В Стамбуле 14 апреля завершилась встреча иранской делегации с группой «5+1» – представителями пяти стран – постоянных членов Совета Безопасности ООН и Германии – по проблемам, связанным с ядерной программой Тегерана. Эта встреча состоялась более чем через год после введения Советом Безопасности ООН жестких санкций в отношении экономической и финансовой сфер деятельности Ирана, не соблюдающего свои международные договоренности по развитию ядерных программ. Целью этих санкций, введённых по инициативе стран Запада, является побудить руководство ИРИ ограничить работы по обогащению урана и допустить международных наблюдателей на свои ядерные объекты.
Разочарованные и удовлетворенные
Судя по первой информации, стратегия иранского руководства, направленная на затягивание переговоров с тем, чтобы выиграть время для создания атомной бомбы, принесла результаты. Так, главный переговорщик со стороны Ирана Саид Джалили отметил «достижения прогресса в переговорах» с шестью мировыми державами «по спорным вопросам» ядерной программе Тегерана, и призвал к принятию мер по укреплению доверия к тому времени, когда переговоры возобновятся в следующем месяце. (Предполагается, что новая встреча состоится 23 мая в столице Ирака Багдаде).
Иранская делегация также выразила готовность сотрудничать с участниками переговоров, если Запад не будет оспаривать право Ирана на обогащение урана до 20 процентов. А Высокий представитель Европейского союза по внешним связям и безопасности Кэтрин Эштон, завила по окончании встречи, что «переговоры в Стамбуле были полезными и конструктивными» и, не смотря на «низкие ожидания конкретных результатов от этой встречи», стороны «сдвинулись с мертвой точки». А случилось это, по мнению Эштон и ее помощника Майкла Манна потому, что иранская сторона «продемонстрировала стремление к сотрудничеству желание добиться значительного прогресса».
Не вызвало удивления и то, что результатами раунда оказалась удовлетворена и Россия. РФ, как известно, сыграла немалую роль в развитии иранской ядерной программы, и потому, наряду с Китаем, не только решительно возражала против силового сценария обуздания военных ядерных амбиций Тегерана, но и против применения к Ирану экономических санкций. Во всяком случае, Москва настаивала на их снятии немедленно, или «поэтапно», после появления первых признаков «конструктивного подхода» со стороны ИРИ. Именно эти признаки, судя по заявлению замминистра иностранных дел РФ Сергея Рябкова, российская сторона и усмотрела в поведении иранской делегации в Стамбуле.
Об отношении к этим декларациям израильтян, которых проблема ядерной програмы Ирана и его президента Махмуда Ахмадинежада, неоднократно грозившимся «стереть Израиль с политической карты», касается самым непосредственным образом, можно судить хотя бы по газетным заголовкам, которые в массе своей были вариациями на тему «Иран вновь обманул Запад». Большинство комментаторов с иронией отреагировали на заявления участвовавших в переговорах дипломатов о том, что стороны «наметили принципы ведения будущих переговоров и готовы перейти к нормальному диалогу». Так, с точки зрения премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху, вместо того, чтобы ультимативно потребовать от Ирана немедленно прекратить процесс обогащения урана, извлечь обогащенный материал и разобрать установки на заводе в Фордо близ г.Кум, члены группы «5+1» фактически дали ему возможность на протяжении еще пяти недель беспрепятственно продолжать обогащать уран.
Со своей стороны, министр иностранных дел Израиля Авигдор Либерман также не увидел в заявлении Кэтрин Эштон и ее единомышленников ничего, кроме стремления не только Тегерана, но и некоторых из членов «шестерки» к явному затягиванию переговоров. По мнению главы израильского МИДа, не исключено, что мотивом такого поведения является ощущение, что пока переговоры идут, Израиль не сможет нанести удар по иранским ядерным объектам с тем, чтобы решить проблему силовым путем.
