29 июня с.г. пресс-секретарь Госдепартамента Джон Кирби объявил о снятии США ограничений по «содействию в обеспечении безопасности Бахрейна, в том числе и для снабжения Национальной гвардии страны». Мотивировка в данном случае – «улучшение ситуации в области соблюдения прав человека». При этом под ограничениями остается МВД страны, что вызывает определенные иронические отклики со стороны экспертов: собственно, ничего не меняет тот факт, что необходимое для МВД оборудование или оружие будет закупать командование той же Национальной гвардии. В данном случае очевиден поворот Вашингтона в сторону интенсификации военно-технического сотрудничества с аравийскими монархиями, в том числе и с Бахрейном. Это укладывается в принципы внешней политики администрации Б.Обамы, которая предусматривает отказ от прямого военного участия американцев в локальных конфликтах с опорой на системы безопасности своих региональных партнеров. По оценке экспертов, нынешний шаг Белого дома в отношении разморозки ВТС с Бахрейном носит в большей степени символический характер, как сигнал для всех остальных аравийских монархий о том, что США по-прежнему остается гарантом их безопасности как от внутренних, так и внешних угроз и вызовов. Это особенно актуально в свете последних событий в Йемене, Сирии и Ираке, а также экспансии «Исламского государства» (ИГ). При этом прежняя концепция Белого дома о безусловном приоритете прав человека над интересами политической целесообразности, похоже, корректируется с учетом складывающейся общественно-политической ситуации. На самом деле она, в общем-то, никогда и не соблюдалась в полной мере.

Стратегическое значение Бахрейна для США в принципе велико. Остров является, по сути, «непотопляемым авианосцем», на котором с 1947 года функционирует американская военная база, а с 1995 года — крупная база ВМФ 5-го Флота США. Эти базы имели ключевое значение в период афганской и иракской кампаний, и уровень доверия между Бахрейном и США был высоким. Настолько, что в 2001 году президент Дж.Буш принял решение о предоставлении права Манаме закупать вооружение тех же модификаций, что и члены НАТО. Понятно, что Бахрейн фактически полностью зависит в вопросах своей безопасности от США, что стало особенно очевидным в период шиитского восстания в 2011 году. В отличие от других аравийских монархий сунниты находятся на Бахрейне в меньшинстве, их всего порядка 30%. И это обстоятельство автоматически выдвигает Манаму на передней край противодействия иранской экспансии в регионе.

Интересно, что американцы не сразу же после событий 2011 года применили свои «ограничения». Отметим, что саудовско-эмиратовская интервенция и жесткие действия местных силовиков никак не повлияли на условия функционирования военной базы 5-го Флота ВМС США. Несколько месяцев спустя после этих событий США продали противотанковых ракет и бронеавтомобилей на сумму 53 млн долларов США, несмотря на вялые попытки заблокировать эту сделку со стороны Конгресса США. Только в мае 2012 года администрация Б.Обамы наконец-то ввела реальные ограничения на поставку «продукции в Бахрейн, которая могла бы быть использована против протестующих». Но это не помешало американцам продолжать выполнять многомиллионные контракты «в интересах обороны» на поставки ракет различных модификаций и стрелкового оружия. С 2012 по 2013 года этот объем не только не сократился, но и увеличился на 2.5 млн долларов.

Реальное обострение двусторонних отношений произошло в июле 2014 года, причиной которого послужила встреча помощника президента США по вопросам демократии, прав человека и труда Т.Малиновски с лидерами крупнейшей в стране шиитской группировки «Аль-Вафак», в результате чего он объявлен персоной нон-грата и выслан из Бахрейна. Произошло это синхронно с нарастанием напряженности в саудовско-американских отношениях, связанных с разногласиями по сирийской ситуации. А вернее — нежеланием США участвовать в создании бесполетной зоны и поддерживать просаудовские исламистские группировки, воюющие с режимом Б.Асада. Манама в данном случае действовала в строгом соответствии установок из Эр-Рияда. Белый дом тогда объявил о запрете на продажу вооружения и военной техники Бахрейну «вплоть до улучшения ситуации с правами человека и разрешении Т.Малиновски вновь посетить страну». Были остановлены и все каналы сотрудничества с МВД Бахрейна, которое было «на острие» антишиитских репрессий.  При всех этих грозных заявлениях оружия на Бахрейн было продано в 2015 году на сумму 7.5 млн долларов США. Это на 40% меньше, чем до инцидента с Т.Малиновски, но факт остается фактом: сотрудничество по линии ВТС продолжает осуществляться вне зависимости от политических заявлений. Между тем Т.Малиновски в декабре 2014 года Бахрейн все-таки посетил, но вот ситуация с соблюдением прав шиитского большинства остается проблематичной. Шииты бойкотировали проведение парламентских выборов в ноябре прошлого года. Эксперты в этой связи отмечают, что нынешний шаг Вашингтона, может, преследовать двоякую цель. Во-первых, с одной стороны успокоить аравийские монархии в связи с последними по времени прорывами американской дипломатии на иранском направлении и подтвердить статус главного стратегического союзника на все случаи жизни. Во-вторых, немного охладить пыл Манамы в их стремлении, возможно, закупать российское оружие, о чем шла речь во время визита короля Бахрейна в Москву в июне с.г. Ну и заодно дать соответствующий сигнал Эр-Рияду, который в последнее время также обозначил стремление расширить сотрудничество с Россией в этой сфере. Ну и учитывался негативный египетский опыт, когда чрезмерное увлечение Белым домом вопросами демократии и прекращение по этой причине военного сотрудничества с Каиром, стимулировали военные власти этой страны обратиться к Москве. Кстати, при активной поддержке в виде двухмиллиардных гарантий со стороны КСА и ОАЭ. Тогда, американцы, которые думали, что смогут влиять на политику Каира через рычаги своей прямой военной помощи (20% военного бюджета АРЕ), сильно просчитались. И теперь потихоньку, и излишне не афишируя, стараются «сдать назад» на этом направлении.