Продолжаем разбирать книгу главного мозгового центра Турции – Фонда политических, экономических и социальных исследований Турции под заголовком «Большая стратегия Турции». Перед собой мы видим попытку осмысления новой роли Турции на фоне того, как это положение стало все более отчетливо проявляться, как минимум, в регионе её нахождения. Речь, разумеется, идет о событиях в Нагорном Карабахе. Можно, по-разному, оценивать тот практический выход, который получила Россия из произошедшего. Но Турция, явным образом, получила свою порцию выигрыша.
Предыдущая, девятая часть нашей публикации доступна на сайте ИБВ по ссылке: http://www.iimes.ru/?p=74741.
Напомним, что нами рассматривается третья часть книги, которая озаглавлена как «Переосмысление внешней политики и политики безопасности Турции» и состоит из следующих разделов: «Внешняя политика Турции и уравнение безопасности», «Большая стратегия Турции», «Устойчивая стабильность», «Стратегическая автономия», «Стратегическая гибкость» и «Военная мощь и стратегия».
Продолжаем рассматривать первый раздел Части 3 книги под заголовком: «Внешняя политика Турции и уравнение безопасности». Напомним, что мы рассмотрели вопросы, связанные с внутренней обстановкой в Турции, а также ситуацию в окружающем Турцию регионе, чтобы далее прийти к глобальному измерению.
Главным же заключением, которое можно сделать по итогам предыдущих двух подразделов, является то, что турецкое руководство пытается, насколько это возможно, уходить в сторону от риторики национального государства в направлении риторики цивилизационного государства. Совершенно неудивительно, что при этом к жизни вызываются такие термины как «жизненное пространство» страны со всей сопутствующей ему подоплекой. Речь, разумеется, идет о том, что, с некоторой степенью условности, можно назвать «постосманским» (по аналогии с «постсоветским» — И.С.) пространством. С той лишь поправкой, что современные турецкие интересы нередко далеко выходят за границы бывшей Османской империи, даже в период её нахождения на пике своего могущества. Сегодняшняя Турция проводит активную политику на всех континентах – от Америки до Австралии.
Следующий раздел книги озаглавлен как «плоскость глобальной политики».
Причем, начинается этот раздел с характерного заявления о том, что, если смотреть чисто в историческом разрезе, то нельзя сказать о том, что у Турции была своя глобальная повестка. Но, как подчеркивается авторами издания, это не значит того, что на Турцию не оказывает влияния глобальная повестка, что Турция не хочет / не пытается оказывать влияние на глобальную повестку или же того, что Турция не хотела бы координироваться с глобальной повесткой. При этом, разумеется, каждая страна находится в поиске путей обеспечения своей автономности.
По причине последнего, во внешней политике Турции и политике страны в сфере безопасности наличествует три элемента. Первый – эта та роль, которую в политике Турции играют систематические изменения, трансформации и разломы. Второй – это то влияние, которое оказывается на регион нахождения Турции со стороны держав, строящих свои стратегические расчеты. Третье – это то влияние, которое оказывает сама Турция, позиционируя себя тем или иным образом во внешней политике. Разумеется, между всеми этими тремя элементами прослеживается тесная взаимосвязь и взаимовлияние.
На протяжении последних двух десятков лет, в регионе проживания Турции происходит процесс изменений. Этот процесс приводит к «волнам» вокруг Турции. Немедленно после окончания Холодной войны, как отмечается авторами, был запущен процесс фрагментации глобальной геополитики, в результате чего реальностью стала новая политическая география. В итоге, в региональном разрезе, можно говорить о том, что и сама Турция себя начала по-другому, чем прежде, позиционировать. Впрочем, как указывается авторами, отрезок времени с 1993 по 2002 г. так и не сопровождался необходимыми трансформациями со стороны самой Турции. Страна, в большей мере, адаптировалась к происходящим переменам. Как пишут авторы, этот период времени прошел не слишком продуктивно. Главной причиной тому стала политическая и экономическая нестабильность в стране. Кроме того, на первый план вышли также, самым серьезным образом, и вопросы безопасности страны (речь, разумеется, идет о борьбе Турции с Рабочей партией Курдистана, признанной в стране террористической организацией – И.С.).
11 сентября 2001 года стало поворотной точкой, за которой изменилась глобальная и региональная политика США. Результатом стало вторжение американцев в Афганистан и в Ирак, что привело, как указывается авторами, к изменению региональной расстановки сил. В частности, регион Ближнего Востока вступил в период однополярного американского влияния. Однако, итогом американских действий стало то, что из системы уравнений в регионе выпал Ирак, что было расценено Ираном в качестве возможности по наращиванию своего влияния. В итоге, изменился и сам характер конкуренции в регионе.
Этот процесс сопровождался ещё и тем, что Турция приступила к своему глобальному перепозиционированию.
