15 января 2024 года КСИР Ирана нанес ракетный удар по предполагаемой шпионской базе «Моссада» в Северном Ираке и нацелился на «антииранские террористические группы» в Сирии, усилив продолжающиеся боевые действия и повысив риск более широкого регионального конфликта. Впоследствии Иран признал запуск ракет и беспилотных летательных аппаратов 16 января по Западному Пакистану, заявив, что он был нацелен на группировку белуджских боевиков «Джейш аль-Адл», которую министр иностранных дел Ирана охарактеризовал как «иранскую террористическую группу» в Пакистане. В ответ Пакистан нанес то, что он назвал «высоко скоординированными» ударами по Ирану, ответив взаимностью в течение немногим более 24 часов. Обмен нападениями усилил напряженность между двумя странами и вызвал опасения по поводу возможности более масштабного конфликта. К утру 18 января 2024 года Пакистан, по данным своего Министерства иностранных дел, провел «разведывательную операцию» против укрытий вооруженных группировок в иранской провинции Систан и Белуджистан.

Как указывают индийские эксперты, общая граница между Пакистаном и Ираном простирается примерно на 900 километров (560 миль), с пакистанской провинцией Белуджистан с одной стороны и иранской провинцией Систан и Белуджистан с другой. Обе страны имеют опыт борьбы с боевиками в неспокойном приграничном регионе Белуджистана. Несмотря на наличие общего врага-сепаратиста, для обеих сторон необычно совершать нападения на боевиков на территории друг друга. Недавние взаимные авиаудары были нанесены на фоне повышенной напряженности на Ближнем Востоке, где различные кризисы, такие как нападение ХАМАСа на Израиль и ответная военная операция израильской армии в секторе Газа, поддерживаемые Ираном группировки в Ливане, Ираке и Сирии, а также вмешательство США и Великобритании в борьбу с поддерживаемыми Ираном хоуситами в Йемене, усугубляют сложный региональный ландшафт. Примечательно, что Пакистан и Иран долгое время боролись с сепаратистскими вызовами вдоль своих соответствующих границ. Частые и смертоносные столкновения были постоянной проблемой вдоль неспокойной границы на протяжении многих лет. В недавнем инциденте Иран обвинил боевиков «Джейш аль-Адль» в нападении на полицейский участок в Систане и Белуджистане, в результате чего погибли 11 иранских полицейских. Однако что особенно необычно, так это готовность обеих сторон атаковать объекты за пределами этих границ без предварительного уведомления. Действие этого сценария разворачивается на фоне израильских бомбардировок сектора Газа, вызывающей волновые эффекты по всему региону. Индийские эксперты предполагают, что более широкий региональный конфликт, возможно, побудил Иран занять более решительную позицию в нанесении ударов по объектам за пределами своих границ, тем более что Соединенные Штаты осторожно выбирают между деэскалацией напряженности и демонстрацией военной силы, чтобы отговорить Иран от дальнейших действий. Народ белуджей, проживающий на стыке Пакистана, Афганистана и Ирана, исторически демонстрировал сильное стремление к независимости, затаив обиду как на Исламабад, так и на Тегеран. Мятежи в приграничном регионе продолжаются десятилетиями. Несмотря на изобилие природных ресурсов в этом районе, белуджские сепаратисты утверждают, что их общины, одни из беднейших в регионе, не извлекли существенной выгоды из произведенного богатства. Белуджистан, крупнейшая по площади провинция Пакистана, пережил серию смертоносных нападений, вызванных затяжным мятежом. Сепаратисты в регионе стремятся к независимости, выражая недовольство тем, что они воспринимают как монополизацию государством и эксплуатацию природных богатств региона. Это также подогрело ситуацию, поскольку в воздухе уже витала напряженность, и последующие инциденты также подтверждают это.

Иран столкнулся с продолжительными мятежами курдского, арабского и белуджского меньшинств. «Джейш аль-Адль» представляет собой лишь одну из многочисленных сепаратистских группировок, действующих на территории Ирана. Эта группа, первоначально входившая в более крупную суннитскую белуджскую  организацию «Джундалла», которая раскололась после казни ее лидера Ираном в 2010 году. По данным Национального контртеррористического центра США, «Джейш аль-Адль», признанная Госдепартаментом США иностранной террористической организацией, часто нападает на  иранских сотрудников службы безопасности, правительственных чиновников и гражданских шиитов. В 2015 году группировка взяла на себя ответственность за нападение, в результате которого погибли 8 иранских пограничников, при этом боевики предположительно проникли в Иран из Пакистана. Кроме того, в 2019 году «Джейш аль-Адль» взяла на себя ответственность за взрыв смертника в автобусе с иранскими военнослужащими, в результате которого по меньшей мере 23 человека погибли в Систан-Белуджистане. 17 января 2024 года, на следующий день после ударов Ирана по Пакистану, «Джейш аль-Адль» взяла на себя ответственность за нападение на иранскую военную машину в Систане и Белуджистане.

