В марте достаточно много событий в Марокко оказалось связано с проблемой западносахарского урегулирования. Это было объяснимо, поскольку в третьей декаде месяца в регионе побывал специальный представитель Генерального секретаря ООН по Западной Сахаре Кристофер Росс, у которого явно не сложились отношения с Марокко. Напомним: в мае 2012г. Рабат заявил о недоверии Россу, однако затем по-тихому дезавуировал это заявление.
В ходе визита в Рабат 21 марта К.Росс заявил, что «с учетом нестабильности в Сахеле стало более важным, чем когда-либо, найти решение западносахарской проблемы». Он же сообщил, что целью его турне является «подготовка следующего этапа переговорного процесса и возможного возобновления прямых переговоров» относительно будущего контролируемых Рабатом сахарских провинций, за независимость которых выступает сепаратистский Фронт ПОЛИСАРИО.
По данным источников в ООН, цель поездки К.Росса в регион — «поиск политического взаимоприемлемого решения, которое должно привести к реализации принципа самоопределения населения Западной Сахары». Подобное определение цели поездки между строк читается как организация референдума о самоопределении сахарских провинций. За организацию такого плебисцита выступают сепаратисты из Фронта ПОЛИСАРИО и поддерживающий их Алжир. Со своей стороны Рабат выступает категорически против идеи референдума /напомним, что покойный отец Мохаммеда VI — король Хасан II — был не против референдума, однако он не нашел общего языка с сепаратистами относительно состава избирательного корпуса/. Сейчас Рабат предлагает решить проблему путем предоставления сахарским провинциям самой широкой автономии в составе Марокко.
В Рабате К.Росс встречался со спикерами двух палат марокканского парламента, главой правительства Абдельиллой Бенкираном, а также главой МИД королевства Саадэддином аль-Османи и министром внутренних дел Мохандом Лаенсаром.
К.Росс должен представить свой доклад относительно ситуации в регионе Совету Безопасности ООН 22 апреля. Затем, как предполагается, Совбез ООН должен принять решение относительно продления мандата Миссии ООН в Западной Сахаре /МИНУРСО/, которая наблюдает за соблюдением сторонами режима прекращения огня, действующего в регионе с 1991 года.
После Рабата К.Росс отправился в административный центр сахарских провинций город Эль-Аюн, откуда он переместился в город Дахла /500 км к югу от Эль-Аюна/. Следующими его остановочными пунктами были Нуакшот и Алжир.
22 марта К.Росс прибыл в Эль-Аюн, где он встретился как со сторонниками марокканской принадлежности сахарских провинций, так и теми, кто выступает за их независимость. Как сообщил уже 25 марта алжирский телеканал «Ан-Нахар ТВ», в ходе визита К.Росса в Эль-Аюн сторонники независимости сахарских провинций попытались провести манифестацию в поддержку их идей, которая была пресечена марокканской полицией. По данным телеканала, чтобы не допустить аналогичных эксцессов в городе Дахла, он был заранее блокирован крупными силами полиции.
28 марта в Нуакшоте К.Росс вновь призвал все заинтересованные стороны к «скорейшему урегулированию» кризиса, поскольку этого требует «очень серьезная ситуация в регионе Сахеля».
В марте стало известно имя человека, получившего в прессе кличку «Снайпер из Таргиста» /Таргист — маленькая деревня на севере Марокко — авт./, который в течение шести лет снимал скрытой камерой, а затем выкладывал в Интернете доказательства продажности сотрудников жандармерии и чиновников. Как правило, съемки велись в моменты передачи взяток указанным категориям лиц. Как оказалось, в роли охотника за коррупционерами выступил уроженец Таргиста Мунир Агюэзней.
Свою деятельность против продажности жандармов /королевская жандармерия призвана, в частности, обеспечивать безопасность на автодорогах вне больших городов/ он начал в 2007 г. Тогда он выложил в сети 10-минутный ролик, показывающий, как водители частных автомашин, грузовиков, мопедов, даже не останавливаясь передавали деньги жандармам из рук в руки с тем, чтобы те позволили им беспрепятственно проехать через жандармские блок-посты. Эти кадры стали известными повсеместно после того, как их показали арабские и западные спутниковые телеканалы. Затем последовали десятки других роликов.
