Индия потребовала от Пакистана немедленно прекратить обстрелы подконтрольной Нью-Дели территории спорного Кашмира, в ходе которых погибло не менее четырех мирных жителей. Как сообщает в четверг 7 марта телеканал Эн-ди-ти-ви со ссылкой на источники, индийская сторона заявила, что продолжение обстрелов и провокаций обернутся для пакистанской стороны «страшными последствиями». По этим данным, представители армейского командования двух стран провели беседу по системе экстренной связи, во время которой Индия потребовала прекратить огонь через Линию контроля по мирным гражданам. Ранее Нью-Дели несколько раз обвинил Пакистан в обстрелах в Кашмире с применением артиллерии и минометов. В результате, по индийским данным, за последнюю неделю убиты по меньшей мере 4 мирных жителя, в том числе двое детей. В ответ Исламабад обвинил индийскую сторону в «неспровоцированных обстрелах». Источники Эн-ди-ти-ви также сообщили, что Пакистан разворачивает дополнительные войска и боевую технику вдоль Линии контроля, которая разделяет спорный Кашмир. По этой информации, Исламабад перебрасывает туда подразделения с афганской границы. В настоящее время между Индией и Пакистаном сохраняется напряженность из-за нападения 14 февраля в Джамму и Кашмире на колонну индийских военных. Ответственность за атаку, унесшую жизни более 40 человек, взяла на себя группировка «Джейш-е-Мухаммад», выступающая за отделение штата от Индии. В Нью-Дели обвинили Исламабад в поддержке боевиков этой группировки. 26 февраля ВВС Индии нанесли удар по лагерю этой группировки на пакистанской территории. 27 февраля Пакистан заявил, что ВВС страны в ответ на действия индийской стороны нанесли удары по военным объектам в штате Джамму и Кашмир. По итогам воздушного боя, ставшего первым массовым столкновением ВВС двух стран со времен третьей индо-пакистанской войны 1971 года, Нью-Дели и Исламабад выступили с утверждениями, что сбили самолеты друг друга. Собственно этот эпизод можно смело полагать самой высокой точкой нынешней эскалации между двумя странами, после чего напряженность откровенно пошла на спад. Отметим в этом связи, что обвинения Нью-Дели в отношении Исламабада несколько запоздали: по ряду данных Исламабад принял уже принципиальное решение остановить обмен ударами и тем самым заморозить конфликт. Но в данном случае эту героическую риторику Нью-Дели надо больше надо отнести к теме предвыборной борьбы в Индии, нежели чем к реально серьезной озабоченности в отношении какой-то новой серьезной военной экспансии. В этой связи концентрацию сил и иные моменты чистой «игры мускулами» со стороны Пакистана мы бы отнесли больше к инерции и некого соблюдения правил игры. Но суть такой концентрации во многом иллюзорна. Мы уже говорили и еще раз повторим, что Исламабад сейчас просто не в состоянии перебросить сколь-нибудь значительное число своих военных с афганского направления, где продолжаются перманентно уже два года две крупные военные операции в зоне племен и Белуджистане. Их количество оценивается экспертами до 400 тыс. военных, и никаких крупных передвижений из этого района в сторону Кашмира до сих пор не зафиксировано. И вот этот момент в рамках нежелания Исламабада сейчас оголять «линию Дюранда» был одним из главных причин (есть еще и чисто технические военные вопросы наличия тех или иных систем ПВО) того, что Исламабад на серьезный конфликт сейчас не пошел. Причем он сделал шаги к условному примирению первым. Освобождение пленного индийского военного летчика безусловно является четким индикатором того, что пакистанцы воевать долго и кроваво не хотят. И этот сигнал тут же очень внятно уловили и в Иране, и в Турции, которые с самого начала конфликта позиционировали себя в качестве главных возможных посредников в рамках локализации нынешнего конфликта. «На следующий день после кризиса [со сбитым] самолетом я провел переговоры с президентом [Арифом Алви] и премьером [Имраном Ханом] Пакистана, мы сказали о своей готовности сделать все от нас зависящее [для того, чтобы помочь в урегулировании ситуации]. Решение наших пакистанских братьев освободить [индийского] летчика достойно одобрения. Мы надеемся, что наши индийские друзья на такой позитивный шаг ответят аналогичным образом. Никому не пойдет на пользу рост напряженности в отношениях двух стран и дальнейшее разжигание конфликта», — сказал турецкий лидер Р.