Турция и Сомали подписали 7 марта новый Меморандум о взаимопонимании по расширению сотрудничества в энергетическом секторе. Министр энергетики Турции Альпарслан Байрактар объявил, что он подписал межправительственное соглашение и Меморандум о взаимопонимании со своим сомалийским коллегой Абдирисаком Омаром Мохаммедом для расширения сотрудничества в энергетическом секторе. «… в соответствии с этим соглашением мы будем проводить совместные мероприятия для обеспечения того, чтобы ресурсы Сомали приносили пользу сомалийскому народу. Мы стремимся укрепить присутствие Турции на Африканском Роге посредством новых энергетических партнерств», — сказал Байрактар. Это соглашение между двумя странами, которые уже поддерживают тесные связи, фактически является продолжением недавно подписанного соглашения об оборонном и экономическом сотрудничестве. Согласно соглашению, подписанному 8 февраля, подробностей о котором Анкара не предоставила, Турция предлагает оборонную поддержку в обмен на ряд экономических уступок. Могадишо также стремится к значительной добыче нефти в водах, которые будут защищены Турцией. Исследования показывают, что доказанные запасы нефти в морской зоне Сомали составляют 35 млрд баррелей. Турция будет делиться доходами от добычи нефти и газа в регионе в обмен на обеспечиваемую им оборону, получая 30% доходов от добычи, в которую участвует Турция. Соглашение также предусматривает предоставление Турции привилегированного доступа к особой экономической зоне. Соглашение также представляет собой реализацию заявления президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана, в котором он упомянул, что руководство Сомали предложило Турции возможность добывать нефть на сомалийских территориях, повторяя действия Анкары в Ливии. Однако на сегодняшний день Турция не предпринимала никаких конкретных проектов, связанных с добычей нефти или разведкой природного газа в Ливии. 21 февраля президент Сомали Хасан Шейх Махамуд объявил об одобрении 10-летнего соглашения об оборонном и экономическом сотрудничестве с Турцией как исполнительной, так и законодательной ветвями власти Сомали. По словам премьер-министра Сомали Хамзы Абди Барре, Турция будет нести ответственность за создание, обучение и оснащение ВМС Сомали в соответствии с условиями соглашения. Барре подчеркнул, что соглашение направлено на решение таких проблем, как терроризм, пиратство, незаконный промысел и другие внешние угрозы побережью Сомали, которое является самым протяженным в Африке. Он похвалил Турцию как надежного союзника. Президент Махамуд также подчеркнул существующую помощь Турции Сомали, включая гуманитарную и финансовую и обучение сил безопасности.
Это соглашение заключено на фоне усиления напряженности между Сомали и Эфиопией, вызванного Меморандумом о взаимопонимании Эфиопии с Сомалилендом, отколовшимся регионом Сомали. В соответствии с этим меморандумом Сомалиленд передаст в аренду Эфиопии, не имеющей выхода к морю, около 20 км береговой линии, что предоставит доступ к Красному морю. Взамен Эфиопия признает Сомалиленд независимым государством. Однако Эфиопия еще не подтвердила это признание официально. Президент Мохамуд пояснил, что соглашение с Турцией направлено не против Эфиопии, а скорее на повышение обороноспособности Сомали. По словам анонимного сомалийского чиновника, соглашение включает размещение турецких военных кораблей в сомалийских водах и сотрудничество в разработке морских ресурсов. Турецкая оппозиция выразила обеспокоенность по поводу вовлечения Турции в напряженность и риски конфликта в Красном море в результате соглашения. Однако, поскольку детали соглашения еще не дошли до членов парламента, информация о его содержании в настоящее время ограничена. С 2011 года Турция поддерживает прочный союз с Сомали, первоначально вмешиваясь для оказания гуманитарной помощи во время массового голода. В рамках своих усилий по содействию восстановлению страны Турция активно участвует в различных инициативах, включая создание школ, учебных программ для сомалийских военных и реализацию инфраструктурных проектов. За последнее десятилетие Турция значительно расширила свое присутствие в Сомали, построив военную базу в столице и взяв под контроль жизненно важные инфраструктурные объекты, такие как международный аэропорт Аден-Адде и порт Могадишо, контролируемые структурами, связанными с президентом Эрдоганом. В 2017 году Турция открыла свою крупнейшую иностранную военную базу Кэмп ТУРКСОМ в Могадишо, что ознаменовало значительную эскалацию вмешательства Анкары в дела страны Африканского Рога. Военный учебный центр, занимающий площадь в 4 кв. км и, по сообщениям, стоящий 50 млн долларов, способен одновременно обучать до 1500 военных. В 2020 году Турция получила ряд концессий, облегчающих разведку перспектив добычи нефти, газа и других полезных ископаемых в Сомали, что позволяет как частным, так и государственным компаниям изучать энергетические возможности в Сомали.
