Как констатируют британские эксперты в области безопасности, недавнее израильское нападение на посольство ИРИ в Сирии привело к эскалации напряженности до беспрецедентного уровня, усилив и без того серьезную обеспокоенность по поводу потенциального регионального конфликта между Ираном и Израилем. В то время как Израиль ранее нападал на иранских генералов в Сирии и убивал их в неофициальных зданиях, на этот раз он превратил скрытый конфликт в открытую войну с Ираном, нанеся удар по диппредставительству, убив генерала Мохаммада Резу Захеди и других высокопоставленных офицеров КСИР. Верховный лидер Ирана (рахбар) аятолла Али Хаменеи пообещал нанести решительный ответный удар, предупредив Израиль, что он пожалеет о нападении. До сих пор подход Ирана к противодействию израильской агрессии характеризовался сдержанностью. Однако Тегеран сейчас сталкивается как с растущим внутренним давлением, требующим ответа, учитывая значимость удара, так и с дилеммой, как нанести ответный удар, не рискуя тотальной войной с Израилем и при этом сохраняя свой имидж сдерживающего фактора. «Иран до сих пор воздерживался от прямого возмездия, опасаясь, что оно перерастет в более широкий конфликт с участием США, чего и добивается Тель-Авив. Иран осознает это и опасается попасть в ловушку [премьер-министра Израиля] Биньямина Нетаньяху. Тем временем сдерживающие возможности Тегерана были подорваны, а база поддержки Исламской Республики среди религиозного класса была подорвана, поскольку они ожидали прямого ответа Израилю, который не материализовался», — сказал один иранский аналитик-реформист на условиях анонимности. Одновременно база поддержки Исламской Республики выражает разочарование предполагаемым бездействием в рамках так называемой политики «стратегического терпения». «Люди в ближайшие годы могут думать о вашем стратегическом терпении как о страхе», — написала пользовательница социальной сети Фатеме Сабет в X, бывшем Twitter, в качестве одного из примеров разочарования, выраженного иранской общественностью. Тем временем государственное телевидение Ирана, которое находится под контролем рахбара, неоднократно подчеркивало, что нападение на диппредставительство представляет собой нападение на иранскую территорию, и выступало за военный ответ. «Это отклонение от нормы преуменьшать значение подобных инцидентов вызывает недоумение. Похоже, что это преднамеренное изменение стратегии, возможно, под давлением ультраконсерваторов, призывающих к участию в конфликте в Газе. Это тоже может быть планом, поскольку консерваторы с первого дня оказывали давление на лидера, чтобы тот вступил в войну в Газе. Они даже написали письмо Хаменеи, чтобы убедить его», — сказал редактор реформистской ежедневной газеты на условиях анонимности. Стоит отметить, что председатель государственного телевидения Ирана Пайман Джебелли и его заместитель Вахид Джалили представляют радикальную фракцию, критикующую взаимодействие президента Эбрахима Раиси с США по возобновлению ядерной сделки 2015 года. В то время как некоторые политики в Иране призывают к решительному ответу, равному по масштабам израильскому нападению на его посольство, другие считают, что Иран не отступит от своей модели взвешенного подхода. «Израиль может добиваться благоприятной военной реакции от Ирана, но, как видно из войны в Газе, Иран будет действовать осторожно. Этот ответ лишит Израиль какого-либо предлога для дальнейшей военной эскалации», — цитирует газета Ham-Mihan Джафара Ганадбаши, эксперта по внешней политике, связанного с консерваторами. Между тем, бывший иранский дипломат на Ближнем Востоке считает, что Тегеран не будет напрямую атаковать израильские посольства в других странах, например, в Азербайджане. Дипломат, пожелавший остаться неназванным, также усомнился в готовности Ирана нанести ответный удар с сирийской территории, учитывая, что Дамаск стремится избежать полномасштабной войны с Израилем: «Я сомневаюсь, что Иран пойдет на прямое возмездие. Два десятилетия назад, несмотря на убийство талибами иранских дипломатов в Афганистане, лидер воздержался от развязывания войны, вместо этого сотрудничая с США в свержении режима талибов. Таким образом, Тегеран, вероятно, использует доверенных лиц для нанесения ударов по израильским активам, возможно, в Красном море, с более серьезными последствиями, чем недавние инциденты». С начала войны Израиля против ХАМАСа в секторе Газа в октябре прошлого года иранские ставленники участили нападения на израильские и американские объекты, при этом почти ежедневно происходят трансграничные перестрелки между «Хизбаллой» из Ливана и Израилем, а также нападения хуситов из Йемена на суда в Красном море. Иранский эксперт по внешней политике, который