«Бригады Хайдара аль-Карара» (HKB)
Одно из самых видных иранских прокси в Сирии состоит из отколовшейся фракции иракских ААХ и LAFA, известное как «Бригады Хайдара аль-Карара» (HKB), но его члены часто работают параллельно с AAХ. HKB возглавлял Акрам аль-Каби, который командует ополчением из сирийского города Алеппо. В 2014 году эта фракция была сформирована в результате раскола LAFA. HKB является примером алгоритма создания низовых групп на базе успешной модели «Хизбаллы» со связями с шиитской общиной и формированию значимой местной лояльности среди членов общины.
«Лива Фатимиюн» (LF)
«Лива Фатимийюн» (LF) или «Фатимийюн лашгар (корпус на персидском языке)» официально основан в 2014 году. В Афганистане эта группировка известна как «Хизбалла Афганистан» и афганское шиитское ополчение, организованное Тегераном для борьбы в Афганистане. Некоторые иранские СМИ предположили, что основная часть LF состоит из шиитской ополченческой группировки «Армия Мухаммеда», действовавшей во время советского присутствия в Афганистане и когда-то использовавшейся против талибов вплоть до падения этого режима после вторжения США. LF включает в себя бригаду «Абузар», которая представляет собой всеафганское шиитское ополчение, добровольно поддержавшее Тегеран во время ирано-иракской войны. Из-за наличия большого опыта ведения боевых действий в горных районах бригада «Абузар» была размещена в горных районах на северо-западе Ирана во время войны с Ираком. Бойцы LF часто использовались для участия в многочисленных проасадовских наступлениях наряду с иранскими, иракскими и ливанскими прокси. Подразделениями LF командуют офицеры КСИР. Иранские вербовщики для LF обычно являются членами ополчения иранского «Басидж». Были также задокументированы случаи участия LF в боевых действиях в Хомсе, Алеппо. Сообщалось, что LF вербовала в свои ряды детей-солдат в возрасте 14 лет из Афганистана. С точки зрения вербовки новых рекрутов материальные стимулы играют приоритетную роль. Бойцы LF в Сирии получают ежемесячную зарплату в размере 300-500 долларов плюс иранский вид на жительство для тех афганских боевиков, которые возвращаются из Сирии. Многие из афганцев имеют очень малое представление о том, почему они сражаются в Сирии. Существует мало доказательств того, что афганские боевики намеревались продвигать иранскую идеологию или доктрину вилайет-э-факих. Что касается подготовки, то афганским бойцам было предоставлено от двух до четырех недель базовой пехотной подготовки, проводимой офицерами КСИР в одном из девяти иранских учебных лагерей, выявленных американской разведкой. Большинство бойцов LF используются как простая пехота, а не специализированные силы, но некоторые получают дополнительную подготовку, чтобы они могли действовать в поддержку танковых экипажей. Сообщения из Сирии свидетельствуют о том, что более подготовленные члены LF эксплуатировали различные виды тяжелого вооружения российского производства, включая артиллерийские орудия, бронетранспортеры, противотанковые ракеты, и неоднократно бойцы LF использовали современные российские танки Т-90. LF, как одно из крупнейших проправительственных ополчений в Сирии, внесла значительный вклад в оказание помощи сирийским войскам в боевых действиях против антиасадовских сил и потеряло 2000 убитых и 8000 раненых с момента его создания. Иран начал сокращать численность LF после того, как он заявил о победе против ИГ.
«Лива Зайнабийюн» (LZ)
«Лива Зайнабиюн» состоит в основном из пакистанских шиитов из района Куррум и белуджских районов Пакистана и Ирана. Название подразделения относится к почитаемой шиитской святыне Зайнаб в Пакистане. Некоторые сообщения указывают на то, что LZ вышло из «Лива Фатимийюн» по мере того, как все большее число пакистанских шиитов постоянно присоединялось к борьбе. Точная численность подразделения неизвестна, но приблизительно составляет около 2000 человек. Официальные иранские источники, со своей стороны, утверждают, что в ходе боевых действий было убито 2000 членов LZ и еще 8000 было ранено, и что LZ может быстро нарастить свою численность до 5000 человек, когда это необходимо. В то время как LZ чаще всего использовалось в районе Дамаска, Алеппо и Идлиба, его силы также были замечены в Абу-Камале и Дераа. Когда это необходимо LZ обеспечивает контроль Ирана вдоль южного сухопутного маршрута и ключевых городских районов. Что еще более важно, LZ представляет собой еще один пример того, как Иран передает на аутсорсинг расходы на свою стратегию прямого сдерживания опосредованным группам, чтобы свести к минимуму политические последствия для своего собственного населения.
