За годы, прошедшие после свержения режима талибов (конец 2001 г.), афганским правительством при широкой поддержке международного сообщества, в том числе и военной, предпринимались и предпринимаются разносторонние меры по обеспечению внутриполитической стабильности, созданию государственных структур, сокращению производства наркотиков и их контрабанды, возможному (в сложившихся практически экстремальных условиях) некоторому подъему социально-экономического развития. К достижениям Кабула на этих направлениях следует отнести созыв Лойя Джирги, принятие Конституции (2004), проведение президентских (2004) и парламентских (2005) выборов, формирование властных структур в центре и на местах, создание Афганской национальной армии (АНА) и полиции (АНП), некоторый рост ВВП.
Руководство Афганистана ставило и ставит своей приоритетной задачей установление безопасности на всей территории страны как гарантии политической стабильности и восстановления экономики. Решение этих задач возможно не только путем создания боеспособных армии и полиции (включающей погранвойска), но и при несомненной активной финансовой и военной поддержке Запада – Коалиционных сил (КС) и Международных сил содействия безопасности (МССБ). Численность АНА и АНП составляет ныне 65 тыс. и 75 тыс. человек соответственно. В период их становления правительство сталкивалось и сталкивается поныне с такими ставшими уже хроническими проблемами, как весьма невысокий уровень подготовки личного состава, недостаток вооружения, дезертирство, низкое денежное содержание. В последнее время власти предпринимают меры, направленные на повышение эффективности действий военнослужащих и их оснащения. В январе с.г. состоялось официальное открытие авиабазы воздушного корпуса вооруженных сил, а в мае подразделения АНА впервые за все годы провели самостоятельную (без участия иностранных воинских контингентов) военную операцию в провинциях Бадгис и Фа-рах.
Одновременно в рамках двух независимых структур в военных операциях в Афганистане ныне действуют воинские контингенты КС (порядка 20 тыс. человек) и МССБ (численностью примерно 48 тыс. человек). Подразделения МССБ функционируют на основе мандата, который определен резолюцией СБ ООН № 1386 от 20 декабря 2001 г.
В задачи МССБ входят содействие правительству в укреплении его власти на всей территории страны, создание условий для нормального функционирования правоохранительных структур, соблюдения законности и реализации восстановительных проектов совместно с провинциальными восстановительными командами (ПВК), в которых предусмотрено участие гражданских специалистов.
В августе 2003 г. руководство МССБ перешло к НАТО. Основными проблемами МССБ/НАТО ныне являются недостаточная численность их личного состава, нехватка современной военной техники и, что особенно важно, нежелание ряда стран направлять свои воинские контингенты в Афганистан, особенно во взрывоопасные южные и восточные провинции. Попытки определить пути преодоления существующих трудностей были предприняты в апреле с.г. на саммите НАТО в Бухаресте, когда страны, контингенты которых были направлены в Афганистан, после долгих обсуждений приняли решение несколько нарастить свое присутствие в стране.
Что касается КС, не имеющих международного мандата и действующих на основе положений ст. 51 Устава ООН о праве на самооборону, то их целью является ликвидация основных очагов сопротивления экстремистских сил на афганской территории. Практически, будучи не в состоянии справиться с этой задачей, командование КС, а именно американцы и англичане, ставили вопрос о передаче МССБ/НАТО функций по борьбе с талибами и «Аль-Каидой» в целом и противодействию производству и контрабанде наркотиков. Однако это предложение не было принято партнерами по НАТО, стремящимися избежать повышенного риска для своих военнослужащих. Совет министров иностранных дел стран НАТО вынес решение, предусматривающее сохранение самостоятельности операций МССБ и КС, возглавляющихся США.
В сложившейся ныне обстановке ситуация в стране неуклонно ухудшается. В южных провинциях – Гильменд, Кандагар, Урузган и Заболь, хозяевами положения являются несколько экстремистских группировок талибов, восток входит в сферу влияния сети С. Хаккани и «Аль-Каиды». Исламская партия Г. Хекматьяра в основном осуществляет подрывные акции в Кабуле и ряде провинций на востоке и западе.
Военно-политическая ситуация в последнее время еще более осложнилась в связи с созданием в пакистанской провинции Южный Вазиристан «Движения талибов Пакистана», отряды которых, переправившись на афганскую территорию, совершают не только теракты, но и нападения на места дислокаций правительственных войск и иностранных воинских контингентов.
Восстановление экономики и повышение уровня жизни населения всегда объявлялись ключевыми задачами в стремлениях Запада расположить к себе афганцев. Однако их действия в этом направлении оказались безуспешными – 53% жителей страны находятся за чертой бедности, а около 40% не имеют постоянной работы. Важно отметить и то, что в результате боевых действий правительственных войск и иностранных воинских контингентов гибнут тысячи мирных жителей. В результате это возрастает число сторонников террористов, выступающих против правительства и поддерживающих его иностранных контингентов.
