О ситуации в суннитской общине Ливана накануне парламентских выборов

Накануне парламентских выборов 15 мая в Ливане ряд ливанских экспертов задается вопросом о потенциале суннитской коалиции с учетом серьезных трансформаций в ней после ухода с поста лидера Саада Харири.  Претензии его брата  Бахаа Харири на лидерство пока оправдываются не в полной мере. Четыре месяца назад после отставки своего брата  он заявил: «Благодаря партнерству и солидарности мы вступим в битву, чтобы вернуть страну и суверенитет страны от ее оккупантов», явно имея в виду шиитскую «Хизбаллу», яростным критиком которой он является. Можно конечно считать это политической программой, но вот есть вопрос, насколько сам Бахаа Харири соответствует роли лидера, так как   он — подданный Саудовской Аравии, чьи деловые интересы включают развитие недвижимости в Иордании и Ливане, согласно его веб-сайту. «Сын мученика Рафика Харири не покинет Ливан, я с вами, и очень скоро я буду среди вас», — заявил Бахаа. Но есть один нюанс – ему не верит наследный принц КСА Мухаммед  бен Сальман, который вообще не верит клану Харири в силу его «завязанности» на оппозиционные ему силы в королевской семье. В то время, когда Саад был задержан в Саудовской Аравии два года назад, появились многочисленные сообщения о том, что Бахаа также находится там, а Эр-Рияд планирует поставить старшего брата во главе суннитского движения в Ливане. В сообщениях добавлялось, что членам семьи Харири было предложено прилететь и присягнуть на верность Бахаа, но они отказались. «У Бахаа Харири отличные отношения с [наследным принцем Абу-Даби] Мухаммедом бен Заидом… и хорошие отношения внутри Саудовской Аравии», — сказал ливанский политолог Бахар аль-Халаби в интервью в 2020 году, добавив, что этот шаг в конечном итоге разрушил связи между Бахаа и Саадом. Это не так, уже тогда наследный принц КСА четко дал понять Бахаа, что он не будет поддерживать его как нового ливанского суннитского лидера.  Как следствие уже известно, что сам Бахаа не будет кандидатом на выборах и вместо этого поддержит избирательные списки по всему Ливану под знаменем движения «Савы ли Лубнан», которое он основал и финансировал с целью проведения реформ. На этом фоне  члены клана Харири вряд ли будут выставлять свои кандидатуры на майских выборы в своих традиционных одномандантных округах. При этом члены «Движения будущего» скорее всего пойдут на эти выборы самостоятельно.  Сами Фатфат, самый молодой нынешний член парламента, входящий в парламентский блок «Движение будущего», объявил, что он  будет сам баллотироваться на выборы во втором северном районе Ливана, который включает Триполи, Минье и Доние. Фатфат объяснил, что  после того, как Саад Харири объявил о своем решении, бывший премьер встретился со своим парламентским блоком и сказал, что он не будет выступать против тех, кто решил баллотироваться на выборах, но любой, кто связан с ним, должен будет уйти в отставку, прежде чем сделать это. «Харири был очень ясен во время последней встречи. Он посоветовал каждому оценить свою собственную ситуацию в своем избирательном округе, и это то, что я сделал», — сказал Фатфат. Задолго до того, как бывший премьер-министр Саад Харири ушел из политической жизни, бывший глава Сил внутренней безопасности Ашраф Рифи начал дистанцироваться от своего бывшего союзника. На всеобщих выборах 2018 года Рифи баллотировался против Харири в Триполи. Сегодня он рассчитывает на рассеянные голоса сторонников «Движения будущего», чтобы обеспечить себе место в парламенте, подкрепленное неподтвержденными сообщениями о поддержке Саудовской Аравией его списка. Триполи также станет оплотом для конкурирующего списка, поддерживаемого премьер-министром Наджибом Микати. В то время как Микати решил лично не участвовать в выборах и сохранять дистанцию в качестве главы правительства, ранние сообщения сигнализировали о том, что он сможет обеспечить себе  то же количество мест, которое ему удалось выиграть в 2018 году. В то время как многие эксперты предсказывают, что политический вакуум после ухода Саада Харири будет заполнен региональными лидерами, другие рассматривают его решение как политический маневр, направленный на изменение результатов выборов и, следовательно, оказание давления на Эр-Рияд. Хусейн Аюб, политический аналитик и главный редактор новостного сайта 180post, считает, что, хотя С.Харири лично не будет напрямую участвовать в предстоящих выборах, он, тем не менее, будет внимательно наблюдать за ними, поскольку результаты голосования могут оказать определяющее влияние на его политическое будущее. Аюб сказал, что расценивает приостановку С.Харири своей политической кампании как последнюю попытку доказать свою ценность давнему спонсору в лице  Саудовской Аравии, который прекратил поддержку бывшего премьера в последние годы. «Ставка Харири на предстоящих выборах — показать Саудовской Аравии, что произойдет с суннитскими голосами, если он не будет присутствовать политически. Он попытается показать саудовцам, что отсутствие «Движения будущего» как единой силы приведет к увеличению мест для главного врага Саудовской Аравии, «Хизбаллы»», — полагает Аюб. Многие депутаты парламента, принадлежащие к «Движению будущего», публично поддержали решение своего лидера и решили приостановить свое участие в предстоящих выборах.
Но в то время как Сайда, родной город Саада Харири, не поддерживает ни одного кандидата, близкого к его политическому кругу, Бейрут — это другой случай. Давний сторонник Харири и часто считающийся его наставником, бывший премьер-министр Фуад Синьора рассматривается здесь как теневой кардинал С.Харири в предстоящем голосовании. Не имея возможности собрать и поддержать список кандидатов в Сайде, который также является его родным городом, Синьора заявил о своей поддержке списка кандидатов в Бейруте. Будучи единственной политической фигурой, приглашенной на саудовский ифтар, многие теперь видят в этом списке главную силу для поддерживаемых Саудовской Аравией суннитских политиков в стране. Мохаммад Шамседдин, исследователь Information International, указал, что «на парламентских выборах 2018 года суннитских кандидатов было 304. Сегодня это число  выросло до 311. Это число само по себе отражает, что после решения Харири не было никакого суннитского бойкота».  То есть, Шамседдин утверждает, что, хотя многие видные суннитские деятели решили не баллотироваться на выборах, не было никакого призыва к бойкоту со стороны суннитских политических и религиозных авторитетов. Поэтому он ожидает, что суннитский электорат, на которое приходилось почти 44%  тех, кто имел право голосовать в 2018 году, в значительной степени останется прежним. «Решение Харири не оказало ожидаемого воздействия, включая перенос выборов. Но отсутствие единого суннитского голосования во многих областях, которые когда-то поддерживали его, и существование многих списков, конкурирующих за суннитские места и голоса, «Хизбалла» и ее союзники с их едиными избирательными блоками могут иметь преимущество, которое может негативно решить суннитскую избирательную карту на предстоящих выборах», — полагает Шамседдин. То есть, иными словами, желание клана Харири доказать Эр-Рияду, что он является системообразуещей силой в суннитской общине страны, не лишена оснований. Но здесь есть нюанс – бедуинский менталитет наследного принца КСА просто не позволит ему изменить свое предвзятое отношение к клану Харири; он будет ждать нового суннитского лидера, на которого можно будет сделать ставку и который будет дистанцировать от его внутренних политических противников.

62.82MB | MySQL:102 | 0,688sec