Как только Мунир раскрыл свое имя в прессе, последовал вызов на допрос в местное отделение жандармерии, о котором он сообщил СМИ 3 марта. «Они долго допрашивали меня, и я был вынужден все отрицать», — сообщил Мунир АФП. Неделей ранее он дал первое интервью с открытым лицом.
В октябре 2012 года правозащитная организация Transparency Internnational /TI/ опубликовала данные расследования, согласно которому уровень коррупции в Марокко был оценен как «очень высокий». При этом королевство оказалось позади таких стран, как Турция, ЮАР и даже Сенегал. Согласно TI, 55 процентов опрошенных руководителей марокканских предприятий считают коррупцию в стране «обычным делом», 53 процента считают «неэффективной» политику правительства в сфере борьбы с этим явлением.
Формально находящаяся у власти в Марокко исламистская Партия справедливости и развития /ПСР/ провозгласила борьбу с коррупцией одним из своих приоритетов. В частности, ПСР удалось провести закон, делающий неподсудными заявителей о случаях коррупции. Однако этот закон никак не помешал властям тут же заняться преследованием родственников «Снайпера из Таргиста». Они еще в октябре 2012 года арестовали брата Мунира — Радвана — обвинив его в «торговле наркотиками», после чего он был приговорен к году тюрьмы. Разочарованный действиями политиков из ПСР, сам Мунир, проходивший на выборах 2011 года по спискам исламистов, но не прошедший в парламент, заявил, что выходит из ПСР.
5 марта официальная марокканская правозащитная структура — Национальный совет по правам человека /НСПЧ/ — заявил о предстоящей отмене возможности преследования гражданских лиц в военных трибуналах. Как утверждалось в докладе НСПЧ, «дело идет к глубокой реформе системы военной юстиции, в компетенции которой останутся лишь три вопроса: дисциплинарные санкции в отношении военнослужащих, покушения на безопасность государства и терроризм». По данным НСПЧ, соответствующее предложение получило поддержку со стороны монарха. Как следует из соответствующего коммюнике дворца, «реформа военной юстиции призвана привести в соответствие юридические нормы с положениями новой конституции и международными обязательствами Марокко».
Предложение об ограничении прерогатив системы военной юстиции зазвучало сразу после завершения процесса в военном трибунале над 25 выходцами из сахарских провинций, которых обвинили в «создании преступной банды, применении насилия к сотрудникам сил безопасности, повлекшем смерть, а также издевательствам над трупами». Рассмотрение дела сахарцев в военном трибунале повлекло за собой критику со стороны правозащитных организаций, хотя, как представляется, у марокканских властей были все основания для использования в данном случае именно структур военной юстиции. Более того, у них были все основания переквалифицировать обвинение на «покушение на безопасность государства».
Действующее в настоящее время законодательство позволяет рассматривать дела гражданских лиц в военных трибуналах в случаях, когда эти гражданские лица своими действиями нанесли ущерб военным.
В марте достаточно сложной оставалась ситуация на границе Марокко с испанскими анклавами Сеута и Мелилья. 11 марта группа из примерно 150 выходцев из африканских стран в районе аэропорта Мелильи пошла на штурм инженерных заграждений, прикрывающих границу. Несмотря на жесткий отпор испанских пограничников, примерно 50 африканцам удалось прорваться через границу, при этом примерно 10 африканцев и 2 пограничников получили ранения.
По данным марокканских правозащитных организаций, по состоянию на конец 2012 года на территории королевства незаконно находились до 25 тысяч африканцев — выходцев из стран южнее Сахары. Главной их целью было попасть в Испанию.
