События, происходящие в Сирии, все более и более начинают влиять на развитие ситуации в соседнем Ираке. Приграничная к Сирии иракская территория становится ареной противоборства между боевиками «Исламского государства Ирака и Леванта» (ИГИЛ) и боевиками вооруженного крыла Партии демократического союза (ПДС). Обе эти группировки имеют свои тыловые базы в Ираке, что вынуждает их вести жесткое противоборство за право контроля за логистическими коридорами на границе Ирака и Сирии. Особенно отчетливо эта тенденция проявилась в октябре с.г., когда между группировками произошло несколько значительных вооруженных стычек. Во время одной 9 октября с.г. погиб сын командира ПДС Салеха Муслима. Само по себе это свидетельствует об ожесточенности противостояния, а гибель сына лидера вооруженного крыла сирийских курдов дает всё основание предположить то, что такие столкновения будут продолжаться как минимум в среднесрочной перспективе.
По большому счету, борьба идет за два основных КПП на сирийско-иракской границе. 27 октября с.г. бойцы ПДС захватили пограничный пост Тил Косер в городе Аль-Ярубийя, который является «воротами» в иракскую провинцию Мосул. 5 ноября сирийские курды взяли под свой контроль еще один стратегически важный город на границе Рас Аль-Айн и все окружающие его деревни. В руках боевиков ИГИЛ остается КПП Абу Камал, через который идут основные транспортные коридоры между Сирией и иракскими провинциями Анбар и Найнава. Именно эти провинции являются основными центрами суннитского сопротивления, которое имеет ряд принципиальных договоренностей с Саудовской Аравией о взаимодействии по вопросам как в формате шиитско-суннитского противостояния, так и по поддержке усилий по свержению режима Б.Асада.
Борьба за КПП выходит далеко за пределы обладания своим собственным «окном» на границе для материально-технического снабжения своих отрядов в Сирии. Некоторые эксперты в свое время утверждали, что ИГИЛ является детищем сирийских спецслужб или, по крайней мере, работает зачастую по прямому заказу из Дамаска. Цель в данном случае только одна – ослабить влияние исламистского сегмента сопротивления режиму Б.Асада путем создания «раскольнической группировки» с аналогичной идеологией. И в принципе, вся логика действий ИГИЛ в такую схему укладывается. Исламисты из этой группы не замечены в активных боях с правительственной армией, но зато известны их непримиримые отношения с той же просаудовской «Джабхат ан-нусра». Активно участвует ИГИЛ и в боях против отрядов ПДС на севере Сирии. Причем отметим, что по сообщениям СМИ, они в этом случае выступали совместно с «Джабхат ан-нусра». Это не так, ИГИЛ всегда действует самостоятельно. Мы же напомним два момента. Первый. В тот период времени лидеры ПДС вели двойную игру. Они фактически нарушили свое соглашение с Дамаском и предоставили по договоренности с Анкарой логистические коридоры на контролируемых ими участках приграничной территории для прохода боевиков и переправке оружия из Турции. То есть фактически стали скатываться в стан противников сирийского режима, чему во многом способствовало и заключение перемирия между Рабочей партией Курдистана (РПК), к которой ПДС идеологически тяготеет, и турецкими властями. Второй момент заключается в том, что в этот очень тревожный для сирийского режима период времени именно провокационные действия ИГИЛ по захвату курдских деревень и установления там законов шариата послужили мощным катализатором для возмущения руководства ПДС. Это привело к началу крупномасштабных боевых действий сирийских курдов против исламистов не только из ИГИЛ, но и прежде всего против «Джабхат ан-нусра» и протурецких курдских исламистов из «Катибат Талибан». Как следствие, при существенной воздушной поддержке со стороны сирийской армии исламисты из приграничных с Турцией районов были выбиты в своей основной массе, а логистические каналы поддержки вооруженных отрядов оппозиции заблокированы. Другими словами, ИГИЛ в данном случае выступила в роли «попа Гапона»
В Ираке боевики из ИГИЛ контролировали до недавнего времени два основных КПП на границе, что позволяло минимизировать риски по срыву поставок топлива, продовольствия и боеприпасов в Сирию из Ирака. Это снабжение является для Дамаска ключевым моментом выживания, и действия ИГИЛ объективно помогают отражать нападения на конвои со стороны суннитского ополчения под командованием бывшего крупного функционера иракской партии Баас И.ад-Дури. Последний работал тогда именно в этом районе плюс в провинции Анбар по просьбе своих саудовских союзников. Теперь в этот расклад вмешались курды, которых выбили из Иракского Курдистана отряды Демократической партии Курдистана (ДПК) под руководством М.Барзани. Кстати, отряды ДПК также принимали участие в боях против ПДС на севере Сирии. Это произошло в тот момент, когда сирийский режим начал испытывать серьезное давление, и лидер ДПК решил, что настал момент для укрепления своих позиций в курдских районах Сирии с перспективой образования единого анклава с Иракским Курдистаном.
После замораживания перемирия между РПК и Анкарой отряды ПДС лишились своих тыловых баз в Иракском Курдистане и вынуждены были искать собственные каналы снабжения. Заметим, что в случае установления контроля над КПП речь идет и о крупных источниках пополнения казны каждой из группировок, поскольку это дает право контролировать и получать «мзду» за право провоза огромного количества контрабанды из Ирака в Сирию.
Как представляется, в данном случае Дамаск в эту ситуацию не вмешивается. Ему сейчас объективно выгодно окончательное перетягивание курдов на свою сторону, в том числе и путем подобного рода уступок. Кроме того, не будем забывать, что контроль за КПП Тил Косер дает возможность боевикам из ПДС в значительной степени в нужном для себя ключе «фильтровать» товаропотоки, которые идут уже из фактически подконтрольного М.Барзани Мосула. И это, безусловно, очень больно ударит «по карману» его окружения. Что же касается ИГИЛ, то ей, видимо, придется «потесниться» в силу стратегических интересов сирийского режима, что не отменяет иных форм компенсации со стороны Дамаска «за причиненный ущерб».