Саудовская Аравия и Иран в последнее время в своих отношениях подошли фактически к неприкрытой конфронтации, которую многие эксперты называют не иначе как региональной «холодной войной». Уровень взаимного недоверия возвращает к временам Исламской революции 1979 г., когда двусторонние отношения находились на грани кризиса. Прогнозы и оценки дальнейшего развития событий по данному сценарию представляются весьма неутешительные как для общей стабильности в Заливе, так и перспектив урегулирования конфликта в Сирии.

Однако по имеющимся данным не все в Эр-Рияде желали бы такой эскалации в регионе с крайне непредсказуемыми последствиями. Некоторые арабские СМИ сообщают, что обе страны решили сделать шаг навстречу друг другу и попытаться урегулировать наиболее острые проблемы. Как говорят, источники близкие к администрации президента Ирана, в столице Султаната Оман — Маскате проходят двусторонние ирано-саудовские консультации, целью которых улучшение отношений как по сирийскому вопросу отдельно, так и по другим наиболее конфронтационным проблемам. Согласно тем же источникам особую роль в возможности проведения таких встреч сыграл султан Омана Кабус бин Саид Аль Саид, когда к нему обратился король Абдалла, отправив своего специального посланника с просьбой стать посредником в установлении контактов с Тегераном. Отметим, что оманскому монарху уже приходилось играть такую роль в налаживании отношений между Тегераном и Вашингтоном в прошлом году, поэтому он и взял на себя миссию по организации встречи группы саудовских и иранских экспертов по вопросам безопасности и международным отношениям. Информированные источники сообщают, что иранцы попытались повторить сценарий, который они применили для установления контактов с американцами, решив отделить обсуждения  сирийского вопроса от своего «ядерного досье». Кроме того, составлена и «дорожная карта» для процесса нормализации ирано-саудовских отношений, которая включает в себя прекращение взаимной информационной кампании в СМИ, обмен визитами на уровне зам. министров (представителей) иностранных дел, а также подготовка встречи на высшем уровне между королем Абдаллой и президентом Хасаном Роухани.

Как стало известно, к этому процессу присоединился еще Кувейт, который, как и некоторые другие страны ССАГПЗ, относился  неодобрительно к ухудшению отношений с Ираном и другим антииранским демаршам, которые наблюдались в рамках деятельности этой организации в основном под давлением Саудовской Аравии. О том, что Кувейт может стать мостом между Саудовской Аравией и Ираном, высказался также спикер ливанского парламента Набих Бери во время своего визита в Кувейт 18 февраля с. г. «Я просил, чтобы все страны Залива, и в особенности Его Высочество шейха Сабаха аль-Ахмеда Аль Сабаха сыграть посредническую роль между Исламской Республикой Иран и Королевства Саудовская Аравия», — сказал он в интервью кувейтсткой газете «Аль-Рай».

По мнению экспертов, такое сближение с Ираном может иметь успех, если оно будет проходить под патронажем короля Абдаллы, чей авторитет в семье Аль Сауд и воля как монарха способны ослабить позиции тех, кого называют сторонниками жесткой линии (например принц Бандар бин Султан). Их позиции в саудовских властных структурах совсем недавно были достаточно сильны, именно с их влиянием связывают срыв визита Хасана Роухани, которого король Абдалла пригласил прошлой осенью в Эр-Рияда для личной встречи, а также для совершения обрядов хаджа. Кроме того, согласно некоторым информированным источникам, препятствием этому визиту оказались еще и действия США, которые опасались, что это может как-то повлиять на диалог, который они уже вели тогда с Тегераном по «ядерному досье».

Как считают, начало диалога с Ираном — еще и успех второго заместителя премьер-министра принца Мукрина бин Абдель Азиза, которому, как представителю «умеренных» в королевской семье, удалось одержать верх и потеснить позиции «ястребов». Кроме того, некоторые источники сообщают, что принц Мукрин планировался королем Абдаллой на должность директора Службы общей разведки с учетом его прежнего профессионального опыта. Отметим, что по некоторым сведениям, к этому процессу подключился также принц Аль-Валид бин Талаль, который имеет сильное влияние на многих членов королевской семьи из крыла «умеренных». Многие рассчитывают, что в будущем принц Аль-Валид будет активно участвовать в политической жизни королевства уже с официальных позиций, чего он уже давно добивается, если судить по ряду прошлых выступлений и публикаций в международных и региональных СМИ. Однако не совсем ясно, какая его реальная позиция и насколько она изменились в связи со сменой президентов в Иране, т.к. во многих своих заявлениях, иногда достаточно резких, он не проявлял особых симпатий в отношении этой страны.

Заметим по ходу, что принц Аль-Валид бин Талаль недавно посетил Рамаллу, где 4 марта с.г. встретился с президентом Махмудом Аббасом, который расценил это как «поддержку, предоставленную Саудовской Аравией государству Палестина и ее экономике». Принц Аль-Валид также отметил, что его визит был направлен на укрепление сотрудничества с Палестиной в инвестиционной и гуманитарной сферах. Тем не менее, предполагают, что целью этого визита было не только обсуждение инвестиционных проектов, но также попытка успокоить общественное мнение в арабских странах в связи с обвинениями в адрес саудовцев в предполагаемых контактах с израильтянами в рамках противостояния Ирану и в ущерб решения палестинской проблемы.

Однако пока саудовские и иранские СМИ продолжали по инерции свою «информационную войну» некоторые политики в Тегеране стали переходить на более миролюбивый тон, выступая за необходимость улучшения со своими арабскими соседями, прежде всего с Саудовской Аравией. В начале февраля с.г. на Мюнхенской конференции по безопасности выступил с заявлением иранский министр иностранных дел Мохаммад Джавад Зариф, в котором он подчеркнул необходимость более активного сотрудничества Ирана с Саудовской Аравией с целью восстановления безопасности на Ближнем Востоке. При этом он отметил, что Иран может поддерживать надлежащие отношения с Саудовской Аравией, как это происходит с Турцией и Катаром.