Серьезно осложняет обстановку и непрекращающаяся масштабная инфильтрация исламистских боевиков из Пакистана в южные и восточные афганские провинции. Что касается севера страны, то в этих районах с осени 2007 г. талибы значительно активизировали свою деятельность. В Саманган, Кундуз, Тахар стали направляться группы мулл для ведения открытых проповедей, в которых они призывали население к возврату к истинным ценностям ислама и изгнанию иностранцев. При этом талибы довольно умело используют комплекс нерешенных социальных проблем и усталость афганского общества от ожидания исполнения обещаний властей, США и НАТО. В стране участились теракты, включая известный обстрел парада в Кабуле в конце ап-реля с.г.
В последнее время экстремисты стали все более широко использовать средства массовой информации для пропаганды своих идей и жесткой критики правительства, США и вообще против иностранного присутствия. В радиообращениях У. бен Ладена стала все чаще подчеркиваться мысль о негативных последствиях глобализации и войны в Ираке.
По данным западных экспертов, правительство контролирует ныне не более 30% территории страны, больше половины провинций находится под властью талибов, полевых командиров и старейшин племен, формирующих параллельные органы власти. К тому же во всех сферах ИРА на территориях, контролирующихся Кабулом, наблюдается системный кризис, который усугубляется противоречиями в парламенте и высших эшелонах власти, не исключая правительство.
Будучи не в состоянии эффективно противостоять оппозиционным силам разного толка, иностранные представители подчас пытаются оказать “финансовое содействие” талибам, что, в частности, выразилось в передаче им 125 тыс. долларов заместителем председателя ЕС в Афганистане М. Сэмплом и политсоветником Миссии ООН в Афганистане М. Паттерсоном. Эти деньги использовались талибами для создания “тренировочного лагеря” в Гильменде, а названные лица по указанию кабульских властей были выдворены из страны.
Террористические группировки щедро подпитываются наркоторговцами, доходы которых продолжают неуклонно расти.
В 2007 г., по оценкам УНП ООН, основанным на данных аэрофотосъемки, под опийный мак в Афганистане было засеяно 193 тыс. га сельхозугодий (рост на 17% по сравнению с 2006 г.), а наркоурожай оценивается в 8200 тонн (рост на 34%). В настоящее время 93% опиума в мире имеет афганское происхождение. Власти пытаются противодействовать наркоугрозе как путем ликвидации посевов наркосодержащих культур и нарколабораторий (по состоянию на 2007 г., 13 провинций объявлены “свободными от наркотиков”), так и путем присоединения к соответствующим региональным программам и программам ООН. Однако специалисты УНП ООН отмечают рост потребления наркотиков и в самом Афганистане (по оценочным данным, 4 млн его жителей являются наркозависимыми). Более того, Афганистан превратился из главного поставщика опийного мака в страну-монополиста с организованным полным циклом производства героина. По обновленным данным статистики, в наркобизнес вовлечены более ста тысяч человек, включая госслужащих среднего и высшего звена.
Рассматривая проблемы развития афганской экономики на современном этапе и поступления иностранной помощи, следует особо подчеркнуть, что не только население, но и официальные органы власти подвергают серьезной критике страны Запада, подчеркивая, что положение с выполнением ими своих обязательств ухудшается и становится малоэффективным. По информации Афганского инвестиционного агентства (АИА), в наполнение зарегистрированных в 2007 г. инвестиционных контрактов на сумму 1,4 млрд долл. США реальное финансирование осуществлено только на 0,8 млрд долл.
Доля иностранных частных инвестиций в афганскую экономику не превышает 30% суммарного объема частных инвестиций, что на Западе связывают с нестабильностью внутриполитической обстановки в стране, бюрократическими проволочками, коррумпированностью чиновников, высокими тарифами и пошлинами. К тому же в Афганистане до сих пор слаба нормативно-правовая база инвестиционной деятельности, отсутствует надлежащий механизм гарантирования сохранности частных капиталов. Кроме того, доноры практически ежегодно существенно урезают заявки большинства афганских министерств на финансирование проектов отраслевого развития. Так, например, потребность Минфина ИРА была сокращена в 2007 г. до 36 млн долл. США (с 44,5 млн), Минразвития деревень до 55,8 млн долл. США (с 95,8 млн), Минградостроительства до 49,4 млн долл. США (с 96 млн), Минобщественных работ до 218,3 млн долл. США (с 270,7 млн) и Минэнергетики до 220,7 млн долл. США (с 280,4 млн).
