по материалам Института исследований внешней политики (FPRI), США
Жестокое террористическое нападение ХАМАСа на Израиль 7 октября 2023 г. и начало Израилем боевых действий в секторе Газа, которые длятся уже несколько месяцев привели к тщательному изучению того, нарушил ли Израиль основные принципы Международного гуманитарного права (МГП). Эти ключевые принципы МГП (в Соединенных Штатах обычно называемые Правом вооруженных конфликтов, или ПВК) развивались с течением времени и направлены на регулирование поведения государств и отдельных лиц во время как международных, так и немеждународных вооруженных конфликтов. Эти принципы различия, военной необходимости, пропорциональности и гуманности легко обобщить, но применять эти принципы в нынешних условиях в Газе чрезвычайно сложно. Израиль последовательно утверждает, что его военные действия в Газе соответствуют МГП. По мере того, как число жертв среди гражданского населения продолжает расти (в настоящее время оно оценивается в 30 000 погибших и вдвое больше раненых), а также количество получивших широкую огласку инцидентов (например, недавний инцидент с гуманитарной помощью в Газе, в результате которого погибло более 100 человек; нападения на лагерь беженцев Магхази и трагическое убийство трех заложников без рубашек, размахивавших белыми флагами), в обществе усиливаются критика этим утверждениям Израиля, особенно в отношении принципов различия и соразмерности. Армия обороны Израиля (ЦАХАЛ), с другой стороны, продолжает представлять доказательства в поддержку своих заявлений о том, что ХАМАС намеренно подвергал риску гражданское население, используя в военных целях охраняемые районы, такие как больницы, мечети и школы. Степень соблюдения Израилем МГП в ходе его нынешней военной кампании против ХАМАСа и нарушение его ХАМАСом путем преднамеренного подвергания риску гражданских лиц, несомненно, войдут в длинный список обвинений и встречных обвинений, которые характеризовали израильско-палестинский конфликт с момента основания Государства Израиль в 1948 году.
Прежде всего, нет никаких сомнений в том, что МГП применимо к текущему конфликту между Израилем и ХАМАСом. Независимо от того, рассматривается ли ХАМАС как террористическая группа, негосударственный субъект или что-то еще, текущие боевые действия в Газе можно охарактеризовать как вооруженный конфликт немеждународного характера, и принципы МГП явно к нему применимы. Военные действия Израиля против ХАМАСа после событий 7 октября явно и законно основаны на праве Израиля на самооборону. Учитывая высокий уровень поддержки, которую Соединенные Штаты оказывали и будут продолжать оказывать Израилю, в интересах национальной безопасности США обеспечить соблюдение ЦАХАЛом принципов МГП. Кроме того, здесь присутствует высокая степень асимметрии, поскольку военное крыло ХАМАСа является террористической организацией, которая непримиримо и безнаказанно бросает вызов каждому аспекту МГП — не только в своем нападении 7 октября, но и во всей своей военной стратегии, которая основана на том, чтобы «прятаться» в гражданской инфраструктуре Газы. Израиль, с другой стороны, остается достаточно приверженным основным принципам МГП, чтобы даже в разгар жестокой войны расследовать свои действия и признавать ошибки (например, недавно признав, что его бомбардировка лагеря беженцев Магхази причинила «непреднамеренный вред невмешанным гражданам» в результате применения оружия, которое не соответствовало характеру военных действий).
Четыре основных принципа международного гуманитарного права.
Различие
Принцип проведения различия, добавленный к Женевским конвенциям Дополнительными протоколами 1977 года, требует от сторон в конфликте постоянно проводить различие между гражданским населением и комбатантами, гражданскими объектами и военными объектами и направлять операции только против военных целей. Неудобной основой МГП является то, что оно предполагает гибель гражданских лиц в ходе боевых действий. Разграничение является наиболее гуманным из основных принципов, поскольку оно требует от вооруженных сил постоянно проводить различие между военным и невоенным персоналом, а также военными и невоенными целями. ЦАХАЛ в этом контексте немедленно сталкивается с дилеммой, заключающейся в том, что силы ХАМАСа не носят форму, а вместо этого прячутся среди населения Газы. Военная инфраструктура ХАМАСа также глубоко встроена в гражданскую инфраструктуру анклава, что затрудняет проведение различия между военными и гражданскими целями. Фактически, Министерство здравоохранения Газы, которое является основным источником информации о жертвах в Газе, не делает различий между смертями и ранениями гражданских лиц и боевиков. Проблема определения законных целей характерна не только для текущей ситуации в Газе. Соединенные Штаты столкнулись с этой проблемой после терактов 11 сентября 2001 года, как в отношении «незаконных комбатантов», содержащихся в Гуантанамо, так и, в частности, при нанесении ударов беспилотниками по объектам «Аль-Каиды», «Исламского государства» (обе организации запрещены в России) и связанным с ними террористическим объектам в Афганистане, на территориях племен Пакистана, находящихся под федеральным управлением, Йемене и Сирии. Возможно, большее значение для текущих боевых действий в Газе имеет то, что Вооруженные силы США столкнулись с этими проблемами в ближнем бою в Ираке. Во время Второй битвы за Фаллуджу, город с населением около 250 000 человек, погибло около 800 мирных жителей, даже когда американским силам удалось эвакуировать или побудить большую часть гражданского населения покинуть его до начала боевых действий. Во время боев за освобождение Мосула, города с населением более 1,5 млн человек, ИГ не позволяло населению бежать и постоянно использовало его в качестве живого щита. Результатом стал гораздо более высокий уровень жертв среди гражданского населения; по большинству оценок, погибло от 9000 до 10 000 мирных жителей, хотя фактическое число, вероятно, никогда не будет известно из-за массовых разрушений зданий и вероятности того, что многие люди были погребены под обломками.
