Ситуация в Дарфуре в настоящее время далека от идеала. «Новая суданская политика», на которую так сильно надеялись в Хартуме и которую так настойчиво пропагандировали на всех международных площадках, терпит фиаско. Виной всему сочетание ряда факторов, среди которых, безусловно, имеют место борьба за власть в суданской верхушке и обыкновенный непрофессионализм и неумение прогнозировать ситуацию. Хартум делает шаг вперед, абсолютно не просчитывая возможные последствия.
Вспомним основные постулаты этой концепции. Проведение активных боевых действий против «несговорчивых» повстанцев с одновременным разукрупнением лагерей для перемещенных лиц, размывая тем самым социальную базу все тех же повстанцев. Одновременно ведение диалога с умеренными партизанами в формате катарской инициативы с параллельными консультациями с племенной верхушкой в самом Дарфуре. Эта концепция была одобрена бывшим специальным представителем США по Судану С.Грейшеном, который предложил тем самым дать новый импульс переговорному процессу.
Начнем с боевых действий. Суданская армия демонстрирует полное отсутствие разумной стратегии и тактики. Осуществляются массированные бомбардировки районов, которые якобы контролируются повстанцами. Указанные операции не сопровождаются операциями сухопутный сил, что делает их бесполезным занятием. В случае если пехота все-таки занимает населенный пункт, то снимается оттуда через пару дней, и повстанцы снова берут его под свой контроль. Каков смысл этих действий, непонятно. Более того, безадресные бомбардировки населенных пунктов дают пищу для размышлений генеральному прокурору МУС Л.Окампо и вызывают массовую миграцию мирного населения, которое пополняет собой число временно перемещенных лиц. Их количество увеличилось на 40 тыс. человек только с начала года. Естественно, что беженцы идут в уже организованные лагеря. Число жителей в печально известном лагере «Зам-Зам» увеличилось только за январь-февраль с.г. на 20 тыс. человек. О каком запланированном разукрупнении лагерей может идти речь? Налицо абсолютно противоположная задуманному тенденция. В одном только «Зам-Зам» сейчас сконцентрировано около 160 тыс. человек, которые открыто симпатизируют повстанцам. То есть, Хартум своими руками создает рядом с региональным центром Дарфура Эль-Фашер многочисленный оплот боевиков, которые могут потенциально очень быстро блокировать город. Собственно с аналогичного эпизода и началась война в Дарфуре в 2003 году.
Более всего в этой ситуации настораживает тот факт, что главный архитектор политики центра в Дарфуре Г.ат-Табани слабо ориентирован о тех действиях, которые армия и спецслужбы предпринимают в регионе. Мухабарат и армейцы представляют собой в настоящее время «государство в государстве», действуя по своему собственному плану и не согласовывая его ни с кем, кроме суданского президента О.аль-Башира. Это свидетельствует о серьезной схватке «под ковром» в Хартуме и может быть вызвано усилением силового блока в руководстве и разочарованием результатами политики того же Г.ат-Табани, который делал упор, прежде всего, на налаживании диалога с повстанцами и местной племенной верхушкой. Такая авантюрная политика суданских военных, которые бездумно вооружают арабские кочевые племена, уже привела к тому, что ранее непримиримые оппоненты в лице Движения за справедливость и равенство (ДСР), СОД-Нура, СОД-Минави и Движение за освобождение и справедливость (ДОС) фактически объединились и координируют свои действия. По крайней мере, это справедливо по отношению к Дарфуру. Более того, две последние повстанческие группы из союзников превратились в оппонентов Хартума. Логически правильная, но плохо просчитанная и бездумная попытка обуздать партизанскую вольницу и интегрировать ее в вооруженные силы страны привела к уходу в оппозицию М.Минави и расколу в «ручном» ДОС. Командование ДОС в самом Дарфуре таким образом не подчиняется приказам своего политического крыла в лице ас-Сисси, который пытается вести переговоры в Дохе.
Катарская инициатива в силу этого тоже выдохлась. Невозможно наладить продуктивный диалог с руководством повстанцев из ДОС, если они слабо влияют на своих полевых командиров. Кроме того, партизаны рассматривают этот формат исключительно как место заключительного этапа подписания мирного соглашения. А все спорные вопросы хотят обсуждать кулуарно до этого. Суданское руководство придерживается кардинально иного мнения на этот счет: оно считает необходимым договариваться обо всем с «чистого листа» в Дохе без всяких предварительных условий. В этой связи вопрос о целесообразности продолжения этого формата вновь встает предельно остро. Причем здесь есть своя нюансировка, поскольку ссориться с катарцами в Хартуме не желают. Причина – Доха собирается инвестировать в Дарфур около 2 млрд долларов США. Но и продолжать подобную практику никто, кроме руководителя Смешанной миссии Дж.Бассоле, не желает. Последний потерпел политическое фиаско в Буркина-Фасо и выбыл из числа претендентов на какой-либо значимый пост на родине. Для удовлетворения своих амбиций ему остается только дохийская площадка, и он делает все возможное и невозможное, чтобы убедить все заинтересованные стороны в нужности продолжения работы именно в этом формате. В этой связи он зачастую идет и на прямой подлог в изложении фактов о ходе консультаций и их итогах. Судя по всему, жить катарской инициативе осталось до весны с.г., когда она будет с почестями политически похоронена. На это настроен и Хартум, и руководство Афросоюза, которое активно «прибирает к рукам» все более или менее значимые процессы в Африке.
Однако здесь таится новая опасность. Общая неорганизованность со стороны Хартума и ряд стратегических ошибок в планировании процесса подогревают сепаратистские настроения в регионе. Напомним, что еще год назад лидеры повстанцев были «святее самого Папы» (т.е. Хартума) в этом вопросе. Теперь настроения меняются, и уже М.Минави выступает с требованиями о самоопределении. Объясняется это не только личными обидами и южносуданским прецедентом. В Дарфуре подтверждены крупные запасы золота и нефти. По странному стечению обстоятельств они располагаются в зонах, которые, в общем-то, уверенно контролируют повстанцы. В Южном Дарфуре – это районы Абу Джабра, Тимбруку, Шалаша (нефть), Кафия Кинги (медь и золото), Ум Ганаш, Булбул/Тимбиско (золото). Кроме того, крупное нефтяное месторождение находится в Северном Дарфуре на ливийско-суданской границе. Отметим, что именно туда передислоцировалась часть отрядов ДСР. Все остальные указанные районы находятся на границе Южного Дарфура с Южным Суданом и Южным Кордофаном, где тоже дислоцируются силы повстанцев. Основное агропромышленное производство сконцентрировано в районе Джабаль Марра, которые являются традиционным оплотом ДСР.
Таким образом, некий прогресс в деле мирного урегулирования в Дарфуре напрямую связан с созданием нового формата переговорного процесса, положительной динамикой отношений по линии «Север-Юг», а также трансформацией ситуации в рядах самих боевиков. Это, прежде всего, отказ от их поддержки со стороны Джубы; возможное влияние на жизнеспособность ДСР и судьбу их лидера И.Халиля развитие ситуации в Ливии, где он находится в почетной эмиграции; а также возможное изменение позиции Парижа по отношению к лидеру СОД А.Нура в связи с недавней отставкой с поста министра иностранных дел Б.Кушнера. По некоторым данным, в Елисейском дворце уже принято принципиальное решение об аннулировании французской визы этому полевому командиру.