По данным следователей ООН, Турция нарушила санкции ООН в отношении Сомали, поставив вооруженные БПЛА без уведомления или одобрения ООН. 6 декабря 2021 года Турция поставила БПЛА Bayraktar ТВ2, произведенные компанией зятя Эрдогана, в Сомали, нарушив эмбарго ООН на поставки оружия. Несмотря на требования резолюции Совета Безопасности ООН о предварительной проверке поставок, Турция не выполнила этого условия, мотивируя это тем, что беспилотники предназначены для ее усилий по борьбе с терроризмом в Сомали, отрицая их поставку сомалийским властям, как сообщили эксперты ООН 1 сентября 2022 года.
В качестве дополнительного примечания, 30 ноября в Стамбуле Мохаммед Хасан Шейх Махамуд, сын президента Сомали, столкнулся с мотоциклом, которым управлял Юнус Эмре Гечер, который был ранен, госпитализирован и скончался 6 декабря. Позже выяснилось, что Махамуд покинул страну. После общественного резонанса Махамуд тайно вернулся в Турцию, где его оштрафовали на 843 доллара, а дело закрыли. Кроме того, турецкие СМИ сообщили, что семья Махамуд достигла конфиденциального соглашения с вдовой Гечера, согласившись выплатить компенсацию. Местные эксперты указывают при этом, что президент Махамуд лично неофициально выразил Эрдогану благодарность «за его вмешательство» в это дело, в результате которого его сын избежал тюремного заключения.
В связи с новым соглашением с Анкарой некоторые местные эксперты ожидают, что оно окажет влияние и на развитие еще одной важнейшей отрасли Сомали – рыболовства. Из-за отсутствия потенциала для защиты своих морских вод правительство Сомали по-прежнему не в состоянии эффективно управлять своей «голубой экономикой». Однако, когда незаконный промысел начал угрожать средствам к существованию местных сомалийских рыбаков, сомалийцы прибегли к пиратской деятельности. Это привлекло внимание международного сообщества, особенно учитывая, что морские пути Сомали служат жизненно важными торговыми маршрутами, соединяющими Европу, Азию и Северо-Восточную Африку. В ответ Европейский союз начал миссию, известную как Миссия по борьбе с пиратством, направленную на обеспечение безопасности международных морских маршрутов в Аденском заливе, Красном море и Индийском океане, а также территориальных вод Сомали от пиратских угроз. Европейская миссия не участвует в решении проблем незаконного рыболовства и сброса отходов, которые сохраняются в морских владениях Сомали после падения центрального правительства. Несмотря на это, незаконный промысел продолжается, что приводит к неоднократному захвату правительством Сомали рыболовных траулеров, принадлежащих различным азиатским и европейским странам. Некоторые из этих судов и их экипажи были задержаны, им были предъявлены обвинения и они были осуждены в Сомали. В некоторых случаях они платили номинальные лицензионные сборы, чтобы получить доступ к автономным регионам, таким как Пунтленд. Сообщалось, что некоторые сомалийские политики заключили соглашения с частными компаниями, работающими в рыбной промышленности. Эти соглашения позволяют этим компаниям вести промысел в территориальных водах Сомали в обмен на небольшой процент от прибыли, получаемой политиками. Кроме того, правительство Кении эксплуатировало и контролировало определенные участки территориальных вод Сомали, заявляя права собственности, пока федеральное правительство Сомали не подало иск против Кении в Международный суд (ICJ). Международный суд вынес решение в пользу Сомали, подтвердив право собственности Сомали на рассматриваемые территориальные воды. Эти сценарии в сочетании с приобретением Турцией 30% морских ресурсов Сомали подчеркивают масштабы хрупкости сомалийского государства. Неспособность правительства Сомали установить контроль над своими ресурсами привела к тому, что его граждане столкнулись с недоеданием, голодом и гуманитарными кризисами, усугубляемыми острой нехваткой продовольствия.
