В предыдущих частях были детально рассмотрены интересы ряда ведущих государств мира в Афганистане в конфликте Кабула – президента Ашрафа Гани и премьер-министра Абудуллы Абдуллы с губернаторов Балха Аттой Мохаммадом Нуром. Были проанализированы позиции США, Пакистана и Ирана. Далее были рассмотрены интересы Турции, Катара и Саудовской Аравии.
Продолжим анализ этого противостояния. В этой части обратимся к детальному разбору очень сложной и нелинейной политики Индии в конфликте Нура с Кабулом. Как было написано ранее Афганистан – страна предельно фрагментированная. Централизация, как институт, отсутствует полностью. Вся история этой страны, ее география, создали достаточно уникальную форму политического и социального сосуществования народов Афганистана. Центральная власть порой проигрывает регионам, сильным провинция, где имеются свои авторитеты, олигархи, племена, этносы и старейшины. Именно Афганистан стал страной, который подарил политической науке XXI века термин «полевой командир». Казалось, что он остался в прошлом гражданских войн в Латинской Америке. Отсюда и позиция мировых и региональных держав, которые, понимая социальную действительность, не кладут все яйца в одну корзину. Социальные и политические процессы в Афганистане крайне редко можно проиллюстрировать в черно-белых тонах. Здесь ничего не бывает однозначного.
Теперь перейдем к анализу позиции Индии в отношении конфликта губернатора Нура с президентом Гани и премьером Абдуллой. В последние годы влияние Нью-Дели в Афганистане растет в геометрической прогрессии. Индия – седьмая экономика мира, стран с населением 1.3 млрд человек, мощной армией и очень профессиональными спецслужбами. У руководства стоят националистические политики, нацеленные на усиление роли Индии в мировых процессах. Индийский Отдел исследований и анализа (RAW — Research and Analysis Wing) – ведущая спецслужба страны, которая занимается внешней разведкой и борьбой с терроризмом. Ведомство ведет активную работу на афганской территории, имеет тесные контакты с различными афганскими политическими группами, как из оппозиции, так и с людьми близкими к Гани и Абдулле.
В основном география работы индийских специалистов ограничивается севером и центральными регионами Афганистана. То есть там, где проживают национальные меньшинства – таджики, узбеки, туркмены и хазарейцы. Долгие годы вся политическая деятельность Индии на афганском направлении заключалась в противодействии Пакистану и укреплению его влияния на этой территории. Грубо говоря, территория Афганистана стала своего рода полигоном выяснения отношений между геополитическими конкурентами и врагами – Индией и Пакистаном. Здесь можно привести аналогию с Сирией, которая фактически является полем битвы между Исламской Республикой Иран и Саудовской Аравией.
Исходя их этой константы, политика Индии сводилась к поддержке антиталибских, а значит антипуштунских сил. В 1990-х. годах Нью-Дели встал на сторону таджикского «Северного альянса» (СА), в котором одна из ведущих ролей принадлежала Атта Мохаммаду Нуру. СА воевал против талибов-пуштунов, за которыми стояли пакистанцы, и с геополитической точки зрения эта схема сама собой напрашивалась. После поражения режима талибов, Индия начала активную интеграцию во внутреннюю политику Афганистана. Нью-Дели активно инвестирует в инфраструктурные проекты страны, в том числе социального характера. Активно развиваются отношения с официальным Кабулом. Контакты с Гани и Абдуллой не стоят на месте, оба политика отдают должное индийцам, на встречах с премьер-министром Нарендрой Моди по-восточному демонстрируют ему особый пиетет.
Однако крен в сторону таджикских, в противовес пуштунским (читай пропакистанских) сил виден невооруженным взглядом. К примеру, Нарендра Моди встречался чаще с Абдуллой Абдуллой, нежели с Ашрафом Гани. Между тем, контакты Индии с губернатором Нуром находятся на высоком уровне. У сторон есть общие интересы, доверие и тяга друг к другу. Сложно сказать, на чьей стороне официальный Нью-Дели в конфликте Нура с Кабулом. Если бы речь шла о конфликте только Гани с Нуром, то ответ мог бы бить более очевидным. Однако политический талант Абдуллы, который умеет выстраивать связи в самых сложных условиях, не позволяет говорить о безоговорочной поддержке Индией Нура. В приоритете Индии связи с таджиками Абдуллы и официальным Кабулом. Он все же более легитимен (с точки зрения его должности) и Индия не будет ставить отношения с Кабулом под угрозу из-за контактов с губернаторов, несмотря на то, что он «король севера». В этом контексте примечательна статья во влиятельной индийской газете The Hindu с заголовком «Король севера против президента». Индийские СМИ намеренно делают акцент, что конфликт имеет место в первую очередь между президентом и влиятельным губернатором, выводя из под удара своего союзника Абдуллу.
Другим важным игроком являются США, а точнее говоря, новая американская стратегия в Южной Азии, которая была представлена 22 августа 2017 года. По факту, это стратегия Вашингтона в Афганистане с привлечением Индии в качестве главного союзника и партнера. Главная роль в документе отводится Нью-Дели. Эта деталь является еще одним фактором в более лояльном отношении Индии к официальному Кабулу и позиции Вашингтона.