Низкую эффективность международной помощи Афганистану в Кабуле склонны объяснять и тем, что лишь 30% поступающих донорских средств предоставляется непосредственно в распоряжение правительства Афганистана. Оставшаяся часть распределяется через иностранные структуры, действующие в ИРА, идет в основном на покрытие их текущих расходов и оплату услуг привлекаемых специалистов.
Наличие названных проблем признают и сами страны-доноры, определяющие подходы к оказанию содействия восстановлению Афганистана в ходе Боннской (2001), Токий-ской (2002), Берлинской (2003) и Лондонской (2006) конференций.
Так, на Лондонской конференции была утверждена Стратегия обустройства страны на ближайшее пятилетие и принято Соглашение по Афганистану (Afghanistan Compact) – рамочный документ, определяющий направление взаимодействия между правительством ИРА и международным сообществом в трех ключевых сферах: обеспечении безопасности, социально-экономическом развитии, строительстве эффективной системы государственной власти. В Лондоне было также объявлено о выделении странами-донорами помощи Афганистану на период до 2011 г. в размере 10,5 млрд долларов США.
12 июня с.г. в Париже была созвана еще одна международная Конференция в поддержку Афганистана, основными целями которой ее устроители назвали обзор лондонского Соглашения и определение путей повышения самостоятельности властей Кабула, в том числе и в распределении получаемой ими донорской помощи и обеспечении безопасности.
Французские организаторы приложили максимум усилий для придания этому мероприятию атмосферы помпезности: конференцию открывали президенты Франции и Афганистана, генеральный секретарь ООН, супруга президента США. В конференции приняли участие более 80 делегаций, многие из которых (Албания, Бангладеш, Кипр, Мальта, Вьетнам) вообще впервые участвовали во встречах по-добного рода.
Сразу после вступительных слов сопредседателей и презентации Стратегии национального развития ведущий конференцию министр иностранных дел Франции Б. Кушнер предложил собравшимся сосредоточить внимание на заявлениях, определяющих суммы своих вложений.
При рассмотрении Стратегии никаких вопросов делегаты практически не поднимали, т.к. ее основные разделы (обеспечение безопасности, верховенство закона и прав чело-века, устойчивое социально-экономическое развитие) уже многократно обсуждались на разных уровнях. Большинство выступавших признавали необходимость скорейшего обустройства Афганистана и решения названных проблем. Однако конкретных предложений по их реализации в условиях общей нестабильности, неспособности правительства решать основные политические и экономические проблемы, галопирующего наркопроизводства, тотальной коррупции и, наконец, практически безуспешной борьбы АНА, КС и МССБ/НАТО с экстремизмом высказано не было.
Афганское правительство запросило у доноров предоставить более 50 млрд долл., заявив при этом, что сами афганцы в состоянии обеспечить только 6,9 млрд за счет внутренних средств. Полученные средства предполагалось потратить на безопасность – 14,1 млн, восстановление и строительство дорог – 17,1 млн, 4,4 млн на сельское хозяйство, 4,8 млн на образование, 2,9 млн на расходы по госаппарату и 2,5 млн на здравоохранение.
Последовавший затем блиц-опрос показал, что сумма заявленных взносов составила 21,7 млрд долл., причем значительная их часть старые, до сих пор невыполненные обязательства со времени Лондонской встречи в феврале 2006 г. Так, сумма объявленного США взноса составила 10,2 млрд (из них 3,1 млрд – старые долги), взносы Азиатского банка развития – 1,3 млрд, Великобритании – 1,2 млрд, Голландии – 1,2 млрд, Всемирного банка – 1,1 млрд, Канады – 600 млн, Австрии – 450 млн, Евросоюза (включая Францию) – 750 млн (вдвое меньше, чем ожидали в Кабуле), Японии – 550 млн, ФРГ – 420 млн евро, ОАЭ – 250 млн долл., Турции – 100 млн долл., Фонда Ага-Хана – 100 млн долл. Иран и Кувейт заявили, что готовы предоставить только кредиты. КНР, Индия, Пакистан, Греция, Дания, Швеция и Италия вообще воздержались объявлять о своих донорских взносах. Словом, итоги опроса не требуют особых комментариев.
Видимо, не следует исключать, что недостающие из востребованных Кабулом средств, как это не раз уже бывало, предоставят США. В этой связи следует еще раз подчерк-нуть, что финансово-экономическое содействие Кабулу и неизменная поддержка верного США афганского президента Х. Карзая определяются Вашингтоном далеко не только намерениями стабилизировать ситуацию в Афганистане, а в весьма значительной степени его серьезнейшими политическими и долговременными экономическими интересами в стране и регионе в целом.
