Сочинская Олимпиада прошла, слава Богу, без террористических эксцессов. Все «пугалки», которые активно использовал руководитель Управления общей разведки (УОР) КСА принц Бандар во время своих бесплодных визитов в Москву в попытках убедить российское руководство «разменять» гарантии безопасности в Сочи на отказ от поддержки режима Б.Асада, оказались блефом. Мы уже отмечали, что такие теракты были возможны с большей степенью вероятности «по периметру» Олимпиады, то есть, в других российских городах. Сами Сочи в этой ситуации были бы очень рискованной и сложной мишенью, поскольку помимо серьезнейшей системы безопасности существовал еще и факт наличия на Олимпиаде иностранцев, и жертвы среди них ставили бы потенциальных террористов и их спонсоров за рубежом вне закона в мировом масштабе. Ни американцы, ни европейцы таких вещей не прощают. Что же касается других российских городов, то при проведении терактов в них, мировое сообщество, конечно, осудит преступление, но больших усилий по поиску исполнителей и заказчиков предпринимать не станет, что мы уже наблюдали неоднократно. В данном случае обошлось, что совершенно не означает, что Россия может в этом направлении расслабится и почивать на лаврах. И дело здесь не в возможной кончине Д.Умарова, что якобы лишает отечественных джихадистов центрального руководства. Д.Умаров уже довольно продолжительное время на эту роль претендовал, но реально не воплощал. Пребывая на территории Грузии, он «отметился» лишь двумя громкими террористическими операциями, одна из которых была проведена в аэропорту Домодедово. И обе были спонсированы грузинскими спецслужбами времен М.Саакашвили, таким образом мстившего России за события в Южной Осетии. Ушел М.Саакашвили, «ушел» и Д.Умаров. Очень вероятно, что не из-за проблем со здоровьем, а по причине слишком больших «знаний» о контактах с грузинскими силовиками. После ссоры и открытого разрыва в свое время с эмиссаром подконтрольной Эр-Рияду «Аль-Каиды» в Чечне в лице саудовца Моганнеда, рассматривать Д.Умарова в качестве проводника саудовских стремлений вновь разжечь пламя джихада на российском Северном Кавказе, было бы неправильным. Даже в случае если он жив, и просто по тактическим соображениям ушел в тень. Кстати, базу для этого он кропотливо создавал в период своего расцвета в качестве главаря боевиков, регулярно переправляя в Турцию приходящие от иностранных спонсоров «пожертвования», а также деньги, получаемые в качестве выкупов за похищение родственников тогдашнего президента Ингушетии Р.Зязикова. Есть и еще одна версия его пассивности. Ряд экспертов отмечают, что Д.Умаров перешел на содержание катарцев и находится под их контролем. А взаимоотношения Дохи и Эр-Рияда оставляют сейчас желать много лучшего. По нашей оценке, на данный период наибольшую угрозу для безопасности представляет новое поколение радикалов на Северном Кавказе, которое сейчас в своей подавляющей массе оттачивает свое мастерство в горячих точках, и, прежде всего, в Сирии. По наиболее внушающим доверие оценкам, в Сирии воюют на стороне самого радикального крыла оппозиции порядка 2000 бойцов из российских северокавказских республик. Из них — порядка 1500 чеченцев, 200 дагестанцев, и еще сто человек из других республик этого региона. Большинство чеченцев прибыло в Сирию из Панкисского ущелья (северо-восток Грузии) в ноябре 2013 года. Именно эту дату надо зафиксировать как отправную точку действительно реального «чеченского» присутствия в Сирии. Напомним, что в период обеих кампаний в Чечне именно в Панкиссию перебралось большое количество беженцев, в подавляющей своей массе — родственников воюющих тогда против федерального центра боевиков. Помимо этого там проживало некоторое число чеченцев-кистинцев. Со времен правления еще Э.Шеварднадзе Панкиссия превратилась в тыловую базу боевиков, и именно оттуда в Чечню переправлялись отряды иностранных джихадистов. Возглавляет этих добровольцев известный и авторитетный полевой командир чеченец-кистинец Таркан Батирашвили, который известен в Сирии под кличкой Омар Шишани, зять Д.Умарова. Его правой рукой является Салахетдин Шишани. Он прибыл в Алеппо в ноябре прошлого года, где его родной брат уже создал к тому времени необходимую инфраструктуру для приема добровольцев. Примечательно, что он вошел в союз с лидером радикальной организации ｫИсламское государство Ирака и Левантаｻ (ИГИЛ) Абу Бакром аль-Багдади. Эта организация, по оценке ряда экспертов, находится в той или иной степени под контролем сирийских спецслужб и используется ими для противостояния просаудовской «Джабхат ан-нусра». И делает это довольно успешно, что вызывает в Эр-Рияде настоящую ярость и все растущую озабоченность. По нашему мнению, в данном случае речь, скорее всего, идет не о контроле над ИГИЛ со стороны сирийских спецслужб, а о неком формате взаимодействия. Причем в данном случае сирийские силовики больше подстроились под ситуацию, нежели сами ее сконструировали. При этом единства в «чеченском легионе» в Сирии нет. Меньшая часть прибывших из Панкиссии откололась в прошлом году от Омара Шишани и перешла на сторону «Джабхат ан-нусра». Этих раскольников возглавил Муслим Маргошвили, также кистинец. Ранее он был ближайшим сподвижником убитого в 2006 году Ш.Басаева. Еще одним раскольником, перешедшим на сторону «Джабхат ан-нусра», был также кистинец Сейфулла Руслан Макалиашвили. Он погиб в боях с сирийской армией в январе с.г. Его заместителями являлись еще два известных полевых командира — чеченцы Абдул Хаким Шишани (командующий группой «Джамаат Халифат») и Абу Мусааба, который воюет в Сирии с 2012 года. Большинство экспертов отмечают, что между этими лицами нет значительных идеологических разногласий, а вражда вызвана чисто межличностными причинами. У нас на этот счет имеется несколько иное мнение, но об этом надо поговорить отдельно. На стороне «Джабхат ан-нусра» воюют и чеченцы, прибывшие из Европы. Их число, конечно, несравнимо с прибывшими из Панкиссии. Самая большая группа (12 человек) представляет чеченскую диаспору Ниццы, причем двое из них уже погибли в боях. В любом случае, это «головная боль» для французских властей, поскольку вокруг Ниццы живет порядка 20 тыс. чеченских беженцев, многие из которых придерживаются крайне радикальных взглядов. Достаточно вспомнить эпизод с ликвидацией французскими силовиками в 2011 году чеченца-эмигранта, оказавшего ожесточенное вооруженное сопротивление при попытке его ареста.