В результате усиливающихся разногласий между движением «Талибан» (запрещено в РФ) и международным сообществом по поводу будущего Афганистана, сейчас можно наблюдать следующую картину: западные доноры предоставляют государству огромные суммы внебюджетной помощи, но в подавляющем большинстве случаев она носит гуманитарный характер, что является «аполитичным» и, следовательно, более приемлемым, но неэффективным с точки зрения реальной поддержки афганской экономики. Помощь направляется не через правительство талибов, а через громоздкий и дорогостоящий механизм, в рамках которого агентства ООН передают финансирование НПО. С августа 2021 года благодаря этим мерам миллионы афганцев были спасены от голода. Выделяемые ООН доллары, необходимые для оплаты гуманитарных операций, также помогают поддерживать на плаву экономику страны и национальную валюту афгани, снижая инфляцию и стимулируя национальный и личный доход граждан. По своей природе гуманитарная помощь является краткосрочной акцией, предназначенной для помощи наиболее уязвимым слоям населения, столкнувшимся с острым гуманитарным кризисом, для спасения жизней, облегчения страданий и защиты человеческого достоинства до тех пор, пока правительство или другие субъекты не смогут обеспечить план устойчивой долгосрочной поддержки населения. Особенно проблематично, когда гуманитарная помощь превращается в основной источник внешней финансовой помощи, поддерживающей экономику. Доставляемая в обход талибов поддержка неизбежно помогает и самому правительству, так как выделенные средства косвенно финансируют внутренние доходы от сбора налогов и таможенных сборов с частных лиц, предприятий, торговцев и НПО. Это означает, что некоторые из доходов, которые, скажем, должны быть потрачены на здравоохранение и другие социальные услуги, могут быть зарезервированы для других аспектов государственного управления, особенно для обеспечения безопасности. Мало кто считает эту ситуацию идеальной или даже приемлемой. При этом взаимодействия иностранных организаций с верховным руководством Афганистана не происходит вовсе: просьбы о встрече тех, кто приезжает в страну, были отклонены, а значит, посторонние не имеют возможности поговорить с реальными обладателями власти в Афганистане. Западные дипломаты также встречаются с официальными лицами талибов за пределами страны, обычно в Дохе. По этой причине можно сказать, что гуманитарные организации на местах являются основным связующим звеном между Исламским Эмиратом и внешним миром. Тем не менее, они не имеют права голоса по поводу политики, проводимой западными государствами в отношении талибов, особенно того, что касается санкций, замороженных активов Афганистана и официального признания правительства талибов. Шансы движения обрести признание со стороны международного сообщества стали еще меньше 24 декабря 2022 года, когда его руководство объявило, что НПО запрещено нанимать на работу афганских женщин. Этот запрет поставил организации, их партнеров из ООН и доноров перед неудобным выбором: подчиниться, найти обходные пути или бойкотировать. Десятки НПО приостановили свои операции сразу после запрета, пытаясь найти компромиссы и альтернативы. Запрет вызвал череду визитов высокопоставленных должностных лиц ООН в надежде убедить правительство талибов пересмотреть взгляды и разрешить женщинам продолжать работать в НПО. Первым из таких был визит заместителя Генерального секретаря Амины Мохаммед. Ее двухнедельная поездка включала «консультативные визиты» в Турцию, Индонезию, Саудовскую Аравию и несколько других стран Персидского залива, где она также встретилась с дипломатами, базирующимися в Дохе, прежде чем отправиться в Афганистан, а затем посетила Казахстан, Великобританию и страны Европейского Союза. Тем временем введенный запрет сорвал запуск критически важного Плана гуманитарного реагирования ООН на 2023 год. В нем излагаются потребности Афганистана на год, и в январе организация должна была подать заявку о многомиллиардном финансировании Афганистана от имени работающих на его территории гуманитарных организаций. Запуск плана был отложен, поскольку талибы и руководители организаций находились в процессе активного обсуждения запрета. Комплекс мер включал в себя еще один визит в Кабул в конце января членов форума ООН по координации гуманитарной деятельности самого высокого уровня, Межведомственного постоянного комитета (МПК), во главе с его председателем, заместителем Генерального секретаря по гуманитарным вопросам и Координатором чрезвычайной помощи Мартином Гриффитсом. В конце концов, запрет не изменил План гуманитарного реагирования. ООН все равно запросила 4,6 млрд долларов США в качестве помощи Афганистану в 2023 году для поддержки 23,7 млн нуждающихся, из которых чуть более половины, 2,66 млрд долларов США, пойдет на поддержание продовольственной безопасности и сельскохозяйственного сектора. Тем не менее, МПК предусмотрел «испытательный срок» для гуманитарной деятельности, в течение которого, согласно Плану, на основе результатов  мониторинга и соответствующих усилий по защите интересов ООН будет, при необходимости, его пересматривать. Однако эти усилия привели не к снятию запрета на работу НПО с афганскими женщинами, а к усилению репрессивной политики «Талибана» и распространению запрета на агентства ООН.