В настоящее время продолжается эскалация напряженности в американо-сирийских отношениях. Февральский теракт в Ливане, в результате которого погиб бывший премьер-министр, популярный политик и миллиардер Рафик Харири, много сделавший для восстановления экономики страны, стал своего рода сигналом к новому витку напряженности в отношениях между Вашингтоном и Дамаском. Часть ливанцев, а также США и Израиль фактически обвинили в покушении Сирию, против политического и военного присутствия которой в Ливане резко выступал Харири.
Действительно, все признаки указывают на то, что убийство Харири было организовано не группой террористов-самоучек, а тщательно спланировано представителями спецслужбы. Смертник точно знал, в каком из автомобилей кортежа находится политик, по какой дороге он собирался проехать (хотя маршрут, как правило, по соображениям безопасности, менялся накануне выезда), а сам взрыв был очень тщательно подготовлен. В такой ситуации все подозрения падают на сирийскую спецслужбу, агенты которой имеют прочные позиции во всех общественных и государственных структурах Ливана.
Вместе с тем очевидно, что смерть Харири является для Дамаска скорее минусом, чем плюсом, так как она привела к консолидации ливанской оппозиции, народным волнениям и обострению отношений Сирии с международным сообществом. Это дает повод некоторым аналитикам обвинять Израиль и США в реализации двухэтапного сценария операции в Ливане. Первый этап, по их мнению, включал организацию убийства израильской спецслужбой, второй — аргументированный и конкретный для Вашингтона повод для перевода «стрелок» на Сирию, что дает возможность хотя бы на время отвлечь внимание от неутешительных итогов двухлетней оккупации Ирака. Британская «Гардиан», которую трудно заподозрить в симпатиях к Сирии, писала: «Если бы Дамаск действительно так сделал, то это должно рассматриваться как акт политического самоубийства. Сирия уже находилась под огромным давлением США, Франции и Израиля, и убить Харири в этот критический момент означало бы разрушить репутацию страны, вложить в руки ее врагов оружие, которое дестабилизирует режим в Дамаске и, возможно, свергнет его».
По мнению этих аналитиков, последующие действия США — отзыв американского посла в Сирии М. Скоби «для консультаций», резкие заявления госсекретаря США К. Райс на комитете сената США по иностранным делам, а также на слушаниях в комитете по международным отношениям палаты представителей конгресса США — подтверждают сценарий второго этапа драматических событий в Ливане. В ходе его реализации Вашингтон отводил на первый взгляд второстепенную, но важную роль и Турции, о смысле которой чуть ниже.
Заявление Дамаска о планах вывода сирийских войск из Ливана сбило накал страстей, но не уменьшило остроту ситуации. Именно поэтому сирийская сторона приняла решение подстраховаться. Состоялись сирийско-иранские переговоры в Тегеране, на которых Иран выразил поддержку своему союзнику, а также встреча генерального секретаря Лиги арабских государств Амра Мусы и президента Башара Асада. Сделал заявление замминистра иностранных дел России Александр Салтанов, подчеркнувший, что Россия выступает против попыток давления на Сирию в вопросе о сроках и механизме вывода войск из Ливана. Комментируя силовое давление на Дамаск со стороны США, в том числе требование полностью вывести сирийские войска из Ливана до мая с.г., он отметил, что резолюция ООН 1559 не содержит указаний о сроках ее выполнения. В Москве считают, что «вывод сирийского контингента следует осуществлять таким образом, чтобы не дестабилизировать ситуацию в Ливане, только недавно оправившемся от последствий гражданской войны».
