На протяжении всего времени существования республиканского строя в Турции курдский вопрос оставался одной из основных проблем внутриполитического процесса развития страны. Территория так называемой турецкой части Курдистана расположена на юго-востоке ТР. В нее входят илы (провинции) Адыяман, Батман, Газиантеп, Диярбакыр, Мардин, Сиирт, Урфа, Ширнак и Килис. Однозначно указать численность курдского населения, как проживающего в этих районах, так и расселенного по другим областям, невозможно. Последняя перепись, в которой курды указали свою принадлежность (в анкетах задавался вопрос о родном языке) проводилась в 1965 г. Сами курды указывают на то, что их в Турции свыше 18 млн и эта цифра неизменно продолжает расти.
Взаимоотношения официальной Анкары и курдов всегда были крайне напряженными. В течение всего период существования ТР власти неоднократно ущемляли право курдского народа на самоопределение в рамках государства.
Со сменами руководителей страны менялась и тактика «решения» курдского вопроса. В основном, власти применяли силовые методы воздействия, что лишь активизировало деятельность курдских политических объединений, создаваемых с целью сопротивления действиям турецкого правительства по отношению к курдам.
Единственным руководителем Турции, принявшим решение о пересмотре политики Анкары, был президент ТР Т. Озал (1990-1993 гг.). В его планы входила перспектива предоставления курдскому этносу ряда прав и свобод. В области экономики планировалось пересмотреть государственный бюджет с целью выделения из него средств для финансирования развития промышленности и сельского хозяйства в курдских районах. Будущий преемник Т. Озала – известный турецкий политик С. Демирель, занимающий в различные периоды посты премьер-министра и президента, во время своих визитов в юго-восточные районы страны говорил о том, что Анкара «перестроила свою политику по отношению к курдам и в дальнейшем будет прилагать всесторонние усилия для решения курдской проблемы».
В этот период в СМИ появлялись любопытные материалы, в которых говорилось, что позиция Т. Озала по отношению к курдам связана с планами правительства ТР получить максимальную выгоду от использования курдского вопроса. Поясняя свою мысль, журналисты говорили, что Т. Озал планирует развить курдский район, выделить его в автономию, а затем присоединить к нему территорию северной части Ирака, выгодно используя послевоенное положение своего соседа. Реальность таких планов не выдерживала никакой критики, но, тем не менее, сама гипотеза привлекла к себе особый интерес.
В течение президентского срока Т. Озала были легализованы Народно-трудовая партия (НЕР) и Социал-демократическая народная партия (SНР), созданные курдскими активистами с целью «мирного решения курдской проблемы в Турции». На парламентских выборах 1991 г. члены партий заняли 21-е место в Великом национальном собрании (ВНСТ) Турции. На церемонию принесения клятвы курдские члены парламента пришли с пристегнутыми к груди красно-бело-зелеными бантами (цвета флага Курдистана). В ходе церемонии они отмечали, что должны приносить клятву на курдском языке, но не могут себе этого позволить из-за ряда положений конституции страны. Бурную реакцию вызвал поступок курдянки Лейлы Заны, прокричавшей после принесения клятвы: «Да здравствует Курдистан!» Так как клятва приносилась на верность Турции, а не на верность Курдистану, поведение Л. Заны на церемонии подверглось резкой критике и осуждению.
Однозначно оценить взаимоотношения курдских политиков со своими коллегами из других партий чрезвычайно сложно. С одной стороны, многие члены ВНСТ с пониманием относились к стремлению курдов решить проблему этноса демократическим путем. Постепенно курды добились определенных свобод, которые выражались в легализации их языка, создании в Стамбуле Института курдского языка, а также увеличения количества собственных печатных изданий. С другой стороны, власти различными способами старались сократить предоставляемые курдам возможности до минимума. Так, в 1993 г. был закрыт стамбульский институт, а его немногочисленные сотрудники арестованы. Редакции газет и журналов постоянно подвергались обыскам и конфискациям имущества.
