Что стоит за охлаждением отношений между США и Алжиром

После нескольких лет динамично развивавшихся связей Алжира и США сейчас между двумя странами наблюдается заметное охлаждение отношений с перспективой усиления данной тенденции. Вашингтон резко критикует алжирское руководство за «ущемление демократии» и создает ему неприятности в диалоге с ближайшими региональными союзниками. В числе причин, вызвавших подобный разворот – стратегические сделки Алжира в сфере энергетики с американскими конкурентами, включая Россию и неготовность развивать в полной мере сланцевую индустрию.

Заметное осложнение отношений между Алжиром и США, произошедшее в конце апреля – начале мая, в случае дальнейшего развития этой тенденции, угрожает стабильности во всей Северной Африке.

Соответствующим индикатором стала крайне резкая реакция Вашингтона на попытки алжирского руководства ограничить свободу слова в стране, что выразилось в его стремлении закрыть оппозиционные газеты El Watan и Al Khabbar.

Причем Госдеп открыто раскритиковал подобные «нарушения». Помимо подобных нападок оказывается и «неофициальное» давление на алжирское руководство.

Между тем, «наступление на демократию» для АНДР не является чем-то из ряда вон выходящим. В современном Алжире нередко преследовались журналисты, критически описывавшие происходящее в стране. Многие из них были убиты или получили продолжительные сроки тюремного заключения.

Примечательно, что ранее реакция на подобное давление в отношении СМИ со стороны Вашингтона не была столь выразительной и редко переходила в плоскость официальной критики со столь серьезными по американским меркам обвинениями.

Параллельно в Италии вспыхнул коррупционный скандал относительно поставки Алжиру вертолетов Augusta Westland, причем, согласно источникам в алжирских силовых структурах, этот «слив» организовали американские конкуренты итальянцев, рассчитывавшие заметно укрепить своё военно-техническое сотрудничество с АНДР.

По времени с данным событием совпал и серьезный дипломатический скандал между Алжиром и его важным союзником по антитеррористическому фронту – Мавританией, приведший к взаимному отзыву дипломатов двух стран.

Согласно алжирским источникам, не последнюю роль в этом сыграло Марокко, целенаправленно работающее на ослабление позиций АНДР в регионе. Впрочем, сомнительно, чтобы марокканские дипломаты и спецслужбы достигли такого успеха без посторонней помощи, особенно учитывая тот факт, что алжирское влияние в Мавритании до последнего времени было куда сильнее марокканского.

Судя по всему, в данном случае также не обошлось без участия США, которые могли поспособствовать возникновению и углублению данного конфликта по своим каналам. Тем более, что в последние годы Вашингтон параллельно развивал с Нуакшотом «сепаратные» от Алжира антитеррористические проекты.

Для Алжира это очень чувствительный удар, способный поставить под сомнение одно из немногих реальных достижений алжирских властей на современном этапе – успехи в сфере антитеррора, достигнутые в том числе за счет сколачивания неформальной региональной проалжирской организации по безопасности в Северной Африке и Сахеле.

Столь резкий разворот в направлении АНДР, которую еще недавно официальный Вашингтон упоминал как главного партнера по борьбе с терроризмом в Африке к северу от Сахары, не в последнюю очередь обусловлен сделанной после краха СССР ставки Алжира на диверсификацию внешнеполитических связей.

Впрочем, «многовекторность» международной политики была в определенной степени иллюзией. Несоответствие алжирских политических амбиций уровню экономического и технологического развития обусловили тот факт, что теперь АНДР попала в зависимость не от одного, а от нескольких центров силы. И одного желания, выражающегося в регулярно появляющихся из уст алжирских лидеров деклараций о «самодостаточности» данной страны слишком мало для того, чтобы это реально проявилось на практике.

Соответственно, ряд сравнительно «резких» разворотов АНДР на внешнеполитической арене зачастую вызывал непонимание нынешних ее партнеров, среди которых наиболее значимыми являются Брюссель, Вашингтон, Москва и Пекин.

Необходимо особо заметить, что в последние три года алжиро-американские отношения  заметно усилились и в плане политическом, и в «силовой» сфере.