Такая реакция Тегерана, Лиги арабских государств и Москвы была для Вашингтона прогнозируема и ожидаема. Гораздо важнее для американской администрации в этой ситуации была позиция Анкары, которую США, несмотря на серьезные расхождения по вопросам урегулирования ситуации вокруг Ирака, продолжают считать своим важным союзником в регионе. Именно этот союзник и сосед Сирии должен, по замыслу Вашингтона, сыграть значимую роль в изоляции Сирии. После теракта в Ливане США ожидали резких заявлений Анкары в отношении Дамаска, которые должны были не только сыграть важную роль в международном осуждении сирийского режима, но и «похоронить» обозначившийся в последние годы процесс сближения в турецко-сирийских отношениях. Однако таких заявлений не прозвучало. Запоздалая и сдержанная реакция Анкары о необходимости действий, в том числе вывода сирийских войск из Ливана, в рамках ООН не удовлетворила американскую сторону ни в плане своевременной реакции, ни в смысле уровня негатива по отношению к Сирии. Более того, в Сирию отправилась представительная делегация общественных организаций Турции с целью продемонстрировать солидарность турецкого народа с сирийцами, которые подвергаются силовому давлению и угрозам со стороны США. Попытки посла США в Анкаре Эрика Эдельмана выразить неудовлетворение такой реакцией Анкары вызвали обратную, негативную реакцию турецкой стороны, которую можно сформулировать следующим образом: США препятствуют Турции в налаживании добрых отношений с соседями. Известный турецкий политолог Таха Акёл на страницах газеты «Миллиет», соблюдая дипломатический этикет, назвал эти попытки «неаккуратными и недобросовестными».
Анализ сложившейся ситуации, пожалуй, впервые продемонстрировал Вашингтону, что объем позитива, наработанного в последние годы в очень непростых отношениях между Турцией и Сирией, уже не позволяет Анкаре послушно следовать в фарватере реализации американских планов в регионе, которые далеко не всегда отвечают турецким интересам. Десятилетия враждебности и настороженности в отношениях Турции и Сирии усыпили бдительность США, которые всегда были уверены, что в любой момент смогут вывести Анкару из колеи начавших налаживаться турецко-сирийских отношений.
Недооценка дипломатией и спецслужбами США этого процесса достигла своей критической точки, пожалуй, в январе 2004 года, когда состоялся исторический визит сирийского президента Башара Асада в Турцию. Это был первый визит сирийского лидера в Турцию со дня завоевания Сирией независимости. По оценке турецких дипломатов, «обе стороны начали прилагать искренние усилия для компенсации напрасно потерянного времени с целью разбить лед, сковывавший отношения двух стран в течение более полувека, создать в них климат доверия и положить начало формированию новой геополитической ситуации в регионе».
В течение последних пяти лет Турция и Сирия подписали целый ряд документов, которые составили договорно-правовую базу отношений двух стран. Это соглашения о взаимной защите инвестиций, избежании двойного налогообложения, сотрудничестве таможенных служб, а также в области здравоохранения, развития железнодорожного, воздушного и морского транспорта. Кроме того, подписаны протоколы о взаимодействии в энергетике, жилищном строительстве, туризме, перевозке грузов. Сирия стала первым арабским государством, которое подписало с Турцией Соглашение о создании зоны свободной торговли. С 2000 года между Сирией и Турцией состоялось более 50 визитов на уровне министров. Все это позволило увеличить двусторонний товарооборот в прошлом году до 1 миллиарда долларов. В ближайшие три года этот показатель планируется довести до 2,5 миллиардов долларов. Представители турецких деловых кругов намерены продолжать инвестиции в сирийскую экономику, что служит важным показателем настроя на долгосрочное сотрудничество.
Наиболее важной областью сотрудничества признана энергетика. Так, специальным решением правительств двух стран создана рабочая группа экспертов, в которую вошли представители министерства энергетики и природных ресурсов Турции и сирийского министерства нефти и природных ресурсов для определения конкретных направлений взаимодействия в электроэнергетике, нефтяной сфере, в области добычи природного газа, фосфатов, железной руды. Уже есть конкретный результат работы этого двустороннего механизма. В ходе первого за последние 17 лет визита главы турецкого правительства Реджепа Тайипа Эрдогана в Сирию в декабре 2004 года был подписан протокол о строительстве в пограничном турецком вилайете Искендерун совместной ГЭС. Рукотворное водохранилище позволит оросить по обе стороны границы тысячи гектаров земли, то есть сделать их пригодными для сельского хозяйства, и создать тысячи дополнительных рабочих мест. Во время переговоров со своим сирийским коллегой Наджи аль-Атари турецкий премьер подчеркнул, что «две соседние страны объединяют глубокие исторические, культурные и религиозные узы». Плодотворное партнерство Анкары и Дамаска приведет к «большей стабильности и безопасности на Ближнем Востоке», убежден Р.Т. Эрдоган.