Страна, как указывается авторами пыталась увязать свою новую консолидированную внешнюю политику и те изменения в глобальном масштабе, которые начали происходить. Этот период сопровождался тем, что наблюдались изменения в «силовом статусе» Турции. В этот период времени, можно говорить и о том, что у Турции наблюдался наиболее цельный и «охватный» взгляд на свою глобальную внешнюю политику. Тогда же Турция была избрана в качестве (непостоянного) члена СБ ООН и, в значительной мере, диверсифицировала свою внешнюю политику.
Важнейшим аспектом новой внешней политики Турции, принятой с её стороны на вооружение, стала экономика, как внешнеполитический драйвер. Турция резко активизировала свои экономические усилия на новых для себя направлениях, включая Латинскую Америку, Африку и Азию.
От себя заметим, что открытие турецкой стороной новых для себя направлений совпало с тем, что в Турции сработал подход по построению экспортно-ориентированной экономики. Более того, возникло огромное количество компаний среднего и малого бизнеса, которые не просто не проявляли страха перед внешнеторговой деятельностью, но и активно шли за пределы Турции. Иными словами, возникла критическая масса турецких компаний, готовых следовать в русле новой политики, которая своей целью поставила открытие новых экспортных направлений. На самом деле, это совпало с ещё одним моментом: в Турции существует дух предпринимательства и предприимчивости. Создание компании – это то, что пробуют в жизни если не все, то очень и очень многие. Это все накладывается и на то, что Турция на протяжении столетий была перекрестком цивилизаций, находилась на торговых путях и, выражаясь современным языком, внешнеторговая деятельность для нее не является привилегией крупного бизнеса – ею могут и должны заниматься все. Кстати, к этой же категории относится и способность турок к изучению иностранных языков – в наличие которой может убедиться любой турист, путешествующий по стране. Это также — от привычки ко взаимодействию с людьми разных культур.
Приведем лишь две цифры из недавнего выступления президента Реджепа Тайипа Эрдогана, когда он говорил про 2020-й год, как один из труднейших в турецкой / мировой истории. Так вот, в 2020-м году в Турции было создано свыше 100 тыс. новых компаний, а закрылось около 16 тыс. компаний. Иными словами, налицо – большой плюс в строке прибывших и убывших представителей бизнеса. При том, что год действительно стал для страны тяжелейшим ударом. Однако, тем не менее, люди продолжали «вертеться», пытаясь «протолкнуться» через неблагоприятные для себя условия.
И ещё одна тема из того же самого выступления: президент Реджеп Тайип Эрдоган говорил о том, что коронавирус может стать для страны не только кризисом, но исторической возможностью, которая кардинально изменит все расклады. Речь идет о двух вещах – о глобальных производственных цепочках поставок и о логистических маршрутах поставки товаров. Даже недавний затор в Суэцком канале турки сразу попытались обратить себе на пользу, заявив о том, что у них есть выигрышные варианты, которые они готовы предложить в альтернативу. Это – опять же к вопросу о том, что любая (!) возможность немедленно рассматривается с той точки зрения, как её можно обыграть и что можно предложить с тем, чтобы получить для себя бонусы.
Остается только позавидовать турецкой предприимчивости, но надо четко понимать, что турецкая стратегия годится только для Турции. Также, как и китайская стратегия годится только для Китая и так далее. Простым копированием трансфер модели невозможен. В частности, в России ещё только формируется предпринимательский класс. Малый и средний бизнес слабы. Внешнеэкономическая деятельность на протяжении долгих лет была уделом государственных компаний и воспринимается в качестве очень сложной темы, неподъемной при ограниченных бюджетах небольших компаний. Российская экономика, за исключением отдельных отраслей не является экспортно-ориентированной. «Те самые отрасли» держат государственные корпорации, просто по определению (энергоносители, прочие природные ресурсы, а также вооружения – И.С.)».
До тех пор, пока Россия не достигнет в этом вопросе некой критической массы, говорить о какой-то серьезной экспансии за рубеж и соревновании с турками лишено всяческого смысла.
На «рой» турецких компаний малого и среднего бизнеса Россия может ответить лишь только отдельными «выпадами» крупных российских корпораций. Однако, для полной ясности, заметим то, что, по понятным причинам, те и другие компании существуют в разных реальностях и прямо между собой не конкурируют. Другой вопрос, что постепенно начинают возникать и турецкие крупные корпорации, которые грозят конкуренцией отечественным производителям. Допустим, из сферы оборонно-промышленного комплекса где Турция растит сначала региональных, а потом уже и глобальных игроков. Просто напомним читателям о недавнем заявлении главы Управления оборонной промышленности (SSB) Турции Исмаила Демира о том, что в ближайшие годы турецкий оборонно-промышленный комплекс планирует нарастить объем своих поставок за рубеж с 2 до 10 млрд долл., а это – уже показатель, который делает Турцию игроком высшей лиги, в которую входит и Россия. Разумеется, можно сказать, что эта цель – недостижима, однако, как говорится, «дорогу осилит идущий». А турки идет и очень настойчиво.