Т.Эрдоган. Напомним что, командир звена ВВС Индии Абхинандан Вартхаман был сбит 27 февраля во время первого массового воздушного боя между индийскими и пакистанскими ВВС со времен третьей индо-пакистанской войны 1971 года. Нью-Дели сообщает, что Вартхаман, управлявший истребителем МиГ-21, сбил один пакистанский F-16, однако его МиГ-21 был поражен ракетой, запущенной с другого пакистанского истребителя. Летчик катапультировался и приземлился на пакистанской стороне, где был взят в плен. Индийский летчик вернулся в Индию через единственный действующий между странами наземный переход «Вага» 1 марта. По солидарному мнению американских экспертов, в то время как две страны продолжают оспаривать правдивость заявлений друг друга, возвращение пилота позволит Пакистану и Индии перенаправить свою агрессию с более опасной фазы, включающей авиаудары, на более управляемую фазу, включающую дипломатические споры и эпизодический артиллерийский огонь через Линию контроля. Этот вывод сразу же практически нашел еще одно свое подтверждение. Сразу же вслед за освобождением летчика Пакистан заявил во вторник 5 марта о возвращении своего посла в Нью-Дели после завершения консультаций в Исламабаде. Об этом, как говорится в распространенном коммюнике Министерства иностранных дел Пакистана, было заявлено временно исполняющему обязанности посла Индии в Пакистане, который был вызван в МИД этой страны. Кроме того, было заявлено о «приверженности Пакистана продолжению еженедельных контактов на уровне управлений боевых операций». Пакистан отозвал 18 февраля 2019 года своего посла в Индии Сохейла Махмуда для консультаций. Решение было принято на фоне обострения отношений между странами из-за высказанных Индией в адрес Пакистана обвинений в его причастности к атаке на автоколонну индийских силовиков 14 февраля. Перед этим Индия отозвала своего посла в Пакистане для проведения консультаций. Кроме того, посол Пакистана в Индии был вызван в МИД страны, где ему выразили решительный протест. Индийские власти потребовали от Исламабада принять все необходимые меры по борьбе с террористами, взявшими на себя ответственность за нападение. Ранее власти Пакистана задержали родственников главаря группировки «Джейш-е-Мухаммад» («Армия Мухаммеда») Масуда Азхара, которые значились в досье, переданном индийской стороной после теракта 14 февраля. Все эти меры безусловно говорят о том, что Исламабад активно сдает назад. При этом отметим, что в случае во многом демонстративного ареста родственников главаря «Армии Мухаммеда» помимо купирования нынешней эскалации он послал очень ясный сигнал в сторону Ирана. Напомним, что сразу после начала эскалации конфликта в Кашмире Тегеран выступал с разновекторными сигналами. С одной стороны он призвал стороны прекратить конфликт и предложил свои услуги по посредничеству. Иран заявил в среду 27 февраля о готовности содействовать мирному урегулированию спорных моментов в отношениях между Пакистаном и Ираном. Министр иностранных дел Ирана Мохаммад Джавад Зариф в телефонном разговоре со своим пакистанским коллегой Шахом Мехмудом Куреши сказал, что «сожалеет в связи с конфликтом между Индией и Пакистаном», и выразил «готовность Ирана содействовать его урегулированию», сообщило агентство ИСНА. Иран призвал обе страны к сдержанности и скорейшему началу диалога. С другой, Тегеран воспользовался нынешним инцидентом ровно для того, чтобы оказать на Исламабад жесткий прессинг в рамках необходимости более активной его роли в рамках ликвидации антииранских террористических групп в регионе Белуджистан. Напомним, что в прошлом месяце сепаратисты отметились двумя резонансными вылазками. 