Три дня из своего десятидневного азиатского турне в первой половине ноября президент США Б. Обама провел в Республике Индия. Его планы включают также Индонезию, Южную Корею, саммит G20 в Сеуле и участие в Азиатско-Тихоокеанском экономическом форуме в Японии (в Иокогаме).

Все ждали заявлений главы Белого дома в Нью-Дели и коммерческой столице Индии Мумбае о стратегическом партнерстве США и Индии, о роли последней в региональном и глобальном мироустройстве и, конечно, заявлений относительно продолжающейся «войны против террора» в регионе, роли США в урегулировании спорных вопросов в пакистано-индийских отношенях.

Фактически два стратегических диалога США – Пакистан и США – Индия стартовали одновременно: первый в октябре, второй — в ноябре. Меньше месяца разделяют эти два события, но сколь глубока пропасть между ними…

Мы не ставим целью сравнивать территориального гиганта Индию и территориальную провинцию Пакистан. Население первой насчитывает порядка миллиарда человек, второй — 170 миллионов. У них разные уровни экономического развития, промышленного и сельскохозяйственного потенциала, позиции в мире и регионе, в частности, по отношению к антитеррористической кампании в Афганистане. Именно в последнем вопросе кроется принципиальное различие в подходах Белого дома к Нью-Дели и Исламабаду.

«Золотой дождь», который пролился на Индию в виде обещанных американцами 12 миллиардов долларов на развитие торговых отношений, военно-технического сотрудничества, аутсорсинга и инвестиций, можно сравнить с реализацией для Пакистана 27 экономических проектов (октябрь с.г.) в рамках экономической помощи в размере 7,5 миллиардов долларов (одобрена конгрессом США в ноябре 2009 г.), а также дополнительно 2 миллиардами долларов в виде военной помощи (октябрь с.г.). Принципиальная разница состоит лишь в целях подобных финансовых вливаний, точнее, в их разновекторности.

Если в случае с Исламабадом они направлены исключительно на борьбу с международным терроризмом, в том числе на повышение экономического уровня Пакистана, то в случае с Нью-Дели — во-первых, на развитие экономического присутствия самих Соединенных Штатов на индийском рынке и, как следствие, создание дополнительных рабочих мест для безработных американцев, снижение социальной напряженности в стране и т.д.; а во-вторых, на поиск мощного регионального партнера в политическом и экономическом противоборстве с Китаем.

Собственно индо-пакистано-афганский блок занял значительную часть визита президента США Б. Обамы. Из всего многообразия вопросов, ответов, упреков, реплик, обещаний один пункт остался базовым: антитеррористическая кампания США и НАТО в Афганистане и роль Пакистана и Индии в его урегулировании.

США и Североатлантический альянс проиграли военную антитеррористическую кампанию в Афганистане. Белый дом еще в декабре 2009 г. объявил о начале вывода войск в июле 2011 г. Но в целом проблема с уничтожением «Аль-Каиды» и других террористических организаций, действующих в пограничном пакистано-афганском районе, не решена, несмотря на продвижение проекта «мирных переговоров с движением Талибан».

Вывод коалиционных сил из Азиатского региона сопровождается созданием определенной сдерживающей силы, которую США нашли в лице Исламабада. Предоставление без каких-либо ограничений военной помощи в размере 2 миллиардов долларов (в рамках Стратегического саммита 22–26 октября 2010 г. в Вашингтоне) выводит Пакистан на уровень одной из ведущих военных держав в регионе. «У нас есть сильные друзья, которые имеют собственные интересы в борьбе с угрозой экстремистского терроризма, так что я уверен, что у нас будут ресурсы и возможности продолжить эту борьбу», — заявил министр обороны США Р. Гейтс во время азиатского турне президента США Б. Обамы в Азию.

Прямого ответа на вопрос индийского студента: «Почему Америка не объявит Пакистан террористическим государством?» президент США не дал и не мог дать, что подчеркивает принципиальную разницу в подходах Нью-Дели и Вашингтона к характеристике Исламабада: для первого Исламабад — террорист, для второго — инструмент в борьбе против террора.

«Исламабад достиг определенного прогресса, борясь с тем, что мы (США. – Н.З.) называем «рак» экстремизма, но дело продвигается не так быстро, как хотелось бы», заявил Б. Обама, добавив, что «многие боевики продолжают скрываться в труднодоступных регионах на северо-западе Пакистана, вблизи афганской границы», и в целом призвал Исламабад «эффективнее отвечать на вызовы экстремизма».

Именно подобные заявления дали повод пакистанским газетам напечатать заголовки: «Пакистану — кнут, Индии — пряник».

Таким образом, США остались верны своему курсу — они продолжают оказывать давление на Исламабад, «втягивая» его в военные операции против боевиков. Речь идет о согласованной еще в октябре с.г. военной кампании в одном из агентств Пакистана, Северном Вазиристане, находящемся на границе с Афганистаном. Именно с наземной операцией Вашингтон связывает решение об окончательном выводе своих войск, назначенном первоначально на июль 2011 г.

Подобная позиция США объяснима еще и потому, что реализация стратегии борьбы с терроризмом и в целом проект «АфПак» на сегодняшний день не дают того эффекта, который закладывался при его проектировании. Более того, в арсенале США остались только методы жесткого давления, финансовой и военной поддержки Пакистану, в первую очередь в антитеррористической кампании.

В то же время в целом США стремятся разделить ответственность за стабильность в Афганистане с Афганистаном, Пакистаном и Индией.

Предоставление долгожданной военной помощи Пакистану было расценено Индией как нарушение регионального баланса сил в регионе, а это ядерные державы. Нью-Дели справедливо ставит вопрос: не будет ли оружие, предоставленное США, направлено против той же Индии, скажем, при решении спорного кашмирского вопроса.

Инвестиции, столь ярко обещанные США в Индии в ноябре с.г. на сумму 12 миллиардов долларов, лишний раз доказывают, что Вашингтон балансирует между Исламабадом и Нью-Дели, стремясь соединить несоединимое: не потерять «ключевого союзника» (Пакистан) в антитеррористической борьбе, с одной стороны, и закрепить свои позиции на «быстрорастущем рынке» (Индия) — с другой.