угодно заявлять о том, что «исламистский реванш невозможен», поскольку-де народ еще помнит кровавые преступления фанатиков 1990-х годов.
И, разумеется, власти попытались перестраховаться еще до появления на горизонте грозного «призрака ФИС» («Фронт исламского спасения», организация, победившая на выборах 1992 года).
Они уже в декабре 2011 года провели через парламент закон, согласно которому, движения и партии, имеющие в своем составе лиц, которые активно участвовали в антиправительственной борьбе на стороне исламистов и создавали ФИС, не имеют права на легализацию и соответственно на участие в выборах.
Но это, в принципе, ничего не значит, хотя, разумеется, произошедшее и вызвало гнев одного из отцов-основателей организации Аббаса Мадани, обвинившего алжирские власти в недемократичности и призвавшего бойкотировать выборы.
Ведь сама исламистская идея в Алжире так и не потерпела стратегического поражения. Да, ФИС и пришедшие ему на смену Вооруженная исламская группа и Салафитская группа проповеди джихада проиграли лишь первый раунд борьбы. Тем более, что для многих алжирцев поражение ФИС не сделало менее привлекательной исламскую идею как таковую.
Ведь за минувшие с того времени годы в стране подросло молодое поколение, которое, с одной стороны, не помнит тех событий, а с другой, многие алжирцы не считают виновными в этом исключительно радикальных исламистов. Ведь все прекрасно знают, что в обстановке кровавой гражданской войны абсолютно правых не бывает. Кроме того, сама власть в лихие алжирские 1990-е годы не отличалась большим гуманизмом к оппозиции. Сами исламисты не без успеха винят ее в организации карательных рейдов по нелояльным к режиму сельским районам.
Напротив, как показывает практика выборов последних 10 лет «стабильности», за исламистов всегда голосовали по три миллиона человек, которые в том числе надеются на справедливое переустройство страны.
Слабые места власти
Заметим, что в последнее время уровень симпатий алжирцев по отношению к власти падал. Главным дестабилизирующим фактором служит то, что в Алжире 20 процентов 35-миллионного населения живет за чертой бедности, безработица превышает 21 процент, катастрофически не хватает жилья. Режим сетует на высокую рождаемость, но это явные отговорки для страны, занимающей ведущие места в мире по добыче энергоресурсов.
Нельзя не отметить и почти перманентный кризис в составе ФНО, который как нельзя кстати исламистам. Так, еще 9 апреля 220 членов его ЦК призвали генсека фронта Абдельазиза Бельхадема уйти в отставку, обвинив его в исключении ряда политиков, «символов партии», из предвыборных партийных списков, которые тот якобы сформировал под влиянием «непотизма и денег, что вызвало анархию и раскол в партии».
Заметим, что ФНО пребывает в таком состоянии все последние годы. Так, например, в 2010 г. против Бельхадема, совмещающего посты генсека ФНО, государственного министра и личного представителя президента Алжира Бутефлики выступили даже министры–однопартийцы.
В очередной раз проявились и его разногласия с лидером страны. В частности, 9 марта Бельхадем заявил о необходимости коренного пересмотра Конституции 1996 г., упрекнув президента Бутефлику в том, что тот продавил для себя возможность переизбираться три раза подряд. И все эти трения во власти как нельзя отвечают интересам оппозиции.
Но, казалось бы, кровавая гражданская война 1990-х гг., развязанная исламистами после запрета ФИС и унесшая жизни 200 тысяч алжирцев, должна была стать «противоядием» к такого рода идеям.
Главным средством снизить успех исламистов представители режима видели в максимальном привлечении алжирцев к голосованию. Власти ожидают явку более 40 процентов избирателей, а противники участия в выборах указывают на то, что при явке ниже 20 процентов можно будет смело указать режиму, что алжирский народ проигнорировал его «реформы». Такого оборота не исключали и представители Алжирской лиги по защите прав человека (LADDH).
Совершенно разные позиции по отношению к выборам заняли проберберские партии. Если Объединение за культуру и демократию (ОКД), до сих пор представленная 19 местами в ННА, бойкотирует голосование, утверждая, что реформы Бутефлики – просто стремление отсрочить приход «арабской весны», то Фронт социалистических сил (ФСС), вышел на выборы после 10-летнего бойкота.
Тем не менее, судя по всему, традиционно низким будет голосование в берберских районах, особенно Кабилии, население которой в основной своей массе игнорирует выборы, устроенные властями, не желающими пойти навстречу в плане предоставления культурной автономии и пр.
Варианты действия властей
Что будут делать Бутефлика и военные, если окажется, что исламисты побеждают? Дело в том, что при наличии большой группы иностранных наблюдателей власти вряд ли решатся на глобальный подлог. Тем более, что сами идущие на выборы исламисты предупреждали его, что «Алжир в настоящее время находится на перекрестке дорог, он не нуждается в хаосе, поэтому любая попытка исказить выбор избирателей будет означать игру с огнем». Они же упрекали власти в подготовке подтасовки, указывая на то, что правящий режим готовит махинации с голосами военных. Таким образом, осуществить незаметно и без серьезных последствий крупный вброс будет невозможно.
И при таком раскладе нельзя исключать возможности повторения в том или ином виде сценария 1992 г., когда военные не дали победившему на выборах ФИС взять власть в стране в свои руки.
Однако такой вариант сравнительно маловероятен. Для получения большинства, способного реально влиять на законы страны, исламистам надо занять 232 места в ННА. Совершенно ясно, что ни одно из их объединений столько получить не в состоянии. Даже учитывая то, что голоса, отданные за партии, не преодолевшие пятипроцентный барьер, усилят их конечный результат.