регулярно пишет для иранских газет, сказал, что Израиль использует внутренние разногласия в Иране, кризис легитимности в стране после протестов против истеблишмента в 2022 году и ухудшающиеся экономические условия. В связи с надвигающейся угрозой региональной войны обесценивание иранской валюты снова ускорилось. После нападения на посольство в Дамаске риал поднялся с 615 000 за доллар до 630 000 на черном рынке, что усилило дальнейшее давление на хрупкую экономику Ирана. На условиях анонимности эксперт по внешней политике подчеркнул ослабление сдерживания Ирана из-за ослабления политической поддержки среди его народа, что подрывает его способность решительно реагировать. Эксперт, однако, добавил, что «нападение на иранскую территорию может активизировать национальное единство и существенно изменить динамику. Израиль понимает нынешние ограничения Ирана и использует их для усиления своего сдерживания, одновременно бросая тень на репутацию Ирана. Это дает Израилю беспроигрышный сценарий: либо спровоцировать Иран на войну, отвлечь внимание от зверств в Газе, втянуть в войну США, а также гарантировать выживание Нетаньяху, либо ослабить сдерживание Ирана и нацелиться на ведущих иранских вдохновителей Оси Сопротивления, не рискуя прямой конфронтацией». Вскоре после нападения на посольство США сообщили напрямую Ирану, что они «непричастны» и заранее не знали об израильском ударе. Официальные лица США заявили, что у них пока нет разведданных, свидетельствующих о том, что поддерживаемые Ираном группировки намеревались нанести удар по американским базам в регионе. Однако, учитывая, что Иран долгое время утверждал, что Соединенные Штаты несут ответственность за действия Израиля, США находятся в состоянии повышенной готовности к любым потенциальным атакам. Вашингтон предостерег Тегеран от нападений на свои силы в Сирии и Ираке в отместку за нападение Израиля, как он часто делал в прошлом, в основном через своих региональных доверенных лиц. Подобные иранские атаки прекратились в феврале после того, как Вашингтон отомстил за убийство 3 американских военных в Иордании десятками авиаударов по объектам в Сирии и Ираке, связанным с КСИР и ополченцами, которых он поддерживает. Американские источники практически солидарно полагают, что, учитывая важность израильского удара, Иран может быть вынужден ответить нападением на израильские интересы, а не атаковать американские войска. Один из источников, который тщательно отслеживает проблему и который говорил на условиях анонимности, сказал, что Иран столкнулся с проблемой желания ответить, чтобы сдержать дальнейшие подобные израильские удары, избегая при этом тотальной войны: «Иранцы столкнулись с реальной дилеммой: если они ответят, то могут вызвать конфронтацию, которой они явно не хотят. Они пытаются модулировать свои действия таким образом, чтобы показать, что они реагируют, но не ведут к эскалации. Если они не ответят в этом случае, добавил он, это действительно будет сигналом о том, что их сдерживание — это бумажный тигр. Следовательно, Иран может атаковать сам Израиль, израильские посольства или еврейские объекты за рубежом». Эллиот Абрамс, эксперт по Ближнему Востоку в американском Совете по международным отношениям, также сказал, что, по его мнению, Иран не хочет тотальной войны с Израилем, но может нанести удар по интересам Израиля: «Я думаю, что Иран не хочет большой войны между Израилем и «Хизбаллой» прямо сейчас, поэтому никакого ответа в виде большой акции «Хизбаллы» не последует. У них есть много других способов ответить… например, попытавшись взорвать посольство Израиля». Иран также может отреагировать ускорением своей ядерной программы, которую Тегеран наращивает с 2018 года, когда бывший президент США Дональд Трамп вышел из ядерной сделки с Ираном 2015 года, направленной на его ограничение в обмен на экономические выгоды. Однако два наиболее решительных шага — повышение чистоты обогащенного урана до 90%, который считается оружейным, или возобновление работ по созданию реального ядерного оружия — могут иметь обратный эффект и спровоцировать удары Израиля или США по ядерным объектам в Иране. «Любой из них будет рассматриваться Израилем и США как решение приобрести бомбу. Итак … Иран действительно идет на большой риск. Готов ли Тегеран пойти на это? Я бы так не думал», — полагает американский источник, внимательно следящий за этим вопросом. Джон Альтерман, директор ближневосточной программы аналитического центра CSIS в Вашингтоне, сказал, что он не ожидает массированного ответа Ирана на нападение на его посольство: «Иран меньше заинтересован в том, чтобы преподать Израилю урок, чем в том, чтобы показать своим союзникам на Ближнем Востоке, что он не слаб».