Несмотря на поступательно развивавшиеся отношения между двумя странами, Алжир в ряде принципиальных вопросов пошел вопреки интересам США. Одним из главных примеров стала февральская ратификация атомной сделки с Россией на строительство в АНДР АЭС.

Также Вашингтон был заметно раздражен активизацией военно-технического сотрудничества (ВТС) Алжира с Китаем, в результате чего алжирская сторона склонилась к приобретению китайских, а не американских ударных БПЛА.

Пикантность ситуации состоит в том, что соответствующая продукция из Поднебесной представляет собой украденные копии беспилотников из США. И Алжир, в случае начала реализации достигнутых договоренностей с Китаем автоматически становится фактическим «соучастником» подобных махинаций.

Кроме того, с момента подписания  майских американо-алжирских соглашений 2014 г. по созданию в АНДР отрасли сланцевого газа Алжир до сих пор практически не продвинулся в направлении их практической реализации.

В условиях усиления общественных протестов и неспособности геологоразведки подтвердить наличие в стране промышленных объемов нетрадиционных углеводородов ее руководство не спешит выполнять «техническую» часть ожидаемой Вашингтоном сделки относительно закупки в США необходимых технологий и оборудования, а также создания специальной индустрии, общая стоимость которых может составить 300 млрд долларов.

Необходимо напомнить, что попытка энергетического наступления Вашингтона в Алжире совпала по времени с назначением во главе Департамента энергетики Эрнеста Морица, который стал активно навязывать алжирской стороне американские атомные и сланцевые проекты.

Их осуществление позволило бы, с одной стороны, перераспределить ресурсы АНДР в пользу США, а с другой стороны, пристегнуть ее к Вашингтону и в плане политическом, чего Алжир стремится всячески избежать.

Тем более, что у него есть резонные причины для выражения недовольства курсом президента США Барака Обамы: в последние годы заокеанский партнер фактически прекратил закупать алжирскую нефть.

К причинам, вызвавшим резкое охлаждение двусторонних отношений, необходимо добавить и независимый внешнеполитический курс АНДР, в том числе выражающийся в нежелании бороться против «Исламского государства» (ИГ) в Ливии, США и Франция пока безуспешно пытаются склонить к этому Алжир.

Также Вашингтон может быть недоволен совместными алжирскими действиями с ЮАР, направленными на ликвидацию джихадистской группировки «Боко харам» в Нигерии и сохранение ее территориальной целостности, тогда как интересы ряда влиятельных государств нацелены на ликвидацию последней и образование на ее территории более мелких марионеточных государств.

Соответственно, алжирское руководство опасается того, что реанимация проекта «Биафра» по расчленению нигерийского союзника способна подстегнуть сепаратистские проявления и на его территории, а также вдохновить радикальных исламистов на усиление борьбы против властей страны с целью реванша за проигранную в 1990-е гг. войну.

Подобная ситуация демонстрирует отсутствие у США эффективных «несиловых» рычагов для достижения результатов в арабском мире и указывает на возможное наличие тенденций возвращения Вашингтона к привычным ему методам – давлению на несговорчивых партнеров.

Последствия этого могут оказаться еще более выразительными, чем в случае с событиями в Ливии. Учитывая тот факт, что Алжир является главным бастионом на пути джихадистов в регионе после краха режима Каддафи в Ливии и попыток дальнейшей дестабилизации Египта, Мали и Туниса, углубление антиалжирского курса США способно еще больше дестабилизировать ситуацию в этом огромном и важном регионе.

А это, в свою очередь, способно создать для Европы еще один вызов. В случае, если АНДР лишится статуса стабильной державы, ситуацию с энергетической безопасностью европейских государств заметно усугубится. Кроме того, подобное развитие событий приведет к появлению у нее дополнительных уязвимых мест в плане усиления нелегальной миграции из Африки.

Впрочем, у Алжира остаются шансы «откатить» ситуацию от конфронтационного курса. Тем более, что в условиях продолжающегося энергетического кризиса позиции алжирских «ястребов» стали несколько более уязвимыми.

62.52MB | MySQL:102 | 0,487sec