Ближневосточный регион является колыбелью мирового христианства. Христианские общины региона имеют давние цивилизационные традиции и непростой опыт выживания в инокультурном окружении и взаимоотношений с мусульманским большинством. В настоящее время ливанские христиане составляют 41,5% населения страны. Самой большой христианской группой являются марониты (21%). С 1213 года маронитская церковь находится в унии с Ватиканом. Нынешним патриархом маронитской церкви является Бешара аль-Раи, одновременно имеющий сан кардинала римско-католической церкви. 10% ливанского населения составляют православные христиане, находящиеся в каноническом подчинении Антиохийского Патриархата. Третья по значимости и влиянию на политику страны община греко-католиков (мелькитов) составляет 5% ливанского населения. С 18 века мелькитская церковь находится в унии с Ватиканом, сохраняя православную догматику и обрядность. Нынешним патриархом греко-католической церкви является Григорий III Лаххам, резиденция которого в зимнее время находится в Каире, а в летнее – в Дамаске. Остальные 5% поделены между другими христианскими конфессиями (приверженцами армяно-григорианской, армяно-католической, несторианской, сиро-яковитской, сиро-католической, римско-католической церквей). Следует отметить, что ливанские армяне держатся особняком и не координируют свою деятельность с другими христианскими общинами. По их просьбе граждане Ливана армянского происхождения официально записаны как «потомки переселенцев», а не как «христиане».
Если говорить о цивилизационной и культурной идентичности ливанских маронитов, то многие представители данной общины долгое время дистанцировались от арабского мэйнстрима. В девятнадцатом веке маронитская община сильно пострадала от столкновений и войн с мусульманами. В 1860 году военные формирования друзских феодалов устроили резню в ливанском городке Дейр эль-Камар, в ходе которой погибло около 10 000 маронитов. Дейр эль-Камарская бойня глубоко травмировала коллективное сознание маронитов. В результате среди маронитской интеллигенции укоренился национальный миф о «финикийском», а не арабском происхождении маронитов. Из среды маронитской общины вышли такие выдающиеся деятели ливанской культуры как философ и поэт Джебран Халиль Джебран, основоположники арабской журналистики Джебран Туэни-старший, Мишель Шиха, Жорж Наккаш. Традиционными центрами маронитского образования являются университеты Сен-Жозеф и Каслик. Если первый известен как центр светского образования, где обучаются дети богатой буржуазии, то второй находится под патронажем маронитской церкви и дает образование с религиозным уклоном. В период, предшествовавший гражданской войне 1975-1990 годов, университет Каслик был рассадником религиозной нетерпимости и способствовал радикализации многих молодых маронитов.
В то же время марониты, уповая на Францию как защитницу их прав, все больше воспринимали прозападную политическую ориентацию. Французский язык особенно после подчинения французскому колониальному мандату в 1920 году стал вторым родным в их среде. После получения Ливаном независимости проводниками западного влияния в этой стране были такие видные маронитские политики как президент Камиль Шамун (1952-1958 годы), лидеры партии фалангистов КАТАИБ Пьер Жмайель и его сыновья Башир и Амин. Другого мнения придерживался выдающийся ливанский политик-маронит Раймон Эдде, отстаивавший взгляды о ливанских христианах как неотъемлемой части арабского мира. С началом гражданской войны в Ливане Раймон Эдде занимался миротворчеством и был единственным политиком-маронитом, поддерживавшим дружеские отношения с мусульманскими партиями и группировками. Угрозы правохристианских террористов вынудили его покинуть Ливан в 1979 году. После подписания Таифских соглашений 1990 года Эдде остался в Париже, протестуя против сирийской оккупации Ливана. Он умер в 1999 году.
Маронитская община в наибольшей степени пострадала в ходе гражданской войны 1975-1990 годов. В 1983 году вооруженные формирования Прогрессивно-социалистической партии Валида Джумблата устроили этническую чистку в горном районе Шуф, населенном маронитами. Престиж видных маронитских политиков сильно упал из-за их откровенного сотрудничества с Израилем и странами НАТО, оккупировавшими территорию Ливана. Многие представители этой общины покинули Ливан из-за тягот войны. В результате марониты были вытеснены с привилегированных позиций в бизнесе суннитами, а в политике – шиитами.
