Турецкая Республика 29 октября 2023 года отметила 100-летний юбилей с момента своего провозглашения. Это – давно ожидаемая дата, под которую действующим руководством страны ещё с 2011 года начало строиться планирование и разрабатываться программные документы.
Под 100-летний турецкий юбилей, один из печатных органов главного мозгового центра страны – журнал Kriter Фонда политических, экономических и социальных исследований Турции (SETAV) вышел со специальным выпуском, в котором всесторонне подвел итоги турецкого пути за истекшее столетие, а также оценил текущую международную обстановку.
Продолжаем анализировать издание. Часть 13 нашей публикации доступна на сайте ИБВ по ссылке: http://www.iimes.ru/?p=104540.
Напомним, что нами рассматривается публикация касательно возможности принятия новой Конституции страны. Автором материала стал эксперт Фонда политических, экономических и социальных исследований Турции (SETAV) Сердар Гюленер. Материал озаглавлен как «В новый век – с новой конституцией».
Вот как говорит о турецкой Конституции в её текущем состоянии турецкий автор:
«Хотя изменения, внесенные в Конституцию 1982 года спустя сорок один год после ее вступления в силу, способствовали обретению Конституции демократического характера, к сожалению, на современном этапе такая ситуация не позволяет разрешить переживаемый онтологический кризис легитимности. Нормативные положения и расплата с заговорщиками фактически должны рассматриваться как отправная точка для создания демократической конституции. Кажется, что пришло время для политической воли, которая осуществила некоторые юридические и технические преобразования, чтобы выявить мотивацию, которая активирует демократическую основополагающую волю, которая приведет Турецкую Республику в новый век».
Итак, «расплата с заговорщиками» — это лишь только первый этап для руководства страны. Второй этап – это фиксация президентской республики в стране на конституционном уровне.
Как отмечается турецким автором, Конституция связана со своей правовой природой, поскольку является документом, регулирующим органы государства, обязанности этих органов, их отношения друг с другом, а также основные права и свободы, которыми обладают граждане. В этом отношении оно является основным источником, устанавливающим правовой порядок государства.
Однако, с другой стороны, как подмечается автором, Конституция также является политическим текстом.
Более того, его правовое измерение в некотором смысле очерчивает границы политического единства, на котором строится государство, и становится его гарантией.
Цитируем: «Когда рассматривается османско-турецкий конституционализм и рассматриваются дискуссии, особенно о власти/власти-основателе, можно сказать, что они в основном отдают приоритет конституции как юридическому тексту. Это привело к тому, что понимание, сосредоточенное на нормативных положениях конституций, стало доминировать в дискуссиях по новым конституциям. Однако создание новой конституции имеет контекст, выходящий далеко за рамки этого».
Как указывается автором, ценности, идентичность, цели, историческое и политическое единство человеческого сообщества, составляющего государство, указывают на рассматриваемый контекст, и этот контекст символизируется текстом, называемым конституцией.
По словам турецкого автора, то, что делает новую конституцию необходимостью сегодня, так это «неспособность Конституции 1982 года стать символом турецкой нации».
В частности, Конституция 1982 года символизирует основополагающую волю, то есть переворот, который «разрушает демократическую политическую основу, отменяет правовое государство и конституционный порядок и без колебаний подвергает своих граждан бесчеловечному обращению». И, как заключает автор, с таким характером основополагающего документа страны «не удастся провести Турцию в новый век».
Отметим, что турки, в целом, придают большое значение символам и символизму, исходя из фабулы «как вы яхту назовете, так она и поплывет». Поэтому приведенная выше мотивация, даже при том, что система в рамках действующей Конституции работает, является абсолютно логичной в турецком исполнении и её нельзя считать натянутой. Кроме того, не стоит ещё и забывать то, что действующий президент Турции Р.Т.Эрдоган является визионером, который хочет оставить наследие для страны. Причем, речь идет о таком наследии, которое будет крайне сложно демонтировать. Конституционные поправки в этом смысле являются достаточно хрупкой конструкцией, когда турецкий лидер хочет вписать свое имя в историю страны.
Причем, заметим ещё один немаловажный момент: турецкий лидер достаточно часто прибегает к процедуре референдумов. И это тоже, как можно считать, его принципиальная позиция по обеспечению для принимаемых решений «высшей легитимации». Примером этого следует считать переход к избранию в стране президента прямым всенародным голосованием, а не голосованием в стенах Парламента, как было до Реджепа Тайипа Эрдогана. Это дает ему право и основание говорить о том, что его выбрал народ и у него есть народный, а не депутатский мандат.
