В марте с. г. в тунисской Национальной учредительной ассамблее (НУА) началось обсуждение проекта новой конституции страны, сразу выявившее нарастающую поляризацию политических сил. Ожесточенная борьба развернулась при рассмотрении уже ст. 1 проекта основного закона.

Салафитские группировки, требующие превращения Туниса в исламское государство, организовали у здания парламента многотысячные демонстрации под лозунгом «Нет конституции без шариата»[1]. В последнее время активность этих группировок заметно возросла. Хотя каждая из них не столь уж многочисленна (одна из ведущих исламистских партий «Ат-Тахрир» насчитывает не более 200 активистов и 5-7 тыс. сочувствующих), общее число интегристских организаций достигает двух сотен. Часть из них, объединившаяся в Исламский фронт, выступает с  скоординированных позиций. Исламисты настаивают на отмене банковского процента, запрете алкогольных напитков, обязательном ношении женщинами хиджаба. В ходе манифестаций они призывают к «такфиру» (обвинению в неверии)  политических противников, поскольку те являются «врагами Бога», а также к «убийству евреев»[2]. Имели место акты вандализма в отношении православного храма Воскресения Христова в г. Тунис. В некоторых случаях демонстрации интегристов сопровождаются нападениями на  оппонентов. Так произошло, например, во время театрального фестиваля в Тунисе, когда исламисты стали избивать артистов и вступившихся за них представителей творческой интеллигенции.

Салафиты стремятся установить контроль над высшими учебными заведениями, где у них происходят стычки со студентами, придерживающимися левых взглядов. В данном контексте характерными выглядят события в Манубском университете, где в январе с. г. пятеро интегристов объявили голодовку, протестуя против запрета на ношение студентками чадры[3]. Одновременно салафиты пытались силой прокладывать путь в аудитории девушкам в чадрах, через громкоговорители призывали к молитвам, срывали занятия. Правительство санкционировало разгон разбитого ими палаточного лагеря и вывод силой за пределы кампуса объявивших голодовку, что стало первым случаем подавления радикальных исламистов после победы умеренного религиозно-политического Движения «Ан-Нахда» (ДН) на выборах в НУА 23 октября 2011 г.

С другой стороны, налицо процесс консолидации секуляристских сил, выступающих за развитие Туниса по западному образцу. 11 января с. г. было объявлено о слиянии трех левых политических организаций – Демократической прогрессивной партии, партии Тунисские перспективы и Республиканской партии[4]. Ожидается создание Националистического фронта, в который должны войти насеристские и баасистские группировки, такие как Народное движение, Прогрессивное юнионистское народное движение, Националистическое демократическое движение, Национальная демократическая рабочая партия, Партия Арабский демократический фронт и Движение «Баас». Предпринята попытка сформирования коалиции левоцентристских организаций, ядром которой стали бы Тунисская рабочая партия и Движение обновления. Секуляристским партиям удается выводить на улицы намного больше людей, чем салафитам. В частности, в день независимости 20 марта в организованной секуляристами демонстрации в поддержку светского характера Тунисского государства приняло участие 15 тыс. человек, в то время как в манифестации с требованиями введения шариата, устроенной интегристами 16 марта у здания парламента, участвовало всего 4 тыс. человек[5].

За секуляристами стоят достаточно мощные социальные силы, способные противостоять исламистам. 60% населения Туниса составляет настроенный в пользу демократии средний класс, который вряд ли будет «сложа руки» наблюдать за наступлением салафитов. Серьезным резервом противодействия интегризму являются женщины, равноправие которых обеспечено в Тунисе не только де-юре, но и де-факто и которые не будут пассивно мириться с участью, уготованной им борцами за «чистоту веры». Следует иметь в виду и политические традиции страны, жителям которой всегда были свойственны неприятие крайностей, толерантность, стремление к умеренности.

Что касается умеренных исламистов, то они представлены – наряду с ДН –  рядом мелких группировок, входящих в Независимый демократический альянс, таких как Национальный союз за мир и развитие, Движение демократического собрания, Движение за справедливость и развитие и др.

Игравшая вплоть до последнего времени лидирующую роль не только среди такого рода группировок, но и в политической жизни Туниса в целом «Ан-Нахда» опиралась на довольно широкую социальную базу, что и обеспечило ей победу на выборах в НУА. Ее поддерживала мелкая буржуазия, над которой в связи с ухудшением экономического положения нависла угроза пауперизации, часть буржуазии, рассчитывавшей использовать исламскую риторику в качестве оружия в конкурентной борьбе, маргинальные слои, выброшенные на обочину осуществлявшейся в Тунисе модернизации, многочисленное сельское население, для которого были близки и понятны основанные на религиозных постулатах лозунги ДН, в то время как секуляристские призывы светских партий расценивались  как атеистические. Однако с тех пор ситуация изменилась. Как показывают опросы, 86% населения считает, что сформированное «Ан-Нахдой» правительство не смогло решить проблему безработицы, 70% — что оно оказалось не способным покончить с коррупцией, 90% — что кабинет министров ничего не сделал, чтобы обуздать рост цен.