Иными словами, мы приходим к важной мысли о том, что наблюдается два встречных процесса: турецкий бизнес – тяжелеет, перерождаясь из компаний малого и среднего бизнеса в «средневесов и тяжеловесов». В определенной степени, то же самое происходит и в российском бизнесе. Российский бизнес постепенно диверсифицируется, появляются игроки малого и среднего бизнеса. И вот когда между российским и турецким бизнесами возникнут пересечения, тогда уже можно будет говорить о прямой конкуренции между ними.
Опять же, продолжая тему «Большой стратегии» Турции и её конкуренции с Россией, следует отметить одну простую вещь. Как заявил в ходе недавней конференции в московском Институте мировых цивилизаций один из докладчиков, занимающих официальный пост на ниве российско-турецких отношений, большой проблемой является то, что у России отсутствует стратегия, как таковая, на турецком направлении. И выработка этой стратегии является вызовом для отечественного научного сообщества.
Здесь позволим себе согласившись с первым, не согласиться со вторым. Научное сообщество отечественных международников, востоковедов и тюркологов, в значительной мере, сейчас находится в весьма специфическом положении.
Его можно сформулировать следующим образом: так сложились обстоятельства и характер российско-турецких отношений, что Турция и её президент Реджеп Тайип Эрдоган стали одними из главных ньюсмейкеров в России, причем, строго со знаком «минус».
«Вековое пробуждение тюрок» и идея «построения Великого Турана» — это те лозунги, которые заставляют отечественных зрителей навострить «уши» и воспринимать все, что следует за ним. Написание материалов на соответствующие темы моментально вызывает «лайки», «репосты», «комментарии» и прочие формы социального одобрения, которые поднимают рейтинг автора. При этом, заметим, что вовсе не обязательно и писать какую-то «крутую» аналитику. Достаточно лозунга и нескольких цитат.
Мы не раз уже высказывались на эту тему, что обилие подобных материалов и высказываний от известных людей конкретно вредит российско-турецким отношениям и отвлекает дипломатом от решения подлинно насущных вопросов.
Однако, есть и ещё один аспект – люди, которые обучались как эксперты-тюркологи и могли бы вносить вклад в осмысление текущей ситуации увлечены погоней за рейтингами. То есть, растрачивается их интеллектуальный ресурс, которые уместнее было бы применить не для постановки диагноза, который является, заметим, самоочевидным, а для того, чтобы заниматься поиском решений. Которых вплоть до настоящего времени не предложено. При том, что и российско-турецкие отношения не являются уж столь однозначными и, если говорить о конкуренции между Россией и Турцией, у нашей страны действительно есть целый ряд серьезных козырей. Однако, складывается полное ощущение, что внимание обращено в сторону Турции и её действий, а не в сторону того, что Россия может и должна конкретно делать. Тем более, что нынешний период времени – пандемия коронавируса – действительно ускоряет процесс перемен в мире и открывает новые возможности.
Проиллюстрируем это на простом примере:
По мере того, как жителям ряда зарубежных государств все больше надоедает ждать в очередях на вакцинацию и имеющиеся в распоряжении вакцины вызывают вопросы, о вакцинном туризме в Россию говорят все чаще и чаще. Накануне в самой тиражной газете Турции Hürriyet написали о том, что турецким туроператором предлагаются пакетные туры в Москву по цене 1099 евро, которые включают две короткие поездки в Москву с вакцинацией с интервалом в три недели.
В сюжете на CNN Türk эта новость с утра была прокомментирована в том духе, что «все – хорошо, что не нарушает турецкий закон», но «это, все же, – бутиковое решение, которое не всем по карману». То есть, пока во всяком случае, не массовая история.
А почему не массовая история? И почему о ней говорят не у нас?
Мы же боремся за «обратный туризм», чтобы ехали к нам. Прививочный туризм – это одно из конкурентных преимуществ России, который может привлечь в нашу страну множество иностранцев в этом и последующем годах. Только следует сделать не «бутиковую», а нормальную массовую историю. Поедут и из Турции, в том числе. Поедут и европейцы, следующие на летний отдых в Турцию транзитом через Россию (как вариант – одна вакцина на пути туда, вторая – на пути обратном).
Все повторяют как мантру, про то, что там, где кризис, там и возможность. Только мало кому выпадает шанс ею воспользоваться. Ну так вот он – шанс, причем шанс организовать к себе такой поток, который не снился и в ходе проведения Чемпионата мира по футболу. И такие темы должны реально быть частью российской стратегии.