Алжир видит в иракском ИГ прямую угрозу

Высшие представители силового руководства Алжира заметно обеспокоены развитием событий последних двух месяцев в Ираке и Сирии, поскольку они связывают разгул терроризма в этих странах с соответствующими процессами, происходящими на Африканском континенте. Это усиление действий группировки «Боко Харам» в Нигерии, АКИМ в Северной Африке и Сахеле, сомалийского «Аш-Шабаб» и прочих исламистских террористических группировок, действующих в арабских и африканских странах.

По их мнению, все эти примеры дестабилизации является звеньями одной цепи и в случае обострения ситуации в какой-то одной части региона Большого Ближнего Востока это автоматически эхом отзывается и в других его районах. При этом они уверены в том, что подобная ситуация отражает «новое проявление глобальной геополитической игры больших держав».

Общее мнение руководства силовых служб страны – перед Алжиром встала новая реальная угроза, подрывающая завоевания в сфере безопасности 1990-х гг. Ситуация с их точки зрения выглядит тем более остро, что в регионе за пределами самой АНДР и ее марокканского конкурента фактически не осталось государств, реально способных стать бастионами на пути джихадистов.

 

Причины обострения

Представители силовых структур Алжира видят причины активизации джихадистов от Атлантики до Персидского залива в связи с последствиями «арабской весны». В среде алжирских силовиков существует отчетливая взаимосвязь событий: после падения Каддафи Ливия превратилась в огромное поле для расширения террористической деятельности, после чего наступила очередь радикализации Мали и Туниса. Подобная ситуация свидетельствует уже о перерастании прежней тревожной тенденции в устойчивый фактор регионального развития.

Также алжирские силовики считают, что особое место в джихадистской проблеме занимает Сирия, ставшая «военным и идеологическим катализатором, привлекающим добровольцев со всего мира», откуда впоследствии этот пассионарный элемент стал распространяться в Ирак и в обратном направлении и который неизбежно должен вернуться в том числе и в Алжир.

В этой связи в среде руководства DRS существуют опасения, что рано или поздно триумф «Исламского госудрства» (ИГ) будет неизбежен. Имея поддержку значительной части огромной суннитской массы населения региона, данная группировка в конце концов сможет победить сирийский режим Башара Асада, после чего наступит резкая активизация радикального исламизма за пределами Ирака и Сирии в том числе и в самом Алжире.

При этом они не исключают, что на примере заметного расширения деятельности «Боко Харам» за пределами самой Нигерии (речь, например, идет об успешной июльской вылазке ее боевиков в соседнем Камеруне), возможное обострение обстановки в самом Алжире может произойти даже раньше падения режимов Башара Асада в Сирии и Нури аль-Малики в Ираке.

Впрочем, несмотря на «тревожные» ожидания руководства DRS, в связи с обострением в Ираке, его представители уверены в том, что у них есть серьезный временной запас к ожидаемому обострению в Алжире.

Что же касается усиления нестабильности на Африканском континенте, то алжирские силовики объясняют это применительно к ситуации в Африке слабостью местных служб безопасности и неготовности к такому вызову государств вроде Нигерии, для которых еще несколько лет назад подобная проблема была сравнительно мало актуальна.

Кроме того, по их мнению, условия, которые привели к взрыву джихада в Африке и на Ближнем Востоке, по сути, одни и те же – ослабление центральной власти (в том числе в результате непрекращающейся клановой борьбы) и диверсификация источников финансирования террористов.

А тотальная бедность абсолютного большинства населения Африканского континента по сравнению с «классическими» ближневосточными государствами представляет для джихадистов еще более удобную почву, поскольку в данном случае они не только реализуют свои задачи с меньшими денежными затратами, но и получают дополнительные возможности для осуществления своих замыслов.

Так, например, видные представители алжирской спецслужбы DRS отмечали, что даже министры Чада прибывали на «слушания проповедей» Мохаммеда Юсуфа, популярного в регионе лидера «Боко Харам». В этой ситуации они не исключают в перспективе попыток налаживания взаимодействия и вероятных совместных действий этой группировки с АКИМ.

 

Успех ИГИЛ как начало новой эры радикальных исламистских движений

Что же касается успеха ИГ в азиатской части Большого Ближнего Востока, то, по мнению ведущих алжирских силовиков, объявление «о воскресении настоящего халифата» вне государственных рамок Ирака и Сирии дало новое измерение джихадизму. Дополнительно серьезность ситуации, по их мнению, наблюдается в результате попытки создания единой догматической интерпретации ислама.

Кроме того, они же считают это первой настоящей попыткой террористических групп, эксплуатирующих исламскую идеологию, выйти за пределы простого неприятия власти с попыткой «создания собственного подлинного политического лица».