Действия Ирана привели к дипломатическому спору, побудившему Пакистан отозвать своего посла из Ирана и прекратить все визиты высокого уровня из соседней страны. После контрударов Пакистана Иран 18 января 2024 года потребовал немедленных объяснений от своего соседа. Страны региона также высказались по этому вопросу, а Индия выразила «нулевую терпимость к терроризму» и назвала инцидент двусторонней проблемой между Ираном и Пакистаном. Китай призвал обе страны проявлять сдержанность и избегать дальнейшей эскалации напряженности. 17 января 2024 года представитель Госдепартамента США Мэтт Миллер заявил, что Вашингтон активно работает над тем, чтобы Ближний Восток не скатился к полномасштабному конфликту. Он подчеркнул нарушение Ираном суверенных границ трех соседних стран, включая Пакистан, Ирак и Сирию. Отвечая на вопрос о возможности Пакистана, давнего союзника США, нанести ответный удар по Ирану, Миллер выразил надежду на мирное разрешение. Последующий военный удар Пакистана по иранской территории указывает на его решение ответить не только дипломатическими мерами.

По оценке индийских экспертов, перспектива того, что Иран или Пакистан вступят в широкомасштабные боевые действия из-за сепаратистских группировок, рассматриваемых как общие враги, остается крайне незначительной. После отдельных ударов обе страны опубликовали заявления, свидетельствующие о нежелании эскалации напряженности. Министерство иностранных дел Пакистана назвало Иран «братской страной» и подчеркнуло важность «поиска совместных решений». Аналогичным образом, министр иностранных дел Ирана, который уже получил приглашение пакистанской стороны посетить Исламабад,   ранее охарактеризовал Пакистан как «дружественную страну» и утверждал, что иранские удары были пропорциональными и конкретно нацеленными на боевиков. По ряду данных, уже достигнута договоренность сторон о возвращении послов. Эти заявления Ирана и Пакистана указывают на общую склонность избегать дальнейшей эскалации и искать дружественные решения.    К тому же  пакистанская армия тоже на самом деле не в той форме, чтобы вести войну. Бывший командующий армией ясно указал на это. Экономически страна на пределе и не может позволить себе широкомасштабный конфликт.

Нанесение ударов по позициям «Джейш аль-Адль»  в Пакистане удовлетворило  внутреннее общественное мнение в Иране, на который за последние несколько недель и месяцев обрушилась волна нападений в очень неспокойной провинции Систан-Белуджистан. Атаки также были способом Ирана дать понять, что попытки загнать его в угол и окружить с помощью доверенных лиц дорого обойдутся странам, которые позволили использовать свою территорию против Ирана. При этом если иранский его анализ военной слабости Пакистана не был ошибочным, его оценка реакции Пакистана была ошибочной. Тот факт, что Пакистан в военном отношении далек от лучшей формы, а государство испытывает серьезный экономический, политический стресс, стресс в сфере безопасности, социальный и институциональный кризис — это именно то, что заставило Пакистан отчаянно принять ответные меры, потому что не сделать этого означало бы, что его полностью проигнорируют не только Иран, но и другие региональные игроки, особенно Индия. Для Пакистана было вопросом стратегического выживания ответить не только дипломатическим, но и военным путем, хотя и таким образом, чтобы не спровоцировать Иран на резкую ответную реакцию. Внутри страны у управляемого пакистанской армией гибридного режима не было иного выбора, кроме как нанести ответный удар по Ирану. Армия очень непопулярна, и ее высмеивали в социальных сетях после нападения Ирана. Ее репутация и смысл существования как стража территориальных и идеологических границ Пакистана были поставлены под сомнение. Интернет-тролли спрашивали, годится ли пакистанская армия только для борьбы с бывшим премьер-министром Имраном Ханом и заключения его в тюрьму и неспособна ли она защитить Пакистан от иностранной державы. Поэтому для пакистанской армии также стало вопросом политического выживания дать надлежащий и соразмерный военный ответ Ирану, а затем скрестить пальцы, надеясь, что все уладится после очередного раунда взаимных атак.  Таким образом,  ответный удар, восстановил обычное сдерживание и дал  понять соседям Пакистана  (особенно Афганистану и Индии), что в случае нападения Исламабад не будет сдерживаться и ответит тем же;  это повысило  политический вес армии и восстановило бы ее имидж в обществе, пусть даже временно.  Тот факт, что Пакистан никогда не пойдет до конца, чтобы досадить Ирану, — это другой вопрос. Пакистан знает, что Иран обладает значительными активами и рычагами влияния внутри Пакистана, которые могут оказаться весьма разрушительными, если дело дойдет до открытого конфликта. Таким образом, стороны на сегодня удовлетворены своими дипломатическими и военным шагами, и конфликт будет полностью купирован  в течение ближайшего месяца.