Оценка принцпа «Разделяй и властвуй» и его уязвимости в Сирии
С сирийским населением, содержащим слишком мало местных шиитов, и режимом алавитов, который находится у власти, маловероятно, что Иран сможет эффективно реализовать принцип «Разделяй и властвуй» в Сирии. Вместо этого Тегеран, похоже, готов сохранить влияние в Сирии на основе импортированных шиитов, которые будут постоянно полагаться на иранскую поддержку, поскольку у них нет оснований для социальной поддержки среди сирийского населения. С этими доверенными лицами Иран, вероятно, сможет сохранить стратегию делегирования своего влияния. Афганские и пакистанские шииты расселяются вдоль ключевых наземных маршрутов и сообщение между иракской и ливанской границами позволит Ирану утвердить свое влияние на ключевых территориях, независимо от того, что произойдет с режимом Асада. Если Сирия расколется, иранские прокси в разных регионах страны продолжат предлагать, при необходимости, свою вооруженную поддержку. Однако эти прокси со временем могут стать источником социальных трений, которые при будущих сценариях конфликтов могут быть вытеснены из ключевых регионов, если окружающее население приобретет достаточный военный потенциал. Тем временем Иран будет продолжать поддерживать расселение своих прокси и оказывать влияние на приграничные районы через «Хизбаллу» в Ливане и «Аль-Хашд аш-Шааби» в Ираке.
В большинстве групп, поддерживаемых Ираном, есть две существенные тенденции. Во-первых, поддерживаемые Ираном группировки последовательно сохраняли свою четкую групповую идентичность; и, во-вторых, они оставались вне структуры сирийского командования и управления даже во время службы в основных подразделениях САА. Вместо партнерства Иран стремится преобразовать Сирию в состояние клиента. Без доверенных лиц Ирана и поддержки КСИР Башар Асад не смог бы остаться у власти. Удерживая своих рокси на месте, Иран получает рычаги влияния на режим Асада и контролирует наземные линии связи к Средиземному морю. Однако без прямой поддержки режима Асада основным доверенным лицам Ирана, вероятно, потребуется значительная военная поддержка для сохранения своих позиций вдоль ключевых маршрутов с Ливаном. По этим причинам влияние Ирана в Сирии более опасно, чем многие думают.
Тип шиитской идентичности
Алавитский режим, хотя официально и подпадает под шиитскую ветвь ислама, является частью крайне изолированного сообщества, которое пришло к власти на основе платформы светского арабского национализма. Его выживание основано не на подкреплении религиозной идентичности, а на консолидации поддержки среди христианских, друзских и светских общин. Хотя в Сирии есть и шииты-двунадесятники, но их число невелико и не может генерировать достаточную массу для достижения политического эффекта. Алавиты имеют очень специфическую интерпретацию ислама и включают в себя практики, которые иранский режим в противном случае счел бы еретическими. Поэтому режим Асада не заинтересован в поддержке доктрины вилайет-э-факих, несмотря на большую степень иранской поддержки, которую он получил. В течение почти десяти лет Сирия воплощала концепцию дилеммы внутренней безопасности между вооруженными группировками. Хотя динамика конфликта явно благоприятствует режиму Асада, Иран и Россия в это время все еще активно конфликтуют между собой. В настоящее время существует конфликт между: суннитскими джихадистами, поддерживаемые Турцией и режимом Асада на одном фронте, и курдскими сепаратистами на втором; курдскими сепаратистами и ИГ; режимом Асада и курдскими сепаратистами; режимом Асада и ИГ. Эти конфликты, скорее всего, продлятся еще как минимум год, что обеспечит основу для продолжения косвенной положительной динамики в Сирии и пойдет на пользу Дамаска. Хотя правительство официально восстановило контроль над бОльшей частью оставшегося сирийского населения, оно сделало это только при поддержке иранских вооруженных прокси-групп, российских ВКС и ЧВК, а также служб безопасности режима Асада. До тех пор, пока суннитские джихадисты и курдские сепаратисты продолжают получать внешнюю поддержку, они все равно смогут противостоять режиму Асада. Если эта поддержка прекратится, режим Асада вернет себе всю страну. Однако режим Асад сильно ослаблен этим опытом, и он, вероятно, будет нуждаться в постоянной поддержке иранского патронажа и опосредованной поддержки для подавления будущих восстаний. Несмотря на успехи Ирана в Сирии, тот факт, что проиранские прокси сохранили свою четкую групповую идентичность, может помешать попыткам режима Асада расформировать эти местные группы с региональной идентичностью и симпатиями. В этой связи стратегия Дамаска находится в противоречии со стратегией Ирана, который постоянно стремится создать сеть группировок, лояльных себе. Между тем, самая большая уязвимость Ирана заключается в том, что он полагаются на некоренное население для управления своими доверенными лицами, и они связаны с непопулярным режимом меньшинства с совершенно другими взглядами на теологию. Можно сделать вывод, что пока Сирия и Иран сегодня пользуются преимуществами своего альянса, режим в Дамаске может в конце концов устать от военизированного вмешательства Тегерана и начнет балансировать против прокси-групп, если их общий враг будет побежден. Если это произойдет, Иран будет иметь мало поддержки со стороны сирийского населения, полагаясь только на некоренные прокси-силы. Рассматривая сирийский конфликт с точки зрения Ирана, то очевидно, что по