Верховный суд Израиля рассмотрел вопрос о целенаправленных убийствах, совершенных израильскими вооруженными силами во время Второй интифады. В решении, вынесенном в 2006 году по делу, возбужденному Общественным комитетом против пыток в Израиле, Верховный суд Израиля рассмотрел вопрос о том, были ли законны превентивные удары по объектам ХАМАСа. Критический вопрос, стоявший перед судом, заключался в том, были ли террористы, участвовавшие в интифаде, комбатантами, незаконными комбатантами или гражданскими лицами. При рассмотрении текущего состояния МГП суд отклонил аргумент, выдвинутый правительством Израиля (как ответчиком по делу) о том, что существует отдельная категория «незаконных комбатантов». Вместо этого суд постановил, что существуют только две категории: комбатанты и гражданские лица. Суд постановил, что террористы, включая тех, кто воюет на стороне «Хизбаллы» и ХАМАСа, не являются комбатантами, как это определено международным правом, поскольку они не следуют законам и обычаям войны. Однако, как гражданские лица, принимающие непосредственное участие в боевых действиях, они не защищены от того, чтобы стать военными целями. Затем суд дал широкое определение того, что означает принимать непосредственное участие в военной деятельности, включая такую деятельность, как сбор разведданных, транспортировка боевиков в места боевых действий или из них, эксплуатация или обслуживание оружия или служба на командной должности. Обратим внимание, что определение Верховного суда Израиля в значительной степени отражает определение США материальной поддержки терроризма, содержащееся в разделе 2339B 18 USC, хотя определение США «материальная поддержка включает также финансовую поддержку».
Это решение важно тем, что оно обеспечивает правовую основу для военных действий Израиля в Газе, даже несмотря на то, что их нынешний масштаб намного превышает целенаправленные убийства, которые были частью защиты Израиля от широкомасштабных террористических атак, направленных во время Второй интифады против израильских мирных жителей, и больше напоминает уровень и тип боевых действий в Фаллудже и Мосуле. Принцип разграничения распространяется не только на людей, но и на места. Предполагается, что определенные районы, включая больницы, являются гражданскими по своей природе и защищены от военного нападения. Однако охраняемые объекты теряют свой охраняемый статус, если они используются в военных целях. В таких случаях на стороне, проводящей атаку, лежит бремя доказывания того, что объект потерял свой охраняемый статус. Чтобы соответствовать МГП, это определение должно быть сделано на основе информации, доступной до нападения. Правительство Израиля заявило, что решение военных предпринять действия против больницы «Аль-Шифа» в городе Газа было основано на достоверной разведывательной информации о том, что ХАМАС использовал больницу в военных целях. Хотя израильтяне опубликовали некоторую информацию, оправдывающую их нападение, они не опубликовали своего полного обоснования, поскольку, похоже, по крайней мере, часть их оправданий основывалась на конфиденциальных источниках разведданных или методах сбора. Соединенные Штаты недавно рассекретили ограниченный объем разведданных, сделав вывод о том, что больница «Аль-Шифа» фактически использовалась ХАМАСом в оперативных целях. В нескольких сообщениях западной прессы, в том числе Washington Post, делается вывод, что информация, обнародованная на сегодняшний день Израилем, не подтверждает этого факта.
Чтобы обеспечить соответствие израильской правовой интерпретации МГП, запланированные цели израильской военной кампании должны оцениваться в соответствии с принципом различения, что является серьезной проблемой в быстро развивающейся и безжалостной кампании бомбардировок в условиях плотной городской застройки против врага, тактика которого основана на укрытии среди гражданского населения. Текущая кампания потенциально подняла новые проблемы. Например, в новостных репортажах указывается, что ЦАХАЛ полагается на программы искусственного интеллекта для помощи в наведении военных целей. Неясно, как используются программы искусственного интеллекта, и помогает ли искусственный интеллект человеку принимать решения в процессе наведения на цель или заменил его. Если новостные сообщения точны, ЦАХАЛ, возможно, открывает новые возможности с точки зрения того, как использование им искусственного интеллекта вписывается в концепцию различия.
