Изменение позиции США в отношении Ирана и наметившийся курс на «потепление» двусторонних отношений, особенно после выступления президента Барака Обамы на 68-ой сессии Генассамблеи ООН и беспрецедентного звонка президенту ИРИ Хасану Роухани, серьезно обеспокоило Саудовскую Аравию. Хотя Эр-Рияд не стал делать резких публичных заявлений, но демонстративный отказ министра дел КСА принца Сауда аль-Фейсала от выступления во время работы Генассамблеи «в знак протеста против бездеятельности этой организации в отношении сирийской и палестинской проблем», по сообщению «Аль-Кудс аль-Араби», весьма показателен. Не исключено, что такие действия Вашингтона повлекут за собой ответный ход со стороны Эр-Рияда. В этой связи крайне интересно заявление Мустафы Алани, иракского аналитика (the Gulf Research Center), имеющего тесные связи с саудовскими спецслужбами, сделанного для « Wall Street Journal», что по мнению саудовцев в настоящее время администрация Обамы игнорирует озабоченность Саудовской Аравии относительно Ирана и Сирии, и поэтому королевство будет реагировать соответствующим образом, т.е. игнорировать «интересы США, желания США и проблемы США». Причем добавив весьма многозначительно «мы учимся у наших врагов как относиться к Соединенным Штатам». Конечно, это не означает, что КСА будет полностью пересматривать свои отношения с США, но как ожидают, вполне возможны будут внесены существенный коррективы по ряду направлений.

Саудовские издания также откликнулись на это в обычной манере, дав крайне негативную оценку наметившемуся «сближению» Тегерана и Вашингтона, не забыв сделать акцент на шиитскую опасность. Даже в газете «Аль-Ватан», одном из самых либеральных местный изданий по саудовским меркам, колумнист Бадр Сулейман аль-Амир в статье «Америка и Иран… Почему сейчас?» видит причину смены курса в отношении Ирана в следующем: «Америка очень хочет внести изменения в свою стратегию в регионе после недавних событий в Египте, а также ее неспособности нанести прямой военный удар по режиму Асада, поэтому будет оказывать дальнейшее давление на страны Залива, а также публично демонстрировать скрытые, тайные отношения с Ираном в качестве стратегического регионального союзника вместе с Израилем. А это означает возможность расширения влияния Ирана в регионе, чтобы он мог компенсировать свои утраченные позиции в Сирии…, и возможно ближайшие дни будут свидетелями дальнейшей эскалации в регионе, что играет на руку Ирану».

Примерно в таком же ключе высказывался и известный саудовский политолог Дж.Хашогги в интервью для « New York times» от 28 сентября, говоря о настроениях среди саудовских политиков относительно дальнейшей перспективы развития ирано-американских отношений «Имеется много подозрений и даже почти паранойя относительно некой секретной сделки между Ираном и США», но также выразил свою озабоченность тем, «что американцы примут Иран таким каким он есть, т.к. иранцы могут продолжать свою старую политику экспансионизма и агрессии». В своей статье в газете «Аль-Хайат» от 29 сентября «“Дружественный” Иран и любезный президент Роухани» он полагает, что не стоит слишком драматизировать ситуацию, т.к. официальной встречи между президентами все же не было. При этом заметил с сарказмом, что «всякий раз, когда американо-иранское политическое примирение маячит на горизонте мы впадаем в панику» и «все нуждаемся в сеансах психотерапии и курсах по Realpolitik для восстановления нашей уверенности в себе и увидеть, что мы сильнее, чем думаем». «Главное что нужно для нас — мы просто должны сосредоточиться для того, чтобы определиться относительно наших стратегических союзников и наших постоянных интересов» — продолжает он. Кроме того, им был сделан вывод явно не в пользу тех, кто заинтересован в дальнейшем обострении отношений с Тегераном, что необходимо отказаться от представления «что ирано-арабский конфликт неизбежен, но некоторые из нас хотели бы пойти дальше и придать ему конфессиональную окраску». При этом резонно отметив, что «подъем шиитского фундаментализма совпал с ростом подобного салафитского фундаментализма». Дж.Хашогги считает, что ухудшение за последние годы в отношениях между КСА и ИРИ связаны с приходом к власти М.Ахмадинежада, но даже тогда «король Саудовской Аравии никогда не прекращал попытки восстановить связи с иранским президентом, но тщетно».