Однако у израильтян, чем дальше, тем больше крепнет убеждение, что уклончивые действия «шестерки» могут в конечном итоге привести к наименее благоприятному для безопасности еврейского государства сценарию. А именно, к ситуации, когда он один на один окажется с обладающим ядерным оружием «главным источником террора в мире», каковым в Израиле считают исламо-фундаменталистский режим в Иране. Потому и израильски премьер министра и министр иностранных дел рекомендовали иранским лидерам «не обольщаться по поводу того, что Запад может гарантировать им нечто подобное», коль скоро «Израиль является независимым государством, и не намерен перекладывать решение проблем своей безопасности ни на чьи плечи». Примерно в том же духе высказался и третий член израильского правительственного «стратегического квартета» – министр обороны Израиля Эхуд Барак. В интервью радиостанции «Галей-ЦАХАЛ» он заявил, что не верит в возможность добиться замораживания иранского ядерного проекта путем переговоров, и что «Израиль не обещал США не атаковать Иран в период переговоров, которые ведут западные державы с Исламской республикой»
Итак, с точки зрения израильского политического руководства, притом, что Израиль не возражает против переговоров, которые ведет «шестерка» с Ираном, «все опции [в том числе силовая] по-прежнему находятся на столе». Хотя, как заметил тот же Эхуд Барак, в Израиле не намерены пока принимать скоропалительные решения, коль скоро «речь идет о проблеме всего мира, а не только Израиля»
Глас народа
Понятно, что решение военно-политического руководства страны по поводу действий на иранском треке будет принято не только под влиянием США, Евросоюза, России, Китая и ближневосточных игроков, но и, не в меньшей степени, под влиянием общественного мнения страны. В какой степени израильтяне всерьез воспринимают цветистые угрозы, несущиеся из Тегерана (где обещают Израилю всяческие кары, в случае если ЦАХАЛ атакует иранские ядерные объекты), и действительно готовы к возможным физическим, дипломатическим, экономическим и экологическим издержкам, если в этих угрозах есть хоть доля правды?
Общественные настроения в Израиле, как и в иных либерально-демократических странах, во многом формируются под влиянием СМИ. А они не жалеют ни газетной площади, ни эфирного времени на подробное изложение, среди прочих и тех вероятностных сценариев, в соответствии с которыми израильская (и/или американская) атака на иранские ядерные объекты будет нести весьма негативные последствия для ситуации в Израиле, ближневосточном регионе и в мире. И по данным тех же СМИ, в обществе действительно, на первый взгляд, существует солидная доля тех, кто требует от правительства воздержаться от участия в силовом сценарии, до тех пор, пока все невоенные возможности остановки военной компоненты иранской ядерной программы не будут использованы до конца. Более того, наряду с прагматиками, появились и «идейные пацифисты», которые выступают против «силового решения» вне всякой связи с вопросом о балансе выигрышей и издержек, а по сугубо моральным соображениям.
Так, некоторое время назад представители этой группы инициировали целую информационную кампанию, которая началась с того, что два веб-дизайнера, Рони Эдри и Михаль Тамир, загрузили в социальную сеть Facebook рисунок с лозунгом «Иранцы, мы вас любим! Мы никогда не будем бомбить вашу страну!» на фоне фотографии семейной пары со своими детьми и израильским флажком. Свое credo Эдри изложил в обращении «ко всем иранцам, всем отцам, матерям, детям, братьям и сестрам». По его мнению, «если уже решено, что между нами должна начаться война, это значит, что мы ненавидим друг друга и боимся друг друга. Но я не боюсь вас и не ненавижу вас. Я даже не знаю вас, кроме одного иранца, которого встретил в музее в Париже, и он был очень милым». А субботним вечером 24 марта в центре Тель-Авива даже состоялась демонстрация протеста, в которой приняли, по информации израильских СМИ, от нескольких сот до двух тысяч человек, требовавших отказаться от возможного военного удара по ядерным объектам Ирана и «приложить усилия к полном ядерному разоружению Ближнего Востока».