Здесь несколько вопросов требуют логических объяснений и ответов: кто осуществляет надзор и какие механизмы используются для обеспечения того, чтобы Турция приобрела только 30-процентную долю морских ресурсов Сомали? Готова ли Турция защищать суверенитет территориальных вод Сомали от таких угроз, как незаконный промысел, сброс отходов и потенциальная аннексия Эфиопией? Сомалийские парламентарии, которым поручено контролировать сомалийское правительство, игнорируют эти вопросы. Причина, по которой каждый парламентарий хранит молчание о соглашении и его потенциальных проблемах для «голубой экономики» Сомали в долгосрочной перспективе, заключается в том, что каждый член парламента, включая представителей оппозиции, избегает клейма коллаборациониста с тем, кого президент Сомали недавно назвал «врагом Сомали». Если кто-то осмелится задать вопрос, почему Турции было предоставлено 30% морских ресурсов Сомали, его, скорее всего, назовут проэфиопским, что предполагает поддержку стремления Эфиопии к выходу к морю, что крайне непрофессионально. С одной стороны, причина, по которой соглашение было скрыто от Палаты представителей, может заключаться в опасении неприятия гражданами Сомали соглашения, предоставляющего Турции право собственности на 30% морских ресурсов. Это право собственности включает не только рыболовство и другие соответствующие виды деятельности, но также право собственности на блоки природного газа и нефти.
Считается, что в районах в территориальных водах Сомали, на которые ранее претендовала Кения, находятся нефтяные блоки, особенно в окрестностях порта Кисмайо и региона Нижняя Джуба. Отсутствие ясности со стороны правительства и конкретного определения того, какие морские ресурсы Турция приобретет и будет владеть 30%, подразумевает, что соглашение позволяет Турции эксплуатировать любые ресурсы, обнаруженные в морских владениях Сомали. Это создает значительный риск для устойчивости и будущего развития неиспользованных морских ресурсов Сомали. Проблемы, создаваемые этим соглашением для «голубой экономики» Сомали, включают широкое использование Турцией морских ресурсов Сомали, что потенциально может привести к нехватке различных видов рыбы и других морских ресурсов, которыми изобилуют воды Сомали. И наоборот, это создаст технические проблемы для ограничения количества ресурсов, получаемых Турцией, и обеспечения соблюдения указанных в соглашении объемов. Потенциальные выгоды этого соглашения для правительства Сомали неопределенны, в первую очередь они связаны с ролью Турции во влиянии на Эфиопию с целью изменения ее маршрутов доступа к Красному морю и Аденскому заливу. Однако потенциально это может послужить посредником и предотвратить любое возобновление конфликта, способного дестабилизировать регион, тем самым защитив территориальный суверенитет, который в последние месяцы находился под угрозой. Одно из ощутимых преимуществ, которое это соглашение может предоставить Сомали, заключается в том, что Турция, как указано в этом нераскрытом соглашении, возьмет на себя строительство, обучение и оснащение ВМС Сомали. По истечении десятилетнего срока действия соглашения эти силы будут способны взять на себя полную ответственность за обеспечение безопасности Сомали на море от любой потенциальной агрессии со стороны соседних стран. Если Турция выполнит это обязательство, это будет означать значительный прогресс в правильном направлении для сомалийского правительства, что потенциально приведет к актуализации возрождения сомалийских ВМС. Однако эти меры, принятые сомалийским правительством, не вносят существенного вклада в разрешение дела Сомалиленда и вряд ли помогут преодолеть постоянные тупики, с которыми Сомалиленд и Сомали столкнулись за последние три десятилетия.