Выражая свой протест против фактических действий Анкары, в апреле 1993 г. 16 депутатов-курдов, представляющих НЕР, вышли из состава парламента. В июне того же года, согласно решению Конституционного суда, деятельность партии была запрещена как «ведущая к расколу нации». Практически сразу члены запрещенной партии создали Демократическую народную партию (DEP), активно проповедующую в своих лозунгах идеи мира и братства турецкой и курдской наций. Тем не менее членам партии не удалось изменить отношение к курдскому вопросу большинства политической элиты Турции. В сентябре 1993 г. С. Демирель открыто назвал представителей ДНП «главными врагами турецкого государства». После его заявления по стране прокатилась волна арестов курдских активистов, которые стандартно обвинялись в «подрыве стабильности в государстве».
Призывая Т. Чиллер (тогда занимающую пост премьер-министра ТР) к пересмотру своей политики, лидер ДНП Я. Кая опубликовал в СМИ открытое письмо, в котором говорил, что «политика геноцида и террора, проводимая турецким правительством по отношению к курдам, как не была успешной в прошлом, так и не принесет ничего, кроме проблем для обоих народов, в настоящем». Ответным действием официальной Анкары стали карательные операции, проводимые в курдских районах страны. Сама ДНП лишилась депутатов Х. Диджле, О. Догана, С. Сакык, А. Тюрка, Л. Заны, С. Саадака, М. Алынака и Х. Мезарлджы, которые были арестованы по подозрению в связях с Рабочей партией Курдистана, широко развернувшей к тому времени свою деятельность не только на территории Турции, но и за ее пределами.
В период подготовки к парламентским выборам 1994 г. власти провели в рядах ДНП усиленную «чистку», в результате которой партия лишилась большинства активистов и была вынуждена отказаться от участия в предвыборной гонке. В свою очередь, РПК, возглавляемая А. Оджаланом, призвала курдское население страны бойкотировать предстоящие выборы. Ее призыв не остался без отклика, и 27 марта на голосование пришло менее половины курдского населения страны. Таким образом, курды невольно подчеркнули взаимосвязь ДНП с РПК и укрепили негативное отношение большинства депутатов ВНСТ по отношению к курдским демократам.
В июле 1994 г. Суд государственной безопасности принял решение о запрете на деятельность ДНП на территории Турции. В это время на курдской политической арене была сформирована партия Новое демократическое движение, возглавляемая Д. Бойнером. НДД приняло участие в выборах 25 декабря 1995 г., но получило лишь 0,5% от общего числа голосов, что, естественно, не позволило его представителям войти в ВНСТ.
В апреле 1995 г. была создана Партия демократии и перемен. Через два месяца Конституционный суд ТР возбудил против нее дело с целью запрета ее деятельности. В период подготовки парламентских выборов (апрель 1995 г.) ДНП и ПДП опубликовали совместное заявление, в котором говорилось: «Наши партии хотят усилить единство действий, объединяясь с другими силами, выступающими за свободу и демократию. Мы верим, что сумеем расстроить планы партий, пытающихся воспользоваться неорганизованностью сил свободы, мира и демократии. Мы создадим почву для более тесного единства действий и сведем на нет расчеты режима».
В результате переговоров между курдскими партиями и левыми турецкими партиями в период предвыборной кампании был создан блок Труда, мира и свободы. В него вошли ДНП, ПДП, Партия социалистической власти и Объединенная социалистическая партия. Этот блок выставил своим общим кандидатом в парламент ДНП, но партия не смогла занять свое место в ВНСТ, так как получила на выборах 4,17% от общего числа голосов. Примечательно, что за месяц до выборов (ноябрь 1995 г.) Европарламент принял решение о присвоении международной премии имени Сахарова депутату ДНП Л. Зане, осужденной Судом государственной безопасности Турции на 15 лет лишения свободы. В ответ на решение ЕП почетный председатель ДНП, председатель парламента Курдистана в изгнании Я. Кая заявил, что «присвоение этой почетной премии говорит о том, что Европа признает демократическую борьбу за права курдского народа и воспринимает ее с пониманием и поддержкой».
