Уйгуров, которым грозит депортация из Турции в Китай из-за давления со стороны Пекина, представитель правящей Партии справедливости и Развития (ПСР) Омер Челик назвал «преступниками». Таким образом, Челик прокомментировал причину недавнего ареста уйгуров, проживающих в Турции. Говоря журналистам о турецко-китайском соглашении, Челик сказал, что это всего лишь общий договор об экстрадиции, который Турция подписала с различными странами. «Это соглашение об экстрадиции преступников», — сказал Челик. По мнению аналитиков, турецкое правительство закладывает основу для реализации турецко-китайского договора об экстрадиции, подписанного 13 мая 2017 года. От себя добавим, что в данном случае мы наблюдаем смену вектора внешней политики Анкары на китайском направлении, которые долгое время осложнял уйгурский вопрос. Эта смена векторов укладывается в общий тренд Анкары, которая от войны «со всеми и везде», начинает переходит к нормализации отношений с ведущими мировыми игроками. Это касается и ЕС, и Китая, и в какой-то степени США. Причину такой перестройки видимо надо искать в экономических проблемах Турции: воевать против всех выходит дороговато, и это обстоятельство само по себе является достаточным ответом на все недавние анализы о турецких претензиях на строительство новой «Османской Империи.
Турецкие оппозиционные партии утверждают, что Китай задержал поставку своей коронавирусной вакцины, чтобы оказать давление на Турцию с целью ратификации договора об экстрадиции. Йылдырым Кайя, депутат от главной оппозиционной Народно-республиканской партии, задал правительству вопрос: «Верны ли утверждения о том, что Китай откладывает поставки вакцины, чтобы оказать давление на Турцию и заставить ее ратифицировать договор об экстрадиции?». Турция подписала контракт на поставку 50 млн доз биотехнологической вакцины Sinovac, которая должна поступить в страну к концу февраля. Рискнем предположить, что дело не в вакцине, дело в смене вех во внешней политике Турции.
Что касается договора с КНР об экстрадиции, то в мае 2020 года была утечка текста соглашения, которая подчеркнула двусмысленные фразы в договоре, которые нарушают международные механизмы экстрадиции. Фактически Статья 9 договора вводит новые правила и уполномочивает турецкую полицию задерживать уйгуров до того, как официальные запросы Китая об экстрадиции будут переданы турецким властям. «В случае крайней необходимости любая из сторон может ходатайствовать о временном аресте разыскиваемого лица до того, как просьба о выдаче будет передана запрашиваемой стороне», — говорится в Статье 9. Согласно этой статьи, уйгуры будут задержаны турецкой полицией без решения суда. Этот процесс теоретически был запущен еще в 2017 году, когда президент Турции Р.Т.Эрдоган прибыл с официальным визитом в Пекин для участия в Форуме международного сотрудничества «Один пояс, один путь». По итогам его встречи с председателем КНР Си Цзиньпином тогдашний министр юстиции Турции Бекир Боздаг и министр иностранных дел Китая Ван И подписали договор из 22 статей, устанавливающий рамки процедур экстрадиции. Отметим также, что долгое время он был просто листом бумаги, реальные движения по его реализации начались сравнительно недавно. И хотя договор был ратифицирован Китаем в декабре, он все еще ожидает одобрения турецкого парламента. В дополнение к этой сделке министерства юстиции обеих стран также подписали Меморандум о взаимопонимании (MoU) в ноябре 2018 года для укрепления сотрудничества в судебной сфере. Статья 2 (2) турецко-китайского договора гласит, что «не имеет значения, относят ли законы обеих сторон преступление к одной и той же категории или описывают преступление с помощью одной и той же терминологии». Согласно этой статьи, стороны могут потребовать выдачи своих граждан, несмотря на то, что преступление не подпадает под действие соответствующих законов другой стороны. «Преступление должно наказываться по законам обеих сторон тюремным заключением на максимальный срок не менее одного года или более суровым наказанием», — говорится в статье 2 1, добавляя, что «срок наказания, который еще предстоит отбыть разыскиваемому лицу, должен составлять не менее шести месяцев на момент подачи просьбы о выдаче».
Стокгольмский центр свободы со ссылкой на турецкие СМИ сообщил, что турецкая полиция провела обыски в домах некоторых уйгурских беженцев в ночь на 18 января и задержала от 10 до 15 человек. Считается, что в Турции проживает около 50 000 уйгуров, составляющих самую большую в мире общину уйгурских беженцев. Турция помогает и защищает тюркоязычных уйгуров, которые разделяют многие культурные и языковые черты с турками и на протяжении десятилетий рассматриваются турецкими националистами как этнические братья. Но ПСР изменила эту политику в последние месяцы и уже депортировала несколько уйгуров в Китай. По данным уйгурской диаспоры в Турции, уйгуры, задержанные 18 января по подозрению в связях с террористическими группировками, никогда не участвовали в террористической деятельности. Турция была местом эмиграции для тысяч уйгуров, бежавших из Китая, и стала домом для значительной уйгурской диаспоры. Последние события показывают, что уйгуры больше не находятся в безопасности в Турции и что десятки уйгуров могут быть экстрадированы в Китай. И в это надо расценивать как плату Анкары для реальные экономические привилегии от Пекина. И эти соображения, когда надо и очень припрет, перевешивают все декларации о «тюркоязычной идентичности и солидарности».