Как указывают некоторые турецкие эксперты, резонансный теракт в концертном зале «Крокус Сити Холл» 22 марта вернул группировку «Исламское государство провинции Хорасан» («ИГ-Хорасан» — запрещена в России) в международную новостную повестку, поскольку страны региона вновь обращают внимание на эту давнюю, но часто игнорируемую угрозу. Россия предъявила обвинения четырем гражданам Таджикистана в связи с нападением на московскую концертную площадку, в результате которого погибли более 140 человек. Подобный теракт в столице такого безопасного государства, как Россия, показывает, как группировка «Исламское государство» (ИГ, запрещена в России) продолжает наращивать свое международное влияние и имидж, несмотря на свое поражение на поле боя пять лет назад. Распространение ИГ из Сирии и Ирака в районы Африки и Центральной Азии, наряду с ее вербовкой новых сил и созданием новых ячеек, усилили угрозу, которую ИГ представляет для региона. ИГ сейчас использует этот потенциал. Тот факт, что двое террористов напавших на «Крокус Сити Холл» недавно ездили в Турцию для продления своих российских видов на жительство, говорит о многом. Помимо раскрытия дополнительной информации о стратегии ИГ, это наводит на мысль, что страны региона недостаточно серьезно отнеслись к этой угрозе, поскольку группировка использует разветвленную сеть для организации смертоносных атак. Это также указывает на то, что различные слои сетей ИГ по всему Ближнему Востоку и Центральной Азии оказывают влияние на оперативные аспекты местных ячеек в России. Угроза, исходящая от ИГ, особенно значима для Турции, поскольку членам группировки из стран Центральной Азии легче проникнуть в более широкий тюркский регион. Когда талибы пришли к власти в Афганистане в 2021 году, Турция столкнулась с массовым притоком беженцев. По данным ООН, более 1,6 млн афганцев с тех пор покинули страну; в Турции проживает более 300 000 афганских беженцев. Это открыло пространство для ИГ, которое действует в Афганистане с 2015 года, чтобы направить человеческие ресурсы для заполнения оперативного вакуума, оставшегося после поражения ИГ в 2019 году. Турция стала пунктом назначения для сетей ИГ; ближе к концу января местная ячейка провела атаку в Стамбуле. Как и атака в России, на которую претендовали под общим названием «солдаты халифата», на теракт в Стамбуле претендовала «турецкая провинция» ИГ. Аналогичным образом, ответственность за двойные взрывы в Кермане, Иран, в январе взяла на себя ИГ. Но в каждом случае выявлялись связи с «ИГ-Хорасан», которое оказывало поддержку на различных уровнях в планировании, финансировании и исполнении теракта в Москве. Мы должны предположить, что организационная структура «ИГ-Хорасан» разнообразна, некоторые слои находятся под центральным контролем из Афганистана или Пакистана, а другие ветви лишь слабо связаны с ними или находятся под их влиянием. Группировка может мобилизовать ячейки, разбросанные по периферии региона, через удаленно управляемую структуру. Уровень вовлеченности центральной структуры «ИГ-Хорасан» и других ячеек может варьироваться от одной атаки к другой. По словам исследователя Аарона Зелина, «в отличие от многих предыдущих группировок, которые полагались на стабильные убежища, чтобы получить больше времени и пространства для планирования и подготовки, ИГ фактически ослабело в Афганистане за второй год пребывания талибов у власти — парадоксальным образом расширяя свои возможности для внешних операций». ИГ укрепило свое присутствие благодаря международным пропагандистским усилиям, а также сосредоточившись на проведении операций в различных странах как транснациональная организация. Турецкие эксперты полагают, что в годы, предшествовавшие 2014 году, Россия закрывала глаза на то, что боевики-исламисты покидали страну, чтобы присоединиться к ИГ, надеясь уменьшить риск внутреннего терроризма. Эта стратегия вернется, увеличив риски, поскольку последующий поворот ИГ к Африке и Центральной Азии в сочетании с расширяющейся деятельностью Москвы на африканском континенте сделали Россию главной мишенью.
Два дополнительных события еще больше подогрели антироссийские настроения.
Во-первых, после ухода США из Афганистана в 2021 году Россия стремилась укрепить связи с режимом талибов. Это вызвало у ИГ опасения, что два государства могут объединить ресурсы для борьбы с ним.
Во-вторых, с началом российской военной операции на Украине, ИГ утверждает в своей собственной пропаганде: «Эта кровавая война, происходящая сегодня между православными крестоносцами — Россией и Украиной — является примером наказания, которое было обрушено на них и навсегда приклеено к ним». В свете своей демографической структуры и характера своих экономических отношений с государствами Центральной Азии Россия может оставаться открытым полем деятельности для ИГ в предстоящие месяцы и годы — независимо от того, сколько мер предосторожности она предпримет, — поскольку миграция из Таджикистана и других стран Центральной Азии остается высокой. Действительно, трудный период отношений России с этой вооруженной группировкой, возможно, только начался.
