Катарские медиаторы предпринимают очередную попытку начать прямые переговоры между Хартумом и представителями основных партизанских группировок в Дарфуре. Очередная дата назначена на 22 февраля с.г. По всей видимости, мы вновь не увидим некого «единого» переговорщика со стороны партизан, так как Движение за справедливость и равенство (ДСР) не смогло договориться с остальными повстанческими группами о взаимодействии. Если быть точнее, остальные более мелкие группы не желают признавать главенство ДСР на переговорах, что, в общем, нетрудно было предположить еще до начала всей этой затеи. В лучшем случае на переговорах, если они состоятся, конечно, будет помимо ДСР присутствовать еще одна группировка, т.н. «Аддис-Абебская». Опять же не очень понятно, в каком статусе. Совершенно очевидно, что американцы и египтяне, которые курировали создание этой группы, больших усилий по уговору своих подопечных признать над собой главенство ДСР прилагать не будут. Почему, это вопрос отдельный.
Таким образом, катарские медиаторы логично подошли к мысли начать в понедельник прямые сепаратные переговоры исключительно с ДСР. Эта в общем-то простая мысль давно уже доводилась до катарских медиаторов со стороны других иностранных посредников, прежде всего России. Доха и Дж.Бассоле очень долгое время отвергали эту мысль «с порога», особенно не утруждая себя аргументами. Представляется, что они стали жертвами обыкновенных амбиций. Очень почетно и политически выигрышно привести за стол переговоров сразу всех дарфурских партизан и поставить «жирную точку» на многолетнем конфликте в Дарфуре. Расчет катарцев очевиден. Они вошли «в смычку» с Дж.Бассоле, который смог их убедить в том, что, пользуясь расположением Парижа, он легко сможет убедить подконтрольных французам повстанцев начать переговоры с суданским правительством. Катарцы в этой «двойке» брали на себя Хартум. Трудно судить насколько они преуспели в этих переговорах, скорее просто в Хартуме возобладали реалисты. А вот, что касается повстанцев, все оказалось гораздо сложнее. Париж совершенно не торопился до поры до времени помогать Дж.Бассоле. Это было связано с тем, что в самом Париже очень долгое время не могли определиться со своей дальнейшей стратегией по линии Судан – Чад. Только осенью прошлого года после кадровых перемен в аппарате советников президента Н.Саркози произошло некое определение позиций в сторону выбора достижения договоренностей с Хартумом. Все последствия этого выбора мы в полной мере наблюдаем сейчас. Собственно и «прорыв» катарских медиаторов по убеждению руководителей ДСР сесть за стол переговоров с правительством есть одно из последствий изменения позиции Н.Саркози. Заслуги их самих здесь вторичны.
При этом нынешний этап является переломным для самого института «катарской инициативы». Накануне «знаменательного дня» начала сепаратных переговоров с ДСР, ряд катарских и суданских СМИ распространили заявление о том, что руководитель смешанной миссии ООН-Африканского союза Дж.Бассоле подал письменный рапорт в штаб-квартиру ООН в Нью-Йорке о своей отставке. На следующий день сам Дж.Бассоле это публично опроверг, но, по некоторым данным, решение не продлевать свой мандат весной с.г. он все-таки для себя принял. Многое будет зависеть от результатов предстоящих переговоров.
Недовольство миссией Дж.Бассоле высказывают многие. В частности, руководитель Совета высокого присутствия (СВП) Афросоюза, бывший президент ЮАР Т.Мбеки откровенно не признает лидерства Дж.Бассоле в вопросах дарфурского урегулирования, называя его действия «схоластическими». Корень конфликта, конечно, не совсем в этом. А если быть точнее, то в разных ориентирах. Т.Мбеки является убежденным «афроцентристом». Он признан на Западе, но предпочитает иметь равноправные отношения с США и Евросоюзом. Он также полагает, что главными участниками решения африканских проблем должны быть сами африканские страны. При помощи ООН, США и Евросоюза, но центровую роль в Африке должен играть Афросоюз. Дж.Бассоле имеет устойчивую репутацию «креатуры Парижа», и по оценке того же Т.Мбеки, получает оттуда прямые указания.