Военная необходимость
Военная необходимость допускает все меры, необходимые для достижения законной военной цели, при условии, что эти меры иным образом не запрещены МГП. Законной военной целью является нанесение поражения врагу как можно быстрее и эффективнее, но военная необходимость не допускает непропорциональных или неизбирательных ударов, равно как и действий, целью которых является распространение террора среди гражданского населения. Как указано в статье 54 Дополнительного протокола, атакующим силам не разрешается уничтожать «объекты, необходимые для выживания гражданского населения». В рамках военной необходимости ЦАХАЛ ввели значительную блокаду Газы, ограничили поставки гуманитарной помощи и периодически отключали электричество и связь в Газе. Дилемма, с которой сталкиваются ЦАХАЛ, заключается в том, что усилия по снижению боеспособности ХАМАСа также создают трудности для гражданского населения. Чем дольше продолжается вооруженный конфликт, тем больше вреда наносится гражданскому населению и тем выше вероятность того, что Израиль столкнется с усилением международного давления, требующего изменить свою военную тактику, чтобы облегчить трудности, с которыми до сих пор сталкивается гражданское население Газы.
Пропорциональность
Соразмерность признает, что гражданским лицам в ходе военных операций будет причинен случайный вред. Следует отметить, что в центре внимания МГП находится ограничение неизбежных смертей среди гражданского населения, которые происходят в ходе военных действий. Беспристрастное обсуждение принципов и печальных реалий войны никоим образом не уменьшает страданий и чувства утраты, которые возникают с каждой смертью или ранением гражданского населения. Как и в случае с принципом различия, пропорциональность как концепция ставит вопрос о том, является ли ожидаемый ущерб гражданскому населению «чрезмерным» по сравнению с военным преимуществом, которое ожидается от военных действий. В целом, соразмерность требует оценивать каждое нападение по существу. В такой масштабной кампании, как нынешние военные усилия Израиля, суждения о соразмерности приходится выносить бесчисленное количество раз в день, и каждое решение командования в конечном итоге является суждением, связанным с конкретными правилами ведения боевых действий. Поскольку соразмерность предполагает сопутствующий ущерб, как гражданским лицам, так и имуществу, объективная оценка становится очень сложной. Компромисс при принятии решения о бомбардировке в городских условиях — прогнозируемое военное преимущество в сравнении с ожидаемыми смертями и ранениями среди гражданского населения — по своей сути приводит к решениям, которые будут противоречивыми.
На тактическом уличном уровне в городской среде необходимо принимать поспешные решения, часто с трагическими последствиями, как в случае с тремя заложниками, которые были убиты израильской армией. ЦАХАЛ предпринял шаги в попытке ограничить ущерб гражданскому населению, такие как отдача приказов об эвакуации перед нанесением военных ударов. В разгар текущей военной кампании трудно оценить эффективность этих шагов. Концепция пропорциональности особенно сложна в нынешней ситуации, когда большинство населения Газы в значительной степени перемещено. По мере продолжения и интенсификации военных действий разумно предположить, что число погибших среди гражданского населения, которое уже оценивается в 30 000 человек, будет продолжать расти.
Гуманность
Четвертый принцип МГП — гуманность, изложенный в статье 35, которая содержит два основных положения. Первое запрещает применение оружия, предназначенного для причинения «чрезмерных увечий или ненужных страданий». Второе запрещает применение методов, предназначенных или способных нанести широкомасштабный и долгосрочный серьезный ущерб природной среде. Военные действия Израиля в Газе являются понятной реакцией на ужасающие действия ХАМАСа 7 октября, но продолжительность и размах военных действий также будут определять реакцию палестинцев в обозримом будущем. И 7 октября, и ответ Израиля войдут в сферу исторической памяти. Периодические боевые действия между Израилем и ХАМАСом, особенно с тех пор, как ХАМАС получил контроль над сектором Газа в 2007 году, не должны вселять в кого-либо уверенность в том, что вероятным результатом является прочный мир. Однако соблюдение МГП является необходимым компонентом для повышения шансов на более длительное политическое урегулирование после завершения текущей военной кампании. Также очевидно, что необходимость соблюдения МГП должна распространяться на все стороны в конфликте. Если коллективный и обширный опыт контртеррористических операций после терактов 11 сентября что-либо и продемонстрировал, так это то, что террористические организации, такие как ХАМАС, будут продолжать безнаказанно игнорировать МГП. Это создает очевидную асимметрию в ведении войны, но это реальность, с которой ЦАХАЛ должен жить. Поступали сообщения о том, что администрация президента США Дж.Байдена настояла на том, чтобы Израиль начал думать о возможных политических решениях «послезавтра». В течение многих лет Газа была небольшой полосой земли, на которой проживало более 2 млн человек, большинство из которых юридически не имеют гражданства. По мнению администрации Байдена, эта ситуация не является устойчивой в долгосрочной перспективе, особенно после того, как большая часть гражданской инфраструктуры в Газе была повреждена или разрушена. Однако правительство Израиля, похоже, не разделяет эту точку зрения. В недавней статье премьер-министр Биньямин Нетаньяху перечислил три цели, которых его правительство надеялось достичь с помощью военных действий. Они включают уничтожение ХАМАСа, демилитаризацию Газы и дерадикализацию палестинского общества. Недавние сообщения о текущей напряженности в отношениях между Соединенными Штатами и Израилем были сосредоточены на различиях в том, как может выглядеть «послезавтра» в Газе. Эти различные точки зрения могут быть отражены в военной тактике и размере сопутствующего ущерба, который рассматривается как соответствующий МГП.