В целом делается вывод, что после крушения опорных пунктов ИГ в Сирии и Ираке, за которым последовал захват Афганистана талибами, оно меняет свою тактику в регионе. Это включает в себя растущее внимание к международному охвату, как с точки зрения пропаганды, так и, в конечном итоге, операций. Таким образом, потенциальная угроза со стороны «ИГ-Хорасан» не ограничивается регионом Хорасан. Россия, тем временем, собирается вступить в период войны с «ИГ-Хорасан» внутри страны. В результате теракта в Москве можно ожидать, что государство предпримет более агрессивные меры по борьбе с терроризмом. И это должно стать предупреждением для остального мира — не только для западных стран, которые недавно отразили атаки, но и для таких сверхдержав, как Китай, чьи граждане становились мишенями ИГ в последние годы и месяцы.
От себя отметим, что в большей степени не от ИГ, а от белуджий и «Техрик-э-Талибан-Пакистан» (ТТП) в Пакистане.
Что касается Турции, то 25 марта министр внутренних дел Турции Али Ерликая объявил о задержании 40 подозреваемых в операциях, проведенных против ИГ в восьми провинциях. Такое развитие событий произошло вскоре после кровавой атаки ИГ на концертный зал «Крокус Сити Холл». Утверждения о том, что один из подозреваемых, задержанных в Москве, прошел подготовку в Турции и получил инструкции от проповедника, вновь вызвали дискуссии об отношениях между Турцией и ИГ. Ерликая также сообщил, что с момента вступления в должность 3 июня 2023 года было проведено в общей сложности 1316 операций против ИГ, в результате которых было задержано 2733 подозреваемых. Ерликая заявил, что из захваченных подозреваемых 692 были арестованы и 529 были освобождены под судебный надзор. Надо особо отметить, что в Турции нередко задержанные полицией боевики ИГ арестовываются и помещаются под стражу до суда. Быстрое освобождение лиц, подозреваемых в принадлежности к ИГ, продолжалось ускоренными темпами в прошлом году по сравнению с 2022 годом. Ерликая представил в парламенте данные, свидетельствующие об этой тенденции в ноябре прошлого года. Кроме того, министр отказался разглашать подробности относительно числа осужденных подозреваемых в принадлежности к ИГ или результатов судебных разбирательств в отношении тех, кто был задержан. Это не случайно. Например, в западной провинции Измир, где 30 октября был задержан 21 подозреваемый в принадлежности к ИГ, включая иностранных граждан, в конечном итоге были арестованы только 3 человека. 1 октября 2023 года турецкие власти в провинции Орду освободили гражданина Ирака, разыскиваемого по обвинению в терроризме и находящегося в розыске по ордеру на арест после непродолжительного периода содержания под стражей в полиции. В Газиантепе, юго-восточной провинции, где ИГ действовало с различными ячейками, 27 октября 2023 года полиция задержала 18 подозреваемых, но арестованы были только 4. Аналогичным образом, в тот же день в Бурсе полиция задержала 7 человек по подозрению в терроризме ИГ, но только один был заключен под стражу до суда.
Более того, правительство продолжает засекречивать количество осужденных сторонников ИГ как секрет национальной безопасности. С 2019 года власти не раскрывают фактические цифры членов ИГ, находящихся в настоящее время в заключении по обвинению в терроризме. Считается, что такая секретность направлена на сокрытие политики правительства по освобождению боевиков вскоре после их задержания. Эта практика незаметно внедряется в системе уголовного правосудия с 2014 года, когда прокуроры и судьи, как утверждается, получают указания проявлять снисходительность к радикальным группам, связанным с правящей Партией справедливости и развития (ПСР). Тактика здесь следующая: широко объявляется, сколько боевиков ИГ было задержано, но власти стремятся не раскрывать, сколько из них было арестовано. Неизвестно, сколько сторонников ИГ на самом деле было освобождено из центров содержания под стражей и тюрем, поскольку правительство никогда не объявляло эту цифру. Однако, по разным оценкам, тысячи боевиков ИГ были отпущены после задержания на основе статистических данных, предоставленных правительственными чиновниками в разное время. Более того, в список наиболее разыскиваемых лиц Турции входит несколько подозреваемых в принадлежности к ИГ, в то время как многие критики, которые не имеют никакого отношения к терроризму, включены в список скрывающихся от правосудия. Из 134 человек, перечисленных в списке, только 84 предполагаемых члена ИГ. С момента его создания в список никогда не включался Абу Бакр аль-Багдади, бывший лидер ИГ, который был убит в результате рейда США в октябре 2019 года в нескольких километрах от турецкой границы на севере Сирии, несмотря на то, что ИГ убило более 200 мирных жителей в Турции и за рубежом и нескольких военнослужащих, в том числе двоих, которые были сожжены заживо, и осуществило взрыв заминированного автомобиля против турецкой полиции. Аналогичным образом, преемник аль-Багдади Абу Ибрагим аль-Хашими аль-Кураши не числился в розыске. Освобождение членов ИГ в Турции также является глобальной проблемой. Бывший министр внутренних дел Сулейман Сойлу сообщил в феврале 2023 года, что правительство репатриировало 1126 боевиков ИГ европейского происхождения обратно в Европу за последние пять лет. Несколько членов ИГ, которые были вовлечены в террористическую деятельность в Европе, каким-то образом проехали через Турцию или жили в Турции в течение некоторого времени.