Террористический акт в Волгограде точно укладывается в тот сценарий событий, о котором мы говорили ранее. Идет активизация террористической деятельности с постепенным расползанием от периферии к центру, конечной целью которой должны стать резонансные акции в крупнейших городах России. Если недавние теракты в Ингушетии и Чечне еще можно было списать на внутриклановые разборки, спонтанную активность самообразовавшихся групп молодежи, то подрыв террористки-смертницы в автобусе в Волгограде есть событие знаковое. Все, что происходит непосредственно внутри северокавказского региона (Чечня, КБР, Ингушетия и Дагестан) расценивается общественным мнением как издержки борьбы с терроризмом внутри самого «осиного гнезда» и укладывается в логику «зверя, которого загнали в угол». Перенос террористической активности  в крупные российские центры выглядит уже как наступление экстремистов, и народ начинает паниковать.

Собственно, цель этого теракта в этом и заключается. Наивно полагать, что террористы хотят убить как можно более «неверных» или привлечь внимание общественности к фактам «геноцида мусульман» внутри самих республик Северного Кавказа. Необходимо посеять определенную нервозность и проиллюстрировать реальность совершения теракта в любое время и в любом месте России. То есть должны возникнуть серьезные сомнения в способности российского руководства обеспечить внутреннюю безопасность на должном уровне. В том числе и в связи с проведением крупных массовых международных мероприятий. Это ровно то, о чем говорил руководитель Управления общей разведки (УОР) принц Бандар. Напомним, что он намекнул о том, что не может гарантировать безопасности проведения Олимпиады в Сочи в случае продолжения прежнего курса России на сирийском направлении. При этом в качестве основной причины называлось «возмущение мусульман непродуктивной поддержкой диктаторского и бесчеловечного режима Б.Асада, что может спровоцировать их на необдуманные действия».

Первый раз такие «необдуманные действия» были пресечены, когда террористы — граждане России, которые прибыли из Афганистана, планировали устроить теракт в одном из городов Подмосковья. Теперь Волгоград, и по его итогам можно сделать некоторые выводы.

Любой резонансный теракт, а особенно с применением смертников, подразумевает серьезное финансирование. Это иллюзия, что теракты организуют фанатики, которые «за право попасть в рай» выстраиваются в очередь для его проведения. Совершают его действительно в основной массе фанатики, но организуют довольно трезвомыслящие люди. Причем в данном случае под организаторами надо понимать не непосредственного главаря той или иной группы, а командование высшего уровня, как то Д.Умаров или его дагестанский коллега соответствующего статуса. В любом случае такие заказы в основном приходят из-за границы, а в случае проведения их в Москве или крупных городах  —  в 90% всех случаев.

Раньше в период пребывания на территории Чечни значительной группы иностранных джихадистов именно они являлись основными инициаторами и спонсорами таких терактов. Теперь это делается через дагестанскую и чеченскую эмиграцию за рубежом. При этом любой главарь даже самой маленькой группы настойчиво ищет источники финансирования за рубежом, стремясь получить долгосрочный экономический фундамент своей деятельности. По большому счету он превращается в некий наемнический инструмент получения денег за услуги в сфере террора.

История с Подмосковьем и  Волгоградом, а также теракты в Чечне и Ингушетии, свидетельствуют о том, что такие спонсоры нашлись, причем уровень финансирования пока далек от печальных лет пика террористической активности в конце 90-х-начале 2000 гг. Пока это только сигнал о намерениях.

В пользу этого говорит уровень операций, которые пока больше напоминают «булавочные уколы», и не сравнимы по масштабам размаха и последствий с «Норд-Остом» и Бесланом. Террористка в Волгограде задействовала бомбу очень малой мощности. Жертвы в данном случае в большей степени объясняются сильной скученностью в относительно замкнутом пространстве. Это означает два момента: у террористов отсутствует надежная логистическая цепочка доставки крупных партий взрывчатки в центральные регионы страны и они не располагают системой схронов, которые боевики в свое время организовывали в непосредственной близости от крупных целей будущих террористических атак. То есть взрывчатка в данном случае доставляется непосредственно из того же Дагестана очень маленькими партиями, что диктуют вопросы безопасности. Соответственно чем длиннее расстояние, тем больше проблем у исполнителей возникает. Но такая ситуация мало что меняет, поскольку даже такого уровня теракт в Москве или Сочи наделает очень много шума, а ради него он собственно и затевается. Других внятных причин пока нет.

Может ли изменится ситуация в худшую сторону в ближайшее время? Это может быть связано только с увеличением объемов финансирования (или, как минимум, сохранения прежних). Даже с учетом нынешнего масштаба  финансирования это вполне реально. Напомним, что речь идет об организации серии «тревожащих» терактов, а не о масштабном усилении и реанимации банддвижения в республиках Северного Кавказа. В этом случае мы бы наблюдали появление и  наращивание в том же Дагестане или Чечне количества эмиссаров «Аль-Каиды» из числа иностранцев. Масштабное финансирование подразумевает отчет и контроль за распределением средств, а также директивное исполнение тех или иных операций.

Согласно последним изменениям в стратегии УОР КСА такой уровень вмешательства подразумевает направление «на места» в обязательном порядке «контролеров» из-за границы, причем преимущественно из числа бывших сотрудников саудовской разведки или сил специального назначения. При этом надо отдавать себе отчет в том, что внутренние условия для такого сценария в республиках Северного Кавказа имеются, начиная от борьбы кланов за экономические преференции и заканчивая тяжелым экономическим кризисом. Вопрос его реализации лежит пока только в плоскости намерений зарубежных спонсоров.

По нашей оценке, такой вариант пока маловероятен. Саудовкая Аравия сильно завязла в Сирии  и других точках глобального шиитско-суннитского противостояния, и на серьезные шаги по скрытой интервенции на Северный Кавказ пока не готова. А вот практика «булавочных уколов» в виде резонансных терактов будет продолжена. При этом до самого Сочи террористы скорее всего «не дотянуться». Во-первых, из-за повышенных мер безопасности. Во-вторых, совершение теракта на Олимпиаде – это прямой вызов высшему российскому руководству со всеми вытекающими в случае такой «раздражительности» последствиями. И принц Бандар, несмотря на его мстительность, как представляется, этот момент хорошо осознает.