Но недовольство одного Т.Мбеки можно было бы пережить. Спецпредставитель США по Судану С.Грейшен тоже не удовлетворен в полной мере действиями Дж.Бассоле. И как представляется, во многом по той же самой причине, что и Т.Мбеки. А именно, в излишней ориентированности Дж.Бассоле на Париж в свой миротворческой миссии. Выходя сейчас на сепаратные переговоры с ДСР, Доха и Дж.Бассоле по большому счету делают последнюю попытку убедить С.Грейшена в своей эффективности. С.Грейшена очень раздражает позиция еще одного «непримиримого» полевого командира А-В.Нура, который упорно отказывается присоединяться к мирным переговорам, несмотря на все публичные призывы того же Парижа. Спецпредставитель США не новичок в африканских делах и прекрасно отдает себе отчет в том, что «здесь очень много от лукавого». Париж дал отмашку Дж.Бассоле на начало сепаратных переговоров с ДСР, а А-В.Нура он оставляет «в резерве», предпочитая посмотреть, насколько искренен Хартум в своем стремлении к мирному диалогу с повстанцами. Другими словами, французы не верят до конца Хартуму, подозревая его в «предвыборном популизме».
Вот эти моменты и раздражают С.Грейшена, который начинает все активнее проталкивать идею о «сужении площадки дарфурских медиаторов» и переносе центра переговоров с повстанцами непосредственно в Дарфур. Он предпринимал такие попытки еще в прошлом году, но тогда А-В.Нур «пригрозил» ему вооруженными атаками. Военная активность, которую мы сейчас наблюдаем в районе Джабаль Марра, являются отголосками этой борьбы. Суданское руководство решило «зачистить» Джабаль Марру от вооруженных отрядов А-В.Нура, как представляется, именно по причине желания подготовить будущую площадку для переговоров. Сейчас прессинг на сторонников А-В.Нура идет по всем направлениям. Недавно в Хартуме был похищен и убит один из легальных эмиссаров его организации. Связано это и с бойкотом А-В.Нуром будущих выборов, и с выбором будущего центра медиаторской активности.
Позиция С.Грейшена в отношении «катарской инициативы» объясняется, видимо, еще одним моментом. А именно продолжающимся противоборством между Дохой и Каиром. Не исключено, что попытка «выдавить» катарцев с «поля международного посредничества» связана именно с этим. Как ни рассуждай, а стратегические отношения с АРЕ для Вашингтона много важнее, чем с Катаром.
Но эти рассуждения имеют больше характер философский. С.Грейшен – четко выраженный практик и для него важен прежде всего результат, кто бы его не добился. Он устойчивый проводник мысли, что «кроме африканцев в африканских делах никто не разберется». Он стремится вывести международное посредничество из-под влияния одной страны и перевести «всю тяжесть» этой миссии на Афросоюз при «тыловой поддержке» США, конечно.
Неизвестно, насколько Париж с такой точкой зрения согласен. Если рассуждать без эмоций, то катарские медиаторы в настоящее время представляют собой уже отработанный механизм, который «притерся» к дарфурским реалиям и достиг несомненных результатов. Ломать его на нынешнем этапе нецелесообразно, тем более что реальной альтернативы пока не наблюдается. Миссия Т.Мбеки с ее идеей «гибридного суда», несомненно, еще «сыровата». Она только нащупывает подходы к основным участникам дарфурского кризиса и не располагает реальными рычагами влияния и убеждения на них. Идеи этой миссии продуктивны, но в ней не хватает практиков и финансовых спонсоров, а это для Дарфура жизненно важно.
Впрочем, для подвижек в рамках начала переговоров остается собственно не так много времени. Еще две недели «пробуксовки» и суданская правительственная делегация уезжает из Дохи в Хартум, о чем они честно предупредили с самого начала. Начнется предвыборная «горячка» и переговоры автоматически отложатся месяца на два-три. Но вот только под «чьей эгидой» и где?