Египетский фунт упал на 40% по отношению к доллару в 2022 году — один из худших показателей валюты развивающихся рынков в прошлом году — и продолжил падение в 2023 году, снизившись более чем на 7%. Резкие колебания являются результатом того, что Брэд Сетсер, член Совета по международным отношениям и эксперт по глобальной торговле и потокам капитала, называет попытками Египта отойти от «фактической жесткой привязки к доллару». Такие валюты, как доллар США, евро или британский фунт, свободно торгуются, что означает, что их стоимость по отношению к аналогичным валютам определяется покупателями и продавцами, соглашающимися на рыночную цену. Вот почему график, отслеживающий курс евро по отношению к доллару США, движется зигзагами вверх и вниз. Но это не типично для Египта, где правительство пыталось регулировать обменный курс египетского фунта. В период с 2018 по 2021 год такая политика привела к тому, что за 1 доллар США можно купить около 16 египетских фунтов по официальному обменному курсу. «Египет традиционно привязывает свою валюту к доллару. У правительств есть много способов управлять своим обменным курсом, но самый простой — для центральных банков использовать свои валютные резервы, то есть Центральный банк Египта продавал доллары на рынке, когда их не хватает, или покупал их, когда их слишком много», — указал Сетсер. Валютные привязки распространены практически по всему Ближнему Востоку. Все страны Персидского залива привязывают свои валюты к доллару, потому что большая часть их доходов поступает от нефти, которая оценивается в долларах. У Египта также есть иностранные источники доходов — денежные переводы из-за рубежа, доходы от туризма и сборы за Суэцкий канал, — но они и близко не соответствуют уровню стран Персидского залива. Правительство Египта отрицает, что пытается влиять на курс своей валюты, но аналитики и экономисты говорят, что Каир во многом искусственно поддерживает фунт в попытке сохранить цены стабильными и контролировать инфляцию. «Жесткая привязка означает, что доллары постоянно утекают из страны. У Египта нет валютных резервов или притока иностранной валюты для поддержания фиксированного обменного курса», — полагает Чарльз Робертсон, главный экономист международного инвестиционного банка Renaissance Capital.
В попытке сохранить запасы дефицитных долларов правительство Египта попросило импортеров предоставить аккредитивы, что создало спрос на доллары на черном рынке и скопление товаров в портах. Президент АРЕ Абдель Фаттах ас-Сиси заявил в декабре, что правительство поможет банкам получить иностранную валюту, чтобы ликвидировать это затоваривание. Египет должен выплатить долг в размере 45 млрд долларов в этом году, и при этом Каир изо всех сил пытается найти новых кредиторов. После начала событий на Украине иностранные инвесторы вывели 22 млрд долларов с долгового рынка, а растущие процентные ставки на Западе делают Египет менее привлекательным местом для иностранных инвесторов. И в этой связи основные надежды Каира на инвесторов из Персидского залива и МВФ. Продолжающийся конфликт на Украине нанес ущерб важным секторам экономики, в частности туризму, в котором занято более 10% рабочей силы североафриканской страны и на долю которого приходится 20% ВВП Египта. С населением более 100 млн человек Египет с начала конфликта на Украине платит больше за импорт, от которого зависит. Это особенно верно для продуктов питания, пшеницы, других зерновых и бобовых. «Египет удерживал свой обменный курс на искусственно высоком уровне, в то же время у него огромные долги, подлежащие погашению в долларах. Люди, которых мы имеем в качестве клиентов, не собираются вкладывать свои деньги в страну, пока обменный курс не достигнет рыночного уровня. Рынки по-прежнему рассчитывают на 20-процентное обесценивание в течение следующего года, и валюта торгуется ниже курса черного рынка. То, что мы видим во время нынешнего падения фунта, — это то, что правительство убирает руки с руля, позволяя ему (фунту — авт.) корректироваться в соответствии с тем, что диктует спрос и предложение», — считает Патрик Карран, старший экономист Tellimer Ltd, фирмы, специализирующейся на исследованиях развивающихся рынков. В декабре Египет обратился к МВФ за четвертым кредитом за шесть лет. В рамках сделки на 3 млрд долларов Каир согласился перейти к «режиму гибкого обменного курса», согласившись позволить стоимости египетского фунта определяться рыночными силами. С тех пор произошло несколько резких его девальваций. По мере снижения стоимости египетского фунта импорт становится дороже. По сути, это форма национальной политики «затягивания поясов». По словам Робертсона из Renaissance Capital, Египет в рамках такой политики должен больше производить и меньше потреблять, особенно из-за рубежа: «По мере ослабления валюты египетский экспорт станет менее дорогим и более конкурентоспособным, это долгосрочные последствия, а в краткосрочной перспективе — это падение спроса на импорт. Успешный результат — это тот, когда Египет затягивает пояс, получает дополнительную помощь от своих соседей и получает передышку при падении цен на продукты питания и подъеме туризма. Риск такой политики заключается в том, что долги Египта выйдут из-под контроля». Обесценивание валюты также способствует росту инфляции, которая, по прогнозам лондонской консалтинговой компании Capital Economics, достигнет пика в 27% к концу марта. В ноябре инфляция в Египте достигла 18,7%. Capital Economics констатирует, что уже есть признаки того, что снижение курса оказывает влияние, и страна выигрывает от повышения конкурентоспособности экспорта. Страны Персидского залива, опасаясь потенциального экономического коллапса в Египте, также пообещали выделить миллиарды долларов в попытке поддержать египетскую экономику.
