Местные выборы в Алжире как отражение кризиса политической системы

Главным итогом состоявшихся 27 ноября текущего года местных выборов в Алжире стало дальнейшее снижение доверия к «старым» политическим партиям и прорыв «независимых» кандидатов.

Традиционные «партии власти» в лице Фронта национального освобождения (ФНО) и RND (Национальное движение за демократию) сохранили первые позиции (5978 и 4584 мест соответственно), но заметно их ослабили по сравнению с выборами 2017 года, в совокупности лишившись более 10 % депутатских мандатов. Причем в одной из важнейших вилай – Оране – ФНО впервые с 2002 года лишился своего доминирования.

Причем списки «независимых», занимающих третье место, лишь совсем немного уступают RND (4430 мест). Так, они победили в ряде важных районов страны, включая Эль-Милию, Тиарет и особенно Константину, где ранее сильные позиции были у проберберского Союза социалистических сил (FFS), в столице, где «независимым» также удалось отобрать немало мест в том числе у традиционных «партий власти», причем в таких важных муниципалитетах как Алжир-центр, Касба и Айн-Бениан.

На четвертом месте находится Фронт эль-Мустакбаль, умеренно поддерживающий существующий в стране политический режим, но выступающий за его коренное реформирование, с 3362 местами.

При этом явка избирателей составила 36.58% в общинных народных собраниях (коммун) и 34.76% в народных собраниях провинций (вилай).

Заметим, что оппозиция традиционно обвиняет власти страны в подтасовках и вбросах. Наглядным свидетельством том служит по ее данным тот факт, что на 16.00 по местному времени, когда обычно абсолютное большинство алжирцев успевают подать свой голос, в стране проголосовали лишь около 25% избирателей. И в этот момент неожиданно наблюдается повышенная и нетипичная для Алжира вечерняя «явка», по факту, как уверяет оппозиция, означающая осуществление вброса бюллетеней в пользу «партий власти».

Не случайно по мнению оппозиционеров в данном случае и то, что президент Независимого национального избирательного органа или комиссии (ANIE) Мухаммед Шарфи официально объявил о предварительных результатах местных выборов 27 ноября лишь спустя три дня, тогда как их ожидали в первый день после данного голосования.

И, стало быть, по мнению оппозиционеров, ее работники все эти дни занимались «политическим шулерством», в попытке «набросить своим партиям побольше голосов да так, чтобы это было менее заметно».

Также противники существующего политического режима указывают, что, как и при проведении парламентских выборов в июне текущего года эти местные выборы также проводились досрочно.

Зачем было торопиться с их проведением, когда, по мнению оппозиционеров, можно было подождать в том и другом случае всего год и осуществить задуманное в намеченный срок?

По их мнению, это необходимо, чтобы «обмануть избирателя», жизнь которого вследствие задуманных властями преобразований, включая отмену государственных субсидий на продукты питания, может в самом ближайшем будущем заметно ухудшиться. Соответствующими при таком раскладе были бы и результаты выборов.

И, наконец, в подтверждение своей версии они указывают, что целый ряд оппозиционных партий, например, представители исламистского «Движения общества за мир» (MSP) и другие испытывали большие проблемы с регистрацией своих кандидатов, которых власти, по их данным, не хотели вносить в предвыборные списки по самым разным надуманным моментам.

При этом главным проигравшим на выборах 27 ноября можно считать левый проберберский Фронт социалистических сил (FFS), позиционирующий себя «старейшей оппозиционной партией», который утратил более 15% депутатских мандатов и даже не смог полноценно сохранить лидирующие позиции в своей традиционной вотчине, национальных берберских районах, где его кандидатов сильно потеснили не только «независимые» кандидаты, но и в некоторых случаях даже «легальные исламисты» из MSP, в том числе маскирующиеся под «независимых».

Что же произошло на выборах 27 ноября? Заметим, что сами представители власти фактически и допустили создание независимых списков. Участием в них они заманивали молодежь и представителей «гражданского общества» в политическую жизнь, чтобы добиться большей явки и, стало быть, одобрения своих политических проектов.

