Роль Пакистана в глобальном ядерном разоружении: взгляд пакистанских и западных аналитиков

В последние дни пакистанские СМИ активно обсуждают роль Исламабада в глобальном ядерном разоружении и критикуют взгляды западных аналитиков по этой проблеме. Это в первую очередь связано с ратификацией российско-американского Договора о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ 3) высшими законодательными органами США и РФ и оживившейся в связи с этим дискуссией в экспертном сообществе по ядерному разоружению и «глобальному нулю», а также роли третьих (неофициальных) ядерных держав в этом процессе, в котором Пакистан занимает особое место. И дело не только в том, что Пакистан, по свидетельству западных экспертов, усиленными темпами наращивает свой ядерный арсенал и делает это быстрее, чем любая другая ядерная держава, но и в том, что позиция Пакистана (так же как и Индии) по отношению к основным переговорам по глобальному ядерному разоружению, таким как переговоры о заключении Договора о запрещении производства расщепляющихся материалов в военных целях (ДЗПРМ) и Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ), крайне важна не только в плане регионального ядерного разоружения в регионе Южная Азия, но и в глобальном контексте, если процесс ядерного разоружения в мире действительно будет стремиться к ликвидации всех ядерных вооружений на Земле. Кроме того, позиция Пакистана по ядерным проблемам важна и с точки зрения подключения в будущем таких непризнанных ядерных держав, как Израиль, Индия и Пакистан, к глобальным процессам ядерного нераспространения и разоружения и роли Исламабада в обеспечении региональной ядерной безопасности. Поэтому, на наш взгляд, кажется интересным, во-первых, проанализировать взгляды пакистанских аналитиков на роль их страны в глобальном ядерном разоружении, а во-вторых, понять, почему все-таки Пакистан ускоренными темпами наращивает свой ядерный потенциал, несмотря на серьезные проблемы в экономике страны и последствия природных катастроф (сильнейшее наводнение летом 2010 г.).

Как считают пакистанские аналитики, в западных СМИ муссируется образ Пакистана как ядерного государства, не заинтересованного в дискуссиях по глобальному ядерному разоружению, что подчеркивают многие (западные) стратегические аналитики и аналитики по ядерным проблемам. В то же время пакистанские аналитики отмечают, что пакистанские национальные СМИ не освещают удовлетворительно и в благоприятном для Исламабада свете роль страны в глобальном ядерном разоружении, а в основном находятся под влиянием западных массмедиа, пишущих и транслирующих на весь мир позицию Пакистана по этой проблеме. И даже, как отмечает один из пакистанских экспертов во влиятельной пакистанской газете «Пакистан обсервер», тот факт, что недавно известный пакистанский специалист по стратегическим вопросам д-р Ширин Мазари распространила среди собравшихся в Исламабаде на специальный семинар по ядерному разоружению пакистанских журналистов специальную подборку официальных документов, относящихся к позиции Пакистана по ядерным проблемам, таким как переговоры по ДЗПРМ и ДВЗЯИ, является недостаточным для отстаивания пакистанской позиции в вопросах глобального ядерного разоружения.

Каковы же взгляды пакистанских аналитиков на отражение этой позиции в мировых СМИ (преимущественно в западных, поскольку российские СМИ уделяют этой проблеме явно недостаточное внимание, хотя Пакистан — ядерная держава и партнер Москвы в стратегически важном для РФ регионе Южная Азия)? Здесь необходимо сказать, что особой оригинальностью пакистанцы не отличаются. Они ссылаются на то, что различные проблемы, имеющие отношение к ядерному нераспространению и разоружению, всегда освещались и освещаются западными СМИ (такие, как дело А.К. Хана, безопасность и сохранность пакистанского ядерного оружия) с целью «опорочить» пакистанскую ядерную программу и что такого рода тактика давления почти всегда использовалась против Пакистана западными СМИ перед любой важной глобальной встречей на высшем уровне или конференцией, относящейся к нераспространению ядерного оружия и ядерной безопасности (наподобие саммита по ядерной безопасности в апреле 2009 г., проведенного в Вашингтоне, или Обзорной (2010) конференции ДНЯО в мае 2010 г. в Нью-Йорке (США). Далее они отмечают, что тот же подход со стороны западных журналистов используется только для того, чтобы оказать давление на Пакистан, чтобы он стал «участником переговоров» по заключению ДЗПРМ на Конференции по разоружению в Женеве (как известно, позиция Пакистана по отношению к этому документу является негативной, и он фактически торпедировал процесс переговоров по этой проблеме. – В.С.). По иронии судьбы, пишет «Пакистан обсервер», пакистанские журналисты не обладают необходимой информацией по этим проблемам, и только некоторые из них пытались в реальном свете осветить эти стратегические проблемы.