Послевоенный период ознаменовался политическим расколом в маронитской общине. Часть маронитов безоговорочно приняла антисирийскую и прозападную позицию, другая предпочла патриотический подход, предусматривавший на тот момент сотрудничество с Дамаском. Политику противодействия сирийскому влиянию проводили партии КАТАИБ и «Ливанские силы». В то же время Эмиль Лахуд, президент Ливана в 1998-2007 годах, проводил политику партнерства с Сирией и «Хизбаллой». В 1994 году Лахуд, будучи командующим ливанской армией уничтожил военные формирования «Ливанских сил» и арестовал их лидера Самира Джаджу за участие в резне палестинцев в лагерях Сабра и Шатила в 1982 году. Лахуд поддерживал движение «Хизбалла» в ее антиизраильской политике и освобождения оставшихся ливанских анклавов от израильской армии. Он занимался укреплением ливанской армии. По инициативе Лахуда представители ливанских этноконфессиональных общин перестали служить только в том регионе, из которого были призваны, чтобы исключить возможность формирования христианских или мусульманских вооруженных группировок. По оценкам экспертов, он сумел превратить армию в организованную структуру, включавшую представителей всех религиозных групп. По некоторым сведениям, Лахуд был тесно связан с сирийским руководством: так, он согласовывал назначения офицеров на высшие командные посты сначала с сирийцами, и лишь потом с премьер-министром Ливана.
Вывод сирийских войск из Ливана в 2005 году продолжил поляризацию сил в маронитской общине. Этому процессу способствовали и убийства сторонников сирийского присутствия в стране – журналиста Самира Кассира, депутатов парламента Джебрана Туэни и Антуана Ганема, министра Пьера Жмайеля-младшего, произошедшие в 2005-2008 годах. В настоящее время около 70% маронитской общины поддерживают Свободное патриотическое движение (СПД) генерала Мишеля Ауна. В 1990-1991 годах Мишель Аун воевал с сирийскими войсками в Ливане и после реализации Таифских соглашений вынужден был покинуть Ливан. Однако, возвратившись из парижской эмиграции в 2005 году, он полностью пересмотрел свою позицию и стал надежным политическим партнером Дамаска. СПД входит в состав «Коалиции 8 марта» и тесно взаимодействует с движением «Хизбалла». В то же время оппоненты Ауна из партий «Ливанские силы» и КАТАИБ входят в просаудовскую «Коалицию 14 марта» во главе с Саадом Харири. Партия «Ливанские силы», возглавляемая бывшим правохристианским боевиком Самиром Джаджа, занимает наиболее непримиримые позиции. Еще одна небольшая партия «Марада» оперирует в маронитском анклаве Згорта на севере страны. Ее лидером является Сулейман Франжье-младший, внук ливанского президента Сулеймана Франжье (1970-1976 годы). Клан Франжье еще с 60-х годов прошлого века связан политическими, экономическими и личными связями с семьей Асадов в Сирии.
Изменения в настроениях маронитской общины связаны, прежде всего, с ростом влияния просаудовских и салафитских группировок, представляющих угрозу для христианства в Ливане. По мнению многих христиан, как политиков, так и простых обывателей, ни Иран, ни Саудовская Аравия не являются искренними друзьями христианской общины в Ливане. Однако если Иран озабочен только поддержкой своих единоверцев-шиитов, то Саудовская Аравия поддерживает радикальных исламистов, навязывающих свои взгляды представителям других конфессий, а то и вытесняющих их из страны. Мощным катализатором разочарования ливанских христиан в Западе стала поддержка США и странами Евросоюза процессов «арабской весны», угрожающих сейчас самому существованию христианской общины в Сирии. Дополнительным фактором, беспокоящим ливанцев, является усиление в стране радикальных исламистских группировок типа «Аль-Каиды», еще десять лет назад не присутствовавших в Ливане, а сейчас все активнее оперирующих на севере страны. Выразителями недоверия к американской и шире западной политике все чаще становятся в Ливане как миряне, так и духовенство христианских общин.