Именно за счет их выдвижения во многом и произошло снижение результатов всех «традиционных» партий, включая и FFS. Заметим, что он получил большинство лишь в 18 муниципалитетах по сравнению с 21 на выборах 2017 года.

Причем даже в наиболее верных ему провинциях Кабилии вроде Тизи-Узу и Беджайи представительство FFS заметно сократилось и он там не имеет абсолютного контроля для безоговорочного проведения в жизнь своих инициатив, а в Бумердесе он и вовсе не получил депутатских мест.

Таким образом, наблюдается явная эрозия устоявшейся политической системы, причем прежние партийные институты теперь уже явно не выражают мнения избирателей. В результате тот же FFS рискует превратиться не просто в региональную партию, но даже и утратить в целом неофициальный статус «берберской организации», выражающей мнение прежде всего представителей национальных меньшинств.

Однако как известно, политический вакуум всегда кем-то заполняется. В данном случае, преимущественно независимыми кандидатами, в том числе исламистами, с которыми, вероятно, будет гораздо сложнее в будущем вести диалог.

Заметим, что они в том числе критиковали руководство FFS за «игры в оппозицию» и одновременную попытку разделить с действующим политическим режимом власть. И действительно, это политическое объединение традиционно занимало в отношении алжирского правящего режима «половинчатую» позицию. С одной стороны, оно действительно заявляло о своей оппозиционности властям, периодически демонстрируя свое несогласие с теми или иными их действиями, и подтверждая это зачастую отказами участвовать в выборных компаниях.

Впрочем, на следующие выборы FFS обычно снижал оппозиционный градус и занимал свои привычные места в национальном парламенте, невзирая на то, что по мнению многих берберов-активистов, декларации власти относительно соблюдения их автономных прав так и оставались просто словами. Это касается продолжения «ползучей арабизации» и подготовки к «ликвидации властями социального сектора» (то есть государственных субсидий).

Не случайно, что даже часть его бывших активистов перешла в «независимые» кандидаты, обещая более активно отстаивать «интересы амазигов».

Еще одним неприятным моментом стал рост результатов на местных выборах партий легальных исламистов, особенно MSP и «Эль-Бина».

Заметим, что по своим результатам первые заняли скромное 5-е место, но зато в ряде вилай, в частности, на востоке страны, они вместе с другими исламистами получили серьезное влияние. И если суммировать их общий реальный результат, они способны выйти на второе место, потеснив RND.

Например, в провинции Бордж Бу-Арреридж они доминируют в том числе за счет успеха их ставленников в списках «независимых» с 19 местами. Или вилайя Медея, где провалилось прежде доминирующее RND, и где первое место в местное депутатское собрание получил ФНО (13 мест). MSP уступает ему лишь на один мандат (12 мест), но вместе с 8 депутатами из «Эль-Бина» исламисты заметно преобладают над партиями власти применительно к депутатскому собранию этой провинции. В данном случае ФНО может спасти лишь возможная блокировка с 10 депутатами из Фронта эль-Мустакбаль.

Есть и другие важные показатели. Так, барометр национальной политической жизни, столица страны Алжир, как и другая важнейшая провинция Оран, зафиксировали самый низкий показатель выборный показатель – в целом ниже 19 процентов явки, что говорит о неспособности властей глобально заинтересовать алжирцев участием в политической жизни на местном уровне.

Разумеется, еще нужно подождать обнародования независимым ANIE общих окончательных результатов и отчасти эти первичные данные могут несколько измениться, но не настолько, чтобы целиком и полностью поменять картину.

Общий же результат местного голосования в стране свидетельствует, что алжирское общество ждет реальных перемен и не доверяет существующей политической системе. Причем подобные настроения охватывают и прежде поддерживавших «партии власти» алжирцев. И это еще один серьезный «звонок» для властей. Ведь если собрать голоса всех участников политической борьбы, выступающих за решительные изменения, включая пока лояльный официальным властям Фронт эль-Мустакбаль, то в сумме несогласные с существующим положением дел будут доминировать и преобладать над «партиями власти», составляя уже очень серьезную силу, игнорировать которую становится уже опасно.

62.85MB | MySQL:102 | 0,687sec