Как отмечают далее пакистанские эксперты, реальность обладания Пакистаном ядерным оружием и его позиция на Конференции по разоружению такова, что «наш ядерный потенциал мотивировался соображениями безопасности, а не статусом», в отличие от Индии, которая «хотела и хочет стать постоянным членом СБ ООН». Далее пакистанцы рассуждают на тему глобального ядерного разоружения в привычном для них ключе: ссылаясь на неоднократные (с 1974 г.) пакистанские предложения Индии по созданию зоны, свободной от ядерного оружия (ЗСЯО), в Южной Азии, и другие подобные предложения, выдвинутые Исламабадом (неприобретение ядерного оружия, созыв международной конференции по ЗСЯО в Южной Азии с участием Пакистана, Индии, КНР, СССР/России, США и Японии и т.п.), выдвинутые им Дели в 1980–1990-х гг.

Все, по словам пакистанцев, началось с мая 1974 года, когда Индия произвела так называемое мирное ядерное испытание, которое, как они считают, явилось нарушением глобальных норм, заложенных в почти универсально принятом Договоре о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО). То, что Исламабад сам начал тайную программу создания ядерного оружия под руководством все того же «отца пакистанской атомной бомбы» д-ра А.К. Хана, пакистанские эксперты объясняют тем, что «приобретение ядерного оружия никогда не оставалось обязательным условием для Пакистана. Эта борьба была нужна лишь для противодействия индийской ядерной угрозе и поддержки стратегической стабильности в Южной Азии».

Можно еще много рассуждать о мотивах пакистанских экспертов, описанных ими в пакистанских СМИ, по продвижению пакистанской ядерной программы и роли Пакистана в глобальном ядерном разоружении, но ясно одно: в мае 1998 г. Индия и Пакистан стали де-факто ядерными державами, и их ядерный потенциал за прошедшие с этого события годы только возрастает. А что касается отношения Исламабада к основным элементам глобального ядерного разоружения и нераспространения, то пакистанские эксперты отмечают: Пакистан является участником Конвенции по химическому оружию (КХО) и Конвенции по биологическому оружию (КБО) и имеет хороший и международно признанный послужной список по сотрудничеству и выполнению этих разоруженческих договоров. Пакистан, отмечают они, взял на себя обязательство и приветствует разъяснение любых подозрений в этом контексте в соответствии с заранее предусмотренными механизмами верификации и контроля. Поэтому за отсутствие сотрудничества по глобальному разоружению некорректно винить только Пакистан, а надо посмотреть на тех, кто выдает себя за борцов по разоружению (прозрачный намек на Индию. – В.С.).

В целом, можно отметить противоречивость позиции Пакистана и его роли в глобальном разоружении. С одной стороны, Пакистан действительно активно сотрудничает в этом процессе. С другой стороны, его позиция отчетливо «завязана» на Индию, и он, исходя из этого, тормозит некоторые очень важные разоруженческие инициативы, например, переговоры по ДЗПРМ. Но российским экспертам по ядерному разоружению и нераспространению важно понять, какова же реальная роль Пакистана в глобальном ядерном разоружении и, исходя из этой роли, каким образом можно вовлечь эту внутренне крайне нестабильную ядерную державу в дальнейшее продвижение к «ядерному нулю». Как нам представляется, дальнейшее участие Исламабада в процессе ядерного разоружения и далее будет зависеть от позиции Индии — главного регионального антагониста Пакистана и также де-факто ядерной державы. Причем оба государства не являются участниками ДНЯО, но активно сотрудничают с МАГАТЭ (пакистанские официальные лица даже называют свою страну «образцовым» членом МАГАТЭ).