Тревожную для себя тенденцию алжирские силовики видят и в постепенном объединении радикальных исламистов, несмотря на наличие традиционной конкуренции в их рядах. Так, например, они обращают внимание на удивительную политико-идеологическую гибкость, проявленную руководством ИГ в плане налаживания союзнических отношений с прочими представителями групп, которых в той или иной мере можно было отнести к суннитам.

Например, кроме ставших уже общеизвестными «диффузных» связей джихадистов в Ираке с арабскими социалистами из Баас, они активно и небезуспешно пытаются выстраивать отношения с племенными лидерами и даже с суфиями.

Причем такая «терпимость» стала для алжирских силовиков, потративших немало усилий на разобщение и сеяние вражды среди радикальных исламистов, настоящим откровением. Они же видят устойчивую тенденцию исламистского сближения и в Африке.

По их данным, параллельно подобному поведению ИГ, различные группы АКИМ стали все теснее сближаться с другими региональными группировками радикальных исламистов в Северной Африке, включая Mujao.

Впрочем, ситуация в плане выстраивания отношений между более крупными «региональными» группировками, например, ИГ и АКИМ, представляется более сложной задачей. Формально, согласно «официальной» легенде самих исламистов, они пребывают в состоянии вражды, поскольку АКИМ как магрибская «ветвь» «Aль-Каиды», находится с ИГ в состоянии жесткой конфронтации. Например, в тех же Ираке и Сирии их представители сражаются между собой.

Казалось бы, их «вражду» усиливают и идеологические различия. Так, например, АКИМ не признает нынешние «нововведения» ИГ, введенные им в регулировании общественно-семейной жизни в соответствии с заявленным им «образцом первого Халифата», направленные на еще большую консервацию «исламских устоев».

Так, им удалось перехватить в начале июля якобы имевшие место переговоры между «кади АКИМ» эмира Друкделя со своими командирами, в которых якобы тот призывал их не подчиняться «халифату Багдади и не признавать его».

Однако эту версию безоговорочно разделяют далеко не все представители руководства DRS. «Скептики» исходят в том числе из реалий: согласно их данным, руководство ИГ, захватив золотовалютные резервы Центрального банка сирийского города Ракка, по-братски поделилось с АКИМ, передав ему половину захваченной суммы «для финансирования ее операций в северной части Мали». Тоже самое они проделали и после захвата ряда крупных иракских городов.

Таким образом, во многом искусственное провоцирование иностранными спецслужбами разногласий в среде радикальных исламистов уже не дает прежнего результата. И прежняя вражда между ними все чаще уступает место борьбе против общего противника.

В особенности это касается рядового состава данных организаций. Тем более, этому способствует наличие единых целей у конкурирующих группировок, по крайней мере, на нынешнем этапе.

Среди них – борьба против светских режимов в регионе и западных интересов. При этом даже многие бойцы просаудовских исламистских формирований, казалось бы, враждующих с ИГ, особенно рядовые, разделяют идеи относительно необходимости свержения «продажных прозападных монархических режимов».

В этой ситуации роль финансовой принадлежности тому или иному «хозяину» заметно уменьшается. Не случайно, что руководство DRS свидетельствует о все более частых случаях, когда боевики конкурирующих группировок предпочитают не выяснять отношения, а находить взаимовыгодные точки соприкосновения.

 

Перспективы развития ситуации в Большом Ближнем Востоке

Главной целью следующего удара боевиков ИГ они усматривают после свержения Нури аль-Малики даже не смещение Башара Асада, оказавшегося для них «крепким орешком», а монархических режимов стран региона.

Они по-своему трактуют слова лидеров ИГ, согласно которым «Ирак является лишь первым шагом, а  не концом движения». Алжирские спецслужбисты полагают, что следующий их шаг будет направлен отнюдь не в Алжир, а в Иорданию и Кувейт как самые слабые «звенья» в цепочке монархических режимов, за которыми последует и Саудовская Аравия.

При этом алжирские силовики не исключают, что руководство ИГ сможет договориться с иранской стороной, поддерживавшей ранее прежнего иракского премьера, о пропуске их формирований на территорию данных государств.

Паники алжирское руководство по поводу происходящего не испытывает и по другой причине. Оно уверено, что сам по себе триумф ИГ подготовлен иностранной интервенцией в Ираке, тогда как «алжирская почва совершенно иная». Кроме того, представители руководства силовых служб Алжира полагают, что местных джихадистов в стране поддерживает лишь очень ограниченная часть населения, а точнее – явные неустроенные маргиналы.

62.83MB | MySQL:102 | 0,619sec