Принятое в Иране на прошлой неделе решение возобновить работу патрулей по охране нравственности женщин (гяштэ эршад) вызвало в стране серьезные политические катаклизмы. Учитывая последовавшее в ИРИ после многомесячной кампании по минимизации подобных запретов для женщин, смягчение позиции большинства общества в отношении обязательного ношения хиджаба и появление на улицах иранских городов большого количества женщин с непокрытой головой, правительственные СМИ  и радикальное крыло духовенства  требуют от действующего президента Эбрахима Раиси определиться и четко высказать свою позицию в этом вопросе.  Проправительственное издание «Эттэмад» написало 20 июля в этой связи, что глава исполнительной власти ИРИ пытается избежать «подстрекательских» заявлений по этому поводу. В сообщении на эту тему газета ссылается на людей из близкого окружения Раиси и заявляет, что президент опасается, что его аффилиация с этим не очень популярным среди населения решением может негативно сказаться на электоральных предпочтениях иранских избирателей и помешает его переизбранию на второй срок. «Эттэмад» пишет, что советники Раиси даже рекомендовали ему косвенно критиковать «негативное поведение» женщин в сфере обязательного ношения хиджаба, «чтобы привлечь внимание общественности». А популярный интернет-портал «Тасним», связанный с Корпусом стражей  исламской революции (КСИР),  написал в этой связи, что в стране предпринимаются усилия вывести из публичного поля любые ассоциации, способные связать имя президента с распоряжением о возобновлении деятельности  патрулей по охране нравственности.  Официальны лица нынешнего правительства делают в этом плане заявления, дистанцирующие имя Раиси от действий по  упорядочению контроля над дресс-кодом  женского сегмента общества. Например, пресс-секретарь правительства Али Бахадори- Джахроми в своем твите отрицает ответственность президента за то, как бороться с «социальными аномалиями», связывая эта сферу с обязанностью судебных органов Исламской Республики.

Достаточно однозначно об этом заявила в истекшую среду в интервью СМИ вице-президент ИРИ по вопросам женщин и семьи Ансие Хазали: «Возврат на улицы городов патрулей был инициирован отнюдь не распоряжением президента». При этом та же процитированная выше газета «Эттемад» привела слова анонимного высокопоставленного чиновника полиции, сказавшего, что продолжение работы патрулей введено по прямому указанию президента, являющегося, как известно, главой  Высшего совета национальной безопасности и по согласованию с министром внутренних дел страны. Высказывалось даже мнение о том, что в данном вопросе чувствуется участие главы МВД в попытке избежать возможного импичмента а также «жала острой критики». К пропагандистской кампании присоединились правая правительственная «Кейхан», посчитавшая неправильным отходить от позиции обязательного выполнения женского дресс-кода «ради «привлечения нескольких голосов». Издание написало, что приближение президентских выборов (на самом деле они состоятся еще через два года, в 2025 г. – В.М.) не означает пуститься во все тяжкие ценой электоральных предпочтений.  Но в любом случае заметно, что в стране начинается новая фаза процесса запугивания женщин, новая попытка добиться выполнения женщинами всех ограничений, которые были возложены на женские население страны в послереволюционный период, но в последний год подверглось значительной эрозии на фоне многотысячных демонстраций после гибели Махсы Амини в середине сентября 2022 г.

Если вспомнить начало исламского режима, то тогда подобные рестрикции, введенные через год после победы революции, то есть весной 1980 г., вызвали гнев и возмущение этой части населения страны, прошли массовые митинги протеста. Согласно достаточно известному факту, их участницы прорвались к офису Абульхасана Банисадра, который стал вскоре первым секулярным президентом ИРИ, а пока был членом Временного революционного правительства во главе с Мехди Базарганом, и заявили ему, что ни в коем случае не подчинятся диктату новых властей и не станут носить хиджаб как атрибут исламского средневековья, ибо это противоречило тому, что было зафиксировано в недавно введенной Конституции страны. Банисадр попросил возможности посоветоваться с имамом Рухоллой Хомейни и затем дать ответ. Вскоре он появился перед демонстрантами и передал слова Хомейни, что это ложь, и ее распространяют сионисты, то есть – Израиль. Понятно, что позже все женские ограничения были внедрены как часть исламской культурной революции, и с тех пор стали частью нового дресс-кода. Идущие в Иране уже 10 месяцев демонстрации во-многом поколебали незыблемость установок этого кода, и многие женщины в крупных городах де-факто от них отказались. Возвращение патрулей, как можно предположить, вызовет возмущение заметной части женского населения, как минимум, более образованного сегмента. Власти уже постепенно внедряют меры наказания для тех, кто не хочет возвращаться к обязательному дресс-коду для женщин. Одна из последних – направление нарушительниц судебными органами на консультацию к психиатру, который определит степень адекватности таких женщин.

На днях три известные актрисы — Лейла Балокат, Азаде Самади и Афшана Байеган, активно выступавшие против обязательного ношения хиджаба, были направлены на обследование к психиатру. Последовала и реакция сообщества  психологов и психиатров Ирана на такие приговоры. Так, категорически против такого «наказания» выступил в истекший четверг декан факультета психологии Тегеранского университета Реза Пурхосейни, сообщивший об этом в своем Twitter-аккаунте главе судебной власти Исламской Республики аятолле Эжейи. Его коллега врач-психиатр Амирхосейн Джалали заявил, что лечебные заведения  и психиатрический диагноз не могут использоваться для подавления недовольных. В то же время, подобный способ борьбы с женщинами, не желающими подчиниться требованиям дресс-кода,  демонстрирует слабость силовых структур исламского режима в Иране. Ошибка режима в том, что он думает, что с женщинами легко справиться. Лидеры страны вряд ли представляют, как много женщин не согласны со всевозможными ограничениями, носящими моральный характер и затрагивающими равноправие этой части общества. Против существующих ограничений выступают миллионы женщин, и это – сила, с которой силовикам никогда не справиться. Однако, если режим пойдет на снятие таких запретов, он распишется в собственном бессилии, пожертвует одной из важнейших основ исламской морали. В этом плане в стране в стране усиливается противоречие между правительством, то есть исполнительной властью и парламентом. Парламент издает правовые акты, направленные на наказание протестующих, выявление с применением новейших технологий распознавания тех, кто не желает подчиняться существующим десятилетиями нормам исламской морали. Нарушителей облагают громадными штрафами, направляют на принудительные работы, психиатрические экспертизы. Но вряд ли силовикам возможно справиться с таким количеством нарушителей, а по сути – тех, кого не устраивает жить по навязанным духовенством законам.