Системный кризис, охвативший значительную часть стран Ближнего Востока, безусловно, стимулируется не только процессом смены политических и экономических элит, глобальным шиитско-суннитским противоборством, но и историческим противостоянием двух традиционных противников за влияние в мусульманском мире — КСА и Катаром. Последнее в настоящее время, пожалуй, является одним из основных источником нарастания напряженности в таких странах как Ирак, АРЕ, Йемен и Ливия. Хотя и в случае с Сирией это ощущается все в большей степени, не говоря уже о тайных интригах в борьбе за влияние на ХАМАС.

Формально примирение двух основных конкурентов в лице саудовцев и катарцев, не без явного прессинга со стороны Вашингтона, состоялось еще в мае с.г. До этого противостояние достигло своего апогея 5 марта с.г., что выразилось в отзыве из Дохи послов КСА, Бахрейна, ОАЭ. Это была наиболее острая фаза конфликта, обусловленная политикой Дохи на египетском направлении. Напомним, что именно с финансовой и организационной подачи катарцев активизировалась террористическая активность в крупных египетских городах и на Синайском полуострове. При этом группировка «Ансар Бейт аль-Макдис» на совести которой, собственно, и лежит организация этой террористической кампании, имела явно палестинские корни, а костяк ее составляли бывшие боевики ХАМАСа. Тем самым достигалось необходимое соблюдение дистанции между «мирной» кампанией протеста египетских «Братьев-мусульман» и «боевой работы», проводившейся внешне автономными от них группировками. Этот момент стал основной причиной, по которой катарско-саудовское противостояние перешло из области «подковерной борьбы» в фазу дипломатических демаршей. Повторим, что, несмотря на внешнее примирение, конфликт никуда не делся, а за лето мы получили несколько внятных доказательств этому.

Основным инициатором антикатарских усилий в настоящее время с саудовской стороны выступает принц Мукрин, который с 23 июля с.г. совершает челночные блиц-поездки по столицам государств Залива (Бахрейн, Кувейт, ОАЭ) с целью выработки совместного плана по усилению давлеия на Доху по всем направлениям. В качестве основного довода для продолжения такой политики саудовцами приводится тезис о том, что эмир Катара Тамим, несмотря на данные им обязательства, до сих пор не сделал ничего конкретного и осязаемого в рамках прекращения фундаментальной поддержки глобального движения «Братья-мусульмане». Блиц-визит на хадж в КСА катарского эмира и его встреча с министром внутренних дел Мухаммедом бен Найефом ситуацию не изменили. Интересно, но элита аравийских монврхий считает именно «братьев» основной угрозой своей политической выживаемости на среднесрочную перспективу. Резкая активизация такого вектора политики Дохи уже доставила много хлопот Эр-Рияду в том же Йемене, а теперь и в Ираке. Создание лояльного себе анклава на значительной части сирийской и иракской территориях в рамках образования «Исламского государства» (ИГ) стало крайне настораживающим для аравийских монархий моментом. Особенно с учетом того, что формально, как и в случае с египетскими террористами, боевики ИГ заняли традиционную для саудовцев идеологическую площадку – откровенного салафизма в самом худшем его исполнении, что, естественно, сужает КСА поле для маневра.

Похоже, что выбранная Эр-Риядом тактика — бойкотировать своего основного конкурента — приносит свои плоды. В частности, наметилась очевидная тенденция в политике властей ОАЭ, которые перешли от увещеваний к конкретным полицейским операциям против прокатарских элементов на своей территории. 9 июля с.г. эмиратовская служба безопасности арестовала в Абу-Даби несколько подданных Катара по обвинению в шпионаже. Это уже второй такой случай: в марте с.г. доктор из Катара был осужден на семь лет тюремного заключения по обвинению в участии и поддержке исламистского движения «Ислах». В настоящее время по инициативе саудовцев широко обсуждается вопрос и о бойкотировании участия КСА, ОАЭ, Бахрейна в ежегодном саммите стран-участников ССАГПЗ, который должен пройти в Дохе в декабре с.г. Эта инициатива, кстати, уже нашла полное понимание у руководства этих трех монархий. Так что, дипломатическая блокада Катара может возобновиться в самое ближайшее время.

Эр-Рияд также разыгрывает и карту внутрикатарской борьбы за власть. И здесь основные надежды возлагаются на бывшего премьера Катара Хамада бен Джасема, явно обиженного своей политической отставкой и к тому же традиционно тесно связанного с основным претендентом на королевский престол КСА принцем Мутаибом. В настоящее время эти контакты используются Хамадом бен Джасемом для того, чтобы постараться занять пустующую нишу некого неофициального посредника между Дохой
и Эр-Риядом. Цель все та же – вынудить Катар минимизировать свою поддержку «братьям», особенно в Египте. Такие неофициальные разговоры ведутся между Хамадом и его родственником — бывшим эмиром Катара. Он как раз и является основным архитектором этой политики — опора на «братьев» в рамках укрепления своего влияния в мусульманском мире.

Кроме того, настораживают и некоторые другие действия бывшего премьера. Мы имеем в виду активизацию усилий по созданию собственной частной армии, которая комплектуется в большей части уроженцами Европы и США. Формально для того, чтобы осуществлять охрану катарских инвестиционных проектов за границей, но памятуя о недавней истории Катара, исключать использование этих сил, оторванных от интересов местных кланов, во внутриполитической борьбе нельзя.