Одним ключевых вопросов в рамках реализации программы национального примирения в Афганистане по-прежнему остается выработка инструментария, направленного на создание эффективных стимулов привлечения членов Движения талибов и союзных ему группировок на сторону официальных властей. При этом перед афганским правительством стоит, безусловно, непростая задача обеспечить соответствие таких механизмов как афганской специфике, так и общепризнанным международным нормам, наиболее активно отстаиваемым, прежде всего по внутриполитическим соображениям, США и другими ключевыми западными донорами Афганистана.
Из результатов состоявшейся 2-4 июня текущего года в Кабуле Джирги мира и прошедшей 20 июля 2010 г. Кабульской международной конференции напрашивается вывод, что упор на примиренческом треке планируется сделать на обеспечение как восстановления правоспособности членов вооруженной оппозиции в трансграничном масштабе (через исключение некоторых лидеров талибов из санкционного списка Комитета 1267 Совета Безопасности ООН), так и их личной безопасности в самом Афганистане. Последнее предполагает, по задумке идеологов реализации программы примирения и реинтеграции, предоставление замирившимся талибам и их афганским единомышленникам гарантий защиты от преследования со стороны правоохранительных органов Афганистана и международных присутствий, в том числе путем объявления в отношении бывших боевиков амнистии. Для понимания неоднозначности применения этого механизма, в первую очередь, с политической точки зрения рассмотрим историю его возникновения и развития в постталибском афганском государстве.
Вопрос об объявлении всеобщей амнистии в Афганистане был впервые поднят после падения режима талибов в ходе состоявшейся в декабре 2001 г. Боннской конференции по Афганистану (отдельными участниками форума были предприняты безуспешные попытки добиться включения соответствующего положения в итоговые документы встречи).
В 2005 г. правительство Афганистана под значительным международным, в том числе ооновским (Управление Высокого комиссара ООН по правам человека, УВКПЧ), давлением приняло рассчитанный на четыре года План действий по обеспечению мира, справедливости и примирения (Action Plan for Peace, Justice and Reconciliation, вступил в силу в 2006 г.). В ходе разработки этого документа планировалось, что в нем будут предусмотрены положения о недопустимости амнистии в отношении лиц, совершивших военные преступления, преступления против человечности и явные нарушения прав человека. Однако под давлением парламентариев и ряда членов правительства из числа деятелей моджахедского периода План лишь закрепил призыв к Х.Карзаю учредить отдельную структуру для изучения путей имплементации международных обязательств Афганистана в отношении преследования указанных групп преступников.
Вместе с тем, активизации деятельности сторонников амнистии в Афганистане содействовали два произошедших в 2006 г. события – публикация доклада «Human Rights Watch» с указанием конкретных лиц, причастных к военным преступлениям и преступлениям против человечности в Афганистане (в их числе – наиболее видные деятели моджахедского движения), и казнь в Ираке С.Хусейна, в том числе, за указанные выше преступления. В результате в афганском парламенте был оперативно сформирован комитет по разработке законопроекта об амнистии.
Результатом проведенной им работы стало принятие в марте 2007 г. законодательным органом Афганистана Закона об амнистии (полное название документа – «National Reconciliation, General Amnesty and National Stability Law»).
Документ предусматривает включение в программу примирения и всеобщей амнистии всех тех политических сил и противоборствующих группировок, кто принимал участие в боевых действиях в период до формирования Временной администрации Афганистана (декабрь 2001 г.). Аналогичное положение распространяется на нынешних участников вооруженного сопротивления афганскому правительству при условии их присоединения к программе национального примирения, признания и соблюдения ими конституции и других законов Афганистана. Особо следует отметить, что данный пункт закона фактически распространяет амнистию и на лиц, которые могут в будущем совершить упомянутые преступления.
Очевидно, что во избежание международной оппозиции указанному закону в него был включен пассаж о том, что введение амнистии не лишает физических лиц права подавать иски в отношении предполагаемых преступников по конкретным делам о нарушении прав человека и совершении уголовных преступлений. Таким образом в случае отсутствия таких исков органы афганской прокуратуры не имеют право возбуждать уголовное преследование в отношении указанной группы лиц.
Закон подвергся критике со стороны ООН, правозащитных организаций, прежде всего, зарубежных, ряда афганских религиозных деятелей, по мнению которых, документ, официально призванный содействовать продвижению национального примирения в Афганистане, на деле позволит уйти от ответственности, в первую очередь, моджахедским лидерам и их сторонникам.
Учитывая общественное мнение, президент Х.Карзай заявил в 2007 г. о том, что не намерен подписывать законопроект и не допустит его вступления в силу. Однако факт того, что документ был одобрен двумя третями членов парламента, означает в соответствии с Конституцией Афганистана отсутствие необходимости его одобрения президентом страны.
В декабре 2009 г. закон был официально опубликован и вступил в силу.
Подчеркнем консультативную позицию УВКПЧ («Механизмы обеспечения верховенства права для постконфликтных государств. Амнистии», 2009 г.) по вопросу амнистии: «в соответствии с различными источниками международного права и политикой ООН амнистии являются недопустимыми, если они: … препятствуют преследованию лиц, которые могут нести уголовную ответственность за военные преступления, геноцид, преступления против человечности или грубые нарушения прав человека».
В итоговых документах упомянутых Джирги мира и Кабульской конференции вопрос об амнистии, очевидно, с учетом негативной международной реакции очерчен в узкой трактовке, которая, однако, допускает возможность в дальнейшем ее расширительного толкования. В частности, в одобренной на Кабульской встрече «Программе мира и реинтеграции в Афганистане» зафиксировано положение о том, что амнистия бывшим боевикам будет предоставлена исключительно за политические преступления (к неполитическим отнесены торговля наркотиками, участие в казнях невинных лиц, участие в криминальных группировках).
Следует учитывать, что в условиях тесного переплетения терроризма и наркобизнеса в Афганистане, массового нарушения на его территории прав человека упомянутая классификация оснований для амнистии неизбежно будет носить условный характер. В итоге весьма вероятной представляется повальная, обусловленная политическими интересами, амнистия членов Движения талибов.
Таком образом, вопрос об амнистии вряд ли решен окончательно и может в случае «пробуксовки» программы национального примирения получить дальнейшее развитие, ориентированное на расширение прав замирившихся членов вооруженной оппозиции, в том числе за счет интересов пострадавших от их действий лиц.