В данном случае Дж.Хашшоги частично прав, т.к. время президентства М.Ахмадинеджада характеризуется наиболее серьезной напряженностью в двухсторонних отношениях, сравнимых возможно только со временем правления аятоллы Р.Хомейни. Заметим, что во многом это было связано с личностью бывшего иранского президента, когда стиль руководства страной и международная политика часто строились на принципах, согласно определению американских политологов, так называемого «политического махдизма». Как известно, М.Ахмадинежад и многие из его ближайшего окружения принадлежали к религиозному шиитскому ордену «Ходжатех» (Hojjatieh), главным направлением деятельности которого являлась реализация шиитской доктрины «Махдавиат» — подготовка к пришествию в мир Махди. Кроме того, огромное влияние на иранского президента оказывал его духовный наставник — ультраконсервативный аятолла Мохаммад-Таги Месбах Язди, которого также подозревали в связях с этим орденом. Многие политические обозреватели, как в арабском мире, так и на Западе, отмечали религиозную экзальтированность президента М.Ахмадинежада, когда он часто в своих речах вне зависимости от тематики включал цитаты из религиозно-мистической эсхатологической литературы шиитов. Например, обращаясь с трибуны ООН, в конце своей речи он обратился с молитвой к Всевышнему о скором приходе скрытого Имама (Махди) –« вашего последнего упования, обещанного, совершенного и чистого человека, который наполнит мир правосудием и миром». Именно при нем была усилена антисуннитская пропаганда, придававшая всем региональным конфликтам еще больший конфессиональный оттенок. Например, объявлялось, что одним из признаков грядущего «шиитского Армагеддона» является сражение с неким «ас-Суфьяни» (главный враг Махди —  персонификация всех сил суннитов), когда «согласно преданиям, этот потомок Абу Суфьяна ( имеется ввиду Сахр ибн Харб, правитель Мекки, родоначальник династии Омейядов – авт.), захватит Сирию и нападет на Ирак и Хиджаз со свирепостью зверя…». Все это, разумеется, весьма затрудняло отношения Ирана с суннитскими соседями по Заливу и не добавляло дружеских чувств саудовцев к иранскому руководству, заставляя с ностальгией вспоминать прежних президентов А.Рафсанджани и М.Хатами, с которыми у них выстаивались достаточно конструктивные и прагматические отношения. Пока такого же ожидают и от Х.Роухани. Новый президент ИРИ, как известно, имеет репутацию умеренного и не является приверженцем подобных радикальных идей. Тем более, что духовный лидер Ирана аятолла А.Хаменеи также не одобрял нагнетания эсхатологических настроений в обществе при М.Ахмадинежаде и даже издал в 2011 г. особую фетву о том, что не дело других лиц «знать времена и сроки» и только он один представляет Махди до его выхода из «великого сокрытия» в современном мире.

Хотя, многими в КСА ожидается, что стиль правления Х.Роухани будет аналогичен М.Хатами, тем не менее, нынешний иранский президент уже зарекомендовал себя как опытный переговорщик с Западом по «иранскому ядерному досье», который способен отстаивать жестко свою позицию. Поэтому Эр-Рияду не стоит питать особых иллюзий, т.к., возможно по ряду вопросов им будет проявлена большая твердость и неуступчивость, чем можно было бы ожидать от даже от М.Ахмадинежада. Тем не менее, официальный Эр-Рияд одним из первых, несмотря на различные мнения в правящих кругах относительно будущего двусторонних отношений, все же решил наладить контакты с новым президентом ИРИ, официально поздравил его с вступлением в должность. Затем сам Х.Роухани  предоставил хороший повод для такого шага, когда, выступая 19 сентября перед иранскими паломниками, совершающими хадж в этом году, назвал Саудовскую Аравию «близким другом Исламской Республики», выразив надежду, что оба государства смогут преодолеть «незначительные разногласия», которые ухудшили их отношения в последнее время. В том же тоне после этого высказался и заместитель министра иностранных дел Ирана Хоссейн Абдоллахиян, заявив в интервью иранскому телевидению, что «Иран и Саудовская Аравия – ключевые государства в регионе, а сотрудничество между двумя странами может послужить урегулированию конфликтов в регионе и всем исламском мире». Возможно, этим давалось понять, что при новом президенте иранские власти не будут поощрять антисаудовские акции своих паломников, что еще недавно происходило достаточно часто, и являлось «головной болью» Министерства хаджа КСА, вынужденного даже идти на сокращение квоты для иранцев. Хотя ради справедливости стоит отметить, что многочисленные конфликты прошлых лет происходили зачастую и по вине саудовской религиозной полиции — «муттавы», препятствовавшей проведению традиционных шиитских обрядов, например, поклонения могилам имамов (как известно, из двенадцати шиитских имамов четверо — Хасан ибн Али, Зайн аль Абидин, Мухаммед аль-Бакир, Джафар ас-Садик похоронены на кладбище Аль-Баки в Медине), а также могилам некоторых членов семьи пророка Мухаммеда

