В начале октября с.г. Высший совет национальной безопасности (ВСНБ) Ирана, который возглавляет Али Шамхани, выпустил специальный меморандум для иранского силового сообщества, в котором особо акцентируется внимание на борьбе «с возрастающим сепаратизмом в ряде иранских провинций». Отметим, что этот меморандум также подписал главнокомандующий КСИР М.Джафари (но видимо — в основном для вежливости, о чем ниже). Среди основных угроз для национальной безопасности в виде сепаратизма в меморандуме указывается три направления, которые в принципе являются традиционными. Это курдский сепаратизм, который должен по мнению стратегов национальной безопасности Ирана активизироваться после проведения референдума о государственной независимости Иракского Курдистана (ИК). Как мы уже сейчас видим, иранцы очень успешно сумели купировать эту в большей степени гипотетическую опасность путем организации жесткого раскола внутри самого курдского сообщества в самом ИК. В этой связи отметим, что среди основных возмутителей спокойствия в самом Иране надо выделить три курдских группировки. Это Демократическая партия Иранского Курдистана (ДПИК), которая является близкой к ДПК, и с 1996 года придерживается тактики мирного сосуществования с Тегераном. В начале весны ряд источников утверждал, что произошло два вооруженных инцидента между отрядами ДПИК и формированиями КСИР. Но эти инциденты так и остались эпизодом и были связаны, скорее всего, с вопросами борьбы с контрабандой, а не некими сепаратистскими устремлениями. К тому же ДПИК, которая безусловно курируется кланом Барзани, вряд ли сейчас начнет каким-то образом провоцировать Тегеран. За последнее десятилетие реально вооруженную борьбу с Тегераном вела только Партия свободной жизни Курдистана ( PJAK). Это группировка является филиалом Рабочей партии Курдистана (РПК), а с последней у Тегерана по линии КСИР сейчас налажены не просто рабочие отношения, но и партнерские. Иранцы финансируют отряды РПК, снабжают их оружием, а также обеспечивают их координацию с отрядами лояльной им иракской милиции в лице «Хашед аш-Шааби». До такой степени, что шииты с подачи иранцев являются гарантами РПК от ненападения со стороны других курдских группировок и протурецких отрядов туркоман на территории ИК. В этой ситуации ожидать каких-то реальных акций со стороны PJAK не следует. Остается еще малочисленная «левая» Партия свободы Курдистана (РАК), но ее ресурсы в настоящее время не позволяют ей каким-то образом серьезно активизировать террористическую активность в иранских провинциях.
Второй угрозой сепаратизма в меморандуме обозначены этнические арабы-ахвазы из самой нефтеносной провинции Ирана Хузистан. В документе прямо указывается на то, что это движение получает финансирование из КСА. Сепаратисты создали свою группировку «Движение арабской борьбы за освобождение Ахваза» (ДАБОА). Отметились они на сегодня подрывом двух нефтепроводов в этой провинции в прошлом году, и возможно атакой смертников на мавзолей аятоллы Хомейни в этом году. «Возможно», потому что именно такая оговорка присутствует в меморандуме ВСНБ, а это означает, что никаких конкретных уликовых материалов в отношении причастности ДАБОА к этому теракту спецслужбы Ирана так и не получили. В документе указывается, что ДАБОА помимо финансирования из Эр-Рияда «имеет контакты с салафитскими группами в Кувейте и «Братьями -мусульманами»». Это замечание само по себе свидетельствует о том, что среди ДАБОА существует несколько фракций, которые стараются лавировать между разными региональными тяжеловесами в надежде получить от них материальную помощь. Катар, который стоит за «Братьями-мусульманами», играет в совершенно ином направлении, нежели чем Эр-Рияд, и, более того, жестко конкурирует с ним. Такое раздвоение руководства ДОБОА говорит нам о том, что это движение толком не структурировано, хотя некоторые его активисты встречались тайно с руководством Управления общей разведки (УОР) КСА в декабре прошлого года в Тунисе и получили обещание о налаживании регулярного финансирования. Но такое положение дел автоматически вызывает рост террористической активности, а мы ее пока не наблюдаем в полной мере.
Третьей по значению угрозой в меморандуме указаны белуджи из «Джундаллы», которые действуют из Белуджистана и «зоны племен» в Пакистане. В меморандуме дается ориентировка о том, что эта группа связана с саудовскими и пакистанскими разведками. В этой связи отметим, что с весны прошлого года пакистанские военные провели несколько операций (в том числе и совместно с иранскими коллегами) по нейтрализации сторонников именно этой группы. Одновременно стало известно о том, что примерно тогда же Межведомственная разведка Пакистана отказала своим саудовским коллегам в дальнейшем содействии по линии материально-технической поддержки «Джундаллы». Это по факту означает резкое снижение уровня поддержки белуджей по линии УОР КСА, что в принципе заметно по снижающейся динамике их террористической активноусти на иранской территории за последний год. Также отметим, что нынешний альянс между Ираном и Пакистаном на афганском направлении делает вариант возобновления какой-то поддержки сепаратистов-белуджей со стороны Исламабада практически нереальным.
В связи со всем сказанным возникает закономерный вопрос о степени оперативности и своевременности принятия решений для угроз национальной безопасности со стороны ВСНБ. По крайней мере, он дает рекомендации, которые в своей подавляющей части были актуальны год-два назад, а в случае с курдами такие предупреждения следовало формулировать еще на стадии подготовки к референдуму в ИК. Но собственно ничего удивительного в этом нет, поскольку такого рода надведомственные структуры во всех странах и при всех режимах редко радуют реально серьезными и своевременными анализами. Просто в силу отрыва от реальной оперативной деятельности, жадности спецслужб в рамках передачи им реально серьезной информации, и кадровой комплектации их по принципу «пенсионерам — достойную старость или отдай, кого не жалко».