Однако, опубликованный 27 марта опрос, проведенный агентством проф. Камиля Фукса по заказу Иерусалимского центра общественной политики (Jerusalem Center for Public Affairs) показал, что на практике данные лозунги разделяет лишь маргинальная фракция израильского общества. Согласно этому исследованию, подавляющее большинство опрошенных израильских евреев (77%) воспринимают иранский атом как «угрозу существованию» еврейского государства, а более 60% полагают, что если Иран получит в свои руки ядерное оружие, то вполне может использовать его против Израиля. Еще большее число – три четверти респондентов уверено, что «ядерный зонтик», который в этом случае получит Иран, может повысить мотивацию его союзников из числа террористических структур в Ливане и на территориях, населенных палестинскими арабами. И единственным способом купировать указанные угрозы, по мнению 60% респондентов, является военный удар по иранским ядерным объектам.
Опасения, которые часто используются в дискуссиях в информационных и военно-дипломатических кругах как аргумент против силового сценария, что бомбардировка объектов, задействованных в иранской ядерной програме лишь отсрочит создание атомной бомбы на период от шести до, максимум, восемнадцати месяцев, похоже, не впечатляет большинство израильтян. Ибо 80% принявших участие в исследовании JCPA респондентов убеждены, что армия США способна надолго приостановить, или вообще уничтожить процесс создания ядерного потенциала Тегерана, а две трети полагают, что, в крайнем случае, Армия обороны Израиля и сама сможет достичь этой цели. Как бы то ни было, большинство (60%) опрошенных израильтян уверены, что США не останутся в стороне от военных действий, в случае если в Вашингтоне сделают вывод о том, что экономические санкции и дипломатическое маневрирование не принесли желаемого результата.
Что касается упомянутых выше возможных негативных последствий для страны и мира такой атаки, то, по мнению 65% опрошенных, эти издержки будут существенно меньшими, чем перспектива жизни «в тени» иранской ядерной бомбы. Причем 63% считали, что эта «цена» не будет зависеть от того, кто же в конечном итоге – ЦАХАЛ или американская армия – нанесет удар по иранским военным атомным объектам.
Почему это именно так?
Объяснения подобных настроений евреев-израильтян варьируются в весьма широких пределах. В среде радикальной оппозиции популярна версия о том, что во всем виновато, разумеется, правительство, которое «не информирует общество о реальном уровне иранской ядерной угрозы, о своих планах и возможных последствиях их реализации». В СМИ ведутся рассуждения на тему того, что «огрубевшие» (по мнению леволиберальных публицистов) иди «закаленные (как считают их коллеги из право-национального лагеря) в бесконечных войнах израильтяне демонстрируют пониженный «порог чувствительности» по отношению к перспективам нового вооружённого столкновения. Можно также предположить, что израильтяне все еще находятся под влиянием успешно проведенных атак ВВС ЦАХАЛа на ядерные объекты Ирака в 1981 и Сирии в 2007 годах. И потому не видят причин, почему, пусть и более масштабная и технически сложная, операция такого же плана против военно-ядерной инфраструктуры Ирана может быть менее успешной.
Хотя во всех этих суждениях (особенно в последних двух) вероятно, есть доля истины, следует учесть еще одно обстоятельство. На самом деле израильско-иранская война идет уже несколько лет, хотя она никогда формально не объявлялась. Первым ее эпизодом фактически была Вторая ливанская война. Иранцы там воевали с Израилем посредством военного крыла радикального шиитского движения «Хизбалла», являющегося ничем иным как одним из подразделений иранского Корпуса стражей исламской революции. Антитеррористическая операция ЦАХАЛа «Литой свинец» в Газе тоже была в значительной степени войной Израиля с Ираном. К этому же разряду относятся и кибератаки и другие спецоперации, нанесшие серьезный ущерб иранской ядерной программе, за которыми по версии СМИ, может стоять Израиль.
И хотя израильское руководство, как известно, никогда официально не подтверждало этот факт, израильтяне стали свыкаться с мыслью, что в новом веке идут войны другого, ранее непривычного типа. И коль скоро израильско-иранский военный конфликт уже фактически имеет место, то – на войне, как на войне…