На этом фоне два крупнейших государственных банка Египта выпустили сберегательные сертификаты с беспрецедентно высокими процентными ставками на прошлой неделе, поскольку валюта страны упала до рекордно низкого уровня, а национальные монетарные власти продолжали бороться с безудержной инфляцией, пытаясь создать спрос на египетский фунт. Национальный банк Египта и Банк Миср выпустили сберегательные сертификаты — застрахованные на федеральном уровне сберегательные счета с фиксированной ставкой дивидендов и фиксированной датой погашения — с годовой процентной ставкой 25% и ежемесячной процентной ставкой 22,5%, что является самым высоким показателем в истории египетского банковского дела. Новые сертификаты появились после того, как египетский фунт упал на 6% до 26,4 за доллар США, что стало самым большим падением с тех пор, как Центральный банк Египта (CBE) девальвировал валюту в октябре в попытке заключить кредитную сделку с Международным валютным фондом (МВФ). CBE стремится убедить людей обменять доллары на египетский фунт, который потерял большую часть своей стоимости с тех пор, как началась военная операция России на Украине. «Мы надеемся, что новые сертификаты убедят простых людей продавать свои доллары, чтобы получить фунты, необходимые для покупки новых сертификатов. Некоторые люди запасаются иностранной валютой, как едой», — полагает член комитета по экономическим вопросам египетского парламента Мухаммед Абдель Хамид. Причина таких мер прозаична. Поскольку банки не смогли предоставить доллары, необходимые для импортных операций, импортеры искали эти доллары за пределами банковской системы, чтобы освободить импортные товары в портах страны. Это вернуло, впервые с 2016 года, черный валютный рынок в центр внимания. Торговцы параллельного рынка покупали доллары у населения по меньшей мере на десять фунтов дороже, чем банки, усугубляя практику черного рынка и лишая банки долларов, необходимых для импортных операций. Это использование параллельного рынка также способствовало росту цен на сырьевые товары на местном рынке, поскольку большая часть этих товаров поступает из-за пределов Египта.
Экономисты надеются, что новые сберегательные сертификаты создадут спрос на египетский фунт и, следовательно, повысят его обменный курс по отношению к иностранным валютам. «Растущий спрос на фунт снизит спрос на доллары США и, следовательно, уничтожит параллельный рынок иностранной валюты», — считает Халед аль-Шафи, глава египетского аналитического центра Тhe Capital Center for Economic Studies. СВЕ также принял ряд мер для сдерживания последствий войны на Украине для национальной валюты, а также уровня инфляции. Эти шаги включают в себя серию повышений процентных ставок, девальвацию национальной валюты и ограничения на импорт, в том числе путем принуждения импортеров предъявлять аккредитивы на свои импортные поставки. Некоторые из этих мер привели к обратным результатам, особенно после того, как CBE не смог предоставить доллары, необходимые для импортных операций, что привело к дальнейшему процветанию параллельной рыночной деятельности. «Банки возлагают свои надежды на новые схемы сбережений для решения всех этих проблем путем ограничения покупательной способности людей, снижения спроса на доллары и создания спроса на египетский фунт. Я ожидаю, что банки также повысят процентную ставку по сберегательным сертификатам в долларах США в предстоящий период», — уверен независимый экономист Абдель Наби Абдель Муталеб. Местные банки повысили процентную ставку по сберегательным сертификатам в долларах США до более чем 5% по сравнению с 2,5%, в надежде убедить людей вносить свои доллары в банковскую систему. Надо отметить, что эта политика в моменте привела к росту вкладчиков, которые хотят купить новые сберегательные сертификаты, вкладывая в них миллиарды египетских фунтов. Банковские чиновники при этом призывают состоятельных египтян поторопиться, чтобы максимально использовать высокую доходность новых сертификатов, отмечая, что они будут доступны только в течение ограниченного времени. Но в данном тренде есть и оборотная сторона медали: новые схемы сбережений стимулируют представителей деловых кругов, экономить, а не инвестировать. Кроме того, не совсем понятно сейчас за счет чего правительство может гарантировать ежегодную доходность в 25%. Для этого Египту необходимо ежегодно создавать около миллиона рабочих мест для своих выпускников и тех, кто выходит на рынок труда. А для этого необходимо, чтобы банки начали более активно финансировать инвестиционные проекты, чтобы компенсировать влияние высоких процентных ставок на создание рабочих мест и рыночную активность.