мере того как Асад обретет стабильность, его потребность в иранской поддержке будет ослабевать, но иранским политикам нужно, чтобы Сирия оставалась жизнеспособными воротами в Ливан и Ирак. С режимом Асада Иран, вероятно, сможет принять стратегию вмешательства в отношения между спонсорами на определенный период времени, но этот фактор может ослабнуть, если режим Асада сможет генерировать больше независимость , благодаря поддержке второго спонсора, такого как Россия. Между тем, члены ливанской «Хизбаллы» и афганские/пакистанские боевики, скорее всего, вступят в союз с Ираном, чтобы сохранить свой плацдарм в стране, что позволит ему сохранить свою стратегию делегирования через этих доверенных лиц. Продвигаясь вперед, Иран, скорее всего, будет использовать рычаги влияния в Сирии через посреднические силы, которые они разместили в стране. Если Иран больше не сможет поддерживать эти опосредованные силы, их присутствие в стране уменьшится. Опосредованная стратегия Ирана в Сирии также демонстрирует его контрольный подход к опосредованному развитию, но по-другому, чем в Ираке. Имея слишком мало местных шиитов, Иран импортировал сторонников из других прокси и постоянно расширял свою сеть. Важно отметить, что использование иностранных шиитов в качестве доверенных лиц в Сирии указывает на более широкую стратегию использования их в качестве своего рода Иностранного легиона для важных геостратегических инициатив. Уже есть сообщения о найме LF в Йемене, хотя, возможно, и в небольшом количестве. Однако эта стратегия может повторяется в других местах, что приводит к появлению новых доверенных лиц в будущем, поскольку Иран стремится минимизировать давление на свое собственное внутреннее население. Например, у движения хоуситов («Ансар Аллах») в Йемене и Ирана мало пересекающихся интересов. Движение хоуситов — это преимущественно йеменский политический феномен, который использует племенную политику, деловые интересы, интересы элиты, что оказывает влияние на различные фракции больше, чем шиизм, и его укрепление является частью более широкой истории политического конфликта внутри раздробленного государства. Будучи этническим персидским правительством, Иран не имеет давних связей с арабским йеменским населением или его политическим истеблишментом. С точки зрения Принципала-Агента, этно-религиозный фундамент для превращения хоуситов в надежного посредника не годится для Ирана. До тех пор, пока в Йемене идет активный конфликт, иранское оружие и обучение представляют ценность для хоуситов. В условиях мира движение хоуситов в качестве спонсируемого агента может принять решение о существенном разрыве отношений, поскольку внутренняя и международная политика предоставляют новые альтернативы. Что еще более важно, движение хоуситов смогло заручиться определенной поддержкой населения, политически разочарованного режимом, управляемым элитой и официально признанным международным сообществом. В контекст, в котором конфликт стихает, расколы внутри общины зейдитов и среди других групп недовольного населения может всплыть на поверхность, что уменьшить иранское влияние. Хотя в йеменском обществе существует много причин для стресов и напряжений, существует пять критических угроз, имеющих отношение к вмешательству Ирана. Во-первых, что касается движения хоуситов, то в течение десятилетий среди зейдитов существовало мнение, что система верований и идентичность подвергаются нападкам как со стороны светского государства, так и со стороны ваххабитского прозелитизма. Во-вторых, как нео-патримониальный режим, президент А.А.Салех всегда рассматривал поддержание режима в качестве основной цели, когда ему угрожали многочисленные социальные движения с 2000 года. В-третьих, провинции, связанные с бывшим НДРЙ на юге страны, долгое время чувствовали себя маргинализированными режимом Салеха и теперь рассматривают северное движение зейдитов-хоуситов как посягательство на их ресурсы и общество. Следовательно, они реанимировали призывы к независимости через Южный переходный совет (ЮПС). В-четвертых, у молодежи Йемена есть претензии, которые расходятся как с движением хоуситов, ЮПС, так и с бывшими режимными элитами. Их проблемы, социальная масса и способность привлечь сторонников во всех социальных слоях были существенными для свержения режима Салеха. Наконец, и в связи со всем вышесказанным Саудовская Аравия признает, что Йемен является потенциальным вектором угрозы по целому ряду причин и на протяжении десятилетий неуклонно вовлекает в свою деятельность как государственный, так и религиозный секторы. Успехи, достигнутые как демократическими активистами, так и движением хоуситов, представляют особую угрозу для КСА. От себя заметим, что эти оценки американских аналитиков очень условны. Главная ошибка – зейдиты (и бывший имам, и Салех, и хоуситы) всегда правили на севере Йемена и всегда будут править. Никаких серьезных разногласий у тех же хоуситов с южнойеменцами не существует, если не считать споров за одну йеменскую провинцию. Никакой «самостоятельной молодежи» в Йемен не было и нет: есть финансируемые Катаром или КСА группы, которые решают таким образом свои собственные вопросы влияния. Поддержка же иранцами хоуситов в данном случае полностью укладывается в тему «рассеянного сопротивления» в «мягком подбрюшье» своего главного регионального противника в лице КСА и более ничем. И эта иранская поддержка полностью устраивает хоуситов, что и обуславливает долгосрочность этого альянса.