В свою очередь Эр-Рияд сделал ответный шаг, когда по саудовским дипломатическим источникам поступило сообщение, что король Абдалла пригласил президента Х.Роухани совершить хадж в этом году, которое было с благодарностью принято. Помимо религиозной цели визита, предполагалось, что «около Каабы» состоится также обсуждение региональных проблем, чтобы снять «напряженность в отношениях между двумя странами, а также в целях достижения общих интересов и интересов мусульманского мира». Однако позднее поступили сообщения, что визит в Х.Рухани было решено отложить. Х.Аболлахиян в интервью иранскому телеканалу «Al-Alam» сообщил, что президент не планирует посетить Саудовскую Аравию для выполнения обрядов хаджа в этом году по причине «загруженности своего рабочего графика». Это затем подтвердила и саудовская сторона, однако было добавлено, что несмотря ни на что приглашение остается в силе, «исходя из позитивной перспективы развития связей между Ираном и Саудовской Аравией, а также желания двух сторон в расширении отношений, встреча высших лиц обеих стран состоится при первой возможности». Такие тенденции приветствовал и министр иностранных дел КСА принц Сауд аль-Фейсал, ранее особо не замеченный в симпатиях к Тегерану. «Мы слышали новый иранский тон и желание улучшить отношения с соседними странами и в глобальном контексте. Мы весьма приветствуем такую тенденцию. Если слова перейдут в дела, то ситуация будет развиваться к лучшему»,-  заявил он 4 октября на встрече со своим коллегой в Риме, посвященной 80-летию установления дипломатических отношений между КСА и Италией. Это подтвердил и посол Ирана в Ливане Газанфар Рокнабади для ливанской газеты «Ас-Сафир» от 7 октября с. г. : «Что касается отношений с соседними странами Залива, главным образом Саудовской Аравией, то это приоритет для нас… Нет никакого отчуждения в отношениях со странами Залива, сближение с США не может быть за счет этих стран. Мы настроены на дальнейшее развитие отношений со странами Залива». Причину отмены визита Х.Роухани он объяснил тем, что это не было согласовано на уровне протокола, но это совсем не означает отмену визита, добавив, что «в связи с позитивной атмосферой между Ираном и Саудовской Аравией он будет возможно запланирован после сезона хаджа».

Тем не менее, ситуация с улучшением двусторонних отношений далеко не так очевидна. Можно предположить, что причиной отмены визита Х.Рухани, является  комплекс серьезных неурегулированных проблем, накопившийся за последнее время, которые необходимо решить на предварительных встречах перед встречей высших лиц государства. Возможно, что свою роль сыграло противодействие о стороны «непримиримых» как в Саудовской Аравии, так и в Иране, которые продолжают рассматривать друг друга в качестве главного регионального противника не только с геополитической точки зрения, но и с религиозной. Отметим, что по сообщению ливанского информационного агентства «Asian Society Information Agency (ASIA)» 18 сентября группа из семнадцати влиятельных принцев семьи Аль Сауд направила жалобу главе Королевского двора Халеду ат-Тувейджри «на действия принца Бандара бин Султана на фоне неудачи его планов, направленных на свержение сирийского режима». По сообщению анонимного источника «близкого к королевской семье» провал принца Бандара в попытке убедить США и их союзников начать войну в Сирии создал глубокие разногласия среди саудовских принцев относительно дальнейшей политики КСА в этом направлении. Как известно, именно глава саудовской разведки известен своей жесткой позицией в отношении Тегерана и Дамаска, а его действия являются одним из «камней преткновения», создающих серьезные проблемы в налаживании двусторонних контактов. Кроме того, ранее уже появлялись сведения, что король Абдалла выражал свое недовольство деятельностью принца Бандара бин Султана по некоторым региональным вопросам. Такой «демарш» группы принцев весьма показателен особенно на фоне ухудшения здоровья короля Абдаллы, когда он в конце августа был срочно госпитализирован. Это заставляет королевскую семью серьезно думать о преемнике и возможном новом курсе страны. Тем более, опять же по сообщению анонимных саудовских источников, различные ветви правящей династии в настоящее время проводят секретные встречи и консультации, на которых обсуждаются вопросы относительно передачи власти и перераспределения ключевых государственных постов. Кроме того, по некоторым данным, активное участие в этом принимает и принц Бандар бин Султан, который ищет пути консолидации между двумя самыми влиятельными линиями правящей семьи ас-Судейри и аль-Фейсал. Что касается «смягчения» политики в отношениях с Ираном, то по некоторым сведениям имеет место желание короля Абдаллы видеть на посту генсека Совета по национальной безопасности КСА (the Saudi National Security Council (NSC )) своего сына – принца Абдель Азиза бин Абдаллу, занимающего в настоящее время пост заместителя министра иностранных дел. Как отмечается, именно за ним в последнее время была замечена активность по налаживанию контактов с Ираном, когда, например, он представлял королевство на саммите Движения неприсоединения, которой проходил 30-31 августа 2012 г. в Тегеране. Кроме того, он даже встречался с президентом М.Ахмадинежадом во время своей транзитной остановки в Тегеране в октябре 2012 г.

