Чрезвычайно важным моментом в развитии энергетического потенциала Восточного Средиземноморья французские аналитики считают наметившееся сближение между Турцией и Россией в нефтегазовой сфере. По их мнению, в начале периода социально-политических трансформаций на Ближнем Востоке, получивших название «арабских революций» Турция выступила в качестве главного бенефициара этих событий. В 2012 году движение «Братьев-мусульман» стало победителем на выборах в Египте. В том же году выступления вооруженной оппозиции в Сирии достигли такого накала, что многие политики и эксперты предсказывали скорое падение правительства Башара Асада.  Однако по мере роста террористической угрозы, появления экстремистской организации «Исламское государство»  (ИГ, запрещено в России) и первых терактов в Европе в 2015 году общественное мнение и настроения политической элиты Запада стали все больше оборачиваться против Турции. Одновременно сирийский режим показал свою жизнеспособность, а с вступлением России в сентябре 2015 года в сирийский военно-политический кризис стало окончательно ясно, что в гражданской войне в этой стране наступил перелом. К тому же по сравнению с террористами из ИГ правительство Асада и для Запада предстало меньшим злом. Правительство Мухаммеда Мурси провалилось в проведении реформ в Египте, и было свергнуто вооруженными силами. К тому же имидж самой Турции как носительницы и распространительницы демократии в регионе был подмочен подавлением протестных выступлений в парке Гези в июне 2013 года. По мнению французских экспертов, правительство Эрдогана, столкнувшись с многочисленными внутриполитическими и внешнеполитическими трудностями, перешло к авторитаризму и осуществлению экономических мегапроектов.

Одним из них стал проект Трансанатолийского газопровода (TANAP). Этот трубопровод должен был стать, по замыслу его проектировщиков, продолжением газовой магистрали Баку-Тбилиси-Эрзерум. Этот трубопровод, построенный в 2006 году связал Турцию через Грузию с азербайджанским месторождением «Шах Дениз», объем которого оценивается в 100 млрд куб. м. В то же время Россия с 2006-2007 годов вынашивала планы по строительству собственного газопровода «Южный поток». Он, по мнению французских исследователей, имел конкурентные преимущества перед «Набукко» благодаря более дешевым предлагаемым ценам и более краткому расстоянию.  Оно должно было составить 2380 километров по маршруту через Черное море через Болгарию, Сербию, Словению и Италию  против 3300 километров «Набукко» из Азербайджана через территорию Турции, Болгарии, Венгрии и Австрии. Однако строительство «Южного потока» было отвергнуто Еврокомиссией на основании принятого в 2009 году Закона об энергетической конкуренции, запрещающего одному и тому же государству или компании одновременно и продавать газ и управлять газопроводом. Проект TANAP провалился из-за экономической несостоятельности. Эти неудачи побудили российскую и турецкую стороны искать пути к сближению.

Французские эксперты напоминают о том, что в 1990-е годы и в начале 2000-х годов Россия и Турция рассматривали друг друга в качестве безусловных конкурентов. Строительство нефтепровода Баку-Тбилиси-Джейхан (БТД) в обход России чуть было не привело к серьезному политическому конфликту между двумя государствами. В России кроме всего прочего он вызывал опасения в усилении влияния в постсоветских республиках Закавказья (Грузии и Азербайджане) политического и военного влияния не только Турции, но и Запада и НАТО в целом. Одновременно в России подозревали Турцию и ее союзников по НАТО, прежде всего США в разжигании конфликта в Чеченской Республике для того, чтобы сделать маршрут проведения российского нефтепровода через Северный Кавказ небезопасным. Действительно, масштабная зарубежная помощь чеченским сепаратистам прекратилась после того, как было завершено строительство трубопровода Баку-Тбилиси-Джейхан. Однако к 2014-2015 годам экономические интересы Турции и Российской Федерации совпали. Россия искала пути к сбыту своего газа на рынок Южной Европы, а Турция стремилась к реализации своих планов по превращению в энергетический хаб Европы и Ближнего Востока. Пропускная способность данного газопровода должна составить 31,5 млрд куб. м. Правда, российско-турецкие отношения пережили кризис после того, как турецкими военными был в ноябре 2015 года сбит российский военный самолет. Однако общность интересов взяла верх. Одновременно сыграла свою роль поддержка Россией правительства партии ПСР и Р.Т.Эрдогана во время попытки неудавшегося переворота 2016 года.

Сближение России и Турции в энергетической сфере постепенно привело, по мнению французских экспертов к трансформации отношений двух стран в стратегическое партнерство. Этот факт вызвал глубокую обеспокоенность США, руководство которых в течение долгого времени стремилось регулировать энергетические потоки Евразии и не допускать чрезмерного усиления России. По мнению французских аналитиков, российско-турецкий энергетический альянс вызвал частичный отказ администрации Дональда Трампа от политики изоляционизма и активизацию действий США на Ближнем Востоке. Это выразилось в поддержке правительства фельдмаршала Абдель Фаттаха ас-Сисси, свергнувшего власть «Братьев-мусульман»  в Египте, а также в углублении стратегического партнерства с Саудовской Аравией и Израилем и побуждением этих американских союзников к взаимному сближению. Важными элементами новой американской стратегии, по убеждению французских экспертов, стали посредничество США в разрешении пограничных споров между Ливаном и Израилем (в том числе по газовым месторождениям на шельфе Средиземного моря), а также новый план палестино-израильского урегулирования, предложенный зятем президента Трампа Джаредом Кушнером, известный как «сделка века».

Одновременно американцы поощряют сближение между Израилем и Египтом. Большим событием французские аналитики считают открытие в Египте газового месторождения «Зохр» с запасами в объеме 850 млрд куб. м. Это делает Египет не только потенциальным крупным экспортером природного газа, но и масштабным региональным хабом по транспортировке энергетических ресурсов из других государств региона. Например, открываются возможности реэкспорта израильского газа в Иорданию, Сирию и Ливан. Кроме того с помощью уже существующих и проектируемых мощностей по производству сжиженного природного газа (СПГ) становится возможен экспорт израильского СПГ в Европу. С этой целью уже проектируется газопровод Ашкелон — Порт-Саид. В этой связи неслучайным представляется создание в январе с.г. Газового форума Восточного Средиземноморья.

Таким образом, французские исследователи выделяют ряд важных трендов в развитии энергетического сектора в регионе Восточного Средиземноморья. Во-первых, сближение между Россией и Турцией в сфере  энергетики, изменившее политическую и экономическую ситуацию в регионе. Во-вторых, образование Газового форума Восточного Средиземноморья как организации государств, каждое из которых имеет серьезные претензии к Турции (Египет, Греция, Кипр, Израиль). В-третьих, невозможность проведения Восточносредиземноморского газопровода (East Med) через акваторию Кипра, в результате чего единственным маршрутом доставки газа из Израиля на мировой рынок остается египетский.