8 апреля исполнилось четыре года с момента свержения режима С. Хусейна. За это время, только по официальным данным, погибли более 100 тысяч иракцев, разрушены экономика и инфраструктура страны, ликвидирована прежняя административная система управления, а посаженный вместо нее «марионеточный» чиновничий аппарат не в состоянии обеспечить порядок и нормальное функционирование государства.
В Ираке на сегодняшний день идут две войны: первая против сил коалиции, вторая – гражданская между различными этноконфессиональными группами. Кроме того, на эти события накладывается международный терроризм («Аль-Каида» с ее ответвлениями и многочисленные экстремистские группировки местного происхождения), который прочно укоренился на иракской территории.
Хотя формально в стране имеются правительство и парламент, их власть не является полноценной: некоторыми территориями Ирака управляют отдельные политические партии и организации, племенные кланы и местные вооруженные «авторитеты».
Стоит заметить, что во времена С. Хусейна ведущей силой в иракском обществе была правящяя партия «Баас», членами которой были сунниты, шииты и курды. Справедливости ради отметим, что С. Хусейн требовал тотального подчинения высшего чиновничего аппарата законам государства, не позволял должностным лицам ненадлежащим образом выполнять возложенные на них функции, применял крайне суровые санкции к казнокрадам. По словам одного из бывших функционеров партии «Баас», заработная плата чиновников была настолько низкой, что им не хватало денег даже на «хлеб и воду», а работать приходилось «день и ночь».
В послеоккупационном Ираке материальное положение должностных лиц заметно улучшилось. Однако связано это отнюдь не с возросшей оплатой труда чиновника на благо Родины, а со стремительно растущим уровнем коррупции, проникшей во все сферы жизни общества и государства. Ей подверглись государственные органы, политические партии, армия, национальные компании.
После свержения саддамовского режима в 2003 г. уровень коррупции в стране существенно возрос. Так, если в 2003 г. Ирак занимал 113-е место по уровню коррупции, то в 2006-м, согласно Corruption Perceptions Index (CPI), — 160-е место в мире. В докладе «О положении с коррупцией в мире – 2006», ежегодно составляемом международной неправительственной организацией по противодействию коррупции Transparency International (TI), сказано, что недостаточное соблюдение процедур прозрачности в ходе реконструкции подвергло Ирак риску крупномасштабной коррупции: «Поток финансовой помощи, вливающийся в страну, не обеспечен не только институциональными гарантиями, но и простыми системами учета в министерствах и государственных компаниях». Политическое и экономическое развитие страны находится под угрозой, ведь, по меткому замечанию председателя TI П. Айгена, коррупция оставляет обычных граждан без качественной инфраструктуры для жизни. Например, в г. Басре уровень качества восстановительных работ оказался намного ниже, чем ожидалось: вероятно, денежные средства, выделенные на восстановительные работы, были присвоены чиновниками.
На центральном рынке Багдада продавцы реализовывали украденные медикаменты и медицинское оборудование, которые были получены ими незаконно от ответственных чиновников. Бывший министр торговли Ирака А. Аллауи обвинил работников своего министерства в присвоении 40 млн долларов, которые были выделены на закупку дверей в соответствии с программой «Нефть в обмен на продовольствие». Однако, по мнению Аллауи, это происшествие является лишь верхушкой айсберга.
Назначенный американскими властями курировать Министерство нефти Ирака А. Чалаби, о котором в свое время много было сказано всякого, в том числе в связи с его фокусами в 90-е годы с фондами одного из иорданских банков, в результате чего тот не досчитался 140 млн долларов, также «вольно» обходился с финансовыми средствами, направленными США на восстановление Ирака.
Следует подчеркнуть, что чиновничья коррупция существовала в Ираке задолго до начатого американцами «экспорта демократии». Это прежде всего связано с тем, что чиновнику приходится «кормиться» вследствие очень низкой заработной платы. Иракцы говорят: «Очень просто превратить 3 в 30, потому что в арабском языке ноль обозначается как точка».