Испания стала землей обетованной не только для выходцев из стран южнее Сахары. 14 марта Марокко объявило, что посол Испании в Рабате вызывался в МИД королевства после того, как в Интернете появилось видео действий катера испанской Гражданской гвардии, пошедшего в декабре 2012 года близ Канарских островов на таран против лодки незаконных иммигрантов из Марокко. По имеющимся данным, в результате этого инцидента утонули семеро марокканцев. Как утверждалось в коммюнике МИД Марокко, «достигнута договоренность с испанским дипломатом относительно передачи Марокко всех документов и информации, связанной с этим чувствительным вопросом».
В марте марокканские власти попытались напрямую повлиять на ситуацию в испанских городах-анклавах, которые Рабат упорно продолжает считать своими. 28 марта в Рабате, где ни одна массовая акция не может пройти без по крайней мере молчаливого согласия властей, на улицы вышли свыше 700 марокканских рабочих, работающих в Сеуте. Они протестовали против дискриминационных — по их мнению — условий работы. Участники акции, которых организованно доставили в Рабат на десятках автобусов, потребовали от марокканских властей защитить их права.
По данным представителей участников акции, в настоящее время в Сеуте на законных основаниях работают свыше 8 тысяч марокканцев. Они исправно платят все налоги испанской короне, однако лишены тех социальных прав, которыми пользуются работающие вместе с ними испанцы. В частности, марокканцы платят по 900 евро за получение разрешения на работу и 25-процентный налог на зарплату при том, что испанцы платят 12-процентный налог. Марокканцы также лишены медицинской страховки и различных компенсационных выплат.
15 марта началось африканское турне короля Марокко Мохаммеда VI, в ходе которого он посетил страны традиционного марокканского влияния на африканском континенте — Сенегал, Кот-д’Ивуар и Габон. Королевский дворец объявил об этих визитах 13 марта, традиционно не сообщив ничего об их содержании. Ранее монарх несколько раз посещал Сенегал и Габон, с которыми Марокко поддерживает самые тесные отношения.
26 марта управляющий Центральным банком Марокко Абдельлатиф Джуари объявил, что дефицит платежного баланса страны, превысивший в 2012 году 7 процентов от ВВП, в 2013 году может составить 5,5 процента, что превышает изначально планировавшийся правительством показатель в 4,8 процента. Он указал на настоятельную необходимость того, чтобы к 2016 году этот показатель сократился до 3 процентов.
А.Джуари напомнил, что в 2012 году до 20 процентов бюджета страны /54 млрд дирхамов или 5 млрд евро/ ушло через механизмы так называемой компенсационной кассы на поддержание низких цен на нефтепродукты и продукты питания первой необходимости. Говоря про ожидаемый в 2013 году показатель экономического роста, А.Джуари был более оптимистичен. По его словам, благодаря нормальному числу осадков, выпавших в зимний период, Марокко может рассчитывать на хороший урожай, что позволит достичь показателя экономического роста порядка 5 процентов. До сих пор Центральный банк Марокко прогнозировал этот показатель в размере от 4 до 5 процентов.
31 марта вновь напомнило о себе протестное «Движение 20 февраля», которое вместе с двумя профобъединениями вывело на улицы Рабата до 10 тысяч человек. Участники акции, которая завершилась в центре столицы перед зданием парламента, требовали от властей «всеобъемлющего применения всех прав и свобод». Никаких эксцессов в ходе акции не отмечалось. Наиболее популярным лозунгом в ходе манифестации был «Бенкиран /глава правительства/ ведет нас в пропасть».
Как заявили в этой связи представители профобъединений, они расматривали это шествие как своего рода предупреждение правительству во главе с исламистской ПСР. Последняя, оказавшись у власти по итогам парламентских выборов 2011 года, столкнулась лицом к лицу с множеством доставшихся ей в наследство острейших социально-экономических проблем, решить которые она заведомо не в состоянии. Планируемый исламистами ряд необходимых, но непопулярных реформ неизбежно ухудшит отношение к ним со стороны марокканцев, что может дать дворцу шанс тем или ином образом избавиться от неудобных для него исламистов в правительстве.