Как полагают американские эксперты, в среднесрочной перспективе по мере ослабления сближающих их факторов, Соединенные Штаты и Саудовская Аравия станут более консервативными в углублении своих стратегических связей и более критичными в отношении разногласий друг с другом.26 февраля администрация президента США Джо Байдена опубликовала доклад, в котором публично и напрямую обвинила наследного принца Саудовской Аравии Мухаммеда бен Сальмана в убийстве журналиста Джамаля Хашогги в 2018 году, и ввела визовые запреты для 76 саудовцев, связанных с этим актом в рамках нового так называемой «досье Хашогги». Это, наряду с другими недавними публичными заявлениями и замораживанием сделок по продаже вооружений и военной техники, указывает на то, что Байден готовится отодвинуть американо-саудовские связи от тесных личных отношений своего предшественника. Белый дом, похоже, готов оказать беспрецедентное давление на Саудовскую Аравию в рамках корректировки ее внешней политики, используя для этого  политику США в области прав человека в своем диалоге с КСА. Это давление, несомненно, столкнется с некоторыми из собственных глубоко укоренившихся императивов королевства, что приведет к дистанцированию Вашингтона  от Эр-Рияда и создаст турбулентность в давних американо-саудовских отношениях. В связи со сказанным, рискнем не согласиться с такими глобальными выводами: внешняя политика Эр-Рияда не является «головной болью» для Вашингтона; в данном случае вся суть вопроса сосредоточена в конкретной персоналии в лице наследного принца Мухаммеда бен Сальмана и попытках Вашингтона (а вернее – серьезных фигур в американском бизнесе, которые были завязаны на обиженных и дистанцированных им от реальной экономики представителей старой саудовской элиты) помешать стать ему новым монархом. Вот суть вопроса, а не кардинальные сдвиги во внешней политики КСА, который и так очень послушно идет в  русле американской политики.    Именно наследный принц Саудовской Аравии стал громоотводом для американской критики Саудовской Аравии после убийства Лж.Хашогги. Американские эксперты в свою очередь указывают, что  многие другие вопросы уже давно настраивают политические настроения США против королевства, включая озабоченность по поводу ядерной программы Саудовской Аравии, низкие  показатели в области прав человека, обвинения в связях с терроризмом и предыдущие тесные связи с экстремистским суннитским ваххабитским движением. Докладная записка ФБР, опубликованная в прошлом году, утверждала, что саудовское правительство «почти наверняка» помогло своим подданным, обвиняемым в серьезных преступлениях, бежать из Соединенных Штатов, также вызвала призывы среди американских законодателей обеспечить, чтобы саудовцы, обучающиеся и живущие в Соединенных Штатах, привлекались к уголовной ответственности. Сразу отметим, что пик спонсирования КСА радикальных исламистских групп пришелся на середину 1990-х и начало 2000 годов, когда Эр-Рияд открыто использовал «Аль-Каиду» (запрещена в России) в своих целях укрепления внешнего давления. Тогда о Мухаммеде бен Сальмане никто не слышал, а эту политику в принципе организовывали именно те самые люди (те же принцы Бандар и Мухаммед  бен Найеф), чье возвращение в большую политику и бизнес сейчас лоббируют американцы своими действиями. Если следовать этой логике, то Мухаммед бен Сальман наоборот работает сейчас над минимизацией влияния радикального саудовского духовенства, которое было идеологической и организационной базой этих радикалов.  То же самое касается и ядерной программы КСА, которая началась не вчера и не при наследном принце: связи с теми же пакистанцами в этой сфере были установлены не один десяток лет назад. Так что эта мотивировка американских экспертов выглядит натянутой.

При нескольких последних администрациях Соединенные Штаты не придавали особого значения тесным стратегическим отношениям с Саудовской Аравией, что мотивировалось  снижающейся потребностью в саудовской нефти, усталостью американцев от ближневосточных конфликтов и глобальным желанием сосредоточить ресурсы США на противостоянии  державам-конкурентам —  Китаю и России. При президенте Бараке Обаме Соединенные Штаты публично заявили, что они развернутся с Ближнего Востока в сторону Азии, чтобы противостоять растущему Китаю, призывая региональных союзников стать более ответственными за свою собственную безопасность. Обама также порвал с Саудовской Аравией из-за подписания иранской ядерной сделки, против которой Эр-Рияд решительно выступал. В течение своего срока президент Трамп установил тесные личные отношения с наследным принцем Мухаммедом бен Сальманом, проводя громкие сделки с оружием, блокируя попытки Конгресса остановить продажу оружия и другие формы сотрудничества с Саудовской Аравией. Однако опасения быть втянутым в очередную ближневосточную войну сдерживали военный ответ администрации Трампа на связанные с Ираном нападения на КСА в последние годы, включая удары 2019 года по нефтяным объектам Saudi Aramco Абкаик и Хурайс, а также многочисленные атаки йеменских хоуситов на саудовские города и инфраструктуру.  Внутри США развитие альтернативных источников энергии и увеличение добычи сланцевой нефти также способствовали снижению общей экономической и политической чувствительности Соединенных Штатов к  нефтяной безопасности Саудовской Аравии.