19 февраля 2000 г. в турецкой части Курдистана по обвинению в поддержке РПК были арестованы мэры городов Диярбакыр, Сиирт и Бингель, избранные на свои посты от Партии народной демократии (HADEP). После ареста мэров по стране прошла волна демонстраций и акций протеста. В результате столкновений с полицией в Диярбакыре были арестованы около 300 человек, в Сиирте 100 человек. Мэры городов и еще 18 членов ПНД (включая председателя партии А.Т. Демира и его предшественника М. Бозлака) были обвинены в «поддержке курдского сепаратизма» и приговорены к трем годам лишения свободы.
В июле 2001 г. Европейский суд по правам человека принял решение «о несправедливости решения Суда государственной безопасности в отношении депутатов от ПНД». Под нажимом Европы Кассационный суд Турции, не изменив меру пресечения, отменил приговор Суда государственной безопасности и заново начал процесс по делу курдских депутатов. Суд провел 14 заседаний в течение года, но, как справедливо отмечали наблюдатели, это был лишь очередной фарс турецкого правительства, разыгрываемый перед ЕС.
В марте 2003 г. Конституционный суд вновь начал вести дело в отношении деятельности ПНД. По словам главы суда М. Бумина, «ПНД оказывала содействие и помощь террористическим организациям, в связи с чем деятельность партии необходимо объявить запрещенной, а свыше 40 ее высокопоставленных членов на пять лет лишить права на ведение политической деятельности». После этого заявления по стране прошли акции протеста, направленные в защиту и поддержку ПНД. В свою очередь, известный турецкий политик, лидер Демократической левой партии (ДЛП) Б. Эджевит 20 июля сделал заявление, в котором говорил, что он «категорически против предоставления ПНД права на политическую деятельность и будет всячески добиваться наказания ее активистов».
Необходимо отметить, что последующий период был чрезвычайно тяжелым для Турции. Перед ее руководством стоял вопрос о поддержке планов своих союзников (США) в отношении Ирака. Курдские демократы активно выступили против участия ТР в операциях, проводимыми американцами в Ираке. В октябре 2003 г. Генеральный секретарь ПНД Т. Бакырхан заявил, что «из-за кредита в 8,5 млрд долларов правительство отправляет турок и курдов на явную смерть. ПНД требует от правительства решать все мирным путем, а не войной. К настоящему времени Турция не разобралась со своими внутренними проблемами, в частности, с курдским вопросом, поэтому «добро» на участие в иракских проблемах должно быть для нее на втором плане, а не на первом».
Неоднозначно восприняли курдские демократы и перспективу вступления Турции в ЕС. С одной стороны, членство в ЕС открыло бы новые возможности для решения курдского вопроса. В декабре 2004 г. 50 тыс. демонстрантов собрались в Диярбакыре для проведения акции в поддержку принятия Турции в ЕС. Акция проходила под лозунгом «Разнообразию – да, сепаратизму – нет». Курдский политик Х. Диджле, выступая перед собравшимися, отметил, что «Евросоюз должен назначить Турции дату начала переговоров о вступлении и при этом не должны игнорироваться курды». С другой стороны, как справедливо заметила Л. Зана, «Турция совершенно не готова к содружеству с Европой. Ее политика противоречит элементарным человеческим законам, не говоря уже о политической свободе и равноправии». Сама Л. Зана и трое ее коллег были выпущены на свободу в конце 2004 г. Члены ДП вновь начали активно вести политическую деятельность и выступать против политики, проводимой турецкими властями. В своих заявлениях они рекомендуют ЕС «настойчивее требовать от Турции соблюдения выдвинутых ей условий и обращать внимание на реальные шаги турецкого правительства по отношению к курдскому вопросу, а лишь затем принимать столь ответственное решение». В свою очередь, пресс-секретарь Европейской комиссии Ж.К. Филори в своем заявлении по поводу перспективы принятия Турции сказал: «Когда будет приниматься решение, мы будем иметь в виду правительственные решения ТР в отношении представителей ДП и их дальнейшую судьбу».