Что касается президента Хасана Роухани, то он во время вручения верительных грамот 3 марта с. г. новым саудовским послом Абдель Рахманом аш-Шахри также заявил, что его правительство будет впредь развивать «сердечные и братские» отношения со всеми исламскими странами, особенно с Саудовской Аравией. «Нет сомнений, что сотрудничество между Ираном и Саудовской Аравией позитивно скажется на стабильности и безопасности всего региона…Нынешнее иранское правительство к улучшению отношений с братской и дружественной Саудовской Аравии в политической, экономической и культурной сферах, а также к обмену мнениями по всем региональным и международным вопросам» — предают его слова региональные СМИ. Кроме того он отметил, что экстремизм и терроризм подвергают опасности весь регион, а «безосновательные и ошибочные различия между течениями ислама создают нездоровую атмосферу…». В свою очередь посол А.аш-Шахри также выразил уверенность, что добрые отношения между народами Саудовской Аравии и Ирана являются жизненно важной составляющей для повышения связей между странами, а новая политика иранского правительства открывает новые горизонты между двумя странами, и в Эр-Рияде возлагают на нее большие надежды.

К «новым веяниям» в иранской международной политике можно отнести и заявление от 5 марта с.г. депутата Меджлиса, члена комитета по национальной безопасности и международным отношениям, Аббасали Мансури Арани о необходимости развития тесных связей со странами региона, что по его словам является приоритетом внешней политики Ирана: «Саудовская Аравия является одной из главных стран региона, а отношения с соседними странами всегда были нашей внешнеполитической доктриной».

Также интересно заявление другого тяжеловеса иранской политики – экс-президента (1989- 1997 гг.) Али Акбара Хашеми-Рафсанджани, который недавно на своей персональном сайте подверг резкой критике всю политику бывшего президента Ирана и своего политического противника – Махмуда Ахмадинежада, обвинив в многочисленных провалах и неудачах за весь срок его президентства, включая нецелевое использование ресурсов страны, непродуманную международную политику, которая привела к изоляции страны. Причем он особо сделал акцент на его прямой виновности в ухудшении отношений с Саудовской Аравией. Кроме того, на своем сайте впервые с 2008 г. он поместил свою совместную фотографию с королем Абдаллой, с которым у него сложились позитивные и дружеские отношения еще с тех времен, когда тот был наследным принцем.

Напомним, такой один интересный случай, который характеризует их особые доверительные отношения. В марте 1998 г. экс-президент Ирана находился с двухнедельным визитом в КСА с целью возобновления диалога с арабскими суннитскими государствами Персидского залива, иранской делегации даже было разрешено посетить Восточную провинцию и провести встречи с местными религиозными и светскими лидерами шиитской общины. Во время посещения мечети Пророка в Медине радикальный салафитский шейх Аль-Худейфи во время пятничной проповеди в присутствии «высокого начальства» позволил себе неуважительные слова в отношении шиитов и возможности межконфессионального диалога. Наследный принц резко отреагировал на его провокационную проповедь, демонстративно покинув мечеть вместе со своим иранским гостем. Позже официальные источники заявляли, что экс-президенту Ирана были выражены самые глубокие извинения. Кроме того, Наследный принц Абдалла призвал шиитское духовенство Восточной провинции проигнорировать этот инцидент из-за опасения, что все это сорвет попытки обеих сторон по нормализации двусторонних отношений. Однако впоследствии все эти усилия оказались безуспешными особенно во время президентства Ахмадинежда и его курса «политического махдизма», в котором особое место отводилось борьбе с «силами надменности» и антисуннитской пропаганде.

Как предполагают, Рафсанджани, уловив «ветер перемен» в Тегеране в отношении Эр-Рияда, поэтому и решился на публикацию таких материалов на своем сайте. Однако вполне вероятно, что в правящих кругах Ирана сложилось мнение использовать его старые связи и контакты в улучшении отношений с КСА. Напомним, что еще в ноябре 2013 г. в интервью для «Тhe Financial Times» он выразил свою готовность внести свой вклад в это дело и отправиться в Эр-Рияд с визитом для этих целей, чтобы «убедить саудовцев, что дружба с Ираном выгодна для региона и обеих стран».

По мнению ряда экспертов, такие идеи разделяются и некоторыми представителями саудовского политического истеблишмента, а перемены в политике действительно связано с изменением в раскладе сил в саудовской королевской семье. Это очевидно, что многие принцы-внуки иначе смотрят на развитие внешнеполитической стратегии КСА. Возможно,  с этими тенденциями связана новая «антитеррористическая стратегия», когда Министерство внутренних дел , которое сейчас возглавляет принц Мухаммед бин Найеф, 7 марта с.г. обновило список террористических организаций, включив в него не только суннитские «Джабхат ан-нусра», «Братья-мусульмане», «Исламское государство Ирака и Леванта», но также и шиитскую «Хизбалла аль-Хиджаз (Hezbollah Al-Hejaz). Кроме того, предполагается, что такие изменения связаны еще с предстоящим в этом месяце визитом президента США Б.Обамы в Эр-Рияд, т.к. одно из требований американцев по нормализации отношений – ограничение помощи суннитским группировкам в Сирии. Конечно, остаются вопросы – насколько в Эр-Рияде, как впрочем и в Тегеране, будут последовательны в выбранной стратегии, станет ли она целенаправленной политикой или только временной уступкой и демонстрацией добрых намерений?