На предстоящем в Тегеране саммите Форума стран-экспортеров газа (ФСЭГ) Россия может столкнуться с усилением сопротивления своим инициативам со стороны арабского крыла этой организации за счет перехода туда ее прежнего союзника Алжира.
После ратификации в июле меморандума о взаимопонимании по нефтегазовому сотрудничеству между Катаром и Алжиром стороны намерены в ближайшие месяцы начать практическую реализацию данного соглашения.
Положения документа по нефтегазовму сотрудничеству Алжира и Катара
В подписанном документе сроком на пять лет речь идет о совместных исследовании и разведке нефти и газа, а также других полезных ископаемых. В его тексте также говорится, что сотрудничество между двумя странами может принимать различные формы. Например, создание совместных предприятий в области исследования и использования нефти и газа, а также по разведке и добыче другого сырья, будь то в Алжире, Катаре или в третьей стране. При этом оставляется возможность для привлечения других партнеров.
Сотрудничество также может включать в себя возможность представления совместных предложений в рамках международной конкуренции на приобретение разведочных блоков, а также «обмена интересами» в области исследования и использования углеводородов.
Кроме того, соглашение подразумевает взаимодействие и в любых других сферах, так или иначе связанных с выходом двустороннего сотрудничества на новый уровень, в том числе и по сжиженному природному газу, нефтехимической промышленности и производству удобрений.
Стороны также договорились относительно вопроса подготовки сотрудников и повышения их квалификации. Механизмом взаимодействия служит создание совместной рабочей группы, которая должна собираться дважды в год. Примечательно, что Алжир и Доха договорились о конфиденциальности по всему спектру сотрудничества, что придает их совместной работе «элемент пикантности» по отношению к другим странам, имеющим интерес к Алжиру, особенно России.
«Российский фактор» катарского решения АНДР
Примечательно, что подобный прорыв в двусторонних отношениях был подготовлен еще прежним эмиром Катара Хамадом, позднее отрекшегося в пользу своего сына Тамима.
Важно и то, что произошло это после полутора лет ожидания, поскольку документ был подписан сторонами еще в январе 2013 г., но «официально одобрен» алжирскими властями лишь 2 июня 2014 г. Причем больше месяца алжирская сторона не спешила объявлять об этом судьбоносном решении.
Необходимо заметить, что это произошло почти сразу после принятого алжирскими властями 25 мая решения о запуске «сланцевой революции» в стране. Однако до сих пор АНДР предпочитала не афишировать «газовый разворот».
Причина состоит в том, что ее власти не хотят, чтобы подобные действия выглядели уж слишком вызывающе в отношении России, с которой до недавнего времени у Алжира действовал совместный антизападный «энергетический пакт».
Столь явное нежелание придерживаться прежних союзнических соглашений с Москвой проявилось под предлогом того, что в мае 2014 г. российская компания «Газпром» якобы нарушила действовавшие соглашения с алжирской государственной нефтегазовой компанией Sonatrach, заключенные в 2012 г. в Куала-Лумпуре.
Их положения сводились к соблюдению сторонами долговременных ценовых сделок на газ, привязанных по стоимости к «нефтяной корзине». По утверждению алжирской стороны, Россия их нарушила, осуществив спотовую продажу Италии сырья по заниженным расценкам.
Примечательно, что сразу после этого с подачи США и были приняты судьбоносные для Алжира решения по началу разработки сланцевого газа и историческому взаимодействию с Катаром в энергетической сфере.
Оба этих действия являются крайне недружественными по отношению к России шагами, которые, фактически, означают разрыв как такового «энергетического» союза с Москвой. Примечательно, что власти АНДР соглашаются на «контрпроект» по отношению к России со стороны США в момент резкого усиления западных санкций, что наносит по ней сильный удар в стратегической газовой сфере.
Не менее вызывающим для Кремля выглядит и запуск взаимодействия в нефтегазовой сфере с Катаром. Необходимо заметить, что заключение и реализация подобного соглашения катарские власти, стремящиеся усилить свою значимость как «газовой державы», являлось частью стратегии Дохи по повышению собственного энергетического статуса в мире. А это уже прямо направлено против интересов России, с которой Катар довольно жестко конкурирует на рынке все последние годы.
