Продолжаем обсуждение перспектив политического процесса в Турции после досрочных президентских и парламентских выборов 24 июня с.г., на которых Р.Т. Эрдоган и его Партия справедливости и развития (ПСР) стали победителями, показав, невзирая на трудности в экономике, привычный для себя результат.
Напомним, что в предыдущей статье мы разобрались с Партией националистического движения и её лидером Д.Бахчели и теперь переходим к самому маргинальному из всех парламентских движений Турции – Партии демократии народов (ПДН). ПДН к настоящему времени является нерукопожатной настолько, что даже какие-то положительные оценки в её адрес воспринимаются крайне остро. Эта партия, с сильным социалистическим уклоном из серии «взять все, да и поделить», может поддерживать или не поддерживать других участников политического процесса, однако, блокироваться с ними, во всяком случае официально, не в состоянии.
Сопредседатели партии С.Демирташ и Ф.Юксекдаг были арестованы в ноябре 2016 года по целому вееру обвинений, в центре которых расположилось сотрудничество с террористической организацией Рабочая партия Курдистана (РПК). В феврале с.г. на пост сопредседателей были определены Сезай Темелли и Первин Булдан. Невзирая на свое предварительное заключение, на президентский пост от ПДН баллотировался бывший сопредседатель С.Демирташ, которому в свое время прочили блестящее политическое будущее.
Однако, полное сворачивание со стороны ПСР мирного процесса с вооруженными курдскими формированиями и переход к практике силового решения вопроса привел к тому, что карьера С.Демирташа, как потенциально всетурецкого политика, прервалась. Теперь же он, пусть и является политиком «федерального» значения, однако, не имеет больших возможностей по выходу за рамки своего традиционного электората в 10-12%. Сама же ПДН оттеснена на обочину политической жизни и имеет крайне низкую частоту упоминаний в турецких СМИ. Намного ниже, чем даже у Хорошей партии (ХП) Турции, явно «затираемой» в медийном пространстве.
Прежде чем рассуждать о перспективах, обратимся к выборным успехам ПДН. Начнем с самой партии.
Впервые в качестве объединенной политической силы, ПДН выступила на выборах в июне 2015 года. До тех пор же она проводила своих депутатов в качестве независимых кандидатов. От первого же выступления ПДН всем стало некомфортно: партия взяла 13,1% голосов избирателей, что гарантировало ей 80 кресел в 550-местном Великом национальном собрании (Меджлисе) Турции. Напомним, тогда ещё мирное курдское урегулирование было на повестке дня, но после июньских выборов турецкая власть совершила резкий разворот курдской политики на 180 градусов. РПК была обвинена в совершении ряда резонансных терактов. Кроме того, было заявлено, что турецкая власть была «обманута»: если «своими словами», то в то время, как она работала над мирным планом, РПК лишь наращивали свою военную мощь.
Пересмотр официальной политики Анкары в отношении востока и юго-востока страны улучшил позиции ПСР, однако, нельзя сказать, что сильно ухудшил и положение ПДН на перевыборах, состоявшихся в ноябре 2015 года после неудачных попыток по формированию коалиции. ПДН показала 10,8% и оказалась в состоянии провести в Меджлис 59 своих депутатов. Невзирая на все попытки действующей власти оставить их за бортом Меджлиса, партия туда прошла.
Приблизительно с тем же результатом партия прошла в Меджлис и на выборах 24 июня с.г., заручившись поддержкой 11,7% голосов избирателей и получив 67 депутатов в 600-местном Парламенте. За партию проголосовало 5 млн 867 тыс. 302 избирателя, что дало ей возможность стать третьей (!) по представительству фракцией в Меджлисе, пропустив вперед ПСР и НРП и оставив после себя националистов из ПНД и ХП.
Что же до Селахаттина Демирташа, то, как по сравнению с успехом партии, так и по сравнению со своим собственным выступлением на президентских выборах 2014 года, он не добрал. В 2014 году он заручился поддержкой 9,76% голосов избирателей, а 24 июня с.г. он получил 8,4%. Впрочем, надо быть справедливыми: для кандидата-невидимки, который находится в камере предварительного заключения и не в состоянии вести не только активной, а вообще – любой, избирательной кампании показанный С.Демирташем результат – более чем достойный. На сегодняшний день, С.Демирташ, как и его ПДН, — третий по популярности политик, уступивший на выборах лишь Р.Т.Эрдогану и М.Индже.
Так что, для ПДН есть две новости и, как водится, одна – хорошая, другая – плохая. ПДН является третьей по популярности политической партией в стране и обладает солидной электоральной поддержкой. То же, касается и С.Демирташа, чей личный политический рейтинг также высок. Это обеспечивает им громкий голос в Меджлисе. Теперь плохая новость, которая, правда, не одна: во-первых, партия изолирована в Меджлисе и крайне стеснена в возможности даже ситуационного альянса, разве что с НРП. Во-вторых, уголовное преследование лидеров партии ещё не закончилось и, в случае присуждения им реальных сроков, огонь может перекинуться и на саму партию. Конечно, ПСР раз за разом утверждала то, что она является противницей запрета политических партий, но ради ПДН может быть сделано исключение и её 67 депутатских мест могут быть пропорционально поделены между другими парламентскими фракциями, кардинально меняя весь расклад в Меджлисее в пользу ПСР. Правда, это крайний вариант, способный резко обострить ситуацию в курдских провинциях страны, но теоретически он существует и его нельзя сбрасывать со счетов.