В этой связи отметим, что последнее и решающее слово в данном случае остается именно за аятоллой Али Хаменеи. А он пока воздерживается от решительных шагов, имея в виду серьезный институциональный кризис внутри режима. На прошлой неделе появились откровения бывшего президента Хасан Роухани, который подтвердил содержание скандальной книги, написанной Джавадом Зарифом, министром иностранных дел во время пребывания Роухани на посту президента. Книга Зарифа под названием «Глубина терпения», которая проливает свет на систему принятия решений в ИРИ в этой связи. Имеется в виду обсуждения, связанные с решением отомстить за убийство командующего силами «Аль-Кудс» генерала Касема Сулеймани, который был убит в результате удара американского беспилотника недалеко от международного аэропорта Багдада в январе 2020 года. Роухани повторил утверждения Зарифа по двум важнейшим вопросам, касающимся решения нанести удар по американской базе Айн аль-Асад в Ираке. Во-первых, бывший президент подтвердил, что ни он, ни Зариф не были проинформированы о решении нанести удар по базе. Вместо этого Роухани заявил, что ему стало известно об ударе утром 8 января 2020 года, в день, когда он произошел, из официального выпуска телевизионных новостей его страны. Во-вторых, Роухани поддержал рассказ Зарифа о предварительном уведомлении Ираном администрации президента Дональда Трампа о готовящемся ударе по американской базе. По их словам, американцы были проинформированы об ударе до того, как он был нанесен тогдашним премьер-министром Ирака Аделем Абделем Махди.
Роухани сказал, что чувствовал себя незамеченным, отметив, что к его заместителю Аббасу Арагчи обратились на рассвете перед ударом с просьбой передать сообщение Высшего совета национальной безопасности Ирана Вашингтону через главу отдела интересов США в стране, посла Швейцарии. Согласно отчету Зарифа, в то время Арагчи узнал от американцев, что они уже были проинформированы Абделем Махди. Роухани, которому Совет стражей запретил баллотироваться в Совет экспертов на выборах в прошлом месяце, показал, что он также не был проинформирован о решении закрыть воздушное пространство страны в ночь, когда КСИР по ошибке сбил украинский пассажирский самолет, в результате чего погибли все находившиеся на борту. И это несмотря на тот факт, что конституционно и юридически Роухани как президент ИРИ занимал должность председателя Высшего совета национальной безопасности. Согласно конституции, президент несет ответственность за подготовку, организацию и руководство любыми заседаниями, проводимыми советом, независимо от того, касаются ли они внутренней безопасности, охраны границ или иностранных дел.
На фоне попыток иранского режима преуменьшить значение утверждений Зарифа и Роухани, а также смягчить степень, в которой конституция и законы были подорваны и игнорировались руководством страны, предпринимались попытки оправдать отсутствие уведомления Роухани и Зарифа о решении нанести удар. Рупор режима газета «Кейхан» предположила, что «президент спал во время нападений».