14 февраля боевики группы «Джейш уль-Адль» совершили теракт, в результате которого погибли 27 сотрудников КСИР, а ранее они же похитили 14 иранских пограничников на юго-востоке Ирана на иранско-пакистанской границе. Главнокомандующий Корпусом стражей исламской революции (КСИР) Ирана Мухаммед Али Джафари, комментируя теракт в Захедане уже на фоне разгорающегося нового индо-пакстанского конфликта, сказал буквально следующее: «Пакистан предоставил место опасным для ислама антиреволюционным элементам и знает, где они находятся. Виновники теракта в Захедане находятся под опекой пакистанских сил безопасности. Они должны понести ответственность за это преступление. Если пакистанское государство не накажет их, мы предпримем альтернативные меры в ближайшем будущем. Как отметил президент Хасан Роухани, наши новые шаги будут другими. Пакистан должен изменить свое отношение к этой группировке». Звучит грозно и с явным намеком на воздушные налеты на лагеря боевиков по примеру Индии, но в реальности за этим ничего не стоит. На счастье, решения о таких шагах принимает совсем не командующей КСИР, а верховный лидер ИРИ (рахбар) Али Хаменеи. А он никаких агрессивных действий против Пакистана по многим политическим и экономическим резонам принимать н собирается, но вот сигнал послать надо. Прежде всего потому, что пакистанцы стали отступать от своей прежней линии по совместным операциям против сепаратистов-белуджей, а если еще точнее, то от негласной договоренности между иранскими и пакистанскими спецслужбами об отказе вторых о содействии КСА в рамках финансирования и поддержки различных террористических групп белуджей, начиная от «Джунуд Ислам» и заканчивая «Джейш аль-Адль». Тем более, что это по существу одно и то же. И связано это прежде всего с нынешними заигрываниями пакистанцев с саудитами по вопросу все тех же кредитов и общего стремления к политическому сближению, в том числе и в рамках посреднических услуг Эр-Рияда в рамках организации консультаций между талибами и американцами. В этой связи публичная реакция КСА на нынешний кризис между Индией и Пакистаном показательна. Госминистр Саудовской Аравии по иностранным делам Адель аль-Джубейр отказался осудить Пакистан за произошедший 14 февраля теракт в штате Джамму и Кашмир без обоснованных доказательств. Об этом сообщает в четверг телеканал «Гео-ТВ» со ссылкой на заявление министра. «Как мы можем осуждать Пакистан, если у нас до сих пор нет доказательств», — заявил аль-Джубейр, который находится с визитом в Нью-Дели в составе высокопоставленной саудовской делегации. «Индия и Саудовская Аравия разделяют взгляд на проблему терроризма. Мы будем работать сообща для деэскалации напряжения», — добавил он. Вот собственно на это сближение и довольно нервно реагируют в Тегеране.
Но вернемся непосредственно к индо-пакистанскому конфликту. Рискнем предположить, что он идет на убыль в данный конкретный момент времени. Что совершенно не означает того факта, что общая напряженность между двумя этими странами не будет сохраняться, и время от времени переходить в очередную фазу горячего конфликта. К этому стороны обязывает сам история спорного штата. Спор между Индией и Пакистаном по поводу Кашмира уже давно лежит в основе их регионального соперничества, начиная с 1947 года, когда каждая страна получила независимость. Для Пакистана с мусульманским большинством казалось естественным, что Кашмир с мусульманским большинством будет находиться под его контролем. Исламабад также обеспокоен тем, что сдача Кашмира Нью-Дели даст его более сильному соседу чрезмерное влияние на ключевые водные пути. С другой стороны, Индия отказалась уступить еще больше территории своему новому соседу и опасалась, что отделение Кашмира вдохнет жизнь и в другие сепаратистские движения. Этот конфликт интересов является фактически неразрешимым, что и доказывают периодические военные экскалации. Пакистан заявляет, что он поддерживает право Кашмира на самоопределение, указывая при этом на нарушения прав человека в штате из-за индийского военного присутствия. При этом Исламабад настаивает на привлечении Организации Объединенных Наций и международного сообщества к решению этого вопроса, что регулярно блокируется Индией, которая имеет ввиду, что Кашмир должен оставался исключительно двусторонней проблемой, связанной с трансграничным терроризмом. Кашмир в настоящее время разделен на семь регионов, управляемых тремя различными странами: Пакистаном, который управляет районами Гилгит-Балтистан и Азад Кашмир; Индией, которая управляет районами Джамму, Ладакха и Кашмирской долины; и Китаем, который управляет районами Аксай-Чин и Транскаракорамского тракта. При этом интересно, что Индия претендует на контроль над всеми семью регионами (включая контролируемые Китаем), а Пакистан претендует только на контроль «индийских» регионов штата, оставляя за скобками «китайскую» территорию.