Тем не менее, Эр-Рияд считает по-прежнему, что Иран представляет для него серьезную угрозу. Кроме того, саудовцы опасаются, что действия по налаживанию отношений между Тегераном и Вашингтоном, особенно по сирийскому вопросу, могут привести к формированию концепции «общего регионального врага», а именно суннитских джихадистов, которые как известно поддерживаются Саудовской Аравией. Ряд аналитиков отмечает, что другим «худшим кошмаром» для саудовцев являются опасения о возможной сделке администрации Обамы с Ираном по расширению инспекции на его атомных объектах в обмен на разрешение иранским союзникам, продолжать наращивать влияние в странах таких как Ливан, Сирия и Ирак. Для Эр-Рияда это очень серьезный намек, что в будущем американцы не будут «закрывать глаза» на все действия саудовцев, как направленные исключительно для противостояния общему региональному противнику, что было прежде. Заметим, некоторые американские политологи все больше стали уделять внимание «особой роли» принца Бандара бин Султана в сирийских событиях, уже напрямую называя его «принцем моджахедов».

В свою очередь Эр-Рияд, вероятно, отрабатывает собственную стратегию, чтобы повлиять на наметившиеся тенденции в ирано-американских отношениях. По сведениям иранского информационного агентства «Fars agency», опять же со ссылкой на анонимный саудовский источник «близкий к королевской семье», 24 сентября состоялось совещание с участием главы Королевского двора Халеда ат-Тувейджри, командующего Национальной гвардией принца Митеба бин Абдаллы, министра внутренних дел принца Мухаммеда бин Найефа, а также главы разведки принца Бандара бин Султана, на котором обсуждалось глубоко их обеспокоившее возможное сближение между Тегераном и Вашингтоном, а также поиск путей для саботажа начавшегося процесса. По сообщению этого же источника было решено использовать все дипломатические средства и возможности спецслужб, а также задействовать «саудовское лобби» в США, что бы блокировать этот процесс. Причем, принцу Бандару бин Султану было поручено изучить возможные пути для решения данной проблемы. Неудивительно, если конечно данная информация соответствует действительности, что такая ответственна миссия была возложена именно на главу саудовской разведки. Дело не только в занимаемой им должности, не стоит забывать, что он много лет являлся послом КСА в Вашингтоне, где «наработал» серьезные связи и контакты во многих влиятельных американских политических кругах. Кроме того, принц Бандар является близким другом семьи бывшего президента США, и лично Дж.Буша-младшего, что даже позволило некоторым журналистам в шутку называть его «Бандар Буш». Опираясь на свои связи особенно среди республиканцев, он может оказать вполне серьезное влияние на будущее американо-иранских отношений.

Заметим, что и в саудовской прессе пока незаметно снижения антииранской риторики. Например, в газете «Аль-Джазира» влиятельный саудовский политолог Джасер аль-Джасер также предполагает наличие возможного «заговора» между ИРИ и США и заключению между ними альянса в недалеком будущем. Тем более, по его мнению, такие прецеденты были в прошлом «и самый важный и опасный из них, координация между ними усилий и даже альянс с целью свержения режима Саддама Хусейна, что завершилось передачей Ирака Ирану, и позволило ему глубоко влиять на весь арабский мир…». Эти же опасения были озвучены на днях Абдаллой аль-Аскаром — председателем Комитета по международным делам Шуры: «Если Америка и Иран достигнут  взаимопонимания, то ценой этого может быть арабский мир и страны Залива, особенно Саудовская Аравия».

Тем нее менее, нельзя не признать, что и Иран, и КСА желали бы, если не улучшить кардинально, то хотя бы снизить уровень взаимного недоверия и враждебности, особенно в межконфессиональной сфере. Оба государства имеют чувствительные точки, где каждая из сторон может разыграть «конфессиональную» карту в своих интересах. Для Саудовской Аравии — провинции Аш-Шаркия и Наджран с шиитским населением (джафариты и исмаилиты), а для Ирана —  провинции Хузестан (Арабистан) с арабским и Систан и Белуджистан с суннитским населением соответственно. Однако можно все же надеяться, что Тегеран при новом президенте Х.Роухани будет проводить более гибкую, но не менее твердую политику по отношению к Эр-Рияду, избегая по возможности ненужных инцидентов и провокационных демаршей как это было при М.Ахмадинежаде.