Что касается России, то выступление на конференции ее представителей было достаточно конкретным. Так, российская сторона высказала, в частности, готовность оказать содействие становлению вооруженных сил Афганистана, обучать афганских гражданских и военных специалистов в России, задействовать возможности ОДКБ для активизации борьбы с наркотрафиком, участвовать в программе Всемирного банка по развитию высшего образования (восстановление Кабульского политехнического университета) и системы здравоохранения (создание Дома матери и ребенка в Мазари-Шарифе).
Как видится, предложение России об активизации ОДКБ в деле борьбы с наркотиками было встречено в ООН несколько прохладно. Спецпредставитель Генсека ООН в Афганистане и глава миссии ООН по содействию Афганистану Кай Эйде в беседе с главой российского МИДа С. Лавровым и его заместителем А. Яковенко о решениях Парижской конференции, а также в интервью корреспонденту газеты “Время новостей” подчеркнул, что как представитель ООН он основывает свою деятельность на мандате, сформулированном для него ООН. Приоритетом его деятельности является установление отношений с конкретными странами региона. При этом г-н К. Эйде отметил, что, если эти страны сочтут работу с названной организацией эффективной, то со стороны ООН возражений не будет. Г-н К. Эйде обратил внимание собеседников также на то, что Россией была названа только одна организация – ОДКБ, хотя в регионе существует еще ряд организаций, способных внести вклад в борьбу с незаконным оборотом наркотиков и способствовать региональному экономическому сотрудничеству.
Рассматривая результаты конференции, не следует, видимо, обходить вниманием акценты и тональность некоторых выступлений, в том числе весьма высокопо-ставленных лиц, например, президента Франции Н. Саркози и супруги президента США Л. Буш, которые не повторяли ранее выдвигавшийся на Западе тезис о достижении национального примирения, а, напротив, признавали необходимость бескомпромиссной борьбы с экстремистами.
Весьма симптоматично, что буквально на следующий день после завершения работы конференции, 13 июня, в 9 часов вечера террористы совершили нападение на кандагарскую тюрьму. Взорвав главные ворота и запасной вход и подогнав грузовики боевиков-смертников со взрывчаткой, экстремисты ворвались на территорию тюрьмы на мотоциклах. Охрана тюрьмы была перебита, а более тысячи заключенных выпущены из камер.
Ныне теракты с неослабевающей силой продолжаются – в 150 метрах от здания пред-ставительства ООН взорвалась бомба, осуществляются нападения на государственные здания, места дислокации правительственных и иностранных войск, минируются дороги. Бывший командующий МССБ генерал Дэн Макнил 15 июня отметил по этому поводу, что, несмотря на присутствие в стране почти 60 тыс. иностранных солдат, си-лы талибов растут. По его мнению, повернуть вспять эту ситуацию можно, лишь всерьез занявшись базами талибов в соседнем Пакистане. А так – тупик.
Таким образом, линия на вовлечение “умеренных талибов” во власть под лозунгом “национального примирения” практически оказалась контрпродуктивной: экстремисты использовали ее для укрепления своих позиций как в центре, так и в целом ряде провинций. Они сумели пройти даже в парламент: депутатами нижней палаты стали моулави Мохаммад Ислам Мохаммади (в период правления талибов занимал пост губернатора провинции Бамиан, где с его ведома были уничтожены всемирно известные статуи Будды) и мулла Абдул Салам Ракети (при талибах командовал боевым отрядом), а в верхнюю палату указом президента Х. Карзая назначен моулави Арсала Рахмани (ранее возглавлял боевой отряд талибов в провинции Пактика, позже занимал пост замминистра высшего образования в талибской администрации). Бывший заместитель министра по делам племен и границ при режиме талибов А.Х. Мониб указом Х. Карзая был назначен губернатором провинции Урузган. Все они числятся в санкционном списке СБ ООН.
Как утверждают представители “Исламской партии” Г. Хекматьяра, их сторонниками являются лица, занимающие ныне во властных структурах высокие посты. Среди них глава администрации президента и министр по делам парламента Ф. Вардак, руководитель секретариата президента М. Даудзай, 13 губернаторов провинций, 40 депутатов парламента, ряд высоких армейских и полицейских чинов.
Как видится, нет сколько-нибудь серьезных оснований полагать, что в ближайшей перспективе ситуация в Афганистане коренным образом изменится к лучшему. И хотя иностранное военное присутствие в стране вполне обоснованно, следует иметь в виду, что исторически сложившийся менталитет афганцев ни в коей мере не приемлет подобного вмешательства в их внутренние дела — это неизменно вызывало, вызывает и, видимо, будет вызывать резко негативную реакцию населения, побуждая его поддерживать экстремистскую оппозицию.