Причины «выбора» Катара в качестве партнера
Примечательно, что на «завоевание» Алжира в последние годы были брошены все политико-дипломатические усилия Дохи. Как бывший, так и действующий катарские эмиры, а также премьер-министр этой страны проявляли к Алжиру настойчивое внимание. Они регулярно посещали его, делая богатые подарки представителям высшего руководства этого государства и, что весьма показательно, очень часто устраивали с ними совместные соколиные охоты, знак высшего расположения и почтения со стороны руководства эмирата.
Несмотря на то, что Алжир изначально продемонстрировал себя непростым и несговорчивым партнером, катарские представители не оставляли своих настойчивых попыток, которые в конце концов, увенчались полным успехом.
Своего рода «обкаткой» разворачивающегося сотрудничества стала ратификация алжирской стороной в декабре 2013 г. соглашений по сотрудничеству с Дохой, которая стала важным инвестором сталелитейной промышленности страны.
Произошедшему сближению максимально способствовали внешние обстоятельства. Необходимо напомнить, что отношения между двумя странами в последние годы оставляли желать лучшего. Особенно в 2011 – 12 гг., в связи со свержением ливийского лидера Муаммара Каддафи, в котором Доха принимала одну из самых главных ролей.
Алжир, всесторонне поддерживавший официальный Триполи, усматривал в подобных действиях угрозу себе со стороны амбициозного катарского эмира. По мнению представителей алжирского руководства, действиями последнего во многом руководило то, что он «положил глаз» не только на ливийские, но и алжирские нефтегазовые ресурсы.
Однако изменение международной ситуации способствовало и пересмотру прежней алжирской позиции в отношении Катара. И связано это было не только с поведением России в условиях нынешнего кризиса, которая была вынуждена смягчить свои условия в отношении европейских потребителей газа, чтобы не допустить создания против себя единого западного фронта.
Примечательно, что сам Алжир в последние годы находится в затруднительном положении, связанном с заметным (в полтора раза с момента падения добычи в 2006-07 гг.) снижением показателей производства газа, реализация которого на внешнем рынке дает основную часть валютных поступлений стране.
В итоге создавшееся критическое положение в условиях «недобросовестного» поведения прежнего российского союзника в Алжире решили компенсировать развитием сланцевых технологий, с одной стороны, и привлечением былого катарского антагониста, с другой.
Дополнительной причиной для подобного выбора стало нежелание большинства потенциальных иностранных инвесторов приходить на алжирский рынок, где до сих пор в отношении их действует ограничительное законодательство.
Кроме того, свою роль сыграло и «историческое» нежелание самого Алжира расширить «сферы влияния» компаний из некоторых стран (особенно Франции). Немаловажное обстоятельство в выборе Катара стало усиления его вражды с Саудовской Аравией, главным спонсором исламского терроризма в Алжире и развитие с ним взаимовыгодного сотрудничества позволяет нанести удар по этому еще одному «историческому» недругу.
Реакция в Алжире на сближение с Катаром
Между тем, далеко не все в Алжире довольны подобным поворотом событий. Так, например, руководство алжирской спецслужбы DRS, которое хотя в конечном итоге и было вынуждено одобрить такие изменения, предостерегало власти страны относительно «чрезмерного сближения» с Дохой, выражая опасения относительно того, что впоследствии катарский эмир «просто пытается захватить золотые рудники Южного Алжира и квалифицированный персонал Sonatrach».
В этой связи скептики особенно указывают на явную символичность того, что среди подписанных в январе 2013 г. двусторонних соглашений выделяется договоренность о создании специального заказника по разведению дроф в районе эль Баядх, где, судя по всему, катарский эмир рассчитывает расширить свои уже имеющиеся охотничьи угодья в стране. По мнению части алжирской общественности и ряда силовиков, это лишь символизирует отношение Катара к Алжиру как к богатой и желанной дичи.
В этой связи заключение такой сделки вновь заставило заговорить часть алжирской общественности о наличии коррупционной составляющей в действиях представителей правящего режима.