Ничуть не умаляя значимости всех подписанных двусторонних документов, рискнем все же предположить, что важнейшим из них, послужившим своеобразным толчком к формированию атмосферы доверия в турецко-сирийских напряженных отношениях, стало Соглашение о совместной борьбе с терроризмом, подписанное в декабре 2003 года в Анкаре министрами внутренних дел двух стран. Подписанию предшествовала выдача Сирией Турции 22 террористов, причастных к взрывам в Стамбуле, унесшим жизни 62 человек. Примечательно, что именно в оценке этого Соглашения министром внутренних дел Турции Абдюлькадиром Аксу впервые было акцентировано внимание на региональной значимости турецко-сирийского сотрудничества.
О начале формирования атмосферы доверия между двумя странами говорит и факт определенных позитивных подвижек в территориальной проблеме. Долгие годы у Сирии вызывала активный протест передача Францией Турции Александреттского санджака, который в 1939 году стал турецким вилайетом. Практически более 50 лет на всех официальных географических картах Сирия включала его в свои границы. В последние годы при описании сирийско-турецкой границы этот вилайет обозначен как турецкая территория. Все это позволило обеим сторонам в ходе визита турецкого премьера в Дамаск в декабре прошлого года заявить: Сирия видит для себя в Турции открытые ворота в Европу, а Турция видит для себя в Сирии открытые ворота в арабский мир.
Судя по всему, Анкара и Дамаск намерены не только держать эти ворота открытыми, но и всячески их расширять, обеспечивая друг для друга проход в режиме наибольшего благоприятствования. Об этом говорит и подготовка к визиту президента Турции Ахмета Недждета Сезера в Сирию, запланированному на апрель этого года. Именно этот визит стал причиной нового обострения в турецко-американских отношениях, которые и без того омрачены небывалой волной антиамериканизма в Турции, вызванной неприятием населением республики и ее руководством политики США на иракском направлении.
Дело в том, что Вашингтон, пытаясь предотвратить сближение Турции и Сирии, на протяжении длительного времени по различным каналам, включая дипломатические, выражал Анкаре свое неудовлетворение этим процессом, тем более обменом визитами на высшем уровне. Однако, несмотря на это, президент Турции А.Н. Сезер 15 марта 2005 года во время приема в президентском дворце Чанкая посла Египта, отвечая на вопрос одного из корреспондентов, заявил, что он обязательно посетит Сирию в намеченные сроки. Примечательно, что глава турецкого правительства Р.Т. Эрдоган, давая оценку этому заявлению президента Турции, назвал это решение главы государства «уместным, правильным и точным». Политические наблюдатели расценивают это решение Анкары как проявление самостоятельной национальной внешней политики, одной из целей которой является, как известно, создание вокруг Турции пояса мира и добрососедства.
Трудно непосредственно увязывать эти события с неожиданным для многих недавним решением Госдепартамента США о прекращении полномочий своего посла Э. Эдельмана в Турции. Однако факт остается фактом. Посла сменят в мае этого года, не дав ему проработать в стране и двух лет, что нехарактерно для глав дипломатических миссий США в Турции.
P.S. Одним из итогов военных действий против Ирака, начиная с первой войны в Персидском заливе, и устранения режима Саддама Хусейна стало изменение баланса сил на Ближнем и Среднем Востоке. Об этом свидетельствует сближение таких разных по своим геостратегическим, политическим и экономическим интересам стран, как Турция и Сирия. Политика силового военного и экономического давления Вашингтона в регионе, стремление американцев разыграть в своих интересах курдскую карту подтолкнули руководство этих стран к налаживанию отношений и активному поиску компромисса при решении существующих между ними проблем. Основой сближения стало их стремление не допустить расчленения Ирака и создания независимого курдского государства, а также общее недоверие к политике Вашингтона, стремящегося, по общему мнению Анкары и Дамаска, сохранить свое военное присутствие в Ираке на длительный срок, что чревато возникновением в регионе новых конфликтных ситуаций. Эта основа, процесс формирования которой начался с первой войны в Персидском заливе, сегодня, несмотря на существующие сложности и противодействие со стороны США, наполняется все новыми направлениями сотрудничества этих стран. Схожая ситуация, при наличии отдельных нюансов, складывается и в отношениях Турции и Ирана.