В отсутствие полного уничтожения Газы маловероятно, что ХАМАС, организация, политически и военно связанная с обществом Газы, будет полностью уничтожен. Военные действия Израиля, безусловно, могут значительно снизить возможности ХАМАСа, а военная необходимость может оправдать действия по уничтожению его военной инфраструктуры, включая его обширную сеть туннелей. Но является ли полное уничтожение ХАМАСа в военном и политическом отношении достижимой целью? Демилитаризация Газы — цель, которой стоит достичь, но при отсутствии значимого политического решения, которое не предполагает израильской оккупации Газы, достижима ли эта цель в краткосрочной или долгосрочной перспективе? Наконец, трудно увидеть путь к дерадикализации палестинского общества в нынешних обстоятельствах. С другой стороны, насколько текущая стратегия Израиля направлена на то, чтобы причинить достаточную боль и страдания жителям Газы, чтобы они отвернулись от ХАМАСа как от причины военного конфликта? Преднамеренное причинение ущерба гражданскому населению несовместимо с принципом проведения различия, поскольку гражданское население, непосредственно не участвующее в боевых действиях, по определению не является законной целью. Считает ли правительство Нетаньяху, что единственный способ «дерадикализации» палестинского общества — это текущая тактика, применяемая в Газе? В любом случае соблюдение МГП требует серьезных усилий по продолжению проведения различия между военными и невоенными целями и обеспечению того, чтобы суждения о военной необходимости и соразмерности продолжали выноситься до тех пор, пока продолжается этот конфликт.
Правительство Израиля последовательно заявляет, что оно готово к длительной войне в Газе. Поскольку заявленные Израилем цели будет чрезвычайно трудно достичь в краткосрочной перспективе, логичным выводом является то, что война будет продолжаться в течение длительного периода времени. По мере того, как ЦАХАЛ пытается уничтожить опорные пункты ХАМАСа во все более деградирующем городском ландшафте, будет становиться все труднее придерживаться требований разграничения и пропорциональности. Какими бы боеспособными и хорошо обученными ни были израильские войска, городские боевые действия против решительного врага, для которого МГП бессмысленно, по-прежнему будут чрезвычайно сложной задачей, которой, тем не менее, ЦАХАЛ должны оставаться приверженным. Конфликт в Газе является классическим примером нерегулярных боевых действий, формы ведения войны, в которой одна сторона сражается с другой для достижения политических целей с помощью косвенных методов, таких как повстанческая деятельность, подрывная деятельность и терроризм, а также методов, используемых другой стороной для противодействия этим усилиям. Что касается террористической группировки ХАМАС, то тактика укрытия среди мирных жителей позволяет ему практически на равных бороться с гораздо более сильным государственным субъектом, Израилем. Политическая цель Израиля в Газе — уничтожить силы, устроившие массовые убийства его граждан 7 октября, — осложняется как городской местностью Газы, так и тактикой ХАМАСа, который обеспечил с помощью своей системы туннелей под жилыми домами гражданских лиц, использования охраняемых объектов (например, больниц, мечетей и т.д.) И отказа соответствовать стандартам законных комбатантов (например, ношение униформы, соблюдение законов вооруженных конфликтов, открытое ношение оружия), что любые военные действия против них приведут к значительным жертвам среди гражданского населения. Несмотря на потерю многих боевиков и гражданских лиц в тактическом сражении, его тактика может привести к тому, что Израиль проиграет стратегическое соревнование, настроив против себя мировое общественное мнение и положив конец мирному процессу между Израилем и различными арабскими соседями.