В ответ официальный веб-сайт Роухани подтвердил точность сообщения Зарифа и недвусмысленно опроверг обвинения «Кейхан». Веб-сайт утверждал, что президент не был проинформирован о готовящемся ударе. Далее уточняется, что высокопоставленные военные чиновники запросили срочную встречу в резиденции Роухани за несколько часов до удара, но позже сообщили ему, что встреча была отменена. Эта последовательность событий указывает на то, что президент в то время не спал, как утверждает «Кейхан».
Одобрение Роухани заявления Зарифа, несмотря на потенциальные последствия для его политического будущего при нынешнем режиме, повышает достоверность заявлений Трампа во время предвыборной встречи в ноябре 2023 года. Трамп утверждал, что получил сообщение от Ирана перед ракетным ударом по базе Айн аль-Асад. Это утверждение опроверг Али Шамхани, бывший секретарь Высшего совета национальной безопасности Ирана. Однако поддержка Роухани информации Зарифа наводит на мысль, что Иран действительно стремился заранее проинформировать американцев. Символический характер удара в сочетании с ограниченными потерями подчеркнул желание Тегерана не провоцировать решительный ответ США. Основной целью удара, по-видимому, была демонстрация способности Ирана отомстить за убийство Сулеймани, а не дальнейшая эскалация напряженности.
Подробный отчет Зарифа, подтвержденный Роухани, наряду с ответами официальных СМИ, связанных с режимом, проливают свет на системный кризис дублирования конституционных и юридических полномочий между правительственными учреждениями в Иране. Это включает в себя сложную динамику власти между институтами верховного лидера и президентства, которая сохранялась при сменяющих друг друга администрациях до конца срока полномочий Роухани. Особого внимания заслуживает степень доминирования и контроля, осуществляемого верховным лидером, часто в сотрудничестве с КСИР, над другими исполнительными ветвями власти при принятии стратегических решений. Собственно то же самое происходит и в этот раз, даже несмотря на
то, что нынешний президент Раиси вроде бы консерватор.
В этой связи практически все серьезные иранисты уверены, что окончательная власть над всеми иранскими институтами, включая те, которые связаны с внешней и внутренней политикой, принадлежит именно Хаменеи. Он обладает значительным контролем над различными институтами и властями внутри иранского режима и обладает конституционными механизмами для ограничения полномочий и исполнительной власти президента, включая возможность отправить его в отставку в случае необходимости. Эта динамика проливает свет на постоянный конфликт между институтами верховного лидера и президентства на протяжении всего послереволюционного периода в Иране, продолжающийся вплоть до эпохи Роухани. Однако отмечается и рост недовольства среди реформистов и других слоев общества, которые воспринимают усиление доминирования верховного лидера. Они наблюдают тенденции маргинализации выборных институтов, снижения ценности народных мандатов и манипулирования конституцией и законами, особенно в отношении внутренней и внешней политики. Более того, они обеспокоены консолидацией власти бескомпромиссными группировками внутри режима, увековечиванием коррупции и игнорированием проектов развития. Это собственно и стоит за книгой Зарифа и комментариях Роухани.
В этой связи снова повторим, что ожидать какой-то серьезной конфронтации не стоит, просто исходя из позиции рахбара по этому вопросу. Рискнем также утверждать, что общее «спокойствие» в США надо связывать именно с тем фактом, что иранцы уже связались по своим каналам с Вашингтоном и стороны уже вышли на какой-то компромисс. Но как-то отвечать надо и скорее всего мы станем свидетельства именно «демонстрационного акта возмездия» со стороны иранцев или, в самом максимальном случае, атаке на израильские цели за рубежом. Возможна и попытка ликвидации каких-то одиозных израильских министров, типа Бен-Гвира или Смотрича, что, кстати, найдет молчаливую одобрительную реакцию Белого дома, которому эти фигуры безусловно мешают в рамках его попыток выйти на устойчивое перемирие в Газе на фоне колеблющихся рейтингов президента Дж.Байдена.