Один из американских правительственных аудиторов, Д. Круз, которому было поручено проверить финансы коалиции, установил, что 1,4 млрд долларов были увезены вертолетом из Багдада в Эрбиль (Иракский Курдистан), затем деньги были отправлены в Центральный банк и вклад был сделан без каких-либо квитанций. Курдское региональное правительство сообщило, что эти средства должны были быть потрачены на поддержку местной экономики. Как выяснилось позже, курдские лидеры перевели незаконно полученные денежные средства на счет в швейцарском банке в обход законов государства.
Многие иракские чиновники незаконно обогатились за счет совершения сделок с зарубежными иностранными компаниями. Сами же иракские компании не обладают достаточно эффективным механизмом, позволяющим предотвратить утечку нефтяных доходов.
Как утверждается в докладе TI, «распределение выгодных контрактов правительства США осуществляется в атмосфере секретности. Подряды даются в «пакетах», что исключает из борьбы небольшие компании. Начали появляться свидетельства и о получении сверхдоходов генеральными подрядчиками из США».
Многие эксперты критикуют администрацию Д. Буша за то, что договоры о восстановлении Ирака, заключенные между американскими и иракскими компаниями, отразились на уровне коррупции. Во-первых, работающие на территории Ирака американские нефтяные компании близки республиканской партии США. Во-вторых, крупные нефтяные компании, обладающие солидным капиталом, поглощают более мелкие, но не менее значимые для экономики Ирака. Кроме того, большинство нефтяных компаний США превышали допустимый уровень затрат, присваивая сверхприбыль, относившуюся к договорам «cost-plus», в соответствии с которыми компаниям должны быть возмещены все издержки и дополнительная процентная стоимость, гарантированная в качестве прибыли.
Важно отметить, что в настоящее время участились случаи подкупа работниками одних компаний «нужных людей» конкурирующих компаний.
Еще одной коррумпированной сферой является распределение доходов от продажи нефтяных ресурсов между различными районами Ирака. Вместо того чтобы разработать необходимую стратегическую политику с целью получения наибольшей выгоды иракским народом, чиновники Федерального правительства и правительств производящих районов и провинций делят доходы от ресурсов, являющихся собственностью всего иракского народа, лишь между «своими людьми». Подобный феномен называется «мухасасса» («пропорциональное распределение»). По данным американского Управления по подотчетности правительства, главного контрольно-ревизионного органа конгресса США, из ежедневно добываемых в Ираке 2 млн баррелей нефти «неучтенными» остаются от 100 до 300 тыс. баррелей, что в денежном исчислении составляет от 5 до 15 млн долларов.
Одним из самых больных вопросов является, помимо прочего, распределение контрактов на реконструкции. Работавший с Госдепом США до войны И. Хафаджи отмечал, что фирмы, получавшие контракты, заключали до шести субподрядов с другими фирмами, позволяя на каждом уровне получать свою долю. Во многих случаях ни одна из фирм даже и не начинала работу по контракту. Например, частная американская компания CusterBattles, получившая за 13 месяцев контракты по охране общей стоимостью 100 млн долларов, заключила субподряд на работу, а затем представила поддельные документы с «раздутыми» затратами.
Еще одним вопиющим случаем, связанным с коррупцией в руководстве американских компаний, является «дело Halliburton». Наиболее серьезные обвинения против работающей в Ираке американской компании Halliburton касаются взяток. В документе Госдепа США отмечается: «Чиновники Halliburton продажны и открыто требуют взяток». Более того, по оценкам экспертов, компания «раздула» цены на горючее в Ираке на 167 млн долларов, то есть на 90%.
Помимо государственных структур, национальных и зарубежных компаний, распределения нефтедолларов, тотальная коррупция охватила иракские вооруженные силы. Например, по словам подполковника А. Сабиха, списки личного состава частей и подразделений полнятся «мертвыми душами», которых просто не существует, но им регулярно выплачивается денежное содержание. Эти финансовые средства кто-то получает, хотя на зарплату вполне реальным военным денег зачастую не хватает, как недостает их и на закупку вооружений.
А. Сабих уверен, что в Министерстве обороны Ирака есть чиновники, которые поддерживают боевиков и работают только ради личной выгоды. Таким образом, они косвенно причастны к гибели во время повсеместных и каждодневных терактов тысяч ни в чем не повинных людей.