Вторым важным вопросом, затронутым в начале этой статьи, автор считает вновь появившуюся информацию о том, что Пакистан неуклонно наращивает свой ядерный арсенал, исходя из быстро растущей экономики и численности населения Индии. Эта информация стала доступной благодаря публикациям множества секретных документов и переписки американских дипломатов на сайте WikiLeaks. Дипломатические телеграммы, опубликованные этим сайтом, приводят любопытную информацию о пакистанской ядерной программе. Так, в памятной записке от декабря 2008 года Питер Лавой, директор Национального разведывательного центра США и бывший специалист по пакистанской ядерной программе из Военно-морского колледжа США в Монтерее (Калифорния, США), проводя брифинг для постоянных представителей по Афганистану и Пакистану стран — членов НАТО, заявил, что несмотря на грозящий Пакистану экономический кризис, «Пакистан производит ядерные вооружения гораздо большими темпами, чем любая другая страна (ядерная держава. – В.С.) в мире». Из других просочившихся в печать источников из WikiLeaks становится ясно, что, как полагают западные аналитики, Пакистан в настоящее время концентрируется на разработке малых, мобильных ядерных взрывных устройств для противодействия конвенциональным индийским силам поля боя и, соответственно, нуждается в большем количестве расщепляющегося материала. (Это обстоятельство, кстати, может объяснить неуступчивую позицию Пакистана по заключению ДЗПРМ, о котором было сказано выше. – В.С.). Согласно этим источникам, пакистанцы крайне негативно восприняли заключение индийско-пакистанской ядерной сделки, которая, по мнению Исламабада, дает Дели доступ к международным запасам урана для гражданских проектов, освобождая при этом внутренние запасы урана в Индии для военных целей. И поскольку Индия уже после подписания ядерной сделки с США получила от них поддержку (так же как от России, Франции и Великобритании. – В.С.) для вступления в некоторые международные ядерные картели типа Группы ядерных поставщиков (ГЯП), куда закрыт доступ Пакистану, это увеличивает чувство изоляции Исламабада и толкает его на еще большее сближение с Китаем, который недавно объявил о своих планах по сооружению в Пакистане пятого гражданского ядерного реактора мощностью 1 ГВт. Пакистан, согласно этим источникам, также опасается, что став членом ГЯП, Индия закроет для него пути получения уранового сырья для нужд пакистанской гражданской атомной энергетики, что Дели отрицает.

Результатом всего этого является ускоренное ядерное наращивание в регионе Южная Азия как со стороны Пакистана, так и со стороны Индии. Здесь хотелось бы привести некоторые данные о сегодняшнем ядерном и военном потенциале двух стран, опубликованные Международным институтом стратегических исследований в Лондоне и журналом «Буллетин оф атомик сайентистс».

Индия. Количество ядерных боеприпасов — 60–80; оборонные расходы — 31, 4 млрд долл. США (2008); численность вооруженных сил — 4767000 (включая резервистов и полувоенные формирования); ВМФ — 45 боевых надводных кораблей; 16 тактических подлодок (включая первую индийскую атомную подводную лодку, построенную в Индии в 2009 г.); ВВС — 632 боевых самолета.

Пакистан. Количество ядерных боеприпасов — 70–90; оборонные расходы — 4, 42 млрд долл. США (2008); численность ВС — 1451000 (включая резервистов и полувоенные формирования); ВМФ — 7 боевых надводных кораблей, 8 тактических подлодок; ВВС — 383 боевых самолета ( включая истребители-бомбардировщики F -16).

В целом, в прогнозном плане представляется следующее:

1. Пакистан в кратко- и среднесрочной перспективе будет и дальше продолжать ускоренное ракетно-ядерное наращивание, вероятно используя для этого часть денежных средств, выделяемых международными донорами Пакистана на программы реабилитации экономики и развития, для выравнивания постоянно увеличивающегося дисбаланса по обычным силам и вооружениям с Индией.

2. Исламабад будет стремиться компенсировать негативные для него, по его мнению, последствия американо-индийской ядерной сделки за счет заключения подобного рода сделки прежде всего с Китаем, крупнейшим военно-политическим антагонистом Индии в регионе Южная Азия, и за счет этого попытается удерживать общий военно-политический баланс с Дели в кратко- и среднесрочной перспективе.

3. Велика вероятность того, что в силу внутренней нестабильности Пакистана и усиления волны террора и насилия в этой стране, а также в силу неурегулированности основных вопросов двусторонних отношений между Индией и Пакистаном (прежде всего в Кашмире) в среднесрочной перспективе может возникнуть новая острая военно-политическая конфликтная ситуация между двумя странами в случае осуществления на территории Индии крупного теракта наподобие теракта в Мумбаи в 2008 г. при поддержке боевиков-исламистов, действующих с территории Пакистана. Причем для этого нового кризиса будет характерна быстрая эскалация вплоть до прихода к грани ядерного конфликта между двумя странами. В этом случае усилия международных посредников в конфликте между Индией и Пакистаном (прежде всего США и КНР) могут оказаться не столь эффективными, как в прошлый раз (в 2002 г.).

62.89MB | MySQL:102 | 0,615sec