24 февраля с. г. Российская Федерация начала специальную военную операцию, которая была обозначена, изначально, как операция по защите признанных Россией ДНР и ЛНР.
Однако, как можно заметить, границы операции значительно расширились и уже можно говорить об «операции» практически на всей территории Украины. Заменив в заголовке слово «Донбасс» на слово «Украина», продолжаем ранее начатый цикл публикаций, посвященный текущей, оперативной, реакции в Турции на российскую специальную операцию (хотя, с учетом просачивающегося в СМИ хода переговоров между российской и украинской делегациями, возможно, придется обратно менять слово «Украина» на слово «Донбасс» — И.С.).
Имея в виду геополитическую важность Турции для России, как «южного окна» в мир, продолжаем разбираться с турецкой реакцией на происходящие события.
Часть 41 нашего цикла статей доступна на сайте ИБВ по ссылке: http://www.iimes.ru/?p=85326.
Напомним, что в прошлой части нашей публикации мы приступили к рассмотрению публикации Фонда SETAV под заголовком: «Вероятное влияние российско-украинской войны на Сирию». Материал опубликован 18 апреля с.г. Его авторами стали эксперты Фонда Джан Аджун и Кутлухан Гёрюджю. Мы рассмотрели вводную часть материала, где задается его отправная точка в рассуждениях турецких авторов – Россия оказалась втянута в полномасштабную войну на Украине, «откуда выйти у неё легко не получится». Будучи в состоянии «ведения войны на истощение», по мнению турецких авторов, баланс сил в других регионах мира, где отмечено российское присутствие, будет изменяться. Это касается, в том числе, и Сирии, где, как мы показали ранее у Турции – реальные текущие интересы, мультиплицируемые эффектом предстоящих в 2023 году выборов.
Последствия российско-украинской войны для Сирии турецкими авторами разделены на военные, политические и экономические, отраженные в трех соответствующих разделах исследования рассматриваемого нами документа. Обратимся к последствиям военного свойства. Цитируем материал:
«Отмечается, что после попытки вторжения в Украину России было очень тяжело на поле боя, и после определенного момента она не смогла добиться какого-либо военного прогресса. Можно сказать, что сопротивление украинской армии превзошло все ожидания, особенно, на первый план вышли БПЛА Bayraktar TB2, нацеленные на линии снабжения России и маркирующие наземные элементы. Проблемы с командованием и управлением, с которыми столкнулась российская армия, несоответствие техники и снаряжения, а также большие потери, подтвержденные международной прессой, означают, что она (российская армия – И.С.) утратила свой военный потенциал сдерживания.
В результате, России пришлось уйти с Киевского и Черниговского фронтов. Глядя на Карту 1, видно, что Россия далека от планируемого или ожидаемого военного влияния. С этой точки зрения оценивается, что ситуация, в которую попала российская армия, может иметь последствия на сирийском поле боя.
Захват летчика из Сирии (в смысле, чьей миссией ранее была Сирия – И.С.) на сбитом Украиной российском самолете, как и ожидалось, привел к выводу о том, что Россия направила на украинский фронт военный штаб и полевых командиров из Сирии, особенно своих наиболее опытных пилотов. Эта ситуация указывает на том, что у России могут возникнуть проблемы на сирийском театре, особенно на уровне ВВС. Кроме того, утверждается, что на территорию Украины перебрались дислоцированные в Сирии сотрудники спецподразделений и вагнеровцев. Некоторые источники сообщают, что Россия запросила ополчение у Халифы Хафтара.
В свете всех этих данных, в сценарии, когда украинская война затягивается – начиная с предпосылки, что Россия будет все больше обращать свое внимание на эту войну – во влиянии России, особенно, в Сирии, могут возникнуть пустоты.
По утверждениям Украины, было обезврежено около 15 тыс. российских солдат. В сообщении российских СМИ, которое позже было удалено, сообщалось, что 9861 российский солдат погиб и 16153 российских солдата были ранены. С тем, чтобы компенсировать эти потери, сообщается, что Россия получает как солдат, так и наемников из разных областей, особенно из Сирии.
Также видно, что за время оккупации Россия потеряла сотни боевых машин, техники, вертолетов и самолетов. Эта ситуация может помешать возможной военной помощи режиму в Сирии. Кроме того, закрытие Турцией (черноморских – И.С.) проливов может затруднить возможные поставки.
Как известно, во время идлибской войны режима и операции «Весенний щит», турецкие Вооруженные силы (TSK) уничтожили большое количество военной техники, принадлежащей режиму (в Дамаске – И.С.), в то время как Россия посылала подкрепления режиму и использовала Проливы. Также видно, что воздушное пространство Турции закрыто для российских военных поставок в Сирию, и предполагается, что эти поставки будут более сложными и дорогостоящими после войны на Украине.