Как полагают американские аналитики, администрация Байдена будет более открыто критиковать руководство наследного принца Мухаммеда бен Сальмана, а также любую внутреннюю и внешнюю политику королевства, которая, по-видимому, подрывает американский взгляд на права человека. Но отчасти благодаря экономическому влиянию Саудовской Аравии в Соединенных Штатах, Эр-Рияд вряд ли почувствует необходимость реагировать на это серьезными политическими изменениями, выходящими за рамки символического умиротворения. Поскольку Соединенные Штаты калибруют свою политику, они вряд ли будут рисковать своими все еще значительными экономическими и стратегическими связями с Саудовской Аравией, пытаясь выйти за рамки риторического и дипломатического давления на КСА, чтобы изменить его поведение. В 2015 году Министерство торговли США подсчитало, что 165 000 американских рабочих мест были созданы за счет экспорта в Саудовскую Аравию. В 2019 году прямые иностранные инвестиции Саудовской Аравии в Соединенные Штаты составили 13,2 млрд долларов, а в принадлежащих королевству компаниях работало 8500 человек. Государственный инвестиционный фонд Саудовской Аравии также имеет около  12,8 млрд долларов в американских акциях по состоянию на февраль 2021 года. Опираясь на растущую националистическую внутреннюю базу, Саудовская Аравия будет открыта для изменения некоторых направлений политики и участия в символических уступках по таким вопросам, как права человека, но не будет позволять внешнему давлению определять ее общую политическую повестку дня. Внутренняя политика Саудовской Аравии устойчива к внешнему давлению, у нее нет истории переворотов и выборов, которыми могли бы манипулировать внешние силы. Тесная племенная и семейная структура королевства исторически затрудняла вторжение чужаков в страну. Растущая волна саудовского национализма также сделала рядовых саудовцев более скептически настроенными по отношению к иностранному влиянию. Согласимся: речь идет не о сломе существующей политической архитектуры КСА, а о ее персональной настройке. Устаивать «революции» в стране, которая является  одним из главных игроков на сырьевом мировом рынке и традиционным региональном противовесом Ирану, никто в Вашингтоне не собирается.   Но при этом возросшая напряженность в двусторонних отношениях очевидно  ослабит настроения инвесторов и коммерсантов в отношении Саудовской Аравии, вызванные опасениями, что королевство может оказаться втянутым в очередное расследование по вопросу  нарушения прав человека, что еще больше обострит его связи с Вашингтоном и Западом в более широком смысле. И Байден, и Конгресс США имеют право принимать меры против Саудовской Аравии в связи с любыми новыми нарушениями прав человека или подавлением инакомыслия в королевстве — и то, и другое остается возможным, учитывая, что саудовские активисты теперь чувствуют себя более смелыми в  публичной критике  свое  правительства после  освобождения ряда  высокопоставленных диссидентов в попытке Эр-Рияда улучшить свои показатели в области прав человека. План Саудовской Аравии Vision 2030 частично опирается на иностранные инвестиции, чтобы помочь достичь целей развития в области туризма, строительства, производства и других схем диверсификации [IPO Saudi Aramco достигнет своей цели капитализации в этом году, но не сможет финансировать Vision 2030]. Прямые иностранные инвестиции (ПИИ) в Саудовскую Аравию сдерживаются сохраняющимися репутационными рисками для некоторых компаний, которые убийство Хашогги только усугубило. В 2019 году Саудовская Аравия не смогла достичь своей цели по ПИИ в размере 10 млрд долларов, достигнув в этом году 4,6 млрд долларов, несмотря на повышение рейтинга королевства в отчете Всемирного банка за 2020 г. о легкости ведения бизнеса. Возможное восхождение на престол наследного принца Мухаммеда бен Сальмана также может обострить напряженность в отношениях с Вашингтоном, особенно если его правление приведет к возвращению Саудовской Аравии к высокорискованному поведению внутри страны и за рубежом. Король Сальман и его близкие сторонники служили сдерживающим фактором для некоторых действий и политики наследного принца Мухаммеда бен Сальмана, несмотря на то, что именно он управлял большей частью повседневных дел королевства. Но королю 85 лет, и, как сообщается, у него слабое здоровье. И хотя ходят слухи о связанных с престолонаследием трениях внутри правящей семьи, в настоящее время там нет четкой поддержки для спорного наследного принца. В этом собственно и суть происходящего – действия Вашингтона в рамках его личной компрометации имеют целью такого сценария престолонаследия не допустить. Это, прежде всего, сигнал всем внутренним оппонентам наследного принца в королевской семье и бизнесе.