Примечательно, что даже оппозиция страны в целом поддерживает подобное решение властей. Не случайно, что в алжирском обществе имеется внушительная группа, представители которой на форумах алжирских СМИ и в социальных сетях утверждают: «Не в обиду будет сказано некоторым товарищам, настроенным против «заливников», но достаточно им прогуляться в Дубае, Абу-Даби и Дохе, чтобы понять, что за десять лет эти страны добились того, что алжирцы не смогли сделать за 52 года с момента достижения Алжиром независимости в 1962 году.
Наши так называемые эксперты и министры в подметки не годится их коллегам, которые развили собственные компании практически во всех областях и конкурируют с более крупными иностранными компаниями. Наши же лидеры до сих пор стремились в основном не к развитию своей собственной страны, а к покупке апартаментов и вилл в Испании, Прованс и Париже.
В любом случае, сотрудничество с Катаром позволяет извлечь из их опыта полезные уроки для Алжира, чтобы обогатить его население и модернизировать страну в целом».
Алжир, Россия и предстоящий форум ФСЭГ в Тегеране
Между тем, необходимо учитывать важность того, что алжирские «метаморфозы» наблюдаются перед очередным саммитом Форума стран-экспортеров газа (ФСЭГ), который должен пройти в обозримом будущем в Тегеране. Если раньше благодаря алжирской помощи России удавалось минимизировать «происки» арабского «крыла» данной организации (особенно Катара, Омана и ОАЭ), по сути, подыгрывавшего Дохе и противодействовавшего российским интересам, то теперь положение для нее заметно осложнится.
То, что АНДР ратифицировала ранее подписанное энергетическое соглашение с Катаром, с высокой долей вероятности означает то, что Алжир изменит на 180 градусов свой курс по отношению к России. В результате антироссийское «арабское газовое крыло» в столь важной организации должно заметно усилиться.
Однако и это еще не все. Не случайно и место проведения очередного саммита. Учитывая то, что Тегеран и его западные партнеры в последние месяцы позиционируют ИРИ, а не Россию главной мировой державой по запасам газа, на этом мероприятии ФСЭГ она потребует закрепления для себя соответствующих позиций и произойти это может за счет России.
С другой стороны, если Катару удастся преодолеть алжирские подозрительность и бюрократизм, традиционно мешающие развитию партнерства с иностранцами, он, благодаря своим ресурсам и опыту сможет уже в ближайшие годы не только прекратить падение газодобычи в Алжире, но и содействовать ее увеличению.
А это, в свою очередь, также приведет к сужению газового рынка для России, которая теперь стоит перед необходимостью принятия неотложных ответных мер на этот вызов.
Немаловажен и другой момент: учитывая тесные политические связи между Катаром и Ираном, перед Россией может остро встать перспектива столкнуться с единым «исламским газовым блоком» стран (к которому впоследствии в перспективе могут присоединиться и другие государства вроде той же Малайзии), действия которого могут подорвать ее позиции на газовом рынке.
Что, опять-таки, отвечает интересам Запада и в первую очередь, США, стремящихся, с одной стороны, диверсифицировать поставки «голубого золота», не желая в столь важном вопросе «чрезмерно» полагаться на Россию, а с другой стороны, добиваясь заметной скидки на сырье.
Эта перспектива становится еще более вероятной с учетом того, что Катар и Иран оказывали друг другу всестороннее содействие, свидетельствующее об уровне их партнерства, близкого к стратегическому.
В то время как Доха заявляла о праве Тегерана на развитие «мирного атома», она одновременно получала иранское заступничество от посягательств своих более сильных в военном плане соседей, включая ОАЭ и особенно Саудовскую Аравию.
Впрочем, подобное взаимовыгодное сотрудничество не ограничивалось лишь политической сферой и распространялось в том числе на экономику, особенно газовую сферу.
В любом случае, катарско-иранский маневр на алжирском направлении отрицательно скажется на перспективах не только дальнейшего расширения, но и удержания в прежних объемах российского газового экспорта на мировом рынке, на котором Москве с высокой долей вероятности придется в среднесрочной перспективе заметно потесниться в пользу того же Ирана.