Так что, принципиальное значение для турецкой власти является обеспечение процесса принятия новой Конституции, который в дальнейшем нельзя будет поставить под сомнение, цитируем турецкого автора:
«Основной элемент, который придает конституции демократические характеристики, тесно связан с процессом ее разработки. Другими словами, то, будет ли человеческое сообщество, являющееся адресатом конституции, вовлечено в процесс ее создания или нет, является определяющим фактором того, является ли конституция демократической.
Форма создания конституции, называемая методом учредительного собрания, первый пример которой был замечен при разработке Конституции США в 1787 году, с тех пор была одной из наиболее характерных форм создания демократической конституции.
При этом методе созывается собрание (съезд) для принятия конституции из представителей, избранных народом на принципах всеобщего, тайного, равного и свободного голосования, подготавливается проект конституции и этот проект выносится на референдум. В результате референдума конституция принимается или отклоняется.
Этот метод, который принимает первое условие демократии как процесс участия, был описан в книгах по конституционному праву и политологии как основной демократический метод разработки конституции с 1787 года.
Собственно говоря, одним из первых действий, которое было совершено после переворота 27 мая (1961 года), была отмена Конституции 1924 года и формирование учредительного собрания для замены ее новой конституцией. Однако это собрание, построенное по принципу корпоративного представительства, лишь по форме носило демократический характер. Это очевидно, поскольку, хотя оно (собрание – прим.) и обеспечивает демократическое требование участия, он исключает примерно 40 процентов общества.
Сторонникам Демократической партии не разрешили принять участие в учредительном собрании, и в него вошли преимущественно сторонники Народно-республиканской партии (НРП).
Таким образом, Конституция 1961 года была разработана в рамках неинклюзивного, но относительно широкого процесса разработки конституции.
Одним из первых действий тех, кто совершил военный переворот 12 сентября 1980 года, была реакция на предыдущий конституционный порядок, как это сделали их предшественники, отмена Конституции 1961 года и введение в действие постановлений, которые позволили бы сформировать конституционный порядок.
Ситуация здесь во имя демократии оказалась гораздо хуже, чем опыт Конституции 1961 года. Потому что невозможно говорить об Учредительном собрании, демократическом как с точки зрения инклюзивности, так и с точки зрения участия.
Конституция 1982 года определялась непосредственно Советом национальной безопасности, а подготовленный им проект конституции был одобрен в результате манипулятивной кампании начальника Генерального штаба Кенана Эврена и принят с рекордным процентом голосов – 91%.
Естественно, ни один из процессов разработки конституции не носит примирительного характера с точки зрения текста, который он создает.
Ограничение демократии только участием представляет собой подход, который открывает дверь к мажоритарному пониманию демократии и маргинализует тех, кто находится за пределами большинства.
Однако демократия также требует защиты и обеспечения прав и свобод меньшинств. Чтобы добиться этого, необходимо охватить все слои общества и вовлечь их в этот процесс. Участие имеет характер, который служит демократическому процессу только тогда, когда достигается эта инклюзивность.
Процесс, который объединяет большинство и меньшинство и обеспечивает их участие, с высокой вероятностью приведет к согласованным результатам.
Опыт разработки конституций, особенно в странах Центральной и Восточной Европы, получивших независимость после распада Советского Союза, и в Южной Африке существенно повлиял на сегодняшние демократические процессы разработки конституций, и теперь процесс разработки демократических конституций должен включать все сегменты. Ожидается, что после завершения процесса в нее (Конституцию – прим.) будут включены и согласованы основные принципы, касающиеся конституции. Процессы, которые обеспечивают только участие в процессе, считаются неадекватными с точки зрения демократии».
Итак, подчеркнем, действующему турецкому руководству важно, чтобы процесс принятия новой Конституции не мог бы быть поставлен под сомнение ни в стране, ни за её пределами. В этом смысле, можно вспомнить недавний опыт с выборами президента и депутатов парламента, состоявшимися в мае 2023 года. Хоть на Западе и назвали выборы «свободными, но не честными», тезис насчет «нечестности» не выдерживает критики, а выборы в Турции и победу в них (нежелательного для Запада) Эрдогана и Партии справедливости и развития нельзя поставить под сомнение – невзирая на трудность одержанной победы, это, все-таки, была победа и безо всяких натяжек, не говоря уже о подтасовках. Того же самого турецкая власть хочет добиться и для новой конституции.