Социально-экономическое положение действительно является сложным. Потери от народных выступлений 2011 г. оцениваются в 2,2 млрд долл. – немалая сумма для страны, чей бюджет на 2012 г. составляет 16 млрд долл. Производство в 2011 г. сократилось на 1,8 % по сравнению с 2010 г. На одну треть снизился приток иностранных инвестиций, и Тунис покинуло 182 иностранных инвестора. Безработица достигла в прошлом году 18% по сравнению с 13% в мае 2010 г. Серьезнейшей проблемой остается безработица среди молодежи, составляющая 30%. К самым тяжелым последствиям может привести падение доходов от туризма, образовывавших 6,5% валового внутреннего продукта и обеспечивавших работой 400 тыс. человек. За первые девять месяцев 2011 г. эти доходы сократились до 780 млн долл., т. е. на 40% по сравнению с тем же периодом 2010 г. Около 700 тунисских туристических компаний находятся на грани закрытия, что чревато увольнением 8 тыс. их сотрудников. При этом быстрого улучшения ситуации не предвидится – экономический рост в текущем году составит, по прогнозам, всего 3,5%. В своем выступлении в Давосе премьер-министр Туниса Хамади Джебали признал, что экономическое положение страны является критическим[6].

Обстановку усугубляют непродуманные обещания правительства создать в течение года 250 тыс. новых рабочих мест, из них 100 тыс. в Ливии (которая сама не только не может выбраться из экономического кризиса, но и расползается на части), 50 тыс. в Катаре (каким образом это удастся сделать в стране с населением 800 тыс. человек, остается неясным) и 75 тыс. в Тунисе, в т. ч. 25 тыс.  в государственном секторе и 50 тыс. в частном (что вряд ли окажется возможным с учетом нынешней экономической ситуации). Раздаются, впрочем, и трезвые голоса. Временный президент Монсеф Марзуки пытается разъяснить реальное положение дел. «Понадобится, — подчеркивает он, — два, а то и три года для того, чтобы создать твердую основу для экономического возрождения страны. Правительство сейчас закладывает   краеугольные камни фундаментальных реформ, результаты которых мы смоем увидеть не раньше, чем через пять лет. И мы призывам народ это понять»[7].

Народ предпочитает, однако, верить обещаниям о скором наступлении «светлого будущего», а не смотреть правде в глаза. Когда же наступление такого будущего, задерживается, то это вызывает волну недовольства. В стране нарастает забастовочное движение, которое охватило Сфакс, Гафсу, Касерин, Сельяну и другие города. Имели место новые случаи самосожжения. Дополнительные осложнения в развитие обстановки вносят к тому же периодически предпринимаемыми ливийскими вооруженными группами попытки проникнуть в Тунис.

В этой ситуации «Ан-Нахда» продолжает следовать провозглашенному ею ранее курсу на построение «демократического государства, для которого характерна приверженность идее свободы»[8]. Об этом свидетельствует, в частности, решение ее Политического бюро не упоминать в ст. 1 будущей конституции шариат, сохранив прежнюю  формулировку, в соответствии с которой Тунис провозглашается свободным, суверенным и независимым государством, чьей «религией является ислам, языком – арабский и режим – республиканским». Подобная позиция, с одной стороны, соответствует идеологическим установкам ДН, а с другой – представляется тактически наиболее разумной, поскольку позволяет избежать всплеска противостояния между исламистами и секуляристами. Следует также учитывать, что Движение, не обладающее большинством голосов в      НУА, не может не считаться с точкой зрения своих партнеров по правящей коалиции – лево-националистического Республиканского конгресса и правоцентристского Демократического блока за труд и свободы. Равным образом, оно должно заботиться о том, чтобы страна оставалась привлекательной для иностранных туристов. «Ан-Нахда» не в может, наконец, игнорировать отношение к происходящему в Тунисе Евросоюза, на который приходится 80% тунисской внешней торговли. В данном контексте представляется симптоматичным, что Х.Джебали, обращаясь в Давосе к мировому сообществу с просьбой расширять инвестирование в Тунис, одновременно заверил европейских партнеров, что новая тунисская конституция будет содержать основополагающие свободы и гарантировать равенство полов[9].

Нет, однако, уверенности, что Движение удержится на нынешних позициях. Нельзя исключать, что дальнейшее ухудшение социально-экономической ситуации может повлечь его сползание к интегризму. Многие в Тунисе  полагают, что «Ан-Нахда» представляет партию с «двойным дном» и поддерживает связи с салафитскими группировками[10]. В связи с этим обращает на себя внимание заявление Х.Джебали на одном из митингов: «Братья, вы сегодня переживаете исторический момент, божественный момент, новый цивилизационный этап, 6-й халифат, если Бог даст»[11]. В свою очередь председатель ДН Рашид Ганнуши, говоря о принятии ст. 1 проекта конституции в прежней формулировке, подчеркнул: «Сознание [населения Туниса – А.П.] не готово к тому, чтобы пойти дальше, <…> но придет время для того, чтобы тунисцы стали лучше относится к шариату»[12].

Можно ожидать, что с приближением намеченных ориентировочно на 20 мая всеобщих выборов политическое противостояние будет нарастать. При этом основными соперниками в борьбе за голоса избирателей  выступят «Ан-Нахда» и секуляристские партии, в то время как салафитские группировки останутся пока на положении маргиналов. Исход этой борьбы будет во многом зависеть, с одной стороны, от того, насколько ДН удастся восстановить доверие к себе избирателей, а с другой – от способности светских партий выступить в ходе выборов единым фронтом.