В этом случае им необходимо будет создавать новый блок. Но это проблематично, учитывая очень серьезные разногласия между исламистскими партиями. К примеру, представители недавно легализованных партийных организаций упрекали «старожилов» в сотрудничестве «с режимом, узурпировавшим власть».
Между тем, сама власть учла уроки 1992 г. Сейчас по конституции президенту вовсе не обязательно выбирать правительство парламентского большинства. И, по сути, согласно ее статье 79, именно в его руках реальная власть.
Вопрос в том, как быть, если исламисты наберут достаточное количество голосов на выборах, чтобы блокировать работу парламента и попытаться провести в жизнь их идею «сформировать правительство технократов».
Скорее всего, при варианте «исламистской» ННА Бутефлика возьмет курс на раскол и без того рыхлого «зеленого блока», противопоставляя «новичков» «старожилам».
Это был бы вариант с наименьшими потерями. Тем более, что далеко не все исламисты занимают по отношению к власти непримиримую позицию. Заметим, что, несмотря на свой демарш с выходом из правительственной коалиции, исламисты ДОМ не отказались от министерских портфелей (четыре из 38 имеющихся). Как заявил официальный представитель ДОМ Камель Мадии, оно «остается в правительстве, но отделяется от ФНО и НДО. ДОМ поддерживает президента Алжира, но не эти партии, которые лишили реформы их смысла».
Таким образом, ДОМ ясно дало понять, что готово на определенных условиях к сотрудничеству. Между тем, нельзя полагать, что и «Зеленый Алжир» будет легко управляемой властями силой, тем более, что эти слова были сказаны в свое время от имени ДОМ, но не от имени той же «Ан-Нахды».
Важным моментом, несомненно, влияющим на принятие решений алжирского руководства, является иностранный фактор. Как известно, для наблюдения за выборами в АНДР прибыла внушительная делегация из ЕС. Также за выборами наблюдает делегация ООН из шести наблюдателей, возглавляемая Амара Эсси, бывшим министром иностранных дел Кот-д’Ивуара. Всего в Алжир наблюдать за выборами прибыли около 500 иностранцев.
Важно отметить, что не совсем гладко сложились отношения алжирских властей с прибывшей в АНДР Миссией наблюдателей за выборами от ЕС. Так, ее глава Хосе Игнасио Салафранка указывал на необходимости дальнейшего улучшения законодательства и даже свидетельствовал о том, что власти не дали ему и прочим экспертам доступа к спискам избирателей. Тем самым он хотел уточнить информацию относительно готовящегося властями подлога с голосами военных.
Все это произошло 7 мая. Алжирские же власти обвинили наблюдателей в превышении полномочий, во вмешательстве во внутренние дела страны и в том, что они задают вопросы, не имеющие ничего общего с выборами». Причем в МВД АНДР сослались на «конфиденциальность» таких сведений. В свою очередь, алжирский МИД указал, что это не позволяют «алжирские законы, как и законы во многих странах по всему миру».
Салафранка на это ответил, что у него и других наблюдателей нет подобных намерений: «Мы не шпионы… Мы друзья, Алжира, которые приехали по просьбе правительства Алжира».
Также замечания были высказаны относительно срока апелляции результатов голосования. Источник в МИД АНДР указал, что «Срок, установленный в 72 часов для политических партий – это положение алжирского закона, который применяется ко всем участников выборов, в том числе миссии наблюдателей, которые обязались выполнять свой мандат в соответствии с законодательством, действующим в Алжире».
Нельзя исключать, что произошедшее будет использовано как предлог для давления на алжирские власти и отказа признать выборы полностью свободными и демократичными.
Упреки власти со стороны правозащитников
Нельзя не отметить и упреки, выдвинутые алжирским властям правозащитниками. Во-первых, они упрекали их в том, что в ряде случаев выборы не были достаточно прозрачными и что некоторые из реформистских обещаний Бутефлики фактически остались на бумаге.
Некоторые оппозиционеры считают, что три дня вместо шести запрошенных слишком мало для подсчета голосов алжирцев во Франции. (Выборы там начались раньше на два дня). Однако представители режима кивают на французские власти, которые якобы и сократили этот срок, чтобы выборы в алжирский парламент не наложились на выборы президента Франции. Между тем, голоса этих 801 508 избирателей способны заметно повлиять на окончательные результаты.
С явным раздражением оппозиция восприняла визит Бутефлики в Сетиф накануне голосования. Напомним, что президент 8 мая участвовал в памятной церемонии, посвященной событиям 1945 г. Речь идет о «бойне в Сетифе», устроенной французскими колониальными властями Алжира в ответ на волнения местного населения и требования независимости.
В этом визите оппозиция усмотрела применение административного ресурса и пиар Бутефлики накануне выборов, ссылаясь на якобы имевшие место обещания президента выделить Сетифу для финансирования «дополнительных программ» 400 млн евро.
А источники из Константины сообщают, что министр здравоохранения страны лично приезжал накануне выборов «для мобилизации на выборы медицинского персонала».
Также у правозащитников возникли вопросы относительно реализуемости обещания властей внести как поворотный момент в процессе политической реформы введение обязательной квоты для женщин-депутатов.
Однако на деле применение соответствующей статьи 3 Конституции затруднительно, поскольку там как следует не прописана процедура назначения женщин-депутатов по избирательным округам.
Таким образом, у Бутефлики слишком много слабых мест, чтобы даже при самом неудобном для него сценарии применять «вариант 1992 года». Он не может не понимать, что время изменилось и спустя 20 лет Запад и мировое сообщество уже не станут молчаливо взирать на повторение истории.