В этой связи видимо время подводить основные итоги нынешней фазы этого нескончаемого конфликта. Для начала, несмотря на разновекторные победные реляции с обеих сторон, отметим, что в данном конфликте впервые участвовали ВВС. Это важный аспект: несмотря на все их ссоры в Кашмире за последние десятилетия, Индия и Пакистан никогда до сих пор не прибегали к авиаударам. Во-вторых, Индия и Пакистан при этом закономерно оспаривают друг о друга первенство военной победы. Индийский политик и нынешний президент правящей партии Бхаратия Джаната (БДП) Амит Шах утверждает, что в результате авиаударов Нью-Дели погибли 250 боевиков. Однако индийское правительство, которое первоначально заявило, что воздушный удар является «невоенным превентивным действием», отказалось официально назвать число жертв. Это позиция, по-видимому, косвенно подкрепляет утверждение Пакистана о том, что удар ВВС Индии достиг совсем немного большего, чем уничтожение нескольких деревьев в лесу, окружающем тренировочный лагерь боевиков. В ответ на этот удар Индии Пакистан заявил, что на следующий день он нанес авиаудары по шести невоенным объектам за Линией контроля (больше для того, чтобы доказать свои возможности), и даже сбил индийский самолет. Нью-Дели же поспешил заявить, что Исламабад использовал истребители американского производства в этом рейде, продемонстрировав восстановленную часть ракеты, которая используется и адаптирована для F-16, в качестве доказательства. В данном случае тут существует опять же своя интрига, которая далека от чисто военных критериев. Отметим в этой связи, что Пакистан категорически отрицает использование таких самолетов в рамках рейдов на Индию, опасаясь санкционных возмездий со стороны Вашингтона. Дело в том, что одним из условий сделки по продаже самолетов F-16 Исламабаду было их исключительное использование только в рамках оборонительных военных операций за исключением Индии. Отметим, что независимо от того, кто прав в данном случае, тот факт, что индийский авиаудар произошел на управляемой Пакистаном части Кашмира, не только демонстрирует военный потенциал Индии, но и ее готовность вступить в открытое противостояние с ПВО Пакистана.
В краткосрочной перспективе новая эскалация военных действий будет напрямую зависеть во многом от переизбрания индийского премьер-министра Нарендры Моди. Моди и его партия БДП сталкиваются сейчас с жесткой внутриполитической конкуренцией на предстоящих парламентских выборах в мае на фоне экономических проблем Индии, негативной динамики в рамках борьбы с безработицей, а также растущим беспокойством среди фермеров. Закономерно, что в этой ситуации в рамках борьбы за электоральную поддержку Моди будет использовать последний по времени  эпизод в Кашмире для того, чтобы позиционировать себя как сильного и решительного лидера, способного защитить нацию от Пакистана. Оправдывая эту тактику, он будет продолжать позиционировать любого политика, который обвинит его в политизации вопроса ради победы на выборах, как пропакистанского подстрекателя, тем самым уже автоматически поставив почти два десятка оппозиционных партий в оборонительную позицию. И действительно, Моди уже начал активно включать эти темы в предвыборную кампанию, о чем свидетельствуют его недавние выступления на митингах в Бихаре и Уттар-Прадеше — двух самых густонаселенных штатах Индии и ключевых полях битвы за стремление БДП вновь одержать победу на выборах.
При этом, по оценке американских экспертов, даже если эта тактика Моди не вызовет новой военной эскалации в ближайшие месяцы (а судя по всему, все дело идет к тому), вся история Индии и Пакистана, наряду с продолжающейся поддержкой Исламабадом кашмирских боевиков, делают следующий кризис на спорной территории почти неизбежным. И в зависимости от складывающейся ситуации, в том числе и по вопросу возможной положительной динамики в рамках мирного регулирования в Афганистане, стороны в дальнейшем вполне могут перейти к более резким и объемным (но не ядерным) формам конфронтации. От себя отметим, что такой вариант сейчас и в среднесрочной перспективе маловероятен. Рискнем даже предположить, что после парламентских выборов в Индии стороны начнут демонстрировать постепенную динамику к нормализации отношений. И этот процесс только активизируется в случае начала вывода американских войск из Афганистана.

В то время как освобождение Исламабадом захваченного индийского пилота предварительно деэскалировало  конфликт в Кашмире, напряженность между Индией и Пакистаном остается на самом высоком уровне за последние десятилетия.
Перед лицом  выборов в мае, премьер-министр Индии Нарендра Моди займет более сильную позицию против Пакистана, чтобы получить дополнительную поддержку, рискуя еще одной эскалацией. И до тех пор, пока пакистанская поддержка кашмирских боевиков будет продолжаться в рамках длительной асимметричной военной кампании Исламабада, будущие и потенциально более масштабные атаки между двумя ядерными соседями неизбежны.