На данный момент, беспилотные летательные аппараты (БПЛА) турецкого производства, которые меняют правила игры на поле боя, также продемонстрировали свое влияние на поле боя в Украине, после того как они укрепили моральный дух и мотивацию в Сирии, особенно в Идлибе. БПЛА Bayraktar TB3, AKINCI серий A и B и начало в ближайшем будущем производства Hisar A&O+ укрепят Турцию в Сирии в военном отношении».
На самом деле, еще два года назад в результате успешных операций Турции с использованием беспилотных летательных аппаратов (SİHA), несущих вооружения, наступление поддерживаемого Россией режима на Идлиб было остановлено, что привело к тяжелым потерям режима. На достигнутом сегодня этапе Турция — не только в Идлибе — может получить доступ к возможностям, способным изменить статус-кво в свою пользу на сирийском поле. На основании последствий украинской войны в Сирии можно констатировать, что психологическое превосходство перешло к Турции. Кроме того, можно констатировать, что Турция развила обычные военные технологии и ее географическое преимущество играет в ее пользу».
Как мы можем видеть, исходя из последних по времени решений турецкого руководства по закрытию своего неба для пролета российских самолетов, как военных, так и гражданских, следующих в Сирию, мнение турецкого аналитика о психологическом преимуществе в пользу Турции можно считать если не соответствующим действительности, то соответствующим взгляду турецкого руководства. Последнее, очевидно, почувствовало момент для того, чтобы сделать свой шаг на сирийском направлении.
Обратимся к разделу об экономическом влиянии войны на Украине на сирийский театр военных действий.
Цитируем издание:
«После попытки вторжения России в Украину санкционные решения, озвученные западным миром, роль России на мировом энергетическом рынке и связанная с этим неопределенность на энергетическом рынке затронули весь мир. Кроме того, война между Россией и Украиной, двумя важными странами-экспортерами пшеницы в мире, также повысила цены на рынке пшеницы и оказала глобальное влияние. Кроме того, направленность санкций против России на российских олигархов ускорила отток капитала и товаров. В этом процессе, хотя Россия подвергается жестким санкциям, прогнозируется, что ее союзный режим Асада в Сирии также пострадает от этой картины.
Очень трудно предугадать, как события, происходящие из России, отразятся на уравнении, в котором режим Асада живет почти на грани «выживания» в экономическом плане.
Однако, можно констатировать, что на режим негативно повлияют и жесткие санкции США и западного мира против России. На самом деле, сирийская лира потеряла около 10 процентов своей стоимости с начала войны. Российские инвестиции и помощь Сирии также могут быть сорваны.
Кроме того, с реинтеграцией Ирана в мировой нефтяной рынок вместо России, соперничество между Россией и Ираном может отразиться и на сирийском поле. Твит, в котором посольство США в Сирии заявило, что «пришло время расплаты» против режима (имеется в виду, режима Б. Асада – прим.) в начале марта (учитывая возможность того, что США и европейские страны выведут борьбу с Россией на арену конкуренции), приводит к возможности дополнительных санкций, после санкций Цезаря, против сирийского режима.
Кроме того, невведение Соединенными Штатами санкций против СНС (Сил народной самообороны – И.С.) и против регионов операции «Щит Евфрата» в составе Временного правительства Сирии, а также тот факт, что эти регионы экономически более свободны и сильнее, чем регионы режима, могут сделать эти регионы новыми экономическими центрами. Сирии в среднесрочной и долгосрочной перспективе. На самом деле, постоянные подходы Турции, ориентированные на поиск решений в Сирии, делают регионы под контролем временного правительства центром притяжения Сирии».
Итак, как мы можем видеть, турецкая сторона делает вывод о том, что официальный Дамаск может в обозримой перспективе лишиться, если не целиком поддержки со стороны России, так, во всяком случае, эта поддержка может, заметным образом, сократиться. Заметим, что это сокращение, эмпирически, оценивается таким, что способно нанести существенный ущерб выживаемости режима официального Дамаска. По мере, снижения выживаемости, будет и падать интерес Дамаска к взаимодействию с Россией. Российские завоевания в Сирии могут быть поставлены под вопрос. Хотя, от себя заметим, что до постановки под вопрос военных баз в Тартусе и в Хмеймиме пока в своих рассуждениях турецкие авторы не доходят.
Вторая важная тема заключается в том, что вопрос «выпуска Ирана на оперативный простор» вновь может выйти на повестку дня со снятием против него «экономической удавки» в виде разрешения на торговлю энергоносителями на международной арене, что должно, по замыслу инициаторов изменить баланс в мировом топливно-энергетическом комплексе.
Более того, турецкие авторы ведут ещё и речь о том, что на фоне экономического ослабления, под массированными санкциями со стороны Запада, обострится российско-иранская дружба. Конкуренция в регионе приобретет совершенно новые контуры.