Воровство в силовых структурах Ирака сегодня достигло столь небывалых масштабов, что является одним из главных препятствий, не позволяющих одержать победу над противником. Так, подозреваемого в связях с шиитскими военизированными формированиями генерала 2-й бригады, входящей в состав 1-й дивизии сухопутных войск Ирака, Х. Хадима обвинили в продаже на «черном рынке» Багдада топлива и оружия, которым коалиционные войска снабжали вверенную ему бригаду. Вдобавок генерал вымогал деньги у своих подчиненных. Не брезговал Х. Хадим и жалованьем «мертвых душ».
Однако коррупция и воровство выходят далеко за пределы одной бригады. Аналогичная картина наблюдается в других звеньях армейской машины и самом Министерстве обороны Ирака. Генерал-лейтенант Н. Абади признает, что вирусом коррупции поражено все его ведомство. Однако отметил, что принимаются все необходимые меры, чтобы покончить с этим злом. К примеру, в начале прошлого года в министерстве был создан специальный комитет, в задачу которого входит выявление «мертвых душ». В каждом армейском подразделении ввели должность офицера, ответственного за проверку платежных ведомостей. Однако до сих пор не удается установить, сколько же в действительности в иракской армии солдат.
Несмотря на деятельность по искоренению коррупции в эшелонах иракской армии, в Вашингтоне вполне обоснованно опасаются последствий коррупции в военной среде Ирака. Эти страхи имеют вполне реальные основания. Так, более 14 тысяч единиц стрелкового оружия, закупленных на деньги Пентагона, бесследно исчезли из арсеналов иракских силовиков. В 2005 г. из военного фонда Ирака исчез неведомо куда почти 1 млрд долларов. В сентябре того же года был выдан ордер на арест бывшего министра обороны Х. Шаалана и его назначенца З. Каттана, который отвечал за закупки вооружений для иракской армии. Выяснилось, что в документах Минобороны Ирака указывались завышенные цены, по которым якобы приобреталось оружие главным образом в Польше и Пакистане. В действительности оттуда поступали не новые образцы вооружения, а всякий старый хлам. Контракты подписывались с некими посредническими иракскими фирмами, расположенными в Багдаде. При этом не проводилось никаких положенных в подобных случаях торгов, а разница между объявленной и реальной ценой достигала сотен миллионов долларов.
Таким образом, большинство экспертов считают, что именно коррупция значительно снижает способность иракской армии противостоять боевикам и навести порядок в стране. Украденное оружие очень часто попадает в руки повстанцев. В результате занесения в списки личного состава «мертвых душ» правительственным подразделениям приходится сражаться с противником в ослабленном составе.
Не следует оставлять без внимания также тот факт, что в Ираке существуют специальные институты по борьбе с коррупцией как на федеральном, так и на местном уровне (Комиссия общественного интегрирования). Однако деятельность антикоррупционных институтов пока еще малоэффективна.
Попытки борьбы с коррупцией во всех ее проявлениях предпринимаются в стране не только на институциональном, но и на законодательном уровне. В заключительном разделе Конституции Ирака 2005 г. содержится положение, в котором предпринята попытка пресечения возможных фактов коррупции и воровства со стороны высших должностных лиц государства, когда президенту республики, премьер-министру, членам кабинета министров и другим крупным государственным чиновникам запрещено извлекать выгоды из своего служебного положения, получать материальные блага за счет государственного финансирования. Кроме того, в стране действует закон, который обязывает должностных лиц декларировать свое текущее финансовое положение, перед тем как занять соответствующий пост. В 2004 г. был принят закон, предоставляющий защиту так называемым доносчикам.
Однако, несмотря на деятельность государства в отношении борьбы с коррупцией, парламентские выборы в 2005 г. в очередной раз доказали неспособность полностью искоренить это негативное явление.
Рассмотрев уровень коррупции в различных сферах жизни иракского общества, можно прийти к выводу, что истоки этого негативного явления уходят своими корнями в далекое прошлое и кроются в традиционно сложившейся в арабском мире системе «кормления» должностных лиц различного уровня.
К этому остается добавить, что, если не бороться с коррупцией, воровством, взяточничеством, то Республика Ирак не сможет возродиться и в дальнейшем утвердить былой авторитет на Ближнем Востоке.