Причем, следуя нынешней турецкой разворотливой политике, можно ожидать и того, что Турция попытается перетащить Иран на свою сторону изменив вес углов в треугольнике «Астанинского процесса». Разумеется, это потребует от Турции определенных усилий. Как мы помним, Турция и лично президент Р.Т.Эрдоган говорил о том, что «Астанинский формат – мёртв» и предлагал России исключить Иран из системы уравнений в Сирии.
В пользу Турции, в этом смысле, говорит и то, что именно Турция рассматривается в качестве одних из ворот в санкционный Иран, наряду с Объединенными Арабскими Эмиратами. Заметим, что Турция – это та страна, которая всячески упиралась под давлением США, не желая вводить против Ирана санкций. Юго-восточные регионы Турции тесно экономически связаны с Ираном. И, разумеется, Иран этого не может не учитывать в выстраивании своих отношений с Турцией после того, как санкции против него окажется снятыми или ослабленными.
Отклоняясь в сторону России от Ирана, заметим, что, в своем нежелании вводить санкции против России и, вообще, в своих шагах этих дней, турецкое руководство, в общем и целом, не выдумывает ничего нового, а лишь копирует модель, принятую турками в отношении Ирана.
Да, и заметим ещё одно обстоятельство, которое заключается в том, что в отношении России, двумя ключевыми странами являются Турция и ОАЭ (плюс, разумеется, Китай за «скобками») – ровно таким же образом, каким это было в отношении ИРИ. Расчет здесь строился в отношении Ирана на разного рода сценариях развития событий. При этом, разумеется, никому не придет в голову называть Турцию и ИРИ – союзниками. Скорее, здесь более уместным будет выражение министра иностранных дел Сергея Лаврова, принятое по отношению к российско-турецким отношениям – «тесное партнёрство». Ровно таким же образом можно охарактеризовать и турецко-иранские отношения – как «тесное партнёрство», контуры которого, похоже, могут измениться с учетом внешней и даже внутренней повестки в Турции.
Ещё один важный момент, который заключается в противопоставлении экономического положения регионов, находящихся под контролем сирийского режима и Турции. Причем, как пишут турецкие авторы, речь идет о преимуществе в пользу «турецких регионов» Сирии. И следует ожидать и того, что эта разность потенциалов может быть всерьез наращена в том случае, если Турция получит экономическую и политическую поддержку развития контролируемых ею регионов. Допустим, речь может идти как о прямой экономической помощи и об инвестициях, так и о создании там особого экономического региона. То есть, эти регионы могут быть превращены в витринные, «выставку достижений турецкого хозяйства».
Как мы видим, и в экономическом смысле Турция может набрать новых козырей в Сирии. Переходим к третьей составляющей – «Политика».
Цитируем турецкое издание:
«В Сирии долгое время существовало политическое уравнение из трех действующих лиц. В этой области можно констатировать, что США и, следовательно, Запад, а также Россия и Турция имеют разные точки зрения. Поскольку политическая позиция Ирана во многом схожа с российской, эти две страны можно рассматривать как блок.
После операции «Весенний щит» в 2020 году затишье на местах заморозило политические инициативы. На самом деле видно, что за два года не было достигнуто никакого прогресса ни в одной из областей, включая переговоры по Конституции. Хотя прогнозируется, что политика в отношении России и сферы влияния России могут измениться после войны на Украине, Западный мир не сделал нового шага в отношении режима Асада. Хотя западные дипломаты низшего звена активизировали переговоры с сирийской оппозицией, значимых результатов пока нет. Энергетическая зависимость европейских стран от России не может сделать политику изоляции в отношении этой страны серьезной.
На самом деле, несмотря на объявленные против России жесткие санкции, эти страны продолжают закупать энергетические ресурсы у России. Путинское условие использовать рубли в экспорте энергоресурсов с «недружественными странами» также свидетельствует о самоуверенности Москвы в этом отношении. В зависимости от уровня сопротивления Украины России, включение Россией проасадовских ополченцев в украинскую войну может также сделать режим Асада частью войны. По этой причине, участие Асада в войне может привести западный мир к поиску различных действий против режима и к сотрудничеству с Турцией в этом отношении.
США и европейские страны также могут увеличить свою поддержку СНС, усилив свою антирежимную позицию в борьбе или соперничестве с Россией в Сирии. Хотя может показаться нерациональным вкладывать средства в концепцию СНС, которую Турция сделала все более устаревшей, западный мир может попробовать это сделать. По этой причине, Турции может быть уместно внимательно следить за шагами западных государств в этом отношении и активизировать свою дипломатическую деятельность, чтобы усилить антирежимную позицию Запада в отношении временного правительства